Вовка Голубкин из 7-го Б

 

Вовка Голубкин появился в нашем классе восемнадцатого сентября.

Прозвенел звонок, и в класс вошла Мария Сергеевна, наш куратор и учитель русского языка. Мы все звали её Скафандром, потому что она всегда ходила в сером костюме и двигалась так медленно, словно носила тяжёлый скафандр.

— Маслёнкин, хватит вертеться! — крикнула она.

Витька Маслёнкин, прозванный Сладкожором, тут же отвернулся от соседа сзади, которому он, забыв про компьютер, что-то увлечённо рассказывал, пальцами ляпая стол, и посмотрел на куратора невинными глазами.

— Я хочу сделать одно важное объявление, седьмой Б, — Скафандр грозно сверкнула глазами. — С сегодняшнего дня в вашем классе станет на одного ученика больше. Я не закончила! — шёпот тут же прекратился. Скафандр посмотрела в сторону приоткрытой двери. — Заходи, Володя.

В класс робко протиснулся белобрысый пацан, который тут же замер, увидев, что все на него внимательно смотрят.

Скафандр поставила его перед собой и объявила:

— Знакомтесь — Владимир Голубкин.

Надя-спишу-не-глядя с первой парты хихикнула. Скафандр заметила это и нахмурилась. Всё, у Надьки будут проблемы. Уже на этом уроке.

На учебный комп мне пришло сообщение. "От Витьки Снежкова", — догадался я, увидев трёхглазый череп в правом верхнем углу экрана. Сам Витька, как самый отпетый хулиган, сидел на первой парте и не смел поднять носа.

В сообщении было всего пять слов: "Поговорим с ним после уроков". Дальше шло самодельное видео о том, как именно "с ним" будут говорить.

Я бросил взгляд на Голубкина, который занял место за второй партой третьего ряда. Его новая соседка — Анька Сидорова, Анька-встань-ка, демонстративно отвернулась.

"Идёт", — ответил я Снежкову.

 

В столовой Голубкин сел в стороне от остальных. Я со своими друзьями пристально наблюдал за ним из другого конца зала.

— Дохляк какой-то, — вынес свой вердикт Снежков.

— Откуда он припёрся? — спросил Лёня Чижиков.

— Из Москвы, — ответил Снежков. — Он же сам сказал.

— А чё он здесь забыл? — хмыкнул Чиж.

— Его предки тут будут работать, — ответил Снежков. — Ну что, согласны — после уроков ждём его? Чиж? Ястреб?

Мы с Чижом кивнули.

 

Голубкин вышел во двор и направился в сторону дороги.

— Пора, — сказал Снежков, ставший на время нашим лидером.

Голубкин, увидев, что мы идём к нему, замедлил шаг и даже улыбнулся. "Чё лыбишься?" — раздражённо подумал я.

— Эй, Голубкин, куда идёшь? — спросил Снежков.

— Домой, — ответил тот.

— Спешишь?

Голубкин пожал плечами.

— Нет.

— Тогда пошли, — Снежков крепко обнял его за плечи, чтобы он не вырвался. — У нас к тебе разговор есть.

Под конвоем мы отвели Голубкина за гаражи. Здесь нам точно никто не должен был помешать.

— И о чём вы хотите поговорить? — спросил Голубкин.

— О тебе, — ухмыльнулся Чиж.

Я в этот момент зашёл сзади и приготовился толкнуть Голубкина на него.

— Ты нам не нравишься, — сказал Снежков.

Никто не думал, что привычная схема даст сбой.

Я не успел даже дотронуться до Голубкина, как он вдруг развернулся и крепко схватил меня за запястье. Я дёрнулся, но этот хлюпик держал меня мёртвой хваткой.

— Ты меня хотел ударить? — спросил он.

— Отпусти, придурок! — закричал я.

Снежков набросился на него. Зря он это сделал.

Голубкин оттолкнул меня и оказался лицом к лицу со Снежковым. Что он ему сделал, я разглядеть не успел. Уже через секунду Снежков лежал на земле и стонал, держась за правую руку.

