Прятки

Планеты не умеют ненавидеть и не мстят своим обидчикам, иначе Провидение давно стёрло бы с метрик пространства такое исчадие преисподней, как я. Второй виток, третий. Планета в агонии. На её поверхности бушует огненная вакханалия. Вот последние островки породы погружаются в адское пламя, стирая очертания материков. Теперь вся поверхность планеты — красная, расплавленная жижа.

Прости, малышка. Я не хотел тебя убивать. Так было нужно. Только выжигая базы гротов до основания вместе с астероидом или целой планетарной системой, можно избавить галактику от свихнувшихся на Игре созданий. Какая это по счёту планета без имени, павшая от моей руки? Даже не знаю. Их число давно перевалило за пару тысяч. А я до сих пор оплакиваю каждую. Может, именно это чувство позволяет сохранить в себе человека. Может, именно этим мы отличается от гротов.

Сенсоры дальнего обнаружения взвыли, пробуждая сознание от безмятежного созерцания. Три цели одновременно вынырнули из пылающей поверхности планеты, ложась на различные курсы прочь от умирающей тверди. Драться они не намерены. Их цель — спасти Основу-Грот. Поэтому, когда программный борт-стратег выдал на обзорник информацию о целях и посоветовал атаковать «Транспортник», я лишь усмехнулся. Гроты искусные обманщики. Нельзя доверять показателям сенсоров о тоннаже, энергоемкости и форме их судов. «Хранитель» вполне может оказаться «Транспортником», а «Заградитель» — «Искателем».

Итак, судя по показаниям сенсоров, имеем два «Хранителя» и один «Транспортник». Согласен. По логике вещей, так и должно быть. Только кто из них кто на самом деле? Один «Хранитель» и «Транспортник» устремились к ближайшему светилу, намереваясь обогнуть его с разных сторон и прикрыться массой звезды от моих излучателей. Оставшийся «Хранитель» ближе всего к моему «Когтю» и удаляется в противоположную сторону от собратьев.

Не раз я попадался на уловки гротов и разряжал излучатели в «Транспортник», а тот оказывался простеньким «Искателем», тогда как настоящий «Транспортник» под видом «Хранителя» улепётывал с «поля брани».

Без колебаний разгоняю «Коготь» в сторону одиночного «Хранителя» и, как только он попадает в сферу поражения, разряжаю оба излучателя в цель. Расчёт прост: гроты думают, что я погонюсь за спаренной целью, одна из которых — предполагаемый «Транспортник», а вторая — «Хранитель», в то время как Основа-Грот спокойно улизнёт под видом одиночного кораблика-прикрытия. Может, так и было бы лет пять назад, но я воюю уже не первый год и хорошо изучил повадки гротов.

Поток антиизлучения настигает кораблик противника в тот момент, когда он, отчаянно маневрируя, пытается уйти. Я точно предугадал миг и направление, в которые дернется вражеский пилот. Бой в космосе — это противостояние интуиций пилотов и вероятностных программ борт-стратегов. При космических скоростях и расстояниях легче попасть в противника наугад, чем по наводке сенсоров.

Ещё аннигиляционное облако не успело развеяться, а два улизнувших за звезду корабля гротов запросили сеанс связи. Информационный канал оставшегося «Хранителя» пестрит яркими эмоциональными нотками, поэтому выхожу на связь именно с ним.

— Приветствую тебя, человек! — Меня прямо обдало эмоциональной волной, в которой угадывались и торжество, и детская радость.

— Привет, узник скуки, — отвечаю нарочито спокойно, при этом вкладывая в эмоциональный пакет пренебрежение.

— Оставь свои оскорбления. Мы разгадали эту хитрость людей и давно не Играем, если эмоции в дисбалансе.

Я послал пакет удивления и заинтересованности. Нужно потянуть время, пока борт-стратег через канал связи пытается повесить на них программный вирус-маячок.

— Основа-Грот на твоём борту? И ты вовсе не «Хранитель»? — продолжаю развлекать грота я.

— Меня зовут Зик, сейчас я «Транспорт», Основа–Грот у меня, — аж просиял вражеский пилот, — но ты хорошо играл, мы не скучали.

— А я ещё не закончил. Поиграем дальше, дитя скуки?

