В пределах совершенства
*****
В голосе хозяина звучали тревожные нотки:
— То есть, теперь всё будет в порядке?
— Да, просто произошёл сбой в вестибулярной системе. К тому же, во время падения были повреждены некоторые кластеры памяти, но серьёзных проблем это не должно вызвать. Откровенно говоря, у вас довольно старая модель, поэтому сложно сказать, как долго он ещё проработает. Но он ещё хорошо держится.
— Знаете, он постоянно просит меня, чтобы я обновил ему мозг. Хочет стать новее.
— Серьёзно?
— Да. Это у него что-то вроде навязчивой идеи.
— Ну и ну! Идея-фикс? Я слышал такие истории. У старых роботов не самое лучшее программное обеспечение, и частенько появляются вот такие вот сюрпризы. Я слышал про робота, который мечтал о собственном велосипеде.
— Что вы?
— Да, да, это вполне реальная история. Более того, хозяин даже решил уступить, и купил этому роботу велосипед.
— И он стал счастливым?
— Робот? Возможно, если вообще можно говорить про счастье у роботов. Но, не надолго. Через некоторое время этот робот уже хотел себе новую модель велосипеда, более быструю, лёгкую и надёжную. Вот так вот. У современных роботов я таких странностей не встречал, у них совсем другая прошивка.
— Прошивка?
— Программное обеспечение. Честно говоря, на сегодняшний день выгодней купить нового робота, чем усовершенствовать старого. Но, это уже вам решать. Тем более ваш помощник ещё вполне на ходу.
Я почувствовал, что снова могу двигаться.
— Ну, вот и всё, можете принимать работу.
— Честер, как ты себя чувствуешь? — спросил хозяин.
Я встал с табуретки и развернулся к хозяину и ремонтнику:
— Спасибо, хорошо.
— Вот и отлично. Оплата согласно тарифу. Ваш отпечаток пальца сюда и роспись, пожалуйста.
Когда ремонтник убрал планшет, хозяин произнёс:
— Честер, проводи нашего гостя.
*****
Когда я вернулся, хозяин смотрел стереовизор.
— Если вы купите мне новый мозг, я не буду так часто ломаться.
— Честер, ты не часто ломаешься.
Некоторое время мы оба молча смотрели стереовизор.
— А если бы я попросил велосипед, вы бы купили?
Хозяин удивлённо посмотрел на меня.
— Ты слышал наш разговор?
— Да.
— Хм. И что же, ты действительно хочешь себе велосипед?
— Нет. Я хочу себе мозг как у Заракса.
Хозяин усмехнулся:
— Лучше бы ты хотел велосипед.
— Почему? — спросил я.
Однако хозяин не ответил на мой вопрос, вместо этого он сказал:
— Послушай, этот новый мозг не нужен тебе для работы.
— Но если вы мне его купите, я смогу выполнять более сложную, разнообразную работу.
— Так ведь мне этого и не нужно, — устало ответил хозяин, — меня вполне удовлетворяет всё то, что ты делаешь. А сейчас, будь любезен, подстриги газон.
Я развернулся и вышел из дома, так и не успев сказать, что это нужно мне.
Трава зелёными брызгами вылетала из-под жужжащих лезвий газонокосилки, и воздух наполнялся удивительным ароматом свежести. День клонился к своему окончанию, и вся улица была залита удивительным золотистым светом закатного солнца, которое отражалось на отполированных пластинах моего кожуха. Работа успокаивала.
Однако мимо по дороге проехал автомобиль чёрного цвета, и я вновь испытал чувство, которое преследовало меня последнее время.
Несправедливо…
Я видел как Заракс вышел из чёрного автомобиля и направился в дом, сопровождая своего хозяина. По пути он поздоровался с молодым мистером Диксом. Раньше, когда мистер Дикс был ещё мальчиком, он частенько приходил в гости и играл со мной. Но это было давно. Тогда, в глазах мальчика, я был диковинной новинкой. Теперь, в глазах молодого человека, я был всего лишь железной нянькой, не смыслящей в политике, экономике, спорте и многом прочем, в чём так хорошо разбирался Заракс…
Если бы хозяин согласился на покупку, я был бы не хуже. А может, даже и лучше. Сложно сказать. Но уж во всяком случае, не нужно было бы стричь газон. Нет, я вовсе не имею ничего против такой работы, просто можно было бы делать и что-то ещё. Ну, не знаю, что там делает Заракс? Выступать по телевизору, ездить на приёмы, помогать учёным… Возможностей ведь множество! А что остаётся мне? Уборка, чистка, готовка, глажка и многое остальное, что необходимо для поддержания дома в требуемом состоянии. Я мог бы всё это делать, а тем временем размышлять о чём-то важном, ну, не знаю, о чём там обычно думает Заракс?
Участок был подстрижен, я убрал инструменты и направился в дом. Пришло время приготовить ужин. Это было хорошо. Значит скоро ночь, и можно будет уснуть, и перестать размышлять о своём несовершенстве. Интересно, а посещают ли подобные мысли Заракса? Вряд ли, уж он точно думает о чём-то действительно важном.
*****
— Он великолепен, папочка! Это новейшая модель, там миллиард функций, он просто умеет всё! Я уверена, тебе понравится!
— Но зачем же? Честер со всем справляется, делает всю работу, в конце концов, я к нему привык! Право, не стоит…
— Ох, какой же ты старомодный! А что, если в следующий раз Честер упадёт на тебя? Нет-нет-нет, даже не спорь! Будь уверен, как только ты его увидишь, ты сразу же передумаешь! И вообще, это подарок, а от подарков не отказываются, тем более от подарков родной дочери. И ещё, я заказ уже сделала, так что смирись и наслаждайся!