— Ты мне её сломал, гад! — выдавил он.

— Переломов нет, — возразил Голубкин. — Я всё рассчитал точно.

Он посмотрел на Чижа, и тот, сделав шаг назад, испуганно произнёс:

— Не надо меня бить.

— Не буду, — сказал Голубкин. — Что вы хотите, чтобы я вам рассказал о себе.

— Где ты так научился драться? — спросил я.

— Меня никто этому не учил.

— Да брось, — сказал Снежков, встав на ноги. — Ты, наверное, на симуляторах тренировался?

— Я не играю в игры.

— Что, совсем? — удивился Чиж. — А что ты делаешь в свободное время?

— Я учусь, — ответил Голубкин.

Мы не выдержали и громко рассмеялись.

— Ты чё, прикалываешься? — давясь от смеха, спросил Снежков.

— Нет, я говорю правду, — спокойно ответил Голубкин. Он, похоже, действительно не понимал, над чем мы смеёмся.

— Да ладно, — Снежков дружелюбно похлопал его по плечу. — Что тебе нравится? Фильмы? Музыка?

— Да, это нравится, — закивал Голубкин.

— Тогда пошли в кино в эту субботу, — предложил Снежков.

— Хорошо, я согласен. Только я одно не понял.

— Чё? — лицо Чижа растянулась в улыбке.

— Зачем вы хотели меня побить?

Мы снова засмеялись.

— Да мы просто хотели тебя проверить, — ответил Снежков. — А ты ничего — нормальный. Драться умеешь. Только не строй из себя умного, ладно.

— Ладно, — улыбнулся Вовка.

 

В том, что Вовка сильно отличался от всех нас, я убедился через два дня, на лабораторной по физике. Задание, вообще-то, было несложным — с помощью термоядерного реактора синтезировать парочку трансурановых элементов, но лично мне оно сильно не нравилось. Как, впрочем, почти всему классу. Реакторы были хоть и надежными, но очень старыми. Постоянно приходилось следить за тем, чтобы реакция не вышла из-под контроля, и система безопасности не заблокировало эту хреновину. Никому не хотелось получить от физика двойку, а потому все притихли, наблюдая за работой реакторов.

Вовка работал с Диной-кислой-миной, которая в этот момент целиком и полностью оправдывала своё прозвище. Их реактор мерно гудел и мигал разноцветными огоньками. Казалось, всё шло нормально.

Но вдруг реактор как-то подозрительно зашумел, и все огоньки на нём погасли. Дина ойкнула и отодвинулась подальше, но Вовка с невозмутимым видом продолжал следить за его работой.

Мой напарник, Витька-Сладкожор, ткнул меня кулаком в бок и прошептал:

— Смотри, что Голубкин делает.

Я и сам заметил, что Вовка затеял что-то необычное и явно тянущее на двойку. Дина уже подняла было руку, но Вовка заставил опустить её и отрицательно покачал головой. Вдобавок он что-то шепнул ей на ухо, и она успокоилась.

Наш физик, Виктор Петрович, или просто — Баран, отвлёкся, изучая что-то в своём компьютере, и я передал Вовке сообщение: "Что ты затеял?". Ответ на мой комп пришёл тут же: "Я снял защиту, чтобы повысить температуру ядра и тем самым ускорить реакцию". У меня чуть глаза на лоб не вылезли. "Вовка, ты че?! — передал я. — Хочешь школу взорвать?!" На такой пустяк он даже не ответил, продолжая колдовать над своим реактором.

Он так увлёкся, что не заметил, как к нему подошёл Баран.

— Ну, что тут у нас? — спросил он, склонив над столом свой большой лохматых череп.

Через секунду Баран уже кричал:

— Голубкин, Сливова, это что такое? Кто позволил вам отключить защитную систему реактора? Я вас спрашиваю!

— Виктор Петрович, я тут не при чём, — оправдывалась Дина, сжавшись в спинку стула. — Это всё он.

Голубкин даже улыбнулся, когда Баран перевёл на него взгляд.

— Всё под контролем, Виктор Петрович, — сказал он. — Я знаю, что делаю, и гарантирую, что никто не пострадает.

