Ты остаешься, я ухожу

Циркачи всегда с нетерпением ждали первых по-настоящему теплых весенних дней. Приход весны означал начало выступлений. Растянувшаяся на одиннадцать недель зимовка изрядно истощила кошельки членов труппы господина Беата Вейнгольда.

Карл Вольтлегель снова проверял поклажу. Сегодня они покидали Гроленхау, городишко на юге страны, где труппа пережидала зиму. Карл знал, что еще по меньшей мере дважды перепроверит, все ли взял. Потом придет Фрида и одним невинным вопросом заставит его в очередной раз лихорадочно рыться в вещах.

Его отвлекло появление Фриды. Как всегда, она вошла без стука. Карл покосился на нее, ожидая колкости, но девушка смолчала. Карл в очередной раз подумал, что серьезность ей не идет. Тонкие губы, высокие скулы и холодный взгляд придавали Фриде слишком строгий вид. Ее красила только улыбка.

Фрида посмотрела снизу вверх на рослого Карла.

— Наш друг акробат ведет себя странно. Он даже не начал собираться. Похоже, что-то случилось.

Карл пожал плечами. Обычно Гельмут откладывал сборы до последнего. Но они должны были грузиться в фургоны меньше чем через час. Карл последовал за Фридой, чтобы разобраться, в чем дело. И предложить свою помощь, если она понадобится.

Гельмут ждал их. Чуть ли не впервые за всю зиму они могли остаться втроем. Остальные циркачи были слишком возбуждены предстоящим отъездом и сновали по тесному постоялому двору.

— Что случилось? — спросил Карл, зайдя в комнату.

Гельмут встал, сложил руки на груди. Потом засунул большие пальцы за пояс. Уронил руки вдоль тела. Заложил их за спину. Начал нервно расхаживать взад-вперед. Остановился. Заговорил.

— Я остаюсь.

Карл покосился на Фриду. Она чуть заметно пожала плечами.

— Где? — осторожно спросил Карл.

— Здесь, в Гроленхау.

— Но ты же нас потом нагонишь? — Карл уже начал понимать, к чему клонит друг, но не хотел в это верить.

— Нет. Я остаюсь.

— Гель, не чуди, — тихо сказала Фрида.

— Я решил. Двух месяцев было достаточно, чтобы все тщательно обдумать. Сейчас у нас нет будущего. Меня это не устраивает. Я хочу завести семью, иметь собственный дом. Собаку, черт побери. Карл, Фрида, все решено. Я переговорил с Беатом. Он меня отпускает. Мне осталось только попрощаться с вами.

Карл смотрел на Гельмута. Пристально. Зло. Они были братьями. Не по крови, но по духу. Способный жонглер с длинными нервными пальцами и черноволосый нижний акробат, надежная опора для напарника. Карл знал друга достаточно хорошо, чтобы не пытаться его переубедить. Фрида подошла к Карлу, стиснула его ладонь.

— Не надо ничего говорить, — прошептала девушка. — Отпусти его. Расстанемся друзьями.

Карл сделал шаг вперед, протянул руку. Гельмут ответил, ухватив его повыше запястья, как это принято у циркачей. Ладонь может выскользнуть из другой ладони, такая же хватка была намного надежней.

Карл отступил на два шага, развернулся на пятках, вышел, хлопнув дверью. Оглянувшись ему вслед, Фрида подошла к Гельмуту, крепко обняла. Девушка считала, что именно она стала причиной, по которой акробат решил уйти. В последнее время она сближалась с Карлом, вклиниваясь в их с Гельмутом дружбу.

— Гель, это правильное решение. Когда-нибудь мы вернемся. Надеюсь, к тому моменту ты уже будешь женат.

Семь месяцев спустя.

Начало осени — лучшее время для цирковой труппы. Помимо обычных выступлений, циркачи получали еще одну возможность подзаработать. Они выступали на свадьбах. Но сейчас члены труппы Беата Вейнголда чувствовали себя неуютно. Многие из них впервые оказались на свадьбе в качестве гостей.

Время от времени циркачи косились на Гельмута, сидевшего во главе стола. Признаться, многие думали, что по возвращению труппы в Гроленхау акробат попросится обратно. Карл надеялся на это сильнее прочих.

