Сотая жертва
В мозгу пульсировало и яростно клокотало: «Сто! Сто! Еще всего два до сотни!».
Сирена била тревогу, а сигнальные огни только распаляли и без того больное воображение. Ярость красной пеленой застилала глаза, когда плазменный нож вышел из грудной клетки капитана. Запекшееся мясо еще шипело, когда Гровер шатающейся походкой вышел с капитанского мостика на палубу, в след ему смотрели множество мертвых остекленевших пар глаз, одни с укором, другие с испугом, третьи с застывшим в них удивлением…
***
Капли пота стекали по грязному, перепачканному лицу, смешивались со слезами и кровью, сочившейся из многочисленных ссадин, и падали на дрожащие от бессилия руки. «…оналу немедленно проследовать к спасательным шлюпкам и покинуть корабль… Всему персоналу нем…» — монотонно причитала аварийная система, ни черта при этом не улучшая положения отчаявшейся Лизы.
«Черт бы побрал эту миссию, этот корабль и этого гребанного амбала!» — кричала она про себя, раз за разом прокручивая в голове, как здоровенный негр врывается в их с Алексом каюту и проламывает мужу череп здоровенным гаечным ключом, а потом пытается добраться и до нее… Дальше она смутно помнит, как на непослушных от ужаса ногах бежала в научную лабораторию, куда у механика не могло быть доступа. В памяти всплывала его полубезумная, жаждущая крови улыбка, бешеные глаза и шумно раздувающиеся широкие ноздри. Она забилась в дальний угол лаборатории, и только когда Гровер куда-то исчез, смогла оглядеться. В стерильной когда-то лаборатории повсюду валялись окровавленные тела в белых халатах, следы крови тянулись по полу. Какой-то мальчик, лет 18, пытался, видимо, доползти до пульта управления безопасностью, но так и остался лежать на полу, в то время как рука его осталась обугленным обрубком валяться на консоли ввода. Лиза не успела оглядеть всего ужаса, как питание в отсеке отключилось, и включились резервные источники света, скудно освещавшие окружающий ее кошмар.
«Черт бы побрал эту миссию, этот корабль и этого гребанного амбала!»
Двери тоже перешли в резервный режим, а значит, механик теперь имел полный доступ ко всему научному комплексу. Нужно было немедленно убираться отсюда, но ноги не хотели ее слушаться, а мысли путались, и Лиза не могла сообразить куда ей идти и куда прятаться. Только одна мысль — «Убежать подальше! Убираться с этого чертового корабля!»
***
Никита сидел на обитом углеродным волокном полу, опершись спиной о дверцу шкафчика, и разглядывал фото, на котором было изображено лицо возлюбленной. «Анита, — вздыхал он. — Уже пять лет прошло с тех пор как я выпустился из КАОФ-а и больше тебя не видел». Нет, конечно, была видеосвязь в виде пятиминутных сообщений, но разрыв составлял по две-три недели в зависимости от того, куда центр отправлял их со следующей миссией. Это скорее напоминало обычную почту двадцатого века, о которой ему рассказывал дед. Да что там? Он сам как-то читал эти письма, написанные от руки, но никак не мог понять, как нужно было себя заставлять тратить столько времени на них. Теперь-то он прекрасно все понимал. Не будь у него этих видеопосланий, он бы писал такие письма, просто чтобы хоть как-то ощутить близость с Анитой.
Никита поднял глаза к потолку, предаваясь воспоминаниям о днях, проведенных на Земле, о студенчестве, как вдруг все поглотил мрак. Он часто заморгал, сначала не понимая, что происходит, но через секунду включилось резервное питание и тревога. Монотонный женский голос начал извещать о том, что персоналу нужно немедленно проследовать к спасательным шлюпкам.
«Какого лешего?! — крикнул он в голос. — Что здесь происходит?»
Никита вышел из каюты на палубу машинного отделения, в котором проводил львиную долю своего времени по долгу службы. Он, в спешке проследовал к ближайшему ИИ. Старая техника заметно барахлила, идентификация прошла только со второго раза, или он так нервничал, что голос было не опознать?