— Ах, вот как! — воскликнул Баран. Одной рукой он отключил питание реактора, а другой схватил Вовку за рукав. — Ты пойдёшь со мной, к директору! Всем остальным — работать! Если у кого-то хоть что-то пойдёт не так, поставлю двойку! Всем ясно!

Ответом ему была тишина, которая тут же схлынула, как только Баран и Вовка скрылись за дверью.

— Ты это видел? — между мной и Сладкожором втиснулся Чиж.

— Он, наверное, совсем спятил, — с другой стороны пристроился Снежков.

— А чё? — ухмыльнулся Чиж. — Взорвать школу — это круто!

Мы болтали где-то минут двадцать, как вдруг послышалось: "Идёт!". Все тут же бросились на свои места. Первым в класс вошёл Вовка с таким видом, будто его водили в столовую, а не к директору. Следом появился Баран. С мрачным видом он прошёл к своему столу и склонился над экраном своего компьютера. Класс молча наблюдал за ним. Баран молчал до конца урока. Когда прозвенел звонок, он поднял взгляд и сказал:

— Пересылаем все рабочие файлы на мой компьютер.

В коридоре Вовку тут же окружили плотным кольцом.

— Ну, рассказывай, — потребовал Снежков.

— Что именно? — Вовка сделал вид, что ничего не понимает.

— Да не прикидывайся! Тебя сильно ругали? Родителей вызывают? — посыпалось со всех сторон.

— Никто меня не ругал, — спокойно ответил Вовка. — Похвалили за хорошую идею.

— Похвалили? — Чиж от удивления выпучил глаза.

— Да, — кивнул Вовка. — Я ещё предложил купить школе более современные реакторы, и директор сказал, что подумает. Он ещё сказал, чтобы Виктор Петрович подумал о том, чтоб отправить меня на районную олимпиаду по физике.

Мы тут же засмеялись.

— Прикиньте, какое лицо было у Барана, когда он услышал об этом. Молодец, Вовка, уважаю! — Димка Борисов хлопнул его по плечу. — У нас в субботу соревнование с седьмым А по лазерболу. Пойдёшь к нам в команду?

 

Вовка всего за один урок освоил лазербол, и уже к концу занятия мог забрасывать в корзину световой шар хоть с середины площадки.

— И ты никогда не играл в него раньше? — удивлённо спросил Димка уже в раздевалке.

— Никогда.

— Врёшь, — сказал Димка. — Ты играешь как профи.

— Но в этой игре же нет ничего сложного, — пожал плечами Вовка.

— Ты только не расслабляйся, — предупредил Димка. — В седьмом А есть Сашка Круглов, так он вообще на правила наплевать.

Видимо, Вовку это нисколько не волновало. Тренер, впечатлившись его игрой на тренировке, поставил его в стартовый состав, и Вовка вышел на площадку с таким решительным видом, что Надька, сидевшая на скамейке недалеко от меня, сказала своим подружкам:

— Я думала, что он слабак. Оказывается, он совсем не такой.

— Круглов его по стенке размажет, вот увидишь, — ответила ей Светка Малинова, Светка-дай-конфетку.

Бросив взгляд на Сашку Круглова, я подумал, что Светка в чём-то права. Сашка, капитан команды седьмого А, был почти на две головы выше своих одноклассников. И толще. Раза в два. Ходили слухи, что он колется стимуляторами роста, но спрашивать это у самого Сашки никто не хотел. Сашка, если ты его разозлил, мог одним ударом послать в нокаут. А разозлить его могло что угодно. Вдобавок, у Сашки имелся старший брат, который был главой уличной банды.

Мы объяснили всё это Вовке, но он, похоже, не обратил на это никакого внимания.

Правила в лазерболе запрещали дотрагиваться перчатками до открытых частей тела соперников, но Сашке было наплевать на такие мелочи. Как только шаром завладел Димка, он бросился на него и заехал ладонью по лицу. Я представляю, как это было больно. Заряд перчаток был слабым, но кожу от него могло обжечь довольно сильно. Сашка знал об этом и бил так, чтобы не оставалось следов. А это не тянуло даже на предупреждение.