Вместо этого циркачи попали на свадьбу. Нарядная темноволосая девушка, сидевшая слева от Гельмута, была младшей дочерью богатого по городским меркам торговца. Более чем удачная партия для безродного циркача.

Из короткого разговора с женихом Карл узнал, что Гельмут познакомился с невестой, Анной, еще во время последней зимовки. Но циркачу пришлось полгода проработать приказчиком в лавке ее отца, чтобы получить согласие на брак.

— Видишь, Гель-торговец оказался способней, чем Гель-акробат, — тихо проговорила сидевшая справа от Карл Фрида. Последние три недели она все время старалась держаться справа. Чтобы не смотреть на его левую щеку.

Все произошло в кабаке городка Вельбаен. Фрида как всегда была чрезмерно задириста. Ведь она знала, что Карл всегда вступится за нее. Циркачка высмеяла двух местных пропойц. Те полезли в драку. Карл заступился за девушку, но пропустил удар разбитой бутылкой. Стекло оставило на лице длинную рваную рану. К счастью, осложнений не последовало, рана зарубцевалась. Но Карл все еще улыбался только правой стороной рта.

Сидевший по правую руку от Гельмута господин Беат, хозяин труппы, встал с наполненным стаканом в руках.

— Признаюсь, я не хотел оставлять Гельмута и терять талантливого акробата. Но сейчас я вижу, какую красавицу он мог упустить, уехав с нами! И мне стыдно за свои сомнения.

Посчитав тост законченным, Беат одним глотком осушил стакан. Циркачи и родственники невесты наградили хозяина труппы вялыми аплодисментами и вернулись к угощению.

— Он никогда не умел говорить, — фыркнула Фрида, подмигнув сидевшему напротив парню, кузену невесты. Карл только усмехнулся, но тут же сморщился от боли.

Циркачей приняли хорошо. Конечно, в основном гости со стороны невесты были выше по статусу. Но циркачи умели располагать к себе людей, были обязаны уметь. И сейчас горожане разговаривали с товарищи Гельмута как с равными. Несмотря на непроверенные, но стойкие слухи, о том, что циркачи похищают детей.

Карл притянул к себе плетеную корзину с фруктами, выудил три примерно равных по размеру яблока, подкинул в воздух первое. Следом второе и третье. Сначала жонглировал двумя руками, затем одной. Не слишком сложное развлечение.

— Ты завидуешь ему? — глядя на Гельмута, спросила Фрида.

— А должен?

— У него теперь есть жена.

— У меня есть ты.

— Она родит ему детей, — с горечью сказала девушка. — В отличие от меня.

Карл оставил яблоки, ухватил Фриду за руку. Сильнее, чем собирался. Развернул к себе. Заговорил быстро, напористо, привлекая к себе ненужное внимание.

— Послушай, у нас все будет. Семья, дом, достаток. Потом. Давай доживем хотя бы до тридцати лет, хорошо? Накопим капиталец, выберем место поприличней. Обоснуемся. Сейчас мы не можем бросить Беата. Бросить сцену. Даже ради своей семьи Ты понимаешь это?

— Да.

Четыре года спустя.

В Гроленхау редко заезжали цирковые труппы, поэтому не стоило удивляться, что на второй день зрителей нисколько не уменьшилось, а напротив, стало заметно больше.

Карл запускал в небо деревянные шары, выкрашенные черной и белой краской. Он начал с пяти черных шаров, потом стал по одному добавлять белые, строго чередуя цвета. Фрида, сидевшая на краю служившего сценой помоста, задавала темп, играя на флейте.

Держа в воздухе десяток шершавых, ухватистых шаров, Карл шарил взглядом по собравшейся толпе. Вчера он пытался найти Гельмута в доме, где праздновалась свадьба. Не удалось. Хозяева сменились позапрошлой зимой. Сейчас циркачи надеялись, что Гельмут сам найдет их. После первого выступления Гельмут не объявился. Однако Карл не терял надежды увидеть друга.

Первой его заметила Фрида. Она на секунду сбилась, взяв фальшивую ноту. Вскоре Карл увидел Гельмута, пробиравшегося в первые ряды зрителей. Присмотревшись, Карл понял, почему Фрида потеряла темп. Гельмут шагал, тяжело опираясь на трость.