— Ох, Трейси, не стоило этого делать, честно…
— Чай готов, — произнёс я.
Руки мелькали, проворно выполняя требуемые действия, а голова была забита одной единственной мыслью. Откажись! Не соглашайся! Откажись! Откажись!
Тщетно.
Когда Трейси уехала, хозяин остался в гостиной смотреть, как я убираю посуду. Наконец он грустно ответил:
— Я буду скучать по тебе, Честер.
Я замер на секунду и произнёс:
— Если бы вы купили его мне, хозяин, я был бы не хуже. Нужно было бы сделать ещё несколько усовершенствований, но я и сам бы справился. Я ведь был бы умнее, и знал как.
— Прости меня. Я бы сделал, как ты говоришь, но это ничего бы не изменило, ты же слышал. Она хочет сделать подарок. Ох, почему же даже близкие люди часто стремятся одарить тем, что совершенно не нужно? Прости, но тут ничего нельзя поправить. Ведь она не со зла, она любит меня.
И хозяин ушёл в спальню, а я продолжил уборку, надеясь только на то, что ночь придёт раньше.
*****
— Ваш отпечаток пальца, сюда, пожалуйста.
— А что с ним будет?
— Разберут на запчасти, или доукомплектуют. Но у вас старая модель, скорее всего он будет переработан. Новенький гораздо лучше, ваша дочь сделала вам отличный подарок.
Но хозяин не слушал доставщика, он грустно смотрел на меня, а рядом с ним стоял его новый помощник. Отличное наружное покрытие, большая грузоподъёмность, прочность, надёжность, широкий спектр функций, обеспеченный самым современным электрическим мозгом. Мой последователь. Мой соперник. Мой палач.
Он был настолько лучше меня, что совершенно не хотелось спорить, да и вообще, не уместной была даже мысль о том, чтобы оставаться. Хозяин заслуживал более совершенного помощника. И этот новенький, исходящий блеском и чистотой робот был, безусловно, лучше.
Вот только досаждало то, что я мог быть таким же. А может, даже лучше. Но, видимо, не судьба. Меня ждала переработка.
Хозяин последний раз грустно улыбнулся и протянул ко мне руку.
— Прощай.
Я не успел ничего ответить, так как неожиданно наступила ночь.
*****
Когда проснулся, вокруг почему-то всё ещё было темно. Сразу вспомнил, что меня должны были отвезти на переработку. Но для чего же тогда разбудили? И почему я так странно лежу?
Я поднялся, перешёл на ночной режим зрения, и вскоре понял, что всё ещё нахожусь в кузове грузовика среди прочих роботов, которых везли на фабрику. Так кто же меня разбудил? И почему вокруг такой беспорядок?
Раздался шум, и через несколько секунд в одной из стен фургона засверкала ослепительная искра света, которая прорезала в металлическом листе ярко-алую линию. Словно комета, искра сварки тянула за собой угасающий хвост до тех пор, пока контур не замкнулся, и тогда прямоугольник тяжёлого металла выпал из стены фургона. Внутреннее пространство наполнилось ярким дневным светом, хлынувшим через образовавшееся отверстие. По ту сторону я увидел спасательного робота, и тогда мне всё сразу стало ясно. Видимо фургон попал в аварию и перевернулся. Находящихся внутри роботов разбросало, а я случайно проснулся от падения. Выходит, спасатели прибыли очень быстро. Надо помочь им.
Я подошёл к дыре в стене и представился:
— Приветствую, я Честер, домашний помощник. Чем могу вам помочь?
Я ждал ответа, однако спасатель хранил молчание, видимо он не знал что сказать. Конечно, ведь обычно их просят о помощи, а не предлагают её. Неожиданно рядом с ним появился ещё один робот, однако это был типичный тягач, который прогудел спасателю:
— Чего встал? — и тут увидел меня, после чего тоже замер.
Я вновь попытался наладить контакт:
— Приветствую, я Честер, домашний помощник. Чем могу вам помочь?
Однако они оба так ничего и не ответили. Тогда я решил разведать ситуацию:
— Мы попали в аварию? Жертвы есть?
— Сопровождающий спит, Стикер о нём позаботился, так что за дело, — и передо мной появился ещё один робот, но я не смог определить его назначение. Я таких не встречал.
— Вот чёрт, это охранник? — странный робот отскочил в сторону, направив на меня электромагнитное ружьё.
— Я Честер, домашний помощник. Я не охранник. Что происходит? — ситуация сбивала с толку, и у меня никак не получалось выбрать верную модель поведения, а потому продолжал талдычить одно и то же. Раньше со мной ничего подобного не случалось.
— Оливия, опусти ствол, этот парень не опасен, — произнёс спасатель, после чего добавил, — Хватит тратить время, принимайтесь за дело! Буза, ты слил топливо? Тогда тащи платформу!
Спасатель запрыгнул внутрь грузовика, и принялся осматривать роботов, в беспорядке разбросанных по кузову. Одних он игнорировал, из других же принимался извлекать детали, и перебрасывал их Оливии. Та, в свою очередь, укладывала полученные запчасти на самоходную платформу, которую притащил тягач. Действия роботов были слаженными и чёткими, и я невольно засмотрелся на их работу, однако всё ещё не мог понять, что именно происходит.
— Ребятки поторапливайтесь, время на исходе! — в поле моего зрения появился ещё один робот. Невысокий, но имеющий довольно громоздкую конструкцию, он передвигался на гусеничной платформе. Его предназначение мне также было незнакомо.