Интерфейс отозвался голубым мерцанием, и приятный женский голос произнес: «Введите запрос»
— Анализ ситуации, — сказал машинист — Что с системами? Почему тревога?
— Все основные системы выведены из строя, утечка кислорода из первого, второго и четвертого отсеков, автопилот отключен, 96% экипажа мертвы или за пределами корабля, вы должны немедленно проследовать к спасательным капсулам в зону эвакуации и покинуть корабль, — монотонно вещал ИИ.
Никита схватился за стену, потому что ноги его подкосились
— Мертвы?! Ты говоришь, что весь экипаж мертв?!
— 96% по последним данным, полученным от центрального ядра, дальнейшая связь с ядром невозможна. Вы должны немедленно проследов…
— Что с капитаном? Он жив? — еле шевеля губами и смотря в пустоту перед собой, спросил Никита. Лицо его было мертвенно-бледным. Он не знал, как действовать в такой ситуации. За пять лет на борту «Сёрчмира» не бывало ни одного сколько-нибудь опасного или серьезного инцидента, за исключением одного дня, когда он еще молодым зеленым юнцом посмел высказать в сторону здоровенного негра-механика все, что он думает об Американцах, но тот инцидент был быстро замят. Все же этот корабль был создан совместными усилиями инженерной мысли российских и американских разработчиков на российские же деньги, так что обошлось, но урок Никита усвоил. После с Гровером они хорошо поладили и уже через две недели весело смеялись над словами Никиты в рубке отдыха, гоняя шары и потягивая безалкогольное космическое пиво.
— Капитан мертв — бесстрастно молвил “приятный голос”.
С широко открытыми от шока глазами Никита убито нажал на кнопку завершения сеанса и медленно сполз по стене, тело не слушалось его, как, впрочем, и голова…
***
Кровь покрывала все его могучее тело. Глаза были широко распахнуты. Он глядел в потолок и слепой тяжелой поступью направлялся в оружейный отсек. Кровь сочилась из страшной рваной раны на боку, и за ним тянулся широкий алый след. Губы Гровера безмолвно двигались, будто он шептал что-то самому себе или возносил молитву.
«Еще двое, — проносилось в его воспаленном мозгу. — Осталось только двое, и их будет сто… И тебе этого хватит. И ты меня оставишь в покое… в покое…»
Он оторвал щит с приборной панели двери и выдернул чип, отвечающий за резервное питание оружейного отсека. Через две минуты он будет вооружен и вдвое опаснее. Губы растянулись в кошмарной улыбке, а глаза затянуло багровой пеленой…
***
В ноздри бил тошнотворный запах крови, который ослаблял и без того измученную девушку. Элизабет проползла до выхода в следующий отсек, где, как она помнила, должны были находиться хранилище внеземных форм жизни и палаты биоинженерных разработок, ведущихся на корабле. Там же должен быть ИИ, отвечающий за научный комплекс, с ним она сможет что-нибудь выяснить и попытаться что-либо предпринять.
Лиза попыталась подняться на ноги, и со второй попытки ей это удалось. Осторожно ступая в неверном свете и стараясь не зацепить валявшиеся по всему отсеку трупы и кровавые лужи, она добралась до ИИ. Руки предательски дрожали, интерфейс не отзывался. Она попробовала еще раз, но ничего не происходило. ИИ был безмолвен. Элизабет, отчаянно цеплявшаяся за остатки рассудка, не выдержала и стала колотить по мертвому экрану кулаками, плача навзрыд. Челюсть свело, ноги опять перестали слушаться, и она осела на пол. Тут под собой она почувствовала что-то теплое и липкое, в ужасе вскрикнув и отпрянув, она уставилась на труп пожилого мужчины. Горло его было рассечено, а на лице застыла маска ужаса. Лиза, сидя на полу, резко попятилась и, упершись спиной в стену, продолжала возить ногами по липкой красной луже.