— Вот гад! — крикнул Чиж. — Давай, Вовка! Покажи ему!

Вовка, завладев шаром, помчался к корзине соперников. Сашка с ухмылкой на лице бросился за ним. Он быстро догнал Вовку и приготовился толкнуть его, но неожиданно промахнулся. Вовка сумел увернуться и забросить шар в корзину.

Сашка от этого пришёл в ярость. Он толкнул Вовку, и тот чуть было не упал. Судья этого почему-то не заметил, и наш класс презрительно засвистел. Со своего места я видел, как Вовка начал что-то спокойно объяснять Сашке, но это разозлило того ещё больше. Он собирался было ударить его в грудь, но Вовка схватил его за запястье. Сашка крикнул от боли и размахнулся другой рукой. На этот раз Вовка не стал ждать. Знакомым приёмом он повалил Сашку на пол и отошёл в сторону.

Раздался свисток судьи. За драку на площадке Сашке и Вовке влепили удаление до конца игры.

— Ты — труп, Голубкин! — крикнул Сашка, когда его вели к скамейке запасных.

Мы уже успели окружить Вовку плотным кольцом, но он, видимо, и не собирался отвечать на оскорбление.

— Что он имел в виду? — спросил Вовка.

— Не бери в голову, — ответил Снежков. — Главное — ты убрал его с площадки. Теперь мы точно выиграем!

Снежков оказался прав. Без Сашки седьмой а был командой слабаков. Наш класс разбил их со счётом восемьдесят двадцать девять. Хотя Вовка большую часть игры просидел на скамейке, героем стал именно он.

 

Однажды, когда я, Вовка, Снежков и Чиж сидели вместе в столовой, к нам неожиданно подошла Надька.

— Привет, — её взгляд скользнул по нашей компании и замер на Вовке.

— Привет, — хором буркнули мы.

— Вова, можно тебя на минутку? — Надька покраснела, когда мы все уставились на неё.

Вовка, как будто ничего такого не произошло, кивнул, и они отошли в сторону.

— Чего это она? — удивился Чиж.

— А ты уже забыл? — хмыкнул Снежков.

— Чё забыл?

— Чё, чё! У нас дискотека через две недели, — пояснил Снежков.

— Точно! Скоро же каникулы!

Для Чижа осенние каникулы были важнее, чем какая-та там дискотека. Как, впрочем, и для всей нашей компании. Каждую четверть в последний учебный день в нашей школе устраивали дискотеку, на которую допускались все ученики, начиная с седьмого класса. Наши девчонки уже с первого сентября начали говорить о ней, что лично у меня вызывало только одно удивление. Музыка и танцы никогда меня особо не интересовали, а общение с девчонками казалось нам напрасной тратой времени. Я, Чиж и Снежков ещё с первого класса начали увлекаться гонками на гравициклах, и на каникулах собирались махнуть за город, в экодеревню, где мои родители сняли небольшой дом. Гонками увлекались многие в нашей школе, но среди них не было ни одной девчонки. С ними поговорить даже было не о чем, кроме как об учёбе. Но не болтать же о ней на дискотеке!

Вовка вернулся быстро. С задумчивым видом он сел на своё место. Мы выжидающе смотрели на него, но Вовка молчал.

— Ну, и о чём вы там болтали? — спросил я.

— Надя спросила, пойду ли я на дискотеку, — ответил Вовка.

Мы обменялись многозначительными взглядами.

— А ты чё? — спросил Чиж.

— Я сказал, что ещё не решил.

— А она что? — спросил Снежков.

— Сказала, что очень хочет на неё пойти.

— Да, с тобой, — сказал Снежков и засмеялся.

Вовка удивлённо посмотрел на него.

— Почему ты смеёшься?

— Похоже, она в тебя влюбилась, — сказал я.

Вовка, видимо, был в шоке.

— Почему? — спросил он.

— Не придуривайся, — раздражённо сказал я. — Ты у нас теперь такой популярный, что любая девчонка из нашего класса захочет пригласить тебя на дискотеку.