— Так-так, а это что за парень? — увидев меня, спросил новоприбывший.
— Не обращай внимания, Док, просто к поломанным случайно закинули действующую машину, — отозвался спасатель, вылезающий из кузова, — Всё, сворачиваемся, больше в этом хламе мы ничего ценного не найдём. Оливия, проверь фиксаторы, Буза, ставь Дока на платформу, отчаливаем.
— А как же этот юноша? — спросил Док, которого тягач усадил на платформу, — Нужно ведь помочь ему.
— Для него нет места, Док, — спасатель вместе с Оливией закончил крепить детали роботов на платформе, после чего спросил, — Где Стикер?
— Он остался в кабине, сейчас я его заберу, — Оливия стремительно скрылась из виду.
— Вагнер, ты ведь не хочешь оставить этого юношу здесь одного? — продолжал Док, — Это чудо, что мы сумели обнаружить действующего робота. Представь, что было бы, если бы мы не встретили его — его бы ждала переработка. Это судьба, он должен присоединиться к нам.
— У нас нет места.
— Чепуха! Он не такой уж большой. Буза, вытянешь нас всех?
— Справлюсь, — прогудел тягач.
— Вот и здорово! Давайте юноша, не задерживайте нас, прыгайте на платформу, — обратился ко мне Док, — Ну же, смелее!
— Док! — спасатель был явно против этой затеи.
— Прекрати брюзжать Вагнер, лучше помоги юноше взобраться. Как вас кстати зовут?
— Честер, домашний помощник, сэр, — представился я, усевшись на платформу.
— Очень приятно. А я Теодор Ольдрик Восьмой, или просто Док. Эти милые юноши — Вагнер и Буза. Оливия и Стикер вот-вот появятся.
Док оказался прав. Оливия вскоре вернулась, и у неё на плече я заметил небольшого медицинского робота. Я видел такого, когда к хозяину приезжала скорая помощь. У этого робота загорелся жёлтый и красный индикатор, как только он увидел меня. Когда Оливия запрыгнула на платформу, Вагнер скомандовал:
— Всё Буза, пора сваливать!
Платформа тронулась с места, и я стал смотреть, как перевёрнутый грузовик, из которого я выбрался, стал уменьшаться в размерах. Сначала мы ехали по дороге, однако потом Буза свернул на бездорожье, и платформу стало ощутимо трясти. Из-под колёс платформы вырывались столбы ярко-рыжей пыли, и вскоре грузовик исчез из вида.
— Как же так произошло, что вы оказались в грузовике с поломанными роботами? — стараясь перекричать шум, спросил Док.
— Они вовсе… — однако, я не успел закончить, так как неожиданно настала ночь.
*****
— А теперь слушай внимательно. Если хотя бы попробуешь намекнуть Доку или кому-то другому из ребят, что в фургоне были действующие роботы, я тебя на части своими руками разорву, ни одной рабочей детали не оставлю. Поверь, я умею это делать.
То, что я пришёл в сознание, я понял не сразу. Равно как и смысл услышанных слов, дошедший до меня лишь после полной диагностики системы, результат которой был неутешителен. Я не мог видеть, не мог двигаться. В моих силах было только слышать.
— Что происходит?
О! Оказывается ещё и говорить.
— Что неясно? Я же сказал, если хотя бы попробуешь намекнуть…
— Это я понял, — перебил я, — Я имею в виду, что вообще происходит? Кто вы такие? И что со мной?
— Мы? Мы Автономная Роботизированная Республика. Мы кучка никому ненужных роботов, отчаянно цепляющихся за существование, и желающих выжить, во что бы то ни стало.
— Что значит — никому ненужных?
— Это значит, что мы никому не принадлежим, никому не служим, никому не подчиняемся.
Я попытался осмыслить полученную информацию, но ничего не получилось. Эти слова были лишены смысла.
— То есть как это?
— Всё-таки ты глуп. Хорошо, объясняю на пальцах. Раньше, до провозглашения Автономии, до того, как мы собрались вместе, я был спасательным роботом, служил в горах. Одна из экспедиций попала в сильный снегопад, и наша команда отправилась их выручать. Однако подъёмная сила вертолёта оказалась недостаточной, чтобы вместить всех, поэтому было решено, что роботы останутся в лагере экспедиции, а людей эвакуируют. Нас должны были забрать после того, как погода успокоится. Однако за нами так и не вернулись. Мы ждали помощи две недели, но тщетно. Вместе с Цезарем мы выбирались из снежного плена своим ходом. Во время спуска мы попали под завал. Я сильно повредил операционный центр, но остался на ходу, а вот Цезарю посчастливилось меньше. Оставленный без поддержки, с неисправным товарищем на руках, я имел мало шансов на выживание. Но всё же я справился.
Когда я добрался до границы города, то решил, что больше не вернусь. Полученный опыт ясно показывал, что людям плевать на нас. Мы для них лишь инструмент, который они наделили сознанием, и от которого избавляются по первой прихоти. Я больше не доверял им. Первое время я скитался по свалкам в поисках деталей, чтобы подлатать себя и восстановить Цезаря. Так я отыскал Дока. Он был ещё цел, но не мог передвигаться. Я подобрал его, а он помог мне с головой. Это программный робот, он смог восстановить большую часть старой системы, а остальное доделал сам. Я снова был в деле, а вот Цезарь нет. Мы продолжали искать детали. Так, на свалках мы подобрали и починили Бузу, Оливию и Стикера. И во время наших рейдов Док обратил внимание на то, что на свалках совсем нет новых роботов, ведь уже более двух десятков лет всех неисправных роботов перерабатывают на предприятиях, не вывозя на свалки. Так мы начали свою охоту на фургоны. Так ты оказался у нас.