Она не могла больше этого выносить. «Это все происходит не со мной, — твердила она себе. — Я сплю и вижу кошмар! Боже, помоги! Дай мне сил проснуться!» Но в глубине души она понимала, что все это реальность. Жестокая, не укладывающаяся ни в какие рамки, но — кровавая действительность.
Лиза сжалась в жалкий комочек у стены и заскулила. «Господи, дай мне сил все это вынести!»
Она постаралась взять себя в руки и встала. Оставалось добраться до следующей двери, где находилось хранилище. Насколько она помнила, хранилище работало абсолютно автономно, независимо даже от центрального ядра корабля. Если ей удастся там запереться, у нее будет какое-то время, чтобы придумать, как выжить в этом аду. Но с ее уровнем допуска это было невозможно. Она — заурядный лаборант, девочка на побегушках у ведущих ученых… И тут она вспомнила. Дверь в хранилище открывалась, считываясь с сетчатки глаза и ИД-карты. Если этот доктор, как его… Казанцев? Ну да! У него был допуск. Но не может же она?.. В этот момент, пока она боролась со своей моралью, Лиза услышала характерный пневматический звук открывающейся двери в научном отсеке.
«Это он! — ужас снова сковал все ее члены — Он пришел за мной!». Тут словно что-то подстегнуло ее. Она резко бросилась к валявшемуся в уже остывшей луже крови ученому, перевернула его на спину, подхватила под мышки и поднесла к датчику. Цвет индикатора сменился с красного на желтый. Оставалось только открыть картой замок. Из соседнего отсека послышался грохот и звуки чего-то бьющегося. Лиза бесцеремонно бросила Казанцева и живо сняла с его шеи спасительную карту. Щелчок! Индикатор горит зеленым! Дверь моментально открылась. Лиза влетела в хранилище и, закрыв за собой дверь, тут же заблокировала её, отключив питание двери нужной комбинацией цифр. Как хорошо, что, работая лаборантом, она имела очень цепкую память и, однажды натолкнувшись на эту комбинацию, запомнила ее!
«Черт, я еще жива!.. Черт! Черт!» — Лиза чертыхалась, плакала и понимала, что она в безопасности и в то же время в ловушке. До спасательных капсул ей не добраться, негр её тут же прикончит, а иначе они вечность будут болтаться в космосе. И через пару дней, может, неделю, она умрет от голода. Но сейчас она в безопасности… жива…
***
Никита осторожно ступал по предательски тусклым коридорам, продвигаясь в сторону капитанского мостика. Он все еще не отошел от шока и хотел воочию убедиться, что ИИ говорил правду, заодно найти кого-нибудь, кому удалось спастись. Если же он ничего не обнаружит, то тут же эвакуируется в спасательной капсуле, а через пару-тройку недель здесь будет спасательный корабль с Земли или другой ближайшей населенной планеты… Его мысли прервал какой-то шум прямо по коридору. Слышалась тяжелая поступь, и шаркающие шаги выдавали раненого. Никита ускорил шаг и за ближайшим поворотом увидел Гровера. Тот был весь в крови. Его черная кожа вся была изрезана, исцарапана, а многочисленные ожоги уже полопались, струпья сочились густой жидкостью. В глазах его горело безумие. Никита изменился в лице, когда увидел что Гровер, явно не приветствуя его, вскинул огромную многозарядную плазменную винтовку. Характерный звук заряда аккумулятора известил его о том, что через секунду его голова или другая часть тела покатится по палубе, навсегда отделившись от туловища. Никита видел подобные винтовки в действиях на учении, и ни секунды не сомневался, что если он немедленно что-нибудь не предпримет, второго выстрела он не услышит, равно как и не увидит завтрашнего дня. Не успел он отпрянуть обратно за поворот, как заряд пронесся мимо по коридору и, отскочив от стены, ушел в пол. Никита быстро понесся прочь от безумного чернокожего напарника, надеясь только затерять его на пути к бегству и свалить с этого корабля на спасательной шлюпке.
