Снежинка

Легализация (знакомство)

Ночное небо над Москвой фантастически прекрасно: ультрамариновая бездна полная мерцающими, как старинные драгоценности, звездами.

Небо над этой планетой-курортом выглядит иначе с орбиты. Именно с орбиты я на него и смотрю. Но мне не до красот голубой планеты надо мной и не до звездного неба вокруг. Я изучаю бриллиантовую россыпь незнакомых созвездий через прозрачный потолок станции, чтобы не замечать надписи «в доступе отказано» на моем пульте управления.

— Сбросить его и все дела! — слышу утомленный женский голос.

Согласитесь, если повторять одно и то же сто раз, это может надоесть. Я не отвечаю; утопив взгляд в пропасти над головой, жадно вдыхаю воздух наполненный кислородом. Интересно, они меня сбросят в скафандре в открытый космос или в шаттле на планету… Есть и другие варианты...

— У нас не было неприятностей, пока не появился он! — слышу другой голос из переводящего устройства.

— Заткнись, шелудивый! — отвечаю я, не поворачивая головы. Все равно они меня не слышат — отключили переводчика и визуальный контакт в моем секторе, так что теперь я слеп и нем. Пока слышу их, но желание оглохнуть уже не кажется мне странным!

И вряд ли они оставили меня без присмотра. Жизненный опыт подсказывает, что много интересного можно узнать, наблюдая обвиняемого в камере. Когда он думает что остался один. А вокруг только непроглядная темень, да еще эта неизвестная планета, похожая на перламутровую чашку из немецкого сервиза. Такой сервиз был у наших соседей по этажу. Чай пили они из обычных фаянсовых чашек, а немецкие в серванте держали. Для гостей.

— Сбр-р-росить и все дела!

Иногда зеленая подсветка пульта подсказывает мне, что двусторонняя связь работает; тогда я отвечаю на вопросы «Кто ты?», «Кто тебя послал?», «С каким заданием?». Мои ответы не отличаются разнообразием. Когда у собеседника заканчивается выдержка, мне убавляют кислород. Или увеличивают гравитацию. Если не обращать на это внимания, допрос ведется гуманными методами. Когда они замолкают, я вспоминаю разрисованные стены нашего подъезда, дождь, красный москвич под моим окном, и киоск на углу с большими румяными калачами в витрине.

Неожиданно ситуация в корне меняется. В моем секторе включается освещение, пульт вспыхивает разноцветными огоньками. Проверяю систему: все входы-выходы заблокированы. Держите двери на замке? Нет, господа, я не сбегу, у меня здесь есть еще дела. Я моргаю, пока глаза привыкают к свету, пытаюсь разглядеть моих собеседников. Передо мной ледяной глыбой застыл пустой круглый стол в центре зала переговоров. Стены тонут в сизой мгле, но я знаю, что зал разделен кристаллическими щитами на шесть независимых секторов, в каждом из которых созданы условия планеты представителя. Это зал для встречи шести глав акционерного общества «Снежинка». Пять секторов темных, только один светится — мой. Вернее, Дома Северцева.

Еще один сектор светлеет, второй слева — францисканцы, он и она. Будет время, расскажу, откуда я их знаю. Свет льется постепенно, капля за каплей. Первое, что я различаю — это пара пухлых полупрозрачных подушек с темными хрупкими силуэтами на них. Подушки очень смахивают на медуз — какое-то дрожащее перламутровое желе. По кромкам подушек пробегают редкие сиреневые вспышки. Очень красиво. Силуэты так себе, ничего особенного, только оба кажутся не совсем одетыми. Оба лысые, утонченные, жеманные даже.

— Поздравляем, ваши мучения закончились.

Меня так натурально передергивает, что будь они совершенно незнакомы с человеческим поведением, они бы и тогда не усомнились — я не слишком рад это слышать.

— И что дальше?

— Мы отправим вас обратно на Землю.

Они изучают меня, а я изучаю их. Они блефуют, и я блефую. Вот так уже пятый час мы «обмениваемся любезностями».

— Итак, вы решили меня ликвидировать.

— Здесь все гуманоиды, молодой человек, мы чтим закон «не убей», — глубокомысленно замечает женская особь, во всяком случае, этот голос звучит на октаву выше, чем ее партнера, который добавляет, — мы отправим вас домой в анабиозе и сбросим капсулу в океан. Надеюсь, те, кто вас послал сюда, проявят человеколюбие. Кому сообщить?

— А если мой шаттл утонет в океане? А если, и того хуже, собьет по пути кого-то или рухнет на город? — кипячусь я. — И чем, скажите пожалуйста, вам не нравится мои документы? Я замещаю Соню. Временно. Соню вы знаете?

— Соню мы знаем. Она — внучка старого профессора Северцева, дочь молодого профессора и наследница их обоих. Вы — не наследник.

— И молодой профессор и Соня — оба живы-здоровы, чего и вам желают. Так что ваше замечание преждевременно и даже неприлично. А ведь Соня считает вас своими друзьями, — говорю я укоризненно, впрочем, не слишком надеясь на понимание, хотя Соня работала над словарем долго и прилежно. — Дом Северцева отправил вам доверенность на меня, с моей формулой крови. Кровь подходит?

— Кровь подходит, — глубокое контральто заставляет меня оглянуться. — У вас есть друзья, Дом Северцев, — узнаю этот голос загадочной дамы по безаппеляционным интонациям. Она осветила свой сектор изумрудными сполохами. На заднем плане затрепетали листвой незнакомые растения с крупными белыми соцветиями. Элегантная светлокожая брюнетка с угольно-черными глазами расположилась за все тем же круглым столом справа от меня. На этот раз все нормально, дама одета в табачного цвета костюм. Улыбка черноокой сдержана и дружелюбна. Откуда у меня появляется подозрение, что в ее словах скрыта насмешка? — Мы все здесь — одна большая дружная семья. «Водородники», как мы обычно шутим. Вы должны извинить наше пристрастие в вопросах вашей легализации. Прощу вас убедиться, что вы правильно понимаете последствия несовпадения вашей информации и реальности.