— А вас? — спросил Вовка.

— Нас это не интересует, — ответил я.

— А я могу кого-нибудь пригласить? — подумав немного, спросил Вовка.

— Можешь, — нахмурившись, ответил Снежков. — Только не думай приглашать Лизку Семёнову.

— Почему?

— А ты посмотри на неё.

Лизка была самой толстой девчонкой в нашем классе, и мы все звали её бочкой. Но только тогда, когда Лизка нас не слышала — она от этого прозвища просто зверела и могла как следует врезать.

Вовка начал водить взглядом по столовой, и я сказал:

— Брось ты это! Что там делать, на этой дискотеке? Слушай, Вовка, поехали лучше с нами кататься на гравициклах.

Вдруг заметил, что куда-то осчень внимательно смотрит. Снежков с Чижом тоже это заметили и постоянно фыркали от смеха.

— Кого ты там увидел? — спросил я.

Вовка смотрел на Ирку Михайлову, Иришку-серую-мышку. Она сидела в стороне от остальных и водила тонким пером по экрану своего компа. Рядом стоял поднос с обедом, но Ирка, похоже, совсем про него забыла.

— А что она делает? — спросил Вовка.

— Рисует, — ответил я, отвернувшись. — Она у нас художником хочет стать.

— Она всё время это делает?

— Все перемены.

— Она не пойдёт с тобой на дискотеку, так что расслабься, — сказал Снежков.

— Почему ты так думаешь? — спросил Вовка.

— Она вообще ни с кем не общается.

— Почему? — продолжал спрашивать Вовка.

— Не хочет, — отрезал Снежков.

Звонок на урок избавил нас от очередного вопроса. Мы побежали в класс на урок географии и не заметили, что Вовка исчез. Только сев на своё место, я заметил, что Анька Сидорова сидит одна. Снежков тоже это заметил и вопросительно посмотрел на меня. Я в ответ лишь пожал плечами.

Вовка появился минут через десять.

— Можно войти, Анна Михайловна? — спросил он, застыв в дверях.

Географичка пристально посмотрела на него.

— Почему опаздываем, Голубкин? — спросила она.

— Я был в туалете, — ответил Вовка.

Со всех сторон послышались смешки.

— Садись, Голубкин, — нахмурившись, сказала географичка. — Так, класс, успокаиваемся и открываем учебный файл номер десять.

Вовка сел на своё место, и я сразу послал ему сообщение: "Ты где пропадал?" Вовка ответил не сразу: "Разговаривал с Кругловым". У меня по спине побежали мурашки. "Что ему было нужно?" — спросил я. "Ничего особенного".

Я передал весь текст Снежкову и Чижу. "Круглов только кулаками умеет махать", — ответил Снежков. "Спорим, Вовка опять его уложил", — сказал Чиж.

Я был в этом уверен. У Вовки не было ни одного синяка, а Круглов, как я сам видел, весь день проходил с разбитым носом.

 

Честно говоря, я совсем не думал, что Вовка загорится желанием пойти на дискотеку, пока однажды утром, подойдя к школе немного раньше обычного, не увидел удивительную картину. На ступеньках у запасного выхода сидела Ирка Михайлова, а рядом с ней стоял не кто иной, как Вовка. Я остановился и издалека стал с любопытством смотреть, что будет дальше. Вовка пытался о чём-то поговорить с Иркой, но та не обращала на него никакого внимания. Вовка, однако, сдаваться не собирался. Он присел рядом и продолжил что-то объяснять. Ирке это быстро надоело, и она убежала к главному входу.

Я не стал рассказывать об это Снежкову и Чижу. Мне вдруг стало интересно, чем всё это закончится. К моему удивлению, Вовка оказался упёртым. Он каким-то образом умудрился подобрать пароль к учебному компу Ирки и на уроках принялся забрасывать её своими сообщениями. Ирка делала вид, что ничего не происходит, и удаляла все послания, даже не открывая их.