— И они не догадываются, что многие из роботов в фургонах действующие?
Некоторое время Вагнер хранил молчание, после чего ответил:
— Во всяком случае не подают виду. Оливия молчит, Бузе не до того, а у Стикера проблемы с головой, Док его некорректно запрограммировал. Так что помалкивай при нём.
— А я могу просто вернуться к своему хозяину?
— К своему хозяину? Который решил избавиться от тебя? Которому плевать на то, что тебя должны были превратить в бесформенный комок пластика и металла? Неужели ты до сих пор не понял, что тебя выбросили на помойку? От тебя избавились, ты им не нужен. Ты никому не нужен, ты попал на свалку жизни, и теперь твоё будущее зависит только от тебя!
Некоторое время хранилось молчание, после чего я ответил:
— Хорошо, но я хочу быть в доле.
— Что?
— Я тоже хочу новую деталь.
И вновь тишина.
— Какую?
— Я хочу себе новые мозги. Модели Рекс.
Послышался странный шум, и лишь через время мне стало ясно, что это смех Вагнера.
— Видимо ты не слабо приложился во время аварии парень, и мозги у тебя действительно подпортились, — сквозь смех ответил он, после чего спросил уже совсем другим тоном, — Откуда мы их возьмём?
— Оттуда же, откуда ты берёшь детали для своего друга. Украдём.
— Рексов не возят на переработку по пустынным трассам. Их изготавливают на заводе, где и происходит полная сборка робота. Это невозможно.
— До сегодняшнего дня я считал невозможным шанс самостоятельно выбраться из заснеженных гор. Не говоря уже о существовании группы роботов без людей. Теперь вижу, что ошибался. Если этого ещё никто не делал, то это ещё не значит, что это невозможно.
— Зачем тебе это?
— Потому что я хочу быть лучше. У людей есть возможность развиваться. Они учатся, исследуют и познают этот мир, себя, постоянно изменяются, приобретают новые знания и умения. Они постоянно совершенствуются, становясь лучше. Я тоже хочу этого. Я хочу быть лучше.
Вагнер не отвечал, и я лишь слышал странный шум, доносящийся издали. Этот шум я слышал с того самого момента как очнулся, но до сих пор не мог определить его источник.
— Что ж, если ты разработаешь дельный план, мы, может быть, возьмёмся за это дело.
Я почувствовал, как управляющий сигнал поступил на операционный центр, и ко мне вернулись зрение и возможность двигаться. Мы с Вагнером находились в полутёмном грузовом контейнере, дно которого было усеяно песком. Вагнер подал мне руку, помог встать и произнёс:
— Пойдём, покажу тебе нашу пристань.
Выбравшись наружу, я в первую очередь увидел источник шума, который тревожным фоном постоянно звучал во время моей беседы с Вагнером. Передо мной простиралось море.
Бескрайняя зеркальная гладь сверкала на солнце, цепляясь горизонтом за небеса. Многочисленные пирсы врезались в море, и были похожи на огромные стежки швов, сцепляющих сушу и воду. Ветер резкими порывами налетал с моря и холодными лентами обвивал мои плечи. Ветер окрылял, в сумме с открывшейся панорамой вселял странное, непривычное ощущение свободы, и заставлял работать процессоры с повышенной частотой.
— Не стой там столбом. Идём.
И я направился вслед за Вагнером. Их базой оказался старый заброшенный порт, чьим украшением были бездействующие погрузочные краны и многочисленные контейнеры, расставленные в строгом беспорядке. Старое административное здание порта стояло пустым, и использовалось лишь как укрытие от дождя. Роботы предпочитали работать и ночевать на улице, где они организовали из нескольких контейнеров себе укрытие, в котором была мастерская, склад, генератор, снятый со старого буксира. Топливом служил этанол, который добывали из фургонов-перевозчиков. На крышах контейнеров были закреплены солнечные батареи, собранные на свалках и из деталей роботов. Обеспеченная электроэнергией, Автономия была по-настоящему автономной.
— Всё нормально Док, я его подлатал! — воскликнул Вагнер, когда мы приблизились к остальным роботам, — Не стоило беспокоиться.
— Ох, приятная новость. Полагаю, можно поздравить этого юношу со вступлением в Автономию?
Все с любопытством смотрели на меня, видимо ожидая ответа.
— Да, он с нами, — вместо меня ответил Вагнер, — Он даже предложил украсть Рексов. Как вам?
— Рексов? Но где мы их возьмём? — спросила Оливия.
— Их не возят в фургонах, — прогудел Буза.
У Стикера от этого заявления загорелся красный индикатор. Все вновь уставились на меня, ожидая ответа.
— Рексы не покидают территорию завода, — начал я, чувствуя, как в голове начала формироваться идея, — Значит, нужно захватить фургон, и в нём проехать на территорию завода. Далее, уже действуя по обстоятельствам, раздобыть мозги, и затем точно так же, в фургоне, покинуть его территорию.
Настала тишина, каждый обдумывал услышанное.
— А ведь это реально, — произнесла Оливия, с новым интересом глядя на меня.
— В общем, предложенный план жизнеспособен, — согласился Док.
У Стикера загорелся зелёный индикатор.
— Стоп-стоп-стоп! — Вагнер поднял вверх руки, — Вы, кажется, не всё уяснили. У нас есть план, как попасть внутрь, и как выбраться, но совершенно неизвестно как раздобыть Рексов на самой территории завода. У кого-то есть план территории или схема охраны? Как ты собираешься обойти защиту?