Спасибо, что не сказала «последствия вашего вранья», а, впрочем, неизвестно, что она сказала на самом деле и что при этом подумала. Засияла призрачным светом вторая кабинка справа:

— Дом Аристо выразила наши тр-р-ребования слишком мягко, как всегда, — дама, похожая на кошку или кошка, похожая на даму, нервно повела плечами. Я ее голосок надолго запомнил «сбр-р-росим». — Если вы чужак и проникли на станцию путем обмана, вас следует ликвидировать. Гуманно.

— А если я свой и прибыл на станцию законным путем, что следует?

Какое-то время они молча наблюдают за мной. Кошки раскачиваются на блестящем золотистом диске, как на маятнике. Кажется, их две или все-таки одна? Глаза францисканца удивляют исключительной белизной даже в этой розоватой полутьме.

— Дом Эйя Тау Кита, — наконец произносит он, — не настаивает на немедленной ликвидации. Мы уважаем правила станции. Вы — гость Сони и ее отсек — в вашем распоряжении.

Я вот не понял, медузы их мебель или тело?

Обвинение

— Дело не в гостях Сони, — нежно мурлычит женщина-кошка. Она уже оставила маятник, и теперь тот раздражает меня сам по себе. Ее спутник показывает собранию свои золотистые глаза с вертикальными зрачками и небрежно роняет, — дело в пр-р-редседателе. Он убил председателя. Больше некому.

— Я никого не убивал! — искренне возмущаюсь я. — Я даже не знаю, о чем вы говорите.

— Дом Северцев имеет право знать, в чем его обвиняют. — Черноокая из дома Аристо выглядит на общем фоне, как эталон земной красоты, коим, впрочем, не является. По технической причине — она с другой планеты. То, что мне позволено видеть — ее лицо и плечи — заставляет серьезно задуматься о том, что скрыто. — Мы должны ввести его в курс дела.

— Ага! Ввести, а потом сбр-р-росить! Потому, что он много знал.

— «Потом» находится на неопределенном временном расстоянии после «теперь», — сектор моего соседа слева осветился веселым огнем камина. Возле камина, в уютном серо-полосатом кресле возник джентльмен в смокинге, приличных брюках и лакированных туфлях. Лицо джентльмена скрывает тень, вокруг него носятся стаи снежинок, у ног дремлет огромный черный дог. — Каждый закон сохранения отражает определенный тип непрерывной симметрии пространства и времени. Попробуйте осмыслить ваше заявление в свете этого закона.

— О, Дом Кристо! Как мило с вашей стороны, что вы, наконец-то, решили принять участие в обсуждении наших проблем, — Аристо просто лучится доброжелательностью.

— Браво, дорогая! Несколько часов серьезной беседы подбодрили вас, не так ли? Выглядите вы прелестно, — тон джентльмена, однако, показывает, что он не намерен заниматься праздной болтовней. — Я рад, что вступительная часть закончилась, и мы перешли к прениям. Дом Гуччи обвиняет Дом Северцева в убийстве Председателя. Я бы хотел услышать, на каком основании.

— Он чужак. Он прибыл последним. После его прибытия Председатель был убит. Дом Гуччи тр-р-ребует расследования, — слаженно заурчали кошки.

— Дом Эйя требует расследования.

— Какое трогательное единодушие между враждующими кланами! Дом Аристо присоединяется.

Пока я размышляю о том, стоит ли нарушать их «единодушие» прямо сейчас, взгляды акционеров изучают мое честное, открытое лицо от прямых бровей вразлет до волевого подбородка. Что вы ищете — страх, надежду, раскаяние? Какую игру вы затеяли, господа? Кто-то из вас упивается чувством превосходства, кто-то подыгрывает, кто-то ждет, не выложу ли я сейчас козыря. И козырь-то мелкий — так, шестерка — и мою невиновность не докажет, и двери не откроет, разве что поссорит всех, но с этим я могу подождать. Так что, извините, оставлю-ка я козырь при себе. Пока.

— Три Дома проголосовали. Ровно половина. — Джентльмен ласково гладит пса. Пес делает вид, что зевает, но его розовая пасть ловит снежинку, а хитрый глаз следит за кошками. — Представитель Дома Северцева имеет право голосовать только по вопросам проекта. Дом Председателя не голосует по уважительной причине. Остаюсь я…

Давление

— Прежде чем вы проголосуете, Дом Кристо… — Эйя демонстративно поворачивается к своей спутнице и ведет с ней неспешный разговор, затем, удостаивает и нас участием, — мы сознаем, что привлечение посторонних для расследования убийства Председателя — это крах корпорации. Если то, что произошло здесь, станет достоянием общественности, ни о каком дальнейшем производстве «снежинок» не может быть и речи. Кто захочет останавливаться в орбитальной гостинице, где происходят убийства? Моя жена и я крайне скорбим, однако, не уверены, стоит ли вызывать полицию прямо сейчас?

— А если нас всех здесь убьют? Конечно, у вас же собственный клонайдер-р-р, какое вам дело до остальных… Пусть убивают! — Женщина-кошка лениво растягивает слова, но даже мне понятно, что она еле сдерживает свои чувства. Когда я впервые увидел ее, она показалась мне обычной размалеванной девицей в собольем манто. Теперь же воротник ее шубки встопорщился иглами под стать острым зубкам и, промелькнувшему в ее глазах, устрашающему блеску. Обычно верхняя одежда не реагирует столь гармонично на смену настроений хозяйки, верно?