— Нет, человек. Наши силы неравны. Мне выпал счастливый номер, но я более не вправе проверять на прочность нити вероятности. В следующий раз они могут оборваться. Я не буду рисковать Основой-Гротом даже ради Игры. — Он вознамерился прервать связь, но мой борт-стратег ещё не закончил взлом канала, и я поспешно выкрикнул:

— Подожди, игрок! У меня последний вопрос.

По каналу пришел пакет согласия продолжить беседу.

— В чем смысл вашей Игры, и при каких условиях она закончится? — выпалил я первое, что пришло на ум.

Простой вопрос, и мне был известен ответ на него, но пилот «Транспорта» задумался.

— Я знаю, вы, люди, считаете Игру злом, — непривычно медленно вещал Зик, — но именно она позволяет развиваться. Закончится Игра — заснет сознание. Не будет ей конца, пока жив хоть один игрок.

— Всё это хорошо, но можно же играть в интеллектуальные игры или в прятки, наконец. Вы спрячетесь, а мы будем очень долго вас искать, — усмехнулся я. — То, что вы называете Игрой, для нас война, и наши бойцы по–настоящему гибнут в бою.

— Мы тоже испытываем потери, когда вам удается уничтожить Основу-Грот. В этом и есть страсть Игры.

— Величина ставки определяет азарт. Нужно на кон поставить что-то большее, чем простую потерю. К примеру, существование самой Игры.

Борт-стратег пискнул, сообщая об успешном взломе канала связи и установке на вражеский корабль вируса-маячка.

— Прощай, раб скуки, — поспешно закончил беседу я, отправляя по координатам маячка подпространственную мину.

Спустя пару секунд сенсоры дальнего обнаружения сообщили о подрыве судна. Ещё через десять минут придет визуальное подтверждение. Но, вопреки ожиданию, связь с вражеским кораблем пропала лишь на мгновение, а потом Зик всё так же радостно продолжил:

— Не твоё счастливое число, человек. Ты сжег второй «Хранитель». Мы проложили канал связи через него. Пилоты обоих «Хранителей» в Основе-Гроте, и они смеются над тобой. Прощай. Мы ещё сыграем…

Канал связи свернулся, а я от души выругался. Успешной мою вылазку не назовёшь. Целый месяц работы аналитического центра комете под хвост. Из множества предполагаемых координат новой базы гротов верные достались мне. И что же? Я лишь спугнул Основу-Грот и не дал развернуть им базу. Две попытки, и обе мимо. Даже стыдно признаваться в таком проколе. Делать нечего. Отправляю кодированный отчет о стычке и запускаю программу возврата домой.

Обычно перед пограничным контролем можно провисеть не одни сутки, пока корабль пройдет проверку, но в этот раз мой «Коготь» пропустили вне очереди. Потому, когда борт-помощник сообщил о входящем вызове первого приоритета, я не удивился, но насторожился. Сначала зеленый свет при прохождении контроля, теперь высокое начальство желает пообщаться лично…

В области визуализации возник образ полковника Гримира. Он придирчиво осматривал меня, а я затараторил:

— Лейтенант Сергеев, пилот «Когтя-132» второй разведывательной бригады, прибыл из боевого вылета…

Гримир махнул рукой, останавливая доклад.

— Я просмотрел твой отчет. Сейчас не об этом. Вот что, Дима, — почти дружески проговорил полковник, — у тебя будет новое и несколько необычное задание.

— Готов к исполнению! — выкрикнул я положенную фразу.

— Оставим формальности, — тихо проговорил Гримир, — гроты предложили индивидуальную игру на очень хороших условиях. В случае нашего выигрыша людям обещают сто сезонов перемирия.

— Речь идет о дуэли? — уточнил я.

— Нет. Это нечто иное. Они хотят сыграть в прятки. Твой знакомец Зик начнет разворот базы где-то в нашей галактике. Тебе лично за сто стандартных дней без поддержки центра предстоит отыскать Зика по предоставленным подсказкам.

— Полковник, но я не аналитик. Я даже не представляю, как его искать.

— Насчёт этого не беспокойся. Мы слегка обхитрили гротов. По нашим законам, муж и жена могут выступать как одна особь в любых межвидовых спорах. Зик согласился с этой поправкой.

— Полковник, но я холост.

— Уже женат, — усмехнулся Гримир, — разреши представить твою супругу. Елена Стоун, лучший прогнозист аналитического центра.