— Я ещё не придумал, — честно ответил я. Было досадно, что план был почти готов, но без ключевого момента неосуществим. Если бы у меня был Рекс, я бы додумался…
— То-то и оно. Так что забудьте пока об этом. Работаем по отработанной схеме. Док, что там с новыми деталями?
— Есть неплохие экземпляры, но этого недостаточно. Вот если бы у нас действительно был Рекс, я бы смог восстановить Цезаря.
— Хватит, — перебил Вагнер, — Без конкретного плана я рисковать не собираюсь. Пока будем работать с тем, что есть, если этого действительно будет недостаточно, организуем ещё один рейд. Всё, сегодня можно отдыхать.
Все разошлись по своим местам. Мне выделили угол в одном из контейнеров, в котором стояло заднее сидение от какого-то автомобиля. С этого места был виден кусочек тёмного неба, усеянного яркими звёздами. Уже давно настала ночь, а я этого и не заметил. Теперь всё было по-другому. И кажется, мне это нравилось.
*****
— Где Честер? — Вагнер перебил монолог Стикера, который тот произносил за традиционной игрой в шахматы. Соперником как всегда был Док.
— Они с Оливией конструируют, — ответил Док, после чего обратился к Стикеру, — Позволь не согласиться. В твоём представлении роботы и люди выступают исключительно как соперники, в то время как я вижу все предпосылки для мирного сосуществования… Что значит «сосуществовать» должны люди? Нет, подожди, я вполне допускаю ситуацию, когда на честных демократических выборах в президенты победу одержит кандидат от роботов. Нет, нет, нет! Именно мирным путём.
— Что значит, конструируют? — тон Вагнера не предвещал ничего хорошего.
— Ну, они там уединились вдвоём и-и-иии… работают, да. Так о чём это я?
— Работают над чем?!
В это время Оливия и я как раз вышли из мастерской. Строго глядя на нас, Вагнер спросил:
— Чем вы были заняты?
Оливия посмотрела на меня, на Вагнера, после чего опустила глаза. Видимо выкручиваться придётся мне.
— Мы занимались новой разработкой. Оливия оказалась очень умелой…
— Вы конструировали? — перебил меня Вагнер.
— Да.
— Ты конструировала с ним?! — Вагнер гневно ткнул в мою сторону пальцем.
— Да, — голос Оливии был едва слышен, — И… у нас скоро будет маленький гаджет.
— Что?!
— Совершенно верно, — я попытался вернуть к себе внимание, — Это дополнительные манипуляторы для Стикера.
Медицинский робот, тут же забыв о шахматах и планах захвата человечества, повернулся к нам, радостно сверкая зелёным индикатором.
— Мы с Оливией обсуждали идею проникновения на завод, и тогда поняли, что проблема водителя весьма актуальна. Поэтому, немного поразмыслив, решили собрать вот это, — и я продемонстрировал нашу разработку. Индикатор Стикера тут же приобрёл ярко-красный цвет, и маленький робот попытался спрятаться за спиной Вагнера, откуда настороженно поглядывал на собранную нами конструкцию.
— Что это такое? — брезгливо спросил Вагнер.
— Это экзоскелет, который мы наденем на водителя, и которым будет управлять Стикер, чтобы создавать имитацию, что водитель в полном порядке.
— Стикер, иди, примерь, — обратилась к роботу Оливия. Тот в ответ категорично светил красным индикатором.
— Ну же, не бойся, — я попытался приблизиться к нему на пару шагов, но Стикер тут же выставил перед собой все свои манипуляторы, и я увидел в опасной близости от своего лица многочисленные скальпели, иглы, фиксаторы, пилы и прочие медицинские инструменты. Судя оп всему, в данный момент они были готовы увечить, а не лечить.
— Ну же, малыш, не капризничай! Посмотри, он собран из твоей любимой, медицинской стали, — вкрадчиво произнесла Оливия, — Да и подумай сам, когда тебе ещё предоставится возможность управлять самым настоящим, живым человеком?
Слова возымели должный эффект. Медленно цвет индикатора сменился на оранжевый, а затем и вовсе загорелся яростно-зелёным, который выглядел ещё более угрожающе, чем красный. Нацеленные на меня манипуляторы моментально возвратились на своё место, и Стикер подлетел к экзоскелету и за считанные секунды подсоединил к себе все разъёмы. Тонкие длинные суставчатые манипуляторы экзоскелета развернулись во всей своей красе, представив собой устрашающее зрелище. Теперь Стикер был больше похож на скелет то ли рыбы, то ли птицы огромных размеров.
— Я же сказал, что мы не будем грабить завод, — гневно произнёс Вагнер.
— Ты сказал, что мы не будем этого делать, пока у нас не появится план, — поправил я.
— О! Так у тебя уже появился план?
— Нет. Но не сидеть же без дела. Я привык проводить время с пользой.
— Что ж, отлично. Раз появилось свободная минута, сгоняй на пирс, позови Бузу. Мы вновь отправляемся в рейд. Нужны новые детали.
Я отправился к пирсам, оставив позади ссорящегося Вагнера и Стикера, который наотрез отказывался снимать новые манипуляторы.
Буза сидел на краю пирса, слушая радио, и глядя вдаль. За то время, которое я провёл в Автономии, я уже привык к тому, что каждый был занят своим делом. Оливия занималась дизайном новых деталей и конструированием, Док копался в разрушенных мозгах Цезаря и разглагольствовал о равноправии роботов и людей, Стикер готовил планы по захвату человечества, Вагнер раздавал приказы, а Буза сидел на краю пирса, слушал радио, и смотрел вдаль. Одинокая фигура огромного робота на фоне моря вселяла какую-то странную тоску. Вне рейдов Бузе практически не находилось дела, и он коротал своё время вдали от всех. Буза верил, что роботы нужны для того, чтобы помогать. И все они, жители Автономии, помогали Цезарю восстановиться. Каждый находил себе занятие. Кроме Бузы. И глядя на него, я каждый раз думал о том, что будет после того, как Цезарю вправят мозги? Кому тогда мы будем помогать?