— Благодарю вас, Дом Эйя, за ценное замечание. Настаивает ли Дом Гуччи на вызове полиции немедленно? Нет? Благодарю. Мы поставлены в такие условия, что вынуждены сами заняться расследованием прежде, чем передать дело местным властям. Я констатирую факт. Дом Аристо? — Мой сосед позволяет огоньку камина светить ему в лицо. И я размышляю некоторое время, возможно ли выражение столь яркой одухотворенности у моих соплеменников. Да, у него не совсем обычная внешность, и, скажем прямо, не совсем человеческая, но этот голубой оттенок кожи вовсе его не портит. Даже я был бы не против научиться вот так гордо вздергивать бровь и устремлять взгляд в будущее.

— А убийца в это время будет р-р-разгуливать, где захочет? — Кошка, как обычно, нарушает ход моих мыслей.

— Дом Кристо прав. — Аристо в очередном приливе бодрости, картинно складывает кисти рук «лодочкой», что, видимо, должно символизировать сплоченность. Она ловит мой взгляд, еще не остывший от созерцания предыдущего оратора и довольно улыбается: ее руки, в самом деле, прекрасны. — Что касается «разгуливать»… Я не удивлена, дорогая, вашей неосведомленности о конструктивных особенностях станции. Вынуждена напомнить, любой и каждый отсек «снежинки» герметичен. Биосистема следит за всеми перемещениями.

— Спасибо, дорогуша, что напомнила. Тем не менее, убийца проник в один из герметичных отсеков и сделал свое дело. Кто сделал это один раз, вполне может проделать это еще столько р-р-раз, сколько пожелает, — рычит Кошка.

— Именно поэтому мы должны провести предварительное расследование самостоятельно, именно мы — производители типовых станций. А если это техническая ошибка? Тогда обвинят корпорацию. Самоубийство? Все равно, скандал, — улыбка Аристо становится все шире и до меня доходит, что я совершенно бесцеремонно разглядываю ее. — Неосторожность? Злой умысел? Если для наказания преступника потребуется участие полиции, Дом Аристо не будет возражать. Однако, мы обязаны представить это дело таким образом, чтобы максимально обезопасить свои интересы. А до этого, никакая информация не должна просочиться отсюда — ни на наши основные носители на орбите, ни к кому-либо другому, пока… пока все не уладится.

— Если мы удалим подозреваемого, чем это гр-р-розит? Ничем. Его никто не будет искать.

— Это мы всегда успеем. Мы ведь хотим наказать не случайного гостя, а именно преступника, не правда ли? И сейчас, вместо того, чтобы делать бедного мальчика своим врагом, мы должны увидеть в нем друга, желающего оправдать себя и быть нам полезным в дальнейшем.

Хорошо сказано, Дом Аристо. — Эйя настолько оживился, что даже взмахнул ручкой. — Гуманно было бы дать подозреваемому шанс оправдаться. Дом Северцев пойдет в сектор Председателя, а мы понаблюдаем за ним. Если он принесет доказательства своей невиновности — что ж, мы снимем наши обвинения.

Пойти к Председателю? Вы даже не представляете, милые мои, до чего я желаю размяться в том направлении! А вам до чертиков выгодно повесить на меня убийство Председателя, чего же проще: отправить к трупу, заблокировать двери и вызвать полицию, но это не входит в мои планы.

— Вы согласны, Дом Северцев? — Сапфировые глаза Кристо смотрят на меня так нежно, что хочется отбросить все сомнения и жить дальше его умом, именно его советами и приложить все свои силы, только бы заслужить его благодарность.

— У меня есть выбор?

Женщина-кошка фыркает и отключает свой сектор. Ну и ладно, мне ее маятник уже порядком надоел. Так как никто не последовал ее примеру, я продолжаю:

— Как вы узнали, что с Председателем что-то случилось?

— Биосистема сообщила. — Кристо снова укрывает во мраке свое лицо и ведет себя так, как положено джентльмену — сухо и достойно. — Биосистема констатировала отравление органическим ядом и перевела пострадавшего в режим анабиоза. Это случилось между двенадцатью и часом ночи по времени станции.

— Почему вы все думаете, что это убийство?

— Большая доза яда поступила в кровь. Это не естественная смерть. Скорее всего, укол шприца или что-то подобное.

— Самоубийство?

— Вызывает те же вопросы, что и убийство. Почему именно здесь и сейчас?

— Если вы такие умные — идите сами. А лично я вызову полицию.

Обольщение

— Если вы не вызвали полицию до сих пор, Дом Северцев, значит, у вас есть основания не делать этого, не правда ли? — Аристо первая пришла в себя после моего наглого заявления. — Вы многое приобретаете, продолжая участвовать в нашем деле. И многое теряете от остановки или закрытия этого проекта. Присутствие полиции здесь не выгодно вам, так же, как и нам всем.

— О выгоде поподробнее.

— Что ж, — Аристо довольно улыбается. Она поворачивается ко мне вполоборота и небрежно демонстрирует свои колени. Что за женщина! — Все здесь присутствующие вносят свою лепту в дело корпорации. Вы пока не занимаете в наших рядах значительного места, но это дело поправимо. Если вы преуспеете, действуя на общее благо, мы оценим это по достоинству. Возможно, мы примем вас в дело и увеличим вашу долю прибыли.

— Фр-р-р! — моментально освещается сектор Дома Гуччи и кот включается в разговор.