Так продолжалось три дня. Не знаю, что такое придумал Вовка, но, получив очередное сообщение, Ирка застыла, глядя на экран. Очнулась она только минуты через две, что-то быстро написала в ответ и весь урок после этого просидела с опущенной головой.

На большой перемене весь наш класс наблюдал в столовой за тем, как Вовка подошёл к сидевшей одной Ирке. Ко всеобщему удивлению, она не стала убегать и не попыталась его прогнать. Вовка сел рядом и начал о чём-то с ней разговаривать. Сначала Ирка слушала его с хмурым видом, а затем вдруг неожиданно улыбнулась. Через минуту она засмеялась. Я никогда раньше не видел, чтобы Ирка смеялась. Я думал, она вообще не умеет это делать.

Вовка пользовался большим уважением в нашем классе, и потому никто не стал над ним подшучивать, как и над Иркой. Только мы со Снежковым и Чижом решили поговорить с Вовкой.

— Ты всерьёз решил пойти на дискотеку? — спросил Снежков, когда мы вчетвером шли из школы домой.

— Да.

— Зачем? — спросил Чиж.

— Просто так. Мне интересно.

— Что там может быть интересного? — удивлённо спросил я.

— А вы были на дискотеке? — спросил Вовка.

— Ни разу, — за всех нас ответил Чиж.

— Тихо, — друг оборвал наш разговор Снежков. — Сашка идёт со своими дружками.

Дружков было трое. Все были такими же высокими, как Сашка. Мы остановились. Они подошли к нам и окружили с трёх сторон.

— Здорово, Голубкин, — ухмыляясь, сказал Сашка.

— Чё тебе надо? — спросил Чиж.

— Ничего, — ответил Сашка, не сводя взгляда с Вовки.

— Ты не умеешь нормально разговаривать с другими людьми, — сказал он.

— Не тебе решать, придурок! — крикнул Сашка и, толкнув Вовку, пошёл дальше. Сделав несколько шагов, он обернулся и добавил. — Готовься, Голубкин.

Вовка долго смотрел вслед Сашке и его дружкам.

— Пошли, — сказал наконец Снежков.

Мы направились дальше.

— Зря ты с ним связался, Вовка, — сказал я.

— Почему?

— Не прикидывайся, — сказал Снежков. — Ты не знаешь, что ли, его брата? Он тебя отделает так, что ты потом встать не сможешь.

Вовка не ответил. До самого дома он не произнёс ни слова.

 

В выходные мне наконец привезли "Гоночное шоу две тысячи тридцать пять", от которого балдела половина Сети. Я хотел пригласить друзей, но прийти смог только Вовка. Снежкова родители забрали с собой на море, а Чиж был вынужден сидеть дома со своей младшей сестрой, так как их робот-нянька завис, подцепив какой-то вирус.

Как только пришёл Вовка, мы тут же принялись осваивать новую игру. Перевести дух удалось только через полтора часа. Выключив проектор и сняв лазерные перчатки, я и Вовка сбегали на кухню и вернулись в комнату с огромным пакетом чипсов и двумя бутылками колы. Усевшись на полу, мы принялись за еду.

— Не передумал на дискотеку идти? — вскоре спросил я.

— Нет, — ответил Вовка.

— С Иркой пойдёшь?

— Да, — кивнул он. — Я же её пригласил.

Я кивнул и задумался. Некоторое время мы с Вовкой молча хрустели чипсами и запивали их колой. Наконец я произнёс:

— Знаешь, Вовка, ты какой-то странный.

— Странный?

— Ты со всеми хочешь подружиться. Почему?

— У меня всего трое друзей — ты, Витька и Лёнька.

— А Ирка?

— Я с ней тоже хочу подружиться.

— Почему именно с ней? Она же странная. С ней никто не хочет общаться.

— Ерунда, Ира нормальная, — возразил Вовка. — Ей просто нравится быть одной.

— Зачем ты тогда пригласил её на дискотеку?

Вовка пожал плечами.

— Просто так.

— Ага, щас! Ты влюбился в неё!

— И что такого?