Вот еще один поворот, еще… Сзади слышится рев Гровера. «Черт, до чего же жуткий рев! Он бы со мной и голыми руками справился, в такой ярости». Сирена не переставала извещать о его бедственном положении, а Никита все бежал по направлению… «А куда я бегу? Так, впереди научный комплекс. Отлично. Значит, спасательные капсулы в соседнем отсеке, но… ИИ говорил, что там утечка кислорода, следовательно, разгерметизация, и без костюма туда нечего и соваться. Значит, сначала нужно заглянуть в НК и раздобыть костюм, и при этом не попасться Гроверу»
Никита опрометью бросился в Научный комплекс. Не успел он вбежать внутрь, как сходу врезался в стул, стоявший поперек прохода, и с грохотом повалился на пол. Руки проскользили по чему-то липкому с резким запахом, а плечо уперлось во что-то холодное и упругое.
«Кровь! Люди!». Кругом валялись трупы ученых. Расчлененные их части валялись по полу и столам. Вся лаборатория была залита кровью. «Господи, неужели это все дело рук одного человека?!» — Никита не успевал оправиться от сыпавшихся на него все новых ужасов.
Во второй комнате послышался какой-то шум и звук открывающейся пневмодвери.
«Дверь, хранилище! Там есть кто-то живой!» Никита пулей бросился к хранилищу, опрокинув попутно еще пару столов, но не успел. Дверь закрылась перед самым носом. Он ударим кулаком в дверь, затем еще и еще. Чуть ли не срывая голос, он закричал:
— Эй!!! Кто бы там ни был! Откройте! Я помогу! И мне нужна помощь!
***
Лиза сидела, облокотившись о дверь и не успев отнять руки от лица, услышала глухие удары о дверь. Какой-то голос кричал из соседнего отсека и звал на помощь. Голос был молодой и явно не принадлежал Гроверу, хотя она и не могла его хорошо расслышать. Она приложила ухо к двери.
— Откройте… Я помогу, — доносилось с той стороны двери.
«О Господи! Там есть еще кто-то! Гровер же и до него доберется!» — пронеслось в мозгу у Лизы. Она тут же вскочила и открыла дверь. В комнату ввалился парень, лет 25. Лиза тут же его узнала. Никита, русский. Машинист, был тут еще до ее прибытия. Симпатичный, тихий и спокойный, в общем-то, паренек. Кажется, у него девушка на Земле…
— Закрывай! — криком прервал ее раздумья Никита.
Она тут же послушно нажала на кнопку и набрала комбинацию. Никита шумно выдохнул и осел на пол. Силы будто разом покинули его. Руки безвольно опустились вдоль тела, он тяжело дышал и рассматривал ее.
— Элизабет, кажется? Меня Никита зовут… Ты не в курсе что за чертовщина здесь происходит? Что с Гровером? Он чуть меня не пристрелил там, на палубе!
— Я... Я сама ничего не понимаю… Он ворвался в нашу с Алексом каюту,.. а потом… — тут она зарыдала, закрыв лицо руками, но пересилила себя и, утерев слезы рукавом, продолжила: — Алекс даже не успел ничего предпринять. У него просто не было шанса среагировать. Гровер зверски убил его и погнался за мной.
— Мне жаль, Лиза. — Никита поднялся на ноги и смотрел на нее с сочувствием.
Лиза молчала, напряженно борясь с очередным приступом слабости. Слезы блестели в уголках ее глаз.
— Что с остальными? Ты кого-нибудь видела? ИИ сказал мне, что почти все мертвы…
— Похоже на то. Кроме тебя, я никого живого не встречала пока. И Гровер…
Тут в дверь громко стукнуло, так, что Никита и Лиза инстинктивно от нее отпрянули.
— Тихо, — прошептал Никита. И уже громче продолжил: — Дверь надежная, должна выдержать. Его оружие ее тоже не должно пробить…
— Что будем делать? — дрожащим голосом спросила Лиза. Она тут же отдала ему возможность все решать. Хорошо, что появился хоть кто-то, на кого можно положиться. Может быть, им и удастся вдвоем что-нибудь придумать.