— Вы не имеете права голоса. Голосует здесь ваша мать, а она согласна со мной, не так ли, дорогая? — Аристо сохраняет медовое выражение лица, но уже не улыбается, что производит неожиданно парализующее впечатление на кошку и она медленно кивает головой.

— Не близкий свет мотаться сюда на совещания каждый р-р-раз, одно топливо чего стоит! — кот выгнул спину, фыркнул и пошел вразвалку к своему маятнику.

— В данном случае, нам всем выгодно проголосовать за то, чтобы Дом Северцев произвел… некоторые шаги в защиту нашего акционерного общества. И мы все согласны отблагодарить его за положительный результат. — Аристо снова мила, компетентна, деловита…

Так, значит, мне не только лечь на амбразуру, чтобы доставить вам удовольствие, мадам, но еще и предварительно убрать все компроментирующие вас улики? А, как насчет того, чтобы мне не только пойти туда, но и вернуться обратно живым-здоровым? А убийца здесь. И даже не пытается пресечь мою попытку проникнуть на место преступления — слишком уверен в себе.

— Если каждый отсек герметичен, как можно туда попасть? — спрашиваю я после недолгого раздумья.

— Включите на пульте общий вид станции «Снежинка», — вступает в разговор джентльмен, а его задремавший было пес, поднимает голову и настороженно смотрит на меня. — Смелее, блокировка снята.

Я вижу перед собой снежинку. Наверное, ее красота, основанная на симметрии, доступна пониманию всех рас. Снежинка искрится в лучах «солнца», и я невольно вспоминаю запах мандарин, Новый год… и Соню. Мы дружили с детства. Наши родители и их друзья собирались вместе праздновать каждое наступление Нового года в огромной старой квартире сониного деда — профессора Северцева. Солидные рукопожатия, поздравления и запах дорогого одеколона оставляли в прихожей вместе с шубами и сапогами, а за столом был слышен смех, звон бокалов, царили запахи домашней еды и разговоры о науке, о светлом будущем, о долге ученого…

— Она прекрасна, не правда ли? Идея старого профессора Северцева… — В сапфировых глазах понимание и далекая затаенная боль. — Так вот, каждый сектор ограничен лучом, который служит причалом. Когда вы прибыли сюда, из своего шаттла вы проникли внутрь коридора, прошли через очистные ответвления, и тогда биосистема пропустила вас в сектор гостиницы. Гостиничные номера отделены от комнат переговоров в центре «снежинки» шлюзом лифта, который проходит по кольцевой всей станции. Теоретически попасть в гостиничный номер невозможно. Практически… только если хозяин сектора хочет принять вас приватно. Для этого нужно отключить общую систему защиты и перейти на автономную… У нас традиция: сразу по прибытию на станцию каждый из нас посещает Председателя… Так было и в этот раз. Вы были последним в списке посетителей.

— Я так не думаю, — замечаю я.

— Если Председатель принял кого-то после вас, должна сохраниться запись автономной системы. — Трудно спорить, независимо от того прав ты или виноват, когда Кристо смотрит вот так, прямо в глаза. Недаром Соня прозвала его Графом, есть в нем этакая благородная властность. — Посмотрите на экран.

Я стряхнул с себя сапфировое наваждение и щелкнул пультом, продолжая внимать его рассуждениям. — Вот запись общей системы после аварийного включения. Председатель лежит на полу в кабинете. Биоробот направляется в кабинет, подбирает тело, подключает жизненные системы. Закрывает люк криокамеры.

— Можно посмотреть запись автономной системы до этого момента? — Я изо всех сил стараюсь казаться равнодушным.

— Мы бы тоже хотели посмотреть. — Джентльмен прячет свои сапфировые глаза в тень. — Автономная система, как вы уже поняли, включается изнутри сектора. Поэтому, кто-то должен войти и включить.

Условия задачи понятны. Оцениваю мои шансы выбраться живым из этой игры.

Если откажусь идти: двери закрыты — вызов полиции — я последний, кто видел Председателя живым — провал задания.

Если я соглашусь пойти: двери разблокированы — прорываюсь в мой шаттл и даю деру — вызов полиции — снимают с орбиты — провал задания.

Если я пойду: нахожу улики против убийцы — вызываю полицию — скачиваю инфу с компа Председателя — ухожу живым — добираюсь домой — задание выполнено.

Последний вариант мне нравится гораздо больше предыдущих, а детали придется дорабатывать по ходу дела.

— Я понял. С чего начнем?

— То, что требуется от вас — это надеть биозащитный костюм и добраться лифтом до входа в гостиницу. — Аристо свежа и деловита, как будто не было этих утомительных часов допросов, и решения любой ценой заставить меня войти в тот злополучный отсек. — Мы будем с вами на связи. Мы скажем вам, что делать дальше.

Обследование

— Дом Северцев, вы слышите нас?

Я слышу. Идти на подвиг не спавши и не евши совсем настроения нет. Пока влез в этот защитный костюм, пока настроил прием-передачу, уже надо было топать к лифту. Когда это я спал последний раз? И в лифте не подремлешь, это вам не электричка.

— Слышу вас. Изображение есть? Я в районе шлюза.

«Снежинка» изнутри тоже красивая. Когда видишь эти строгие, ясные линии, легко поверить, что станция и есть один единый монокристалл. В этой красоте своя особая узнаваемость и надежность. А я ведь долго считал проекты сониного деда сказками, рассказанными нам, детям, в Новый год. «Снежинка», кто бы мог подумать! Она такая же, как на его чертежах, и стены гладкие, будто изо льда. Переходы, тоннели, шлюзы… Огни позади меня гаснут, впереди и вокруг меня зажигаются — камеры слежения, аварийное и базовое освещение, табло показателей среды — это биозащита видит меня и дает команду системе, где включить свет, а где погасить. А за стенами — тьма, вечный холод и покой. И летящая в космосе снежинка.