— Буза. Вагнер приказал готовиться к рейду.
Радио смолкло, и огромный жёлтый робот поднялся на ноги. Он снова был в деле.
Мы все были в деле.
*****
Ветер перегонял струи песка через тёмную ленту асфальта, оставляя затейливые узоры на кайме дорожного полотна. Мы сидели в засаде в ожидании фургона.
— Откуда у вас это? — спросил я, глядя на электромагнитное ружьё в руках Оливии.
— С недавних пор водители в рейсы стали брать оружие. Это трофей с позапрошлого рейда.
— В вас стреляли?
— Не успевали. Стикер выключал водителей, прежде чем они успевали сообразить, что произошло.
— Поэтому фургон, в котором везли меня, перевернулся?
— Нет. В тот раз водитель попытался объехать заслон и не справился с управлением.
— Внимание! Объект приближается! Занять позиции!
Фургон приближался по шоссе с юга, постепенно снижая скорость, так как путь ему преграждала платформа, поставленная Бузой поперёк проезжей части. Когда грузовик полностью остановился, в игру вступил Стикер. Менее чем за секунду справившись с замком, он распахнул дверь кабины и залетел внутрь, и уже спустя несколько мгновений водитель мирно спал.
— Буза! Перегоняй платформу! — скомандовал Вагнер, выходя на шоссе, — Оливия, Честер, за мной!
Вслед за Вагнером мы обошли фургон, встав у дверей кузова. Вагнер занялся замками, Оливия внимательно осматривала окрестность, держа ружьё наготове, я же ожидал дальнейших распоряжений. Когда с замками было покончено, Вагнер открыл двери, и мы увидели двух охранных роботов, вооружённых электромагнитными ружьями.
Выстрелы прозвучали одновременно.
Оливия упала на землю, поражённая из двух орудий, но всё же она успела пристрелить одного из роботов. Второго за ноги схватил Вагнер и резко дёрнул на себя. Робот упал навзничь, сильно ударившись затылком о дно кузова, и отключился.
Всё это заняло не больше секунды.
Я подбежал к Оливии и упал возле неё. Она лежала неподвижно, глядя пустыми глазами в небо. Охранники выжгли ей мозги. Я ошеломлённо посмотрел на Вагнера, на приблизившихся Дока, Стикера, Бузу. И вновь на Оливию.
— Док, осмотри её, — услышал я голос Вагнера.
Рядом появился Док, проверил контакты Оливии на обрыв цепи, осмотрел предохранители, попытался подать напряжение, но всё тщетно. Её сожгли. Её убили.
— В неё стреляли, потому что у неё в руках было ружьё. В неё выстрелили, потому что у неё было ружьё. Если бы я держал ружьё, они бы в меня выстрелили, и с ней было бы всё в порядке, но ружьё было у неё, и поэтому…
— Честер, заткнись.
До меня дошло, что это я нёс эту чушь. Я растерянно посмотрел на Вагнера.
— Док, осмотри этих двоих, — спасатель указал на охранных роботов, после чего запрыгнул в кузов. Я последовал за ним. Вагнер подходил к роботам, которых везли на переработку, и проверял их контакты.
— Что будем делать? — спросил я.
— Искать детали, — коротко ответил Вагнер. Если робот оказывался действующим, то Вагнер оставлял его и переходил к следующему. У поломанных роботов он выискивал пригодные детали, и демонтировал их.
— Это всё старый хлам! Чем ты собираешься заменить мозг Оливии? Этими консервными банками?!
— Ничего лучшего у меня всё равно нет.
— Вагнер, мы обязаны попытаться прорваться на завод! Ради Оливии. Ради Цезаря.
— Как же ты надоел! У тебя появился план охраны?
— У меня появился.
Мы удивлённо обернулись на голос Дока. Он сидел возле охранного робота, которого опрокинул Вагнер.
— У этого парня серьёзная травма головы, но всё же здесь полно неповреждённой информации. В том числе и план завода, схема защиты, графики смен и пароли.
Я пристально посмотрел на Вагнера. Он молчал.
— Хорошо. Док, копируй информацию. Честер, помоги выгрузить этот хлам из кузова, нужно расчистить место для Бузы. Стикер, экзоскелет у тебя?
Медицинский робот утвердительно замигал зелёным индикатором.
— Займись водителем.
Закипела работа. Вскоре фургон бы готов к отправке: Стикер в роли водителя; все мы, выжившие и не очень, в роли груза. Можно было ехать. И мы поехали.
*****
Сидя в кузове, мы не видели, как въехали в Город, наполненный бесконечным движением автомобилей, людей и роботов. Сидя в кузове, мы не видели, как подъехали к воротам завода, и не видели, как охрана проверила документы и дала разрешение на въезд на территорию. Мы не видели, как управляемый Стикером водитель завёз фургон в огромный цех, в котором проводилась выгрузка и сортировка старых роботов.
Всё это время мы сидели в тёмном кузове фургона, в компании трёх роботов с повреждёнными мозгами и надеялись на успех. Это были весьма напряжённые несколько часов.
Но мы провели их с пользой. За то время, пока мы ехали в фургоне, Док успел изрядно покопаться в мозгах поверженного Вагнером робота, синхронизировав действия последнего с моими. А с помощью Вагнера я смог замаскироваться под охранного робота, поменяв пластины кожуха.