Рядом с полковником визуализировалась молодая девушка невысокого роста, с отличной фигуркой, в обтягивающем комбинезоне. Черты лица немного детские. Глаза большие, яркие. Носик чуть вздернут. Губки пышные, слегка приоткрыты в легкой улыбке. Чёрные густые волосы уложены в затейливую прическу. Одним словом, девушка не экономила деньги на себе и сделала внешность по последней моде. Да-а, с такими цыпочками мне общаться не доводилось. Наш круг общения — девчонки из тех. и документального обслуживания или профессионалки из компании «Любовь на час», но и у первых, и у вторых нет столько денег на модификацию своей внешности, как у элиты флота.

Всего спустя два часа я принимал под командование самый быстроходный и защищенный корабль класса «Ураган». Елена Стоун руководила заменой стандартного борт-аналитика на целый программный комплекс из её учреждения. Нам следовало прибыть в указанные гротами координаты, что и станет официальным согласием начать индивидуальную Игру. После чего на наш корабль отправят подсказки. Когда придёт подтверждение, что пакет информации получен, стартует обратный отсчёт времени для поиска Зика.

Приготовления были настолько сумбурными и поспешными, что я смог перевести дыхание, только когда «Ураган» лег на курс к точке рандеву. Теперь у меня есть четыре с половиной часа свободного времени, и я решил навестить Леночку в её «логове». Моя новоиспеченная жена работала за визуализатором. На это стоило посмотреть. Я даже залюбовался. Как пантера, гибко и мягко ступая вокруг ствола визуализатора, она вплетала иллюзорные нити вероятностей в виртуальное полотно прогнозируемых событий. Иногда она задумчиво улыбалась, а иногда безжалостно обрывала целые фрагменты полотна.

— Не помешаю? — поинтересовался я, когда Лена обратила на меня внимание.

— Заходи. Я уже закончила.

— Красиво. — Я указал в сторону ствола визуализатора.

— А, — махнула рукой Лена, — ерунда, не получается целостной картины. Слишком много переменных и мало фактов. Давай лучше обсудим наши дела.

— И я о том же. — Я смущенно улыбнулся, не решаясь продолжить. — Может… посмотрим сегодня вечером кино? Мы ведь вроде как женаты, поэтому тут нет ничего…

Губы Лены сжались, а её глаза прожгли бы во мне отверстия, если бы мощность презрения взгляда можно было перевести в поток накачки лазеров. Я не ожидал такой реакции на своё предложение и замолчал.

— Вы не совсем понимаете, чем мы тут занимаемся, — официальным тоном произнесла Лена. — Наш брак — формальность. Наши линии вероятностей слишком чужды друг другу.

— Простите. Виноват, — пошёл я на попятную и хотел было уйти.

— Подождите, Дима, — смягчилась Лена, — присядьте. Нам нужно поговорить.

Я расположился в кресле, а Лена продолжила:

— Вы очень милый пилот, — слово «пилот» прозвучало как диагноз, — и в другой ситуации мы бы могли быть не только друзьями, но сейчас я не имею права терять ни единой минуты. Скажите, как вы думаете, почему гроты предложили именно сто сезонов мира и почему время поиска именно сто стандартных дней?

— Не знаю, — пожал плечами я, — они все повернуты на культе цифр. Возможно, сотня — счастливое число Зика. Одно могу сказать: гроты очень логичны, прямо как машины, и ничего не говорят просто так. А пообщаться они любят (особенно после боя). И так, без злобы, по-дружески. Словно мы с ними из аттракциона вышли и в баре сели поболтать о хорошо проведенной игре. Так иногда злоба распирает, особенно если ребята из звена полегли. Ненавижу придурков гротов!..

— Как машины, говорите? Нет, у них есть и чувства, и эмоции, и даже не чуждо чувство юмора. Но вот в органическом теле их действительно никто не видел. Вы знаете, что их техника беспилотная?

— Да. Они практически мгновенно переносят сознание из базовой Основы прямо в управляющий модуль нового корабля, а когда судно гибнет, они успевают переправить сознание назад в Основу. Судов же они могут наштамповать много. Стоит только какой-то Основе-Гроту обосноваться на астероиде или планете…

— Мы думаем, что благодаря такому переносу сознания они достигли бессмертия. И даже когда уничтожаешь одну из Основ, сознания гротов передаются в другую. Твоего знакомца Зика неоднократно уничтожали вместе с базовой Основой-Гротом.