Карл закончил выступление. Просто отступил на шаг назад, позволив шарам упасть на помост. Коротко поклонился. Фрида встала следом за ним, плавным, ленивым движением прошлась по сцене колесом. Зрители одобрительно загудели, на сцену полетели монеты.

Гельмут тоже кидал. Карл рассмотрел в его руках серебро. Странно. Циркачи не подают циркачам. Будь на месте Гельмута кто-нибудь другой, такой поступок можно было посчитать преднамеренным оскорблением.

Карл уступил сцену другим участникам труппы. На помост легко взбежал Кунц, на ходу разматывающий пастуший кнут. Следом поднялась Петра, несшая букет роз. Кунцу предстояло перерубать цветы ударами кнута. Народ любил подобные представления.

Гельмут первым протянул другу ладонь, переложив трость в левую руку. Карл ответил на рукопожатие. Только потом жонглер заметил жену Гельмута, Анну, державшую на руках светловолосую девочку лет двух.

— Твоя? — спросил Карл.

— Моя, — непонятно усмехнулся Гельмут. Он быстро сменил тему. — Знаешь, все это время я ждал возвращение труппы господина Вейнгольда. А приехала труппа Карла Вольтлегеля. Что стало со стариком Беатом?

— Долгая история, — махнул рукой Карл. — Он решил уйти на покой. Давай поговорим в другой обстановке. Фрида! Вы же справитесь без меня? Заодно развлечешь супругу и дочь нашего друга.

Фрида медленно кивнула, не сводя с дочери Гельмута полного зависти взгляда.

Гельмут долго отказывался рассказывать, что случилось с его ногой. Было немало выпито, прежде чем Карл узнал, почему его друг охромел.

— Уж года три прошло. Тогда офицер городского гарнизона, голубоглазый белобрысый красавец, воспылал чувствами к замужней даме. К Анне. Начал добиваться ее и… добился. Насколько я знаю. Я вызвал его на дуэль.

— Ты? Торговец, бывший циркач? И он принял вызов?

— Юридически это он вызвал меня. Нескольких нехитрых оскорблений хватило, чтобы вывести вояку из себя. Потом был бой. В результате которого я уже не могу нормально сгибать ногу.

— После удара шпагой?

— Кавалерийским палашом. Офицерику повезло меньше. Я раскроил ему череп. Не знаю, как получилось. Был слишком зол, чтобы проиграть. Прежних навыков хватило, чтобы его угробить.

¬— Опасный ты человек, — усмехнулся Карл, уже жалеющий, что был столь настойчив в расспросах.

Еще пять лет спустя.

Карл жонглировал тремя горящими факелами, стараясь не показывать, как тяжело это дается. Ему не удавалось унять дрожь в руках. Вскоре это сказалось на представлении: Карл неточно подкинул факел, и вместо древка в ладонь ткнулась горящая пакля.

Жонглер непроизвольно отдернул руку, упуская все три факела. Немногочисленные зрители довольно засмеялись. Они любили неудачи циркачей не меньше, чем самые выверенные выступления.

Бледный, осунувшийся после болезни Карл затоптал огонь. Подошедшая Фрида молча положила ладонь ему на плечо. Карл подавил первое желание сбросить ее руку. Наклонившись, подхватил полу заполненную медяками глиняную миску.

— Фрида, что выбираешь: ужин или ночевку под крышей?

Время выступлений на большой сцене прошло. Умерло, вместе с труппой господина Вольтлегеля. Им просто не повезло. Они гастролировали на востоке страны, когда начались первые вспышки болезни. Карл до последнего надеялся, что смогут обогнать эпидемию. Зря.

Первым заразился Кунц. Карлу удалось переболеть, но выздоровление далось ему слишком тяжело. Только Фрида смогла избежать болезни.

— Подождите! Возьмите!

Карл поднял глаза и увидел девочку лет семи, протягивающую им серебряную монету. Жонглер растеряно смотрел на одетого как мальчишка, в штаны и рубашку, ребенка. Фрида вышла вперед, присела перед девочкой на корточки, ласково сказала:

— Спасибо, малышка.

— Я не малышка! Я тоже циркачка. Только без труппы.

— Ну конечно же, — согласилась Фрида, старавшаяся оставаться серьезной.

¬— Не веришь? Смотри!

Девочка легко встала на руки, сделала несколько шагов.