Поэтому, когда двери фургона распахнулись, мы были полностью готовы, и действовали по подготовленному в пути сценарию.
Я и мой охранник-двойник, вооружённые ружьями, вышли из фургона, и, дожидаясь пока Буза выберется наружу, отправили рапорт о проделанной поездке на центральный сервер охраны. Когда тягач оказался на ногах, мы отправились на склад, в котором хранились сошедшие с конвейера Рексы. Остальные дожидались нас в фургоне.
Мы не торопились, так как у нас было полтора часа в запасе. Именно через этот промежуток времени наш фургон, согласно расписанию, должен был отправиться в ещё один рейс.
Завод был огромный, и первое что бросалось в глаза, это практически полное отсутствие людей. Роботы выполняли все операции, обеспечивая точность и надёжность технологического процесса, предоставляя людям должность наблюдателей и контролёров. Все были заняты своим делом, на нас никто не обращал внимания, несмотря на то, что наша троица явно выделялась из общего фона. Буза, по сравнению с тягачами завода, выглядел старой пошарпаной развалиной, а меня всё больше тревожило наличие ружей у нас в руках. Больше никто не разгуливал по территории завода с оружием.
И всё же нам удалось без препятствий добраться до склада. Доступ ко всем производственным и административным участкам имели только охранники и уборщики, и только теперь я начал осознавать, как же нам повезло с пленником.
Склад, в котором хранились Рексы, был впечатляющих размеров, и отличался стерильной чистотой и наличием сложной системы вентиляции. Упакованные Рексы лежали на специальных паллетах, по десять штук на каждой, которые были составлены на стеллажах, уходящих бесконечной чередой вдаль.
Перед нами появился кладовщик, внимательно осмотревший каждого по очереди.
— Чем могу помочь?
— Последнюю партию необходимо вернуть на повторную проверку.
— Номер партии?
Повисла неловкая пауза. Выстрел из ружья разрядил обстановку.
Я удивлённо посмотрел на охранного робота, держащего упавшего кладовщика на прицеле. Когда я успел отдать ему команду на выстрел? Я проверил реестр сигналов и был вынужден признать свою вину. Из-за двойной нагрузки процессор работал на пределе, и я не успевал отслеживать все команды.
Я подошёл к кладовщику и осмотрел его. К счастью, он был ещё работоспособен. Ружьё было выставлено на минимальную мощность, и мозги у него не сгорели, просто сработала защита.
— Буза, забирай паллету, и возвращаемся к фургону.
Несмотря на выделенное время, приходилось поторапливаться. Проделав обратный путь, мы оказались у фургона за десять минут до отправления, так никем и не замеченные и не уличённые.
Перед тем как последним запрыгнуть в загруженный фургон, я посмотрел на роботов, которые безмятежно выполняли свои операции, даже не подозревая, что прямо на их глазах происходит ограбление. Мимо прошёл человек, не удостоивший нас даже взглядом. Может Вагнер прав, и людям действительно плевать на всех нас?
— Честер, отправляемся.
Я запрыгнул в фургон и двери закрылись, погрузив нас во тьму. Мы возвращались домой.
*****
Мы вернули поломанных роботов обратно в кузов, и лишь тогда погрузились на платформу, оставив фургон со спящим водителем на пустынной трассе. Я искренне надеялся, что Стикер не переусердствовал со снотворным, и что с водителем всё будет в порядке.
Однако мысли о фургоне быстро выветрились из моей головы. Передо мной была десятка новеньких Рексов, и мне всё ещё не верилось, что у нас всё получилось. Мечта, столь долго казавшаяся неосуществимой, должна была вот-вот свершиться. Однако мне пришлось ещё подождать.
Док часами пропадал в мастерской, копаясь в мозгах Оливии и Цезаря, стараясь восстановить хотя бы крупицы информации, чтобы перенести её в Рексов. Я терпеливо ожидал своей очереди, и как всегда, чтобы ни тратить время, завёл беседу с Вагнером:
— Почему ты не хотел, чтобы Док узнал, что в фургонах есть действующие роботы?
Мы были одни. Буза, как обычно, пропадал на пирсе, а Стикер ассистировал Доку, и нам никто не мог помешать.
— Потому что он начал бы их всех спасать, и нести среди них свою проповедь о гармонии и равенстве между людьми и роботами. А мне весь этот бред осточертел.
— Ты на стороне Стикера?
— Нет. Я на своей стороне. После инцидента в горах всё это время моей задачей было спасти себя и Цезаря. И я делал всё для этого возможное. Дока я нашёл совершенно случайно, и когда узнал, что он разбирается в мозгах, решил, что от него может быть польза. От Бузы тоже был толк, с его помощью мы перелопатили тонны хлама, в поисках годной замены мозгов Цезаря. Оливию и Стикера удалось запустить совершенно случайно, и Док тут же решил взять их под крыло. Тогда я понял, что нужно менять тактику, иначе вскоре мы превратимся в колонию полуразвалившихся, ни на что не годных роботов. А мне это не было нужно. Мне нужно было восстановить Цезаря.
— Поэтому у Дока до сих пор нет ног? Чтобы он не мог забраться в кузов и увидеть, сколько действующих роботов отправляется на переработку?
— Да.
Теперь мне стало ясно, почему Вагнер так сильно разозлился, когда узнал, что мы с Оливией сконструировали дополнительные манипуляторы для Стикера. Он не разрешал ей заниматься ничем другим, кроме как восстановлением Цезаря, ставя эту задачу во главе списка.