— Тогда наша война бессмысленна. Они технологически выше нас, к тому же бессмертны.

— Не скажите. — Лена принялась задумчиво накручивать локон своей потрясающей шевелюры на палец. — Пока вы развлекаете гротов войной, уж простите за прямоту, люди колонизируют космос. Учтите, гроты никогда не нападают на наши гражданские суда и колонии. А вот те расы, которые отказались от Игры, они блокируют на родных планетах. Сейчас у нас есть эксклюзивное право торговать с такими расами и оказывать им транспортные услуги именно потому, что мы до сих пор участвуем в Игре. Столетняя пауза в войне позволит перенаправить часть ресурсов из оборонки в другие отрасли.

— Вы думаете, я этого не понимаю? Да я все что угодно готов сделать, лишь бы наши ребята не сгорали в боевых кораблях следующую сотню лет.

— Вот и славно. Значит, придержите свои желания в узде? — обаятельно улыбнулась Лена.

Я виновато кивнул.

— Думаю, мы снова можем перейти на «ты». И знаешь, Зик неспроста выбрал в противники именно тебя.

Подсказка получена, и время пошло. Вот только наш «Ураган» не сдвинулся с места от точки рандеву. Мы просто не знали, куда лететь и где искать Зика. Леночка битый час просидела за посланием, прогоняя его через вероятностную матрицу, вот только результата никакого. Сначала выгнала меня из операторской, чтобы не мешал, а теперь сама зовет, потому что ей, видите ли, нужны свежие идеи.

Я тихонько зашел в операторскую и сел рядом с Леной.

— Смотри, что удалось выяснить, — проговорила она так, будто я никуда не уходил, — послание я разделила на две составляющие. Первая часть относится к нашему древнему фольклору.

«Иди туда, где грань меж миром мёртвых и живых хранит источник жизни. А миг, когда раздел исчезнет, испарит, подскажет дверь, в которую войти».

— Похоже, указывают на какое-то место, — поумничал я.

— Да. Только что такое грань между мёртвым и живым? Может, мир мёртвых — это машины, а живые — это люди? Или здесь речь идет о загробном мире и состоянии души? Как думаешь, у гротов есть душа?

— Не знаю. А о чём вторая часть послания?

— Выглядит как пожелание удачи. Послушай… «Гугол в помощь вам!»

— А что такое «гугол»?

— Была в древности такая вычислительная поисковая система. Может, Зик предлагает нам воспользоваться гугл-поиском?

— А откуда он про все это знает? Я вот про такую систему слышу в первый раз.

— Гроты — честные противники, они используют понятную нам информацию из наших же открытых архивов.

— А ещё они любят играть словами. Есть у гугола другие значения?

Лена пробежала взглядом по архиву и радостно ответила:

— Есть ещё одно значение. Так когда-то называли большое число — десять в сотой степени.

— Хм, может, Зик намекает, что вероятность найти его равна единице к десяти в сотой степени? А ещё получается, что гугол — это число со ста нулями…

— Опять сто, — задумчиво произнесла Лена. — Теперь я уверена, что это число играет ключевую роль в поиске Зика. Давай разберём первую часть послания…

— Выведи на обзор, что древние считали гранью между миром мёртвых и живых, а также относили к источнику жизни. Это может быть что угодно, начиная от звезды и заканчивая целым созвездием. Я готов прочесать там всё, если понадобится.

Лена выдала целый список заметок, но ни единой ссылки на звезды или планеты. Одни раскрывали эту грань как борьбу добра со злом. Другие утверждали, что она проходит через душу человека. Вот только ни одного понятия, которое можно привязать к реальным координатам.

У «источника жизни» тоже оказалось много определений, от религиозных (бог, первозданный хаос) до природных (светило, растения, вода). Лена настаивала, что искомым источником являются бактерии. Я же до хрипоты доказывал: древние не знали бактерий и источник жизни, скорее всего, вода. Лена парировала: мы должны, говорила она, ориентироваться на знания гротов, а наши противники не нуждаются в этой жидкости. В итоге я ткнул пальцем в ссылку, где рассказывалось, что древние называли текущую воду гранью меж миром мёртвых и живых. И зачитал в подтверждение своих слов эпизод, в котором душу человека перевозят на тот свет в лодке по реке. Тогда Лена согласилась принять мою гипотезу, но намекнула, что нам это ничего не дает, так как в галактике полно планет с водой в различном состоянии.