— Видим изображение через вашу мобильную связь. Войдите в шлюзовую камеру и остановитесь.

— Я в шлюзе.

— Ждите. Система сканирует поверхность вашего костюма на наличие вирусов и бактерий. Закройте глаза щитком и приготовьтесь. Все. Это было небольшое излучение. Вы должны принять одну капсулу антиоксиданта, когда вернетесь в свой отсек.

Когда вернусь? Знать бы еще, кто из них со мной говорит. Сейчас все голоса кажутся одинаково ничейными. И запахи странные — так, должно быть, пахнет марганцовка, если она вообще имеет запах. Чушь, лишнее воображение, не могу я слышать запахи, потому что мой биокостюм — это такая пленка, довольно толстая, которая теперь покрывает меня полностью. Герметично, как любят здесь выражаться. На лбу — «третий глаз» — видеокамера, видео от нее транслируется прямо в зал заседаний. На макушке — кусок пластыря, узнаете зачем. А за спиной, как зачатки крыльев, подпрыгивают баллоны кислорода. В общем, прикид не для слабонервных.

— Перед вами двери. Просто поворачивайте диск, пока не услышите щелчок. Есть? Теперь толкайте внутрь. Возможно, будет прохладно.

Прохладно? Если бы бешеная собака укусила меня сразу за все места, я бы не отпрыгнул от нее с такой резвостью, как от этой двери.

— Не волнуйтесь. Биозащита зафиксировала вас и включила обогрев.

Неторопливо открываю дверь и вхожу. Сразу же включается аварийное освещение. Не люблю я этот свет, он какой-то больничный. Прохожу все комнаты, заглядываю по углам — видимого беспорядка не наблюдается. Так и докладываю: камни, мол, и мхи на полу в гостиной без следов насилия. Термитники не несут на себе никаких отпечатков пальцев. Стены и потолок в порядке — все в искрящихся морозных узорах. Ночной тетраидер расчехлен, но, по видимому, не использован. В ванной все в порядке: вода не течет, полотенца сушатся.

Прихватываю одно из полотенец с собой. На всякий случай. И получаю приказ зайти в кабинет.

В кабинете все по-домашнему: свет от лампы накаливания, недопитая плошка с молоком на столе среди документов. Записи карандашом, печатные листки с пометками, контракт… Сканирую переводчиком — т-а-а-ак, есть! Это Контракт на поставку топлива. Под столом — тапочки, респектабельные, ковровые. У средней тапочки пятка стерта, видно, старик страдал плоскостопием.

— Теперь будьте внимательны. Найдите сенсор автоуправления и нажмите кнопку. Она там одна.

Сколько же возможностей таит в себе свет! Как только срабатывает автоуправление, все вокруг преображается: молочно-белые стены прячутся за аквамариновыми арками и аметистовыми горами. Над головой сияет изумрудное небо, а вдали, у горизонта, отражает закатный свет самое настоящее море. Какое-то мгновение я даже завидую Председателю, а потом решаю, что в будущем, когда у меня будет свой дом и семья, я непременно оборудую так детскую комнату. Даже, если не будет под рукой галограммера, сосед поможет стены расписать, он все-таки художник.

— Теперь найдите пульт управления. Покажите. Да, это он. Набирайте слово «вход» на языке липси. Сочувствую. Поднесите пульт к глазам, ниже. Это первая, третья и седьмая кнопки. Видите монитор? Троньте пальцем слово справа.

Пока я так ваньку валяю, до меня доходит, что системник работает, но записи за последний день отсутствуют. Кто-то стер всю информацию. Убийца?

Крепко перевязываю лоб захваченным полотенцем. Нет, голова у меня не болит. Пока. Но, возможно, скоро будет.

— Пропало изображение. Что у вас случилось?

— Ничего. Системник Председателя полетел. Что? Ну, накрылся, гавкнулся, — надеюсь, в Сонином словаре есть подобные выражения. — В общем, я пытаюсь его наладить. Если есть проблемы с передачей изображения от моей камеры, я займусь этим позже. Подождите, у меня только две руки!

— Дом Северцев, чем вы там занимаетесь?

— Вы, кажется, хотели посмотреть запись посетителей Председателя? Вот, нашел…— Вам совсем не обязательно знать, что сейчас я выкачиваю файл «бухгалтерский учет».

— Вы нас обманываете. Если вы сейчас же не включите запись…

— Включаю, смотрите на свои мониторы. Будет вам кино. — Ставлю чип, который принес с собой, элементарно приклеив его пластырем к костюму, и тыкаю пальцем в неизвестное слово слева. Запускаю программу. Почти сразу нахожу переход на общую связь и предъявляю мой козырь — последнюю запись Председателя. Разумеется, убийцы и на этой записи нет, все заканчивается моим посещением, но я добавляю несколько слов в заключение. На добрую память. Для общего, так сказать, внимания.

Ого, нервишки у них ни к черту… Только успеваю пройти последний коридор по дороге в шаттл Председателя, как за своей спиной слышу противный звонок системы блокировки входа-выхода сектора. Молодцы! Труп есть, мотив есть — месть Председателю за использование разработки Снежинки и недоплату автору. Теперь и преступник есть — некий представитель Дома Северцева — вот этот, как раз последний в списке посетителей.

— Северцев, где вы?

— Да, здесь я, где мне еще быть? — не уточняю я своего места нахождения. Меньше знают — крепче спят. Будет вам и белка и свисток. И полиция.