— А что мы сейчас можем? Его нам не одолеть, если он и в правду смог уничтожить всю команду, к тому же, он вооружен. — Никита принял задумчивое выражение. — Делать нечего. Пока мы заперты здесь, попробуем выяснить, что происходит, и, может, выработаем какой-нибудь план действий. Но и времени у нас немного. Раз корабль без управления и автопилот вышел из строя, мы в любую секунду можем врезаться в астероид или в другой космический мусор, не говоря уже о том, что корабль может просто развалиться на части от понесенных повреждений.
— Откуда ты все это знаешь?
— Ну, кое-что сообщил ИИ. Да, к тому же, я машинист. Оно и так видно, в каком мы положении. Долго корабль не протянет. Нам нужно…
Очередной глухой удар поверг их в секундное молчание.
— Давай для начала оглядим хранилище. Может, найдем какую полезную информацию или что-нибудь, что нам может помочь.
Они двинулись вглубь хранилища. Вдоль стен располагались многочисленные ячейки, в которых хранились различные образцы с поверхностей исследованных планет. Элизабет испуганно озиралась по сторонам и жалась ближе к Никите, стараясь не производить лишнего шума, Никита же пытливым взглядом обводил все вокруг. В конце зала стоял терминал, управляющий отсеком. Никита ввел запрос на запуск главных функций. Терминал в ответ запросил пароль.
— Лиз, справишься с паролем? — обратился он к девушке.
— Должна… Секунду… Готово!
— Я хочу запросить видеозаписи, может быть, нам удастся что-нибудь выяснить. Это все началось примерно с час назад. Вот, смотри…
На экране появилось изображение, разбитое на несколько экранов. В каждом окошке отображался один из отсеков научного комплекса. Хранилище выглядело точно так же, как и сейчас, за исключением ученого в белом халате, делающего какие-то записи. В остальных отсеках все выглядело на порядок лучше и привлекательнее, нежели нынешнее их состояние. Не было крови, и трупов, царил порядок. Ученые ходили из отсека в отсек и делали различные пометки в консолях или наладонниках. В лабораторном отсеке началось какое-то движение, там возле стола сгрудилось несколько ученых. Они изучали какой-то непонятный пульсирующий комок. Камера не давала разглядеть, да и спины ученых закрывали обзор.
— Смотри, — испуганно прошептала Лиза. — Что это там?
При этом она ткнула пальцем в соседний экран. На нем — один из ученых в хранилище, с сосудом в руках, вдруг схватился за голову и упал на колени. При этом он выронил сосуд, и тот разбился. Непонятная студенистая масса тут же скрылась в ближайшей вентиляционной шахте.
— Что это? — Элизабет в ужасе стиснула плечо Никиты.
— Я не знаю… Где это было? Примерно здесь? — он подошел к тому месту, где разбился сосуд. Вокруг было чисто, ни одного осколка, ни следа происшедшего. Никита осмотрел вентиляцию. Аналогично, никаких следов
— Он что, просто просочился сквозь нее? — Никита недоуменно то вскидывал, то хмурил брови.
Лиза осторожно проводила рукой вдоль ячеек и осматривала хранилище.
— Там больше не было никаких видеозаписей?
— Нет, то была последняя. Видимо, потом система дала сбой, или же кто-нибудь удалил записи…
За дверью послышался очередной гулкий удар. Лиза вздрогнула, а Никита обеспокоенно начал ходить по хранилищу.
— Мы не можем сидеть так вечно, — сказал он. — Рано или поздно Гровер ворвется сюда, и нам нужно быть готовыми к встрече с ним.
— Какой у тебя план?
— Я попробую его отвлечь, а ты доберешься до спасательных капсул. Сразу же эвакуируешься, а я постараюсь добраться позже.
— Но он убьет тебя! Он же никого не оставил в живых! Для него человеческая жизнь ничего не стоит! — зачастила Лиза.