И тут меня осенило.

— Леночка, я знаю, как связать воедино ключевую цифру сто, воду и координаты в галактике!

Она снисходительно повела бровью.

— «Иди туда, где грань меж миром мёртвых и живых хранит источник жизни. А миг, когда раздел исчезнет, испарит, подскажет дверь, в которую войти», — процитировал я. — Грань меж миром мёртвых и живых хранит вода, а исчезает, испаряется она при кипении.

— И что? — не поняла Лена.

— На нашей прародине вода закипала при ста градусах! Нам нужно на Землю!

— Хорошо. Мы проверим эту версию.

Виток за витком наматывал наш «Ураган» на орбите колыбели человечества. Я всматривался в сигналы датчиков обнаружения и каждый раз тягостно вздыхал. Никаких следов присутствия гротов. Лена не попрекала меня за ошибку, а продолжала исследования, за что я был очень признателен ей.

Я рассматривал через обзорник пустынные пейзажи прародины, и они тоже вводили в уныние. Серая пустыня, высохшие водоёмы и разряженная атмосфера — вот все, что осталась от матери Земли. Словно старая погремушка, сломанная и забытая. Почему после великого исхода здесь не оставили хотя бы купольный музей? Или людей опьянило многообразие и доступность молоденьких кислородных миров? Мы попросту позабыли старушку Землю. Нельзя так. Вот отыщу Зика и уволюсь из флота. Создам движение по возрождению Земли. Если собрать достаточно денег, то можно и атмосферу восстановить, и воду завезти. Магнитное поле же пришло в норму, а это самое главное для экосистемы планеты.

В рубку заглянула сияющая Ленка.

— Я нашла второе звено в логической цепи!

Я по-хозяйски кивнул:

— Рассказывай.

А что? В рубке командир я. Как там говорили в древности? Пусть почувствует, кто в доме хозяин!

— Я обнаружила на поверхности Земли свежие следы ядерного синтеза.

— И причем тут гроты?

— Ядерная реакция произведена за полдня до того, как мы приняли подсказку, — это раз. Зон реакции две, что указывает на второе логическое звено. И самое главное, там, среди других элементов полураспада, находится в большом количестве фермий-257 — это два.

— С «это раз» всё понятно. Я не пойму, на что указывает фермий.

— Фермий-257 имеет время полураспада сто дней с маленьким хвостиком в двенадцать часов. Улавливаешь? К тому же в периодической таблице элементов его порядковый номер сто. А ещё в ста парсеках от Земли есть небольшая, но очень богатая тяжелыми элементами планета под названием Фермий. Логическая цепь замкнулась.

Ленка подпрыгнула, повисла у меня на шее и смачно поцеловала в щеку. Махнув гривой чёрных волос, она умчалась в свою лабораторию, а я, потирая разгоряченную щёку, пошел готовить корабль к старту.

Дежа вю. Два «Хранителя» и один «Транспорт». И я так же неспешно веду беседу с Зиком по информационному каналу. Только теперь я не охочусь, а эмоциональный фон грота передаёт уныние.

— Ты хорошо играл, человек, и достоин своего приза. По твоему совету я попробовал новое развлечение, но оно не такое веселое, как ты обещал.

— Надо же. А мне было очень весело, да и сейчас не грустно.

— Прятаться скучно, если знаешь, что боя не будет, — подытожил Зик. — Мне было интереснее наблюдать, как ты идешь по моим следам, чем дремать в укрытии.

— Так, может, поменяем правила? Теперь прячусь я, а ты ищешь. Ставка все та же — ещё сто сезонов без военных действий. — Я заговорщицки подмигнул Леночке и впервые поймал на себе её заинтересованный взгляд.

— Очень интересное и заманчивое предложение, — эмоциональный фон в канале изменился, в нем появились резкие нотки возбуждения и азарта, — мне нужно подумать… Я согласен. Мы обсудим правила и условия с вашим руководством…

Я не слушал Зика. Леночка смотрела на меня ласково и нежно, а я не сводил взгляда с её бездонных глаз, старясь не разрушить легким движением этой нечаянной и желанной связи.