А мне пора прогуляться в криокамеру. Шарю в шкафу, нахожу легкий скафандр старика Председателя. Я легко в нем помещаюсь, даже с биозащитой и баллонами. Выхожу через шлюз к шаттлу Липси. «Привет, старик. Что это ты надумал помирать?»

Старик, вроде, в порядке. Биосистемы работают, отраву выкачивают. Смотрю еще раз в его лицо — обычное лицо старого липси. «Вот и пригодилась копия записи, которую ты отдал «на мой суд». Теперь я твой должник. Ладно, Бог даст — свидимся!», машу я ему рукой, будто он и впрямь может слышать мои слова.

«Ты вот лежишь, отдыхаешь, — говорю я ему, — и отдыхай себе. Я не в претензии. Но вот зачем ты такой узкий выход из грузового отсека сделал? Небось, самому не приходилось на крышу лазить …»

«На крышу» — это и есть на крышу. На крышу станции «Снежинка». Через грузовой шлюз шаттла выбираюсь в открытый космос — можно выйти, если знать как, но не советую. Тут главное, веревку покрепче, чтобы не улететь в открытое пространство. Гравитация-то здесь, на крыше, совсем слабенькая, а пройти из шаттла Председателя в свой собственный нужно по лучу через всю «снежинку» от края до края. Такой веревки у меня нет. Честно говоря, никакой нет.

Красота: «Снежинка» летит в безвоздушном пространстве, а вокруг мириады звезд! Смотри — не смотри на звезды, а идти надо. Только бы добраться до моего шаттла, забраться через грузовой отсек внутрь и стартануть. Пока они кино смотрят, не кинутся меня искать, тем более, что я, по их разумению, заперт в секторе Председателя! Пробую продвигаться вдоль луча. Пока встречаются отростки кристаллов, за которые можно ухватиться руками, дело идет неплохо, а дальше луч гладкий как стекло. Придется двигаться по окружности, по краю, утыканному острыми блестящими «сосульками». А вы пробовали это делать в скафандре липси? Главное, не зацепиться и не повредить этот самый скафандр… тьфу-тьфу!

«Тут если сорвешься, не важно, в какую сторону улетишь — вниз, вверх или в сторону.— говорю я Председателю. — Что бы ты сказал, если б увидел меня сейчас… А их? Думал ли ты тогда, что эта запись поможет мне уличить твоего убийцу? А ведь дома они, наверное, все милые и отзывчивые гуманоиды, даже тот, кто угостил тебя отравой. Как им там кино, нравится? Мне бы до конца сеанса добраться к себе. Сейчас еще кошку смотрят?».

Дом Кошек Гуччи (Кассиопея)

Гуччи: … говорят, вместо Сони какой-то мужик пр­-р-риедет?

Председатель: Кто говорит?

Гуччи: Ой, бр-р-рось, Председатель, это уже все знают! Мужик за топливом приедет. Соня всем подарков наобещала, а сама его прислала долги выбивать… Что это с ней случилось?

Председатель: Так ты подарков ждешь? А долги кто будет отдавать?

Гуччи: Вот прокручу сделку и, если Соня прислала то, что обещала, тогда, может быть…

Председатель: Опять технологии тыришь?

Гуччи: Кто тырит? Я тырю? Это подарки! Подумаешь, книги, музыка! Детям на молоко! Что ты все ко мне цепляешься? Я в серьезные дела не лезу.

Председатель: О каких это ты «серьезных» делах… а ну-ка рассказывай!

Гуччи: Инфор-р-рмация денег стоит. Подарить — не подарю, а обменять… можно. Ты мне расскажешь, что там с Соней, а я тебе… Кор-р-роче, Аристо просила у Сони технологию первичного водорода в обмен на клонайдер.

Председатель: Аристо? Зачем ей водородная бомба? Это же опасно!

Гуччи: За что купила, за то продаю. У Аристо муж в правительстве, она его обожает! Думаю, бомба для него — без оружия разве пр-р-родвинешься?

Председатель: Разве у нее есть клонайдер?

Гуччи: Нет, клонайдеры есть у Эйя. Вроде, она собиралась купить, он сам мне сказал, но, говорит, вряд ли…

Председатель: Что «вряд ли», тараторка!

Гуччи: Такой ужас! Только никому! Аристо уже аванс внесла за клонайдер … А Эйя злой такой, р-р-расстроенный — аванс потратил, а теперь возвращать… не подходит ей что-то… Только вряд ли эта сделка из-за Сони расстроилась. Не собиралась она Соне клонайдер отдавать, он ей самой нужен!

А звезды смотрят на меня колючими глазами старого липси: «Поспеши, майор, они, наверное, уже Аристо смотрят — время то идет…» — «Ладно, Председатель, ты лучше скажи: кошка пожалела о своей откровенности? Вернулась и убила тебя? Молчишь? Ну, и молчи. Я вот до той иглы дойду и отдохну чуток, тогда и поговорим»

Дом Аристо (Созвездие Близнецов, 2-б)

Аристо : Добрый, добрый… Все по-старому… Муж? Все хорошо. Он — гордость нашей нации! Стараюсь соответствовать! Что нового?

Председатель : Аристо, можете объяснить мне, что это за история с первичным водородом?

Аристо: Так Соня из-за этого не приехала, бедняжка… Мы ведь поднимали этот вопрос на предыдущем собрании. Технология добычи водородного вещества для производства «Снежинок» Северцева не соответствует экологическим нормам. Не пора ли ему внести лепту в дело корпорации хотя бы путем предоставления технологий?

Председатель: Мы все здесь фактически живем за счет профессора Северцева, используя его разработки, которые, в свое время, выманили у него авансом. Что мы предложили ему взамен?

Аристо: Топливо.

Председатель: Размером с булавочную головку! Неужели доход от наших гостиниц так мал?