— У тебя есть другой план? — спокойным голосом ответил Никита, продолжая осмотр хранилища на предмет чего-нибудь увесистого или любого другого предмета, который смог бы сойти за оружие. Лиза молчала, тупо глядя в пол… Внезапно тот ушел у них из-под ног, корабль тряхнуло, свет погас, и все хранилище погрузилось во мрак.
***
Сирена, к которой они так привыкли, внезапно замолчала, но на смену ей пришел болезненный гул в голове. Никита попытался подняться с колен, но ноги не хотели слушаться, и он остался на коленях, держась за голову. Из-под руки вытекала теплая кровь. Бровь была рассечена, и кровь заливала и без того не видящий в темноте глаз.
— Лиз? — хрипло позвал Никита. — Ты здесь?
— Я в порядке, — она нащупала в темноте его руку. — Что случилось?
— Кажется, корабль столкнулся с каким-то астероидом. Еще один такой удар, и его разнесет на части. Нам нужно скорее выбираться, нельзя медлить!
Никита рывком поставил себя на ноги, потянул за собой Лизу. Голова ужасно кружилась, а глаза все еще не привыкли к темноте. Он вытянул вперед руку и на ощупь двинулся вперед, держа другой рукой Лизу. Когда они почти приблизились к двери, та внезапно открылась. В проеме стоял Гровер, пара аварийных светильников освещала его из коридора. Он возвышался, грозный, с огромной плазменной винтовкой наперевес. Его глаза уловили движение, и безумный взгляд впился в Никиту с Лизой, сковывая их страхом. Только Гровер поднял свое оружие, как очередной толчок бросил всех троих на пол. Из винтовки вырвался заряд и, отскочив от потолка, прошел в паре метров от Лизы, та громко вскрикнула. Никита вскочил на ноги. Медлить было нельзя, он кинулся к двери, таща за собой Элизабет, которая так и не выпустила его руки. Они уже проскочили мимо Гровера и выбежали в соседний отсек, когда Гровер схватил Элизабет за лодыжку, повалив ее на пол. Никита остановился и с ревом бросился на помощь. Он с размаху попытался ударить его ногой, но здоровяк остановил Никиту, поставив блок и выпустив Элизабет.
— Лиза, беги, спасайся! — крикнул Никита, увлекаемый грузным негром. Они сцепились и кубарем покатались по полу. Гровер в ярости наносил страшные удары по голове и плечам Никиты, тот же в свою очередь вцепился в него ногами и орудовал всем, чем мог: рукам, головой, зубами.
Лиза в ужасе вжалась в стену. «Что делать? Что делать?» Ноги предательски дрожали. «Оружие! У него же была винтовка!» Она заозиралась по сторонам. Винтовка валялась буквально в шаге от нее. Лиза кинулась к оружию, не в силах поднять ствол, она опустилась на пол и пристроила пушку на коленках.
— Никита! — крикнула Лиза, целясь почти вслепую. Никита оглянулся.
— О, черт! — он разжал хватку и получил сокрушительный удар в челюсть. Сознание погрузилось во тьму…
***
На глазах Элизабет Гровер с размаху ударил Никиту, и того отбросило к стене. Лиза навела ствол на негра и спустила курок. Синяя вспышка осветила помещение, и заряд оторвал Гроверу руку. Лиза откинула оружие и, всхлипывая, подбежала к Никите.
— Никита, вставай! — тормошила она его. — Вставай! Нужно уходить!
Слезы текли по щекам. Никита, как и Гровер валялся без сознания. Лиза взяла Никиту за шиворот и потащила, но споткнулась о труп валяющегося у двери ученого.
«Черт!» — проклиная себя, она села у стены и задрожала.
***
Вокруг царили мир и спокойствие. Никита сладко потянулся на свежей постели и открыл глаза. Анита уже встала, и ее не было в комнате. В окно бил яркий оранжевый свет. Солнце выползло на небо и на правах хозяина освещало дивную поляну у дома. Никита встал и с хрустом потянулся. Давно он так хорошо не высыпался. За окном щебетали птицы, а на горизонте играло бликами озеро. Он натянул шорты и вышел из комнаты.