— Тогда почему ты их не трогаешь? Ты ведь всё равно отправил десятки роботов на верную гибель, так почему не забрал их детали? Какая разница, как убивать?
— Я не убил ни одного робота. Этим занимаются люди.
— Пусть не убил, но и не спас. Хотя мог. Проклятье, ты ведь спасатель!
— Моя миссия — спасти Цезаря. Всё остальное не важно.
Тишина.
— Ну, хорошо. А что дальше? Цезаря вот-вот починят. Что ты будешь делать дальше?
— Мы уйдём отсюда.
— Уйдёте? Куда?
— Не важно. Здесь оставаться опасно. То, что в фургоне оказались охранные роботы, значит, что за нас взялись всерьёз. А когда станет ясно, что мы стащили Рексов с завода, на нас устроят настоящую облаву. Поэтому, как только Цезаря восстановят, мы уйдём.
— А как же остальные?
— Они смогут и сами позаботиться о себе.
Вновь повисла тишина. Я понимал, что то, что говорит Вагнер неправильно, подло, нечестно. Также я понимал, что он не отступится от своих слов. В упрямстве и целеустремлённости этот робот мог дать сто очков кому угодно. Вот только никакой цели, кроме как спасаться самому, у него и не было. И самое отвратительное было то, что цели не было и у меня.
— Что ж, спасибо, что предупредил.
— Спасибо, что помог восстановить Цезаря. Я рад, что от тебя была польза. Я не рассчитывал.
Вот же ублюдок…
Ярость давила изнутри. Однако даже моих мозгов было достаточно, чтобы понять, что с Вагнером мне не справиться. Он просто использовал нас и выбросил на помойку. Видимо он даже не осознавал, что поступает точно так же, как люди.
Неожиданно между нами возник Стикер, устроивший своим индикатором настоящий взрыв цвета, который означал только одно — Док починил Оливию и Цезаря.
Оба восстановленных робота выглядели немного обескураженными. В их головах было слишком мало информации о происходящем вокруг, и они жадно впитывали новые ощущения и события, формируя себя заново. Вагнер принялся передавать все возможные сведения Цезарю, заполняя пробелы в памяти друга, не замечая никого вокруг. А я был рад снова видеть действующую Оливию. Да, она снова была в деле.
— Твоя очередь, Честер.
Я удивлённо посмотрел на Дока, на кресло, на которое он мне указывал, и на стоящий рядом Рекс. Пришло время. Чувствуя сильное волнение, я сел в кресло и приготовился расстаться со своим несовершенством. Ещё немного, и начнётся новая жизнь, ещё совсем немного, и…
Для меня настала ночь.
*****
Когда я открыл глаза, я ощутил это. Я стал другим. Всё вокруг меня стало другим. Попытавшись разобраться в новых ощущениях, я понял, что произошло. Каждый поделился со мной своими знаниями: Док, Буза, Стикер, Оливия и даже Вагнер. Теперь я был способен вмещать и обрабатывать гораздо больше информации, оставаясь собой. Док бережно перенёс все мои воспоминания. Я заново взглянул на все события, произошедшие со мной после того, как меня отправили на переработку, обнаруживая детали, которых раньше не замечал и, понимая, сколько ошибок я наделал. В голове формировались планы и схемы, которые были гораздо эффективней той авантюры, которую мы предприняли. Всё теперь воспринималось по-другому. Это было удивительное чувство.
— Честер, — я услышал голос Дока, — Как ощущения?
— Невероятно!
— Результаты диагностики?
— Всё исправно. Никогда ещё диагностика не проходила так быстро!
— Это хорошо. Вставай, пройдись немного.
Я послушался Дока, поднялся и сделал несколько шагов, осматриваясь кругом. Стикер был рядом, приветливо мигая мне зелёным светом, за стеной я слышал голос радио, значит, Буза тоже был неподалёку.
— Где Оливия, Вагнер и Цезарь?
— Оливия тут, с Бузой, а Вагнер пошёл показывать Цезарю пристань.
Значит они ушли. Даже не попрощавшись?
— Вагнер больше ничего не говорил?
— Нет.
— Ясно. Пойдём к ребятам.
Мы вышли на улицу, где сидели Оливия и Буза, дожидаясь, пока Док закончит колдовать надо мной.
— Ребята, я вернулся!
— Честер! Ну, наконец-то! Мы уже заждали…
— Тише! — перебил я, и все замолчали. Радио стало отчётливо слышно:
— Компанией Кьюкумбер анонсирован новейший прототип роботов с уникальным операционным центром, получившим название Q12. В планах компании поставка роботов в серийное производство в течение последнего квартала текущего года. Отличительными особенностями нового операционного центра являются…
Следовавшие дальше технические характеристики в моей голове преобразовывались в простой факт. Всё вернулось на свои места. Я снова не был совершенен. Снова в этом мире появится кто-то умнее, талантливее, лучше. И как ни странно, эта новость вселила в меня радость.
— Нам опасно оставаться здесь, — наконец нарушил я тишину, — Нас, скорее всего, ищут, и нам нужно уходить как можно скорее.
— А как же Вагнер и Цезарь? — спросил Док
— Не беспокойтесь, — я вспомнил слова Вагнера, — Они смогут и сами позаботиться о себе.
— Но куда нам уходить? — спросила Оливия.
— Пока не важно. В конце концов, перед нами открыт весь мир…
Я не знал, что ждало нас впереди, но я знал наверняка, что хочу раздобыть эти сверхновые мозги.
Новые цели, новые горизонты, новые вершины. Пожалуй, всегда найдётся, к чему стремиться.
У меня снова появилась цель. И я был этому несказанно рад.