Аристо: Вы же знаете цены на топливо — они растут как грибы.

Председатель: Водородные грибы? Оставьте это, Аристо! Политика использования водорода в корыстных целях никогда не доводила до добра!

Аристо: В нашей истории не было кровожадных войн! Мы — высшая раса! Это доказано наукой!

Председатель: В вашей истории, Аристо, много чего не было, это так же верно, как и то, что никто не учится на чужих ошибках. У меня есть к вам разговор, довольно неприятный. Поговорим позже, сегодня я буду занят, у меня еще посетители, но до отъезда я обязательно должен поговорить с вами. Это касается клонайдера.

«Не откладывай на завтра, старик? Это она вернулась и убила тебя, потому что ты знал ее тайну? Вот так, бомба ей нужна и клонайдер на случай, когда бомба сработает. Только нет у нее ни того, ни другого…»

Старик липси молчит и только ловит всеми своими глазами холодные улыбки звезд. «Эйя…» «Что ты говоришь, старик?» «Эйя пришел. Один.»

Дом Эйя (Тау Кита)

Председатель — Как живем? Торгуем помаленьку?

Эйя: С каждым днем все труднее. Жена? Кряхтит моя Эми, но работу не бросает.

Председатель: Скажи, друг, как же это получилось, что мы погрязли в делах, забыли мечту?

Эйя: Ты чем-то расстроен, липси?

Председатель: Да. Вашими интригами и заговорами. Почему ты не сказал Аристо, что ей не нужен клонайдер? Вы уже сделали анализ ее клеток?

Эйя: Не мог сказать, веришь? Язык не поворачивается. Такая гордая и вдруг она — биовещество!

Председатель: Ты же знал, что она с планеты реставрации? И с какой целью создавались эти биороботы? Ни тебе ни мне это не надо. Тут крутятся большие деньги и большие неприятности.

Эйя: Как я могу всех помнить? Я живу себе тихо, ни во что не вмешиваюсь. У меня потомственное дело — клонайдеры. Ты знаешь, у нас с размножением плохо — вот и выкручиваемся, как можем. Как заработать? Заказов нет, я уже с ног валюсь. Жена, спасибо, зарабатывает немного топлива, хоть на проезд хватает. Кстати, она зайдет к тебе попозже с контрактом. Топливо хорошее, «Магната». Мою долю можешь сразу отсчитать в уплату долга. А насчет Аристо... я знаю, у тебя тоже клонайдер есть. Ну, будь другом, не говори, что мы делали ее анализы, а? Скажи, я передал вам заказ, потому что забит под завязку! А? Выручи, друг, скажи ей сам! Ты мягкий, деликатный…

«Подставили тебя, старик. Ты думал, что он тебе друг. Ты и сейчас так думаешь, ты идеалист. Таким и останешься. Вот, у Аристо больше поводов убить тебя, чем у других. Она еще и биовещество. Каков подарочек для ее дорогого муженька? Что ты сказал, старик? Они там все такие и ее муж тоже? Ага, вот он и обрадуется… А если ты все же сказал ей правду, и она решила, что об этом знаешь пока ты один?»

Дом Кристо (Туманность Андромеды)

Председатель: А-а-а, Кристо! Рад тебя видеть! Все лучшее — на закуску!

Кристо: Тогда, лучший из нас — Дом Северцев?

Председатель: Не обижайся, Кристо! Мы все здесь благоденствуем, благодаря профессору Северцеву.

Кристо: Да, пора и честь знать.

Председатель: Вот ты о чем. Мы задолжали профессору — топливо, технологии… Но ты же знаешь, мы сами не производим топливо. Монополист — концерн «Магнат», они командуют.

Кристо: Держись за своего профессора и подальше от «Магната», липси. А долги надо отдавать… пока берут. Сколько у нас топлива?

Председатель: Маловато. Мне здесь контракт на поставку обещали подкинуть, только… с пунктом 7/1, ты знаешь — об использовании полученного топлива без права передачи.

Кристо: Конкуренты объявили мораторий на поставки своего топлива Северцеву? Значит, дела его и впрямь хороши. И в топливе он скоро не будет нуждаться, как и в «Магнате», а, может быть, и в нас.

Председатель: Я вот думаю, свое топливо уступить Северу, а сам на этой новой поставке перебиться. Ты как, Кристо?

Кристо: Пожалуй. Я передам их представителю все, что у меня с собой, только оставлю себе на обратную дорогу, ты это хотел услышать?

Председатель: Спасибо, Кристо. А я тебе кое-что привез! Пойдем покажу, сейчас, только скафандр наброшу…

Дом Северцев. (Солнечная система)

Председатель: О, Дом Северцев! Рад приветствовать вас на борту орбитальной станции «Снежинка».

Я: Спасибо, что доставили меня сюда, Дом Липси. Хорошо тут у вас, красиво.

Председатель: Это все профессор, его задумка, его чертежи. Ушел он, скоро и я за ним. Просил я его, оставь после себя клона, таких как ты больше нет, а он только смеялся: у меня сын, говорит, этот еще лучше будет. И как, действительно, лучше?

Я: Молодой профессор Северцев заканчивает большую работу.

Председатель: Знаю, наслышан, и о вас тоже. Он считал вас перспективным молодым человеком, со светлым будущим. Как ваши успехи? (Я не упоминаю, за какие заслуги перед Родиной я получил звание майора службы безопасности, говорю просто «все хорошо».) Я в долгу перед старым профессором, не позволил он мне отплатить. Вот, тужу, что и сыну его, наверное, не успею долг отдать, как помирать?

Я: Придется жить долго. А помочь вы и сейчас можете — топливом.