— Анита?
В ответ — молчание.
Никита прошел на кухню. Здесь тоже никого не было, как и не было следов присутствия Аниты. Он вышел во двор и огляделся по сторонам. Никого не было видно. Птицы затихли, погода резко начала портиться. Небо затянуло тучами. Солнце скрылось. Стало темно.
Никита направился в сторону озера, постепенно ускоряя шаг. Чем ближе он подходил к озеру, тем тяжелее давался ему каждый шаг. Берега он достиг уже почти ползком. Вокруг кружили вихри ветра, гремел гром, полыхали молнии, и дождь заливал все вокруг. В грязной жиже он дополз до воды и в очередной вспышке молнии увидел Аниту. Она покачивалась на волнах, по грудь обнаженная, в объятиях здоровенного негра. Гровер, одной рукой поддерживая Аниту за голову, а в другой держа лазерный армейский нож, приставленный к ее горлу, ухмылялся самодовольной улыбкой. Никита закричал, вытянув руку вперед, но грязная жижа тут же поглотила его, заполняя легкие и не давая вдохнуть…
Он провалился в пустоту, открыл глаза и понял, что находится в научном отсеке на борту «Сёрчмира». У стены всхлипывала, дрожа всем телом, Элизабет, а на полу валялись два тела: мертвый ученый и Гровер, лишенный одной руки. Грудь его мерно вздымалась, значит, он был жив.
— Лиз, — попытался хрипло позвать Никита. Голова тут же отозвалась тупой болью. Его замутило. Лиза бросилась к нему, пытаясь его поднять.
— Господи, ты жив, — запричитала она. — Слава Богу. Нам нужно скорее убираться, пока он не очнулся.
Элизабет подняла Никиту и подставила свое хрупкое, нежное плечо.
— Почему ты не стала убегать? Сейчас важнее спастись самой… В следующий раз не думай обо мне, беги. Он не даст тебе второго шанса... — превозмогая боль, говорил Никита. — Возможно, своим поступком ты подставила себя под удар. Теперь мы оба можем не выбраться…
— Но ведь и ты вернулся за мной.
На это Никита не нашелся что ответить, и они целеустремленно двинулись через лабораторию, аккуратно обходя валяющиеся повсюду мертвые тела ученых.
— Мы просто оставим его там? — спросила Элизабет.
— А ты предлагаешь его убить? — Никита посмотрел Лизе прямо в глаза. Она не выдержала его взгляда и потупив взор, молча зашагала дальше.
***
Монотонный лязг метала все возрастал, пока не перешел в нестерпимый сливающийся единый гул, отзывающийся ужасной тупой болью в висках и затылке. Гровер открыл глаза и огляделся. Левой руки как не бывало. Вместо нее торчал обугленный обрубок. Он, стиснув зубы, попытался подняться, монотонный гул превратился в столь же монотонный, но настойчивый голос: «Сто! Сто! Еще два до сотни!». Гровер зарычал и схватился единственной рукой за голову. Мысли путались, или их не было. Ему надо убить! Найти и убить! И он найдет...
***
Они подошли к двери четвертого отсека, одетые в обтягивающие комбинезоны-скафандры. Никита, воспользовавшись узкой монтировкой как рычагом, попытался открыть двери. Сначала дверь не поддавалась, но потом с резким хлопком открылась, и поток ворвавшегося воздуха засосал их внутрь. Через секунду кувыркания давление нормализовалось, и исследователи, прокатившись по полу, распластались у спасительных капсул. Они поднялись с пола, и Никита начал подготавливать первую капсулу. Гравитация была заметно снижена, и усилия для механического рычага понадобилось значительно больше, но в итоге рычаг поддался, и капсула была открыта. Никита знаком показал Лизе, что можно залезать. Она же, в свою очередь, изобразив что-то наподобие вымученной благодарной улыбки, попыталась его обнять. Никита, не сопротивляясь, похлопал ее легонько по спине и затолкнул внутрь. Уже закрывая капсулу, он увидел, как в ужасе расширились глаза Элизабет. Он резко развернулся и тут же был отброшен мощным ударом под дых…
***
Элизабет увидела Гровера за спиной Никиты и оцепенела от ужаса. Однорукий убийца обрушился как ураган и буквально снес Никиту, но в последний момент тот запустил режим выброса капсулы в космос. Лиза, так и не успев ничем помочь, оказалась в бескрайнем пространстве, полном мрака и пустоты.