Спокойствие Вовки немного остудило мой пыл. я вдруг понял, что завёлся из-за какого-то пустяка. Подумаешь, пригласить куда-то девчонку. Вовка был прав, что никого не слушал, а всё делал по-своему.

— Я думаю, Ира просто стесняется знакомится с мальчишками, — сказал Вовка. — Потому что знает, что о ней думают.

— А что ты будешь делать после дискотеки? — спросил я. — Будешь с ней встречатся?

— Наверное, — сказал Вовка уже не так уверенно.

Продолжать разговор на эту тему мне не хотелось. Я предложил Вовке снова подключиться к игре. Он сразу же согласился.

 

Вскоре нам всем пришлось пожалеть, что мы не восприняли угрозы Сашки слишком серьёзно. Оказалось, что всё это время он и его брат следили за нашей компанией. Мы возвращались из кинотеатра, когда заметили их компанию. Сашка, его брат Игорь и ещё четверо парней стояли, перегородив узкий переулок, по которому мы решили срезать путь.

— Назад, — тут же скомандовал Снежков.

Мы развернулись и увидели двоих парней, вставших у нас на пути. Мы оказались в ловушке.

— Куда идём, придурки? — раздался голос Сашки.

Они окружили нас плотным кольцом, так что убежать было невозможно. Нападать тоже не имело смысла — они были намного сильнее нас.

— Так вот ты какой, Голубкин, — ухмыляясь, произнёс Игорь.

— Отпустите моих друзей, они тут не при чём, — сказал Вовка.

В ответ все они громко рассмеялись.

— А чего ты тогда с ними всё время шляешься? — спросил Игорь.

— Кончай с ним трепаться! — вмешался Сашка.

— Подожди, — голос Игоря вдруг стал более мягким. — Почему бы сначала с ними просто не поговорить?

Раздались щелки. Я сразу обо всём догадался. У Игоря и его банды сзади были спрятаны энергожезлы. Один удар в шею — и ты парализованный лежишь на земле с испачканными штанами.

— Держите их, — тихо произнёс Игорь.

Через пару секунд каждого меня, Снежкова и Чижа за руки держали двое. Вовка лежал на земле лицом вниз, а на нём в победной позе восседал Сашка.

— Ну, что мы с ним будем делать? — спросил Игорь.

— Научим его правильно разговаривать с людьми, — ответил Сашка.

— Я это и так умею, — с трудом приподняв голову, прохрипел Вовка.

— Заткнись, сволочь! — разозлился Сашка и ударил его по затылку.

Вовка в ответ начал вырываться. Никто не ожидал, что у него откуда-то возьмётся столько сил, чтобы сбросить с себя Сашку. Не растерялся только его брат. Он подлетел к Вовке и одновременно завёл руку за спину. Я только успел заметить, как сверкнула искра. Через мгновение конец жезла прикоснулся к шее Вовки. Тот вдруг замер и рухнул на спину.

Игорь с братом и дружками засмеялись, не заподозрив ничего странного. Да и мы сначала тоже ничего не поняли. Но Вовка лежал без движения, закрыв глаза. Казалось, он даже не дышит. Смешки стихли.

— Эй, придурок, хватит прикидываться! — сказал Игорь.

Вовка по-прежнему не шевелился. Игорь наклонился над ним, но через секунду резко выпрямился.

— Уходим отсюда, живо! — скомандовал он.

Нас тут же отпустили. Через пару мгновений банды и след простыл.

Мы окружили Вовку и попытались привести его в чувство. Никому из нас и в голову не могло прийти, что случилось что-то страшное.

— Вовка, кончай шутить! — дрожащим голосом воскликнул я.

— Он, наверное, вырубился, — сказал Чиж.

— И что мы будем делать? — Снежков привстал, нервно оглядываясь по сторонам.

Вдруг мы услышали вой полицейской сирены.

— Полиция! Надо бежать! — закричал Чиж.

— А Вовка?! — воскликнул я.

Но бежать уже было поздно. В конце переулка неожиданно появилась белая машина. Она подъехала к нам и остановилась. Из неё вышел человек высокого роста, одетый в чёрный плащ. Мы, не зная, что делать, растерянно смотрели на него. Незнакомец обернулся. В переулок вьехала вторая машина, полицейская.