Председатель: Постараюсь. Я делаю закупку топлива под станцию, вот, жду контракт. Обещали помочь, пока не буду говорить кто.

Я: И на этом спасибо. А что, коллеги не желают помочь заплатить долги?

Председатель: Все они все очень разные, что-то я стал меньше понимать их. Старею. Давно надо на мое место молодого и перспективного, вроде вас! Как они проголосуют завтра уже не секрет, так что отдаю эту запись на ваш суд. Показать вам партнеров по бизнесу без прикрас — не слишком этичный поступок для липси. Но прослыть липси, не отдавшим долг другу — хуже некуда. Да, если со мной случится что-то непредвиденное, говорите с Кристо. И будьте осторожней.

« Лучше скажи, кто убил тебя? Кто из них?» Приваливаюсь к лучу Снежинки и разминаю пальцы на руках — что-то холодно в чужом скафандре, да и кислорода в баллоне осталось на полчаса с небольшим. Стараюсь меньше дышать, от этого все чаще перед глазами расплываются радужные круги.

«А теперь слушаем меня внимательно — говорю я им. — Председателя убил один из вас. Тот, кто пришел позже всех и стер запись. Посмотрите внимательно на стол Председателя в его кабинете. Видите, контракт на поставку топлива? С датой и подписью. Запечатанный вот этой штукой, которая фиксирует формулу крови подписавшего. Но сейчас разговор не об этой штуке, а о дате подписания. Контракт подписан сегодняшним днем, а где вы видели в этой записи, чтобы Председатель его подписывал? Если он и сделал это, то после моего ухода, когда кто-то принес ему этот контракт на подпись. Кто это сделал? Посмотрите на вторую подпись, и вы все поймете. Что вы можете сказать в свое оправдание, мадам Эйя?»

Круги перед моими глазами пошли в галоп. А мой шаттл уже не далеко, досадно будет, если…. Оттолкнуться бы и пролететь несколько метров, а там ухватиться за причал. Вот сейчас передохну и попробую.

«Да, так о чем это мы, мадам? Скажите, кто вам дал задание скомпрометировать Дом Северцева? Ваши хозяева — концерн «Магнат»? Или это ваша идея — такой себе мат в три хода: убить Председателя, который стал опасен, потому, что много знал; подставить под удар перспективного производителя топлива, следовательно, конкурента концерна «Магнат» — Дом Северцева; и получить контракт, обеспечивающий далеко безбедное существование семейству Эйя. Если бы не эта запись, вы могли бы утверждать, что контракт принес в сектор липси ваш муж во время своего посещения, не так ли? Возможно, это вам и удалось бы, но вас подвела жадность. Вы захотели не только выслужиться перед хозяевами, но и урвать себе кусок побольше. Вы составили буквально грабительский контракт, и следили за тем, как Председатель читает из-за его плеча. Но не долго. Как только он сказал, что не подпишет его, вы ввели шприцем ему смертельную дозу яда. И, сразу же приложили его руку к контракту. Затем вы одним махом стерли запись и сбежали, правда? И подставили меня. Но я должен вас разочаровать: теперь вам этот контракт не понадобится.

А ты, как думаешь, старик? Ты подожди меня, немного осталось. Вместе пойдем. Вместе дорога веселее. А там еще один, вот за этим поворотом — голова седая, знаешь его? Как дела, профессор? Не волнуйтесь, с Соней будет все в порядке, вовремя она к нам пришла. Скоро Новый год, соберемся все вместе, как бывало? Апельсинов купим, лимонада. Вы нам расскажете о Снежинке и о липси, и о Звездном пути…

Звезды близко. И каждая из них сияет своим сапфировым светом. Звезды улыбаются мне и я плыву им навстречу…

Эпилог

Приветственная полоса космодрома заполнена встречающими, а разноцветный людской поток все прибывает. Девушки в легких майках и коротких юбках — красных, васильковых, зеленых — похожи на цветы в поле; молодые люди в белых, голубых, желтых теннисках; а дальше — официальная группа в темных костюмах и галстуках. Сегодня тепло, воздух наполнен весенними запахами молодой травы, цветущих вишен и озона. Свежий ветер катает песок по взлетной полосе.

Возле входа в здание космопорта движение — прибыла еще одна группа встречающих. Похоже, сам Президент. Рядом с ним — руководство института космических исследований, коллеги и друзья профессора Северцева. Это его сегодня встречают здесь. Я прибыл тем же шаттлом, но скромно стою в стороне, пока Северцев докладывает Президенту о том, что работы на станции Луна-7 завершены и завод по изготовлению А-топлива набрал производственную мощность. Кажется, меня тоже встречают! Полковник госбезопасности, солидный и строгий, вдруг срывается с места и бежит ко мне: «Мишка! Заждались уже! Давай ко мне, пироги стынут!»

Сидим у полковника в кухне. Закусываем пирогом с грибами, поджаристой картошкой, огурчиками.

— Вот так все и было… Знаете, благодаря Липси и Кристо, мне теперь не угрожает ксенофобия,— говорю я. — Кристо подобрал меня у шаттла, когда я почти замерз. И привез домой. Конечно, я бы справился и сам, но… жаль, что его с нами сейчас нет!

— Ничего, скоро увидитесь, — хитро щурится полковник, — ты ешь, ешь… Привез нужную документацию — списки орбитальных станций, дислокацию, копии договоров, бухгалтерию… Авторство доказуемо, хоть сейчас в Совет подавай. Тут такое дело — готовые документы для Совета нужно кому-то отвезти, понимаешь? Да и липси сопроводить надо на родину, ты ведь этот долг никому не уступишь. А Кристо твоему как раз по дороге, он тебя и подкинет.