***
Злоба переполняла Никиту. Костюм стеснял движения, но против однорукого у него все же было преимущество. Гровер тут же компенсировал этот недостаток, вытащив из-за пазухи огромный лазерный нож, прямо как во сне Никиты. Негр бросился на парня и вонзил нож ему в бок. Лезвие легко распороло скафандр, прошло между ребер и застряло в боку, из которого обильно хлынула кровь. Никита схватился за бок, обмяк и сполз на пол. Острая боль пронзила сознание, и разум начал угасать. Гровер отступил и, шумно дыша, стоял поодаль, наблюдая безумным взглядом, как умирал его товарищ.
Никита последним усилием нажал кнопку на шлеме и, превозмогая недостаток кислорода, еле слышно спросил:
— За что?
— За что?! — вены на шее Гровера вздулись. Глаза бешено вращались. Казалось, он смотрит не на Никиту, а куда-то сквозь него или перед собой. — Ты спрашиваешь меня, за что?! Ответь лучше ты мне, человек, за что! За что вы убивали НАС???
— О чем ты говоришь, Гровер?.. Ты — безумен… Я тебя не понимаю…
Очередной толчок прошел по кораблю. Послышался взрыв, дверь выбило взрывной волной, и она, пролетев в метре от Гровера, ударила в стену, но тот даже не обратил на нее внимания. Он подошел к Никите, наклонился и взял его за подбородок здоровой рукой.
***
«Начинается отсчет до криогенной заморозки, — произнес механический голос. — Спасательная капсула будет подавать сигнал бедствия, пока вы не будете обнаружены»
«Один… Два… Три…» По лицу текли слезы. «Семь… Восемь…» Лиза не могла совладать с собой. Она плакала навзрыд, и созерцала, как капсула медленно, но неотвратимо отдаляется от «Сёрчмира». «Одиннадцать… Двенадцать…». Отдаляет ее от Никиты. «Шестнадцать… Семнадцать… Восемнадцать…» Она увидела вспышку внутри помещения и сквозь иллюминатор наблюдала, как Гровер взял Никиту за подбородок… Кошмар! Что он с ним сделает?! Он убьет его! Не в силах оторвать взгляд или закрыть глаза, она наблюдала. «Двадцать восемь… Двадцать девять…».
***
— Вы прилетели на нашу планету, — слышал Никита как сквозь сон. Гровер встряхнул его, и Никита застонал. — Вы отлавливали нас, как вы делаете это с животными на ваших родных планетах! Вы ставили на нас опыты. Убили почти сотню из нас! Я остался последним! Я сотый! И теперь я отомстил! Ты будешь моей 99 жертвой, и мы будем отомщены!
— А кто же будет сотым? — еле произнес Никита. Жизнь почти покинула его.
Гровер безумно захохотал. Он с силой оттолкнул Никиту, встал во весь рост, взял в руки нож и отошел на шаг назад…
Объятый дымом, с вздувшимися венами и вытаращенными глазами, он походил на однорукого демона преисподней.
***
«Восемьдесят восемь… Восемьдесят девять…» Лиза упорно выглядывала в смотровое окно, как Гровер оттолкнул Никиту, и отошел от него. «Девяносто три… Девяносто четыре…» «Что с ним? Он жив? Ничего не видно!» — рыдала Лиза. «Девяносто пять…» Негр, безумно хохоча, достал нож и медленно слева направо перерезал себе горло. «Девяносто семь..» Кровь хлынула фонтаном, забрызгивая сильными толчками палубу и лежащего в шаге Никиту. «Девяносто девять...»
«Сто».