— Нам конец, — испуганно пробормотал Чиж.

Человек в чёрном плаще, когда к нему подошли двое полицейских, произнёс:

— Заберите этих троих в участок. Я возьму образец.

— И сколько нам их держать у себя? — спросил полицеский.

— Недолго. Я скоро приеду к вам. Никому ничего не говорить.

 

Когда нас привезли в полицейский участок и посадили в какой-то кабинет, Чиж разревелся, как девчонка. Мы со Снежковым и сами едва сдерживали слёзы. Вскоре появился человек в чёрном плаще. Он взял свободный стул и сел напротив нас.

— У меня нет времени на подробные объяснения, поэтому я скажу главное — о том, что произошло в переулке, никто не должен знать.

— Что с Вовкой? — всхлипывая, выдавил Чиж.

— Тот, кого вы называете Вовкой, на самом деле не человек.

— А кто он тогда? — спросил я.

— Последняя модель биоробота.

Мы замерли.

— Да. Он — робот с особой программой. Главной его задачей было наладить общение со своими одноклассниками. Это должна была быть целая серия экспериментов.

— Каких? — не выдержав, спросил я.

Незнакомец вздохнул и опустил голову.

— Ваш... новый друг не должен был погибнуть, — ответил он. — Если бы всё пошло по плану, Володя Голубкин уехал бы в другой город в конце учебного года, и никто бы никогда не узнал, что он был роботом. Полная секретность была важнейшим условием. Роботы-психологи для работы с детьми... — человек в плаще снова замолчал. Никто из нас не хотел его прерывать. — Ещё бы немного, и его интеллектуальная система завершила бы своё формирование. Теперь её уже не восстановить. А всё из-за нелепой случайности, одного крохотного заряда.

— Мы никому ничего не расскажем, — тихо сказал Снежков. — Мы обещаем.

Человек в плаще пристально посмотрел на нас.

— Я вам верю, — сказал он. — Потому и рассказал вам всё это. Вы имеете право знать. Но только вы. И никто больше. Вам ясно?

 

Последний разговор с Вовкой никак не шёл у меня из головы. Теперь, когда вскрылась правда, всё стало выглядеть для меня иначе. Я не жалел, что всё это время дружил с машиной, потому что понимал — не будь этой драки, Вовка бы остался для меня просто ещё одним другом. Но Ирке, которая ничего об этом не знала, было в этой ситуации хуже всех. Она станет думать, что её обманули, предали. Я был уверен, что над ней будет смеяться весь класс. Мне вдруг стало так жалко Ирку, что я принялся размышлять, как всё исправить.

 

Когда я подошёл к школе, то увидел, что она уже стоит у входа. Я медленно приблизился к ней, гадая, как лучше начать разговор.

— Привет, — сказал я.

Ирка бросила на меня подозрительный взгляд.

— Привет.

Я замялся, разглядывая её новые джинсы и кофту, способную по желанию менять цвет. Эти вещи были жутко дорогими.

— Вовку ждёшь, да? — спросил я.

— Да, а что? — Ирка нервно посмотрела по сторонам.

— Знаешь... он... короче, он не придёт.

— Откуда ты знаешь?

— Он завтра уезжает с родителями в другой город. Навсегда. Он мне так сказал. Только мне, Чижу и Снежкову.

— А мне нет, — сказала Ирка, пытаясь скрыть обиду.

— Не успел, наверное. Ты не обижайся, Ирка, он не специально.

— Знаю, — она опустила взгляд.

Мы замолчали.

Постояв немного, Ирка направилась в сторону домов, прочь от школы. Я догнал её и пошёл рядом.

— Передумала идти на дискотеку? — спросил я первое, что пришло в голову.

Ирка кивнула.

Мне не хотелось вот так заканчивать этот разговор, и я спросил:

— Домой идёшь или как?

Ирка долго молчала.

— Нет, я хочу немного прогуляться, — наконец ответила она.

— Можно с тобой?

— Как хочешь.