— Верю, верю, вставай обратно на ноги. Тогда ты должна знать, что циркачи не подают циркачам. Оставь деньги себе.

Карл сделал было движение, чтобы взять монету, но остановился. Циркачи не подают циркачам, все верно. Фрида бросила на него короткий взгляд, кивнула. После чего повернулась к девочке.

— Как тебя зовут, маленькая циркачка?

— Фрида.

Карл решил, что ослышался. Таких совпадений просто не могло быть

— Где ты живешь, маленькая Фрида? — подалась вперед циркачка.

Слишком резко. Слишком настойчиво. Девочка испугалась. Вспомнила сказки о циркачах, похищающих детей. Сбежала. Карл едва успел ухватить за руку свою спутницу, готовую броситься за девочкой.

— Представь, как это выглядит со стороны?

— Карл. Она — это я. Она — моя дочь.

Жонглер кивнул. Сказки и слухи о жонглерах были правдой. Они действительно искали новые таланты среди чужих детей. Выкупали, крали, подбирали. Те, кто принимал на воспитание новых циркачей, называли себя их родителями. И Фрида, незаконнорожденная дочь монаха, решила стать матерью Фриде, девочке из богатой семьи города Гроленхау.

Два дня спустя.

Связать появление двух циркачей с исчезновением ребенка было нетрудно. Особенно для того, кто полжизни провел в труппе. Следом последовали полтора дня скачки, загнанный конь и дикая боль в колене.

Он нагнал их к середине ночи. Циркач, бледный урод, сидел, уставившись в костер. Его подружка лежала рядом, прижав к себе Фриду. Гельмут перехватил трость, начал подкрадываться к костру. Нога снова подвела, циркач его услышал.

Гельмут ударил набалдашником трости по локтю циркача. Потом сверху по ключице. Следующий удар должен был прийтись в висок, но циркач успел закрыться рукой. Отпрыгнул.

— Фрида, прочь отсюда! — хрипло выкрикнул циркач.

Запоминая, в какую сторону циркачка увела его дочь, Гельмут двинулся вперед, с трудом приступая на больную ногу. Ударил снова. Но циркач сумел перехватить трость. Дернул на себя. Гельмут не смог устоять.

Над ним склонилось бледное лицо призрака, лицо вампира. Отмеченное знакомым шрамом.

— Карл…

— Гель? — жонглер опустил уже занесенную трость. Усмехнулся. — Значит, это твоя дочка? Точнее, дочь твоей жены. Тогда понятно, кто научил ее всему. Ты назвал ее в честь моей Фриды. А она считает, что нашла самородок.

— Это моя дочь! И я верну ее домой!

— Зачем? — уже успокоившись, спросил Карл. — Она рождена для сцены.

— Нет, — Гельмут попытался подняться, но колено все еще не слушалось. — Я бродяжничал достаточно долго. Это не для нее.

— Ты уже променял сцену на обывательскую жизнь. Живешь с изменившей тебе женой. Растишь девочку, отца которой убил. Неужели ты счастлив?

— Да, черт побери! Это мой выбор! Моя семья!

— Тогда зачем ты учил ее? Ты сам ждал этого дня. Когда-то давно, когда мы еще были братьями, ты сказал: "Я остаюсь". Я принял твой выбор. Ты остался. Мы ушли. Теперь ты чужак. Который пытается отнять у меня талантливого ребенка, дочь моей Фриды.

Гельмут с ненавистью смотрел на бывшего друга. Карл продолжил.

— Гель, возвращайся домой. Хотя… Ты же не сдашься. Прости, но ты не сможешь продолжить погоню.

Карл перехватил трость, широко размахнулся и ударил Гельмута набалдашником по здоровой ноге. В память о былой дружбе бил не в колено, а по ступне. Ближайшие несколько недель Гельмут не сможет нормально ходить. Но нога восстановится.

Карл быстро собрал их пожитки, уже собрался уходить вслед за Фридой. Передумал. Остановился над Гельмутом. Заговорил.

— Гель, ведь ты был прав. Тогда, когда решил остаться в Гроленхау. У тебя появилась семья. Своя собственная семья. Ты пошел на убийство, чтобы защитить ее. Я готов поступить так же. Не пытайся следовать за нами.

Развернувшись, Карл торопливо вышел из освещенного костром круга. Его ждала жена. Его ждала дочь.