Миллиард ватт в подарок

--… по последним на сегодняшний день данным, «Лунная Гвардия» никак не прокомментировала взрывы орбитальных спутников, входящих в систему слежения «ОКО». Террористы взорвали себя внутри космических аппаратов, и опознать тела практически невозможно.

Симпатичная девушка-диктор выдержала паузу и продолжила:

-— И к другим новостям: метеостанция «Азимов» зафиксировала значительное скопление облачных масс в правом полушарии Сатурна. Ученые уже выдвинули теорию о нарушении цикличности в образовании гигантских бурь на планете, что в свою очередь повлечет…

***

Пауль медленно поднимался над городом. Иногда ему казалось, что Т-Сити целиком состоит из неоновых вывесок и покрытых экранами стен высотных домов. Гигантские лица улыбались ему и предлагали новые товары. Секс-роботы, флаеры дальнего следования, защитные скафандры для плавания в вязкой массе криовулканов.

Приближался Новый Год. Люди готовились потратить сбережения на ненужные безделушки. Магазины манили покупателей яркими вывесками и праздничными скидками.

Город возможностей. Город высоких цен и еще более высокого спроса. Город, который они с Глорией мечтали завоевать еще с пеленок.

Навигатор не хотел говорить с Деном. Слишком хорошими друзьями они когда-то были, и просить его снова стать частью экипажа значит нарушить нейтралитет в давнем споре.

Черт, Глория все верно рассчитала, предложив именно ему вести переговоры. Никого другого Ден и слушать бы не стал. Даже ее. Космолетчики слишком упертая порода.

Лифт вознес Пауля к верхним ярусам города. Здания стали неотличимы друг от друга, превратившись в одного большого, покрытого радужными иглами, дикобраза.

Стараясь отложить неприятный разговор, Пауль выпил чашку кофе, затем заказал еще одну. Посмотрел, как покидает зенит мутный шар Сатурна. Когда-то давно он работал экскурсоводом. Возил богатеньких детишек на катере и показывал красоты колец, кружил возле спутников и подлетал так близко к поверхности планеты, что казалось, будто дно шлюпки вот-вот заденет облака.

Детишки радовались, визжали и снимали все это на камеры. И так каждый раз. Изо дня в день. Тоска смертная. Он продержался три года и при первом же предложении его нынешнего капитана уволился. Пришел в офис и бросил заявление об уходе директору туристического агентства прямо в лицо.

Пауль любил эффектно себя подавать, и Ден один из немногих, кому эта его черта пришлась по душе.

Нынешняя работа со всей ее непредсказуемостью, азартом и риском нравилась Паулю куда больше.

Дольше тянуть нельзя. Он расплатился с официанткой и поплелся в сторону съемных номеров.

Ден жил в уютном месте — ни тебе флаеров, ни шалящей молодежи, пытающейся обратить на себя внимание всякими выходками.

Верхний ярус, последний этаж — квартира под куполом неба, ближе к звездам. Ох уж эта его романтика.

Перед дверью лежала стопка буклетов. Все нераспечатанные. Несколько коробок с подмигивающими девушками на этикетке.

Как он и предполагал, Дену уже поступили предложения. Очень выгодные. Ветров являлся одним из лучших пилотов, и иметь его у себя в команде само по себе уже было залогом успеха.

Из неприметной ниши выполз биосканер, бегло пробежался зеленым лучом по телу Пауля, и въехал внутрь стены. Дверь прошелестела сервоприводом и отъехала в сторону.

Пауль неуверенно вошел внутрь. По-спартански обставленная квартира. Минимум мебели и безделушек. На стенах картины, голограммы и фотографии различного космического транспорта.

В центре стерильно-белой комнаты располагалась большая двуспальная кровать, на которой лежал Ден.

Пауль иногда навещал его. Он знал, что Ден редко летает. Нет ничего хуже для пилота, чем потерять крылья. Пауль знал, где Ветров их оставил. В одной неглубокой могиле. В сундуке, рядом с разбитым сердцем.

Сидение на одном месте не пошло Денису на пользу. Впадающие в депрессию люди делятся на тех, кто постоянно набивает брюхо едой и на тех, кто изо дня в день смотрит в одну точку, постепенно теряя связь с реальностью. Ветров принадлежал ко второй категории.

«Он отпустил бороду и похудел», — отметил про себя Пауль.

-— Значит, она все-таки послала тебя, — лениво промолвил Денис Ветров. Он привстал, опершись правым локтем о матрас, и сделал приглашающий жест. — Чего застыл? Садись. Я так понимаю, у тебя ко мне очень серьезное дело.

«Он знал, что Глория пошлет именно меня. А я знаю, что он мне скажет в ответ на предложение. Он знает ее лучше, чем я. Так зачем я здесь? Жест уважения? Или отчаяния? Что же такое ему сказать, чтобы не выглядеть жалким попрошайкой?».

-— Глория часто вспоминала о тебе все эти годы. — Чушь полнейшая. Ден легко прочитал это в его глазах. Уголки губ опустились. Еще одно такое слово и он его выгонит. — Конечно же, она не произносила этого вслух. Но я часто замечал Глорию за просмотром ваших старых с ней записей.

А вот это правда. Неожиданно для себя Пауль почувствовал легкую грусть.

-— Ей плохо без тебя, Ден. И мне, если честно, тоже.

Помолчали. Денис смотрел куда-то поверх его головы. Собирался с мыслями.

-— Мне тоже вас не хватает, — наконец вымолвил он. — Не хватает гула плазменных двигателей, того чувства куража, когда корабль наощупь парит в атмосферных потоках, лавируя между энергетическими разрядами. Я много раз порывался позвонить, прийти, оставить какую-то весточку. Но… Понимаешь, Пауль, каждый раз, когда я вижу ловцов молний, я вспоминаю тот взгляд Глории. Взгляд человека, готового умереть, чтобы добиться своего.

«Он не простил ее», — понял Пауль. — «Наверное, никогда не простит. В его жизни было только три дорогих сердцу человека — я, Крис и Глория. И потеряв одного, он потерял всех».

-— Я говорил тебе раньше, и скажу еще раз сейчас. Риск — обычное дело в нашей работе. Крис понимал это. Просто так сложились обстоятельства.

Губы Дениса упрямо сжались, превратив рот в узкую полоску.

-— Я предупреждал ее тысячу раз — не стоит заигрывать с такой мощью. Но Перепелка всегда была себе на уме. Она вбила в голову, что сможет покорить мегазаряд и ничто на свете не могло ее разубедить или заставить немного усомниться. Она такая, какая есть. Я был крупным дураком, думая, что смогу как-то повлиять на нее, немного остепенить.

Пустой разговор. Он слышал их взаимные упреки тысячу раз. Прошло столько времени и ничего не изменилось. Люди мало приспособлены к резким переменам.

-— Если передумаешь, мы стартуем с третьей платформы.

Он был уже возле двери, когда Денис бросил вдогонку:

-— Ты спишь с ней, Пауль?

Опасный вопрос. Здесь, у людей, живущих в городах, построенных на сателлитах, вращающихся вокруг газового гиганта, довольно свободные взгляды на половые отношения. Но Ден прибыл с четвертой волной колонистов. Как это воспримет он для Пауля оставалось загадкой.

И все же он сказал правду.

-— Да.

-— Глория не любит тебя. Она и меня не любила. Единственное, что ее по-настоящему возбуждает — корабль и работа. И она ради этого пожертвует кем угодно. Будь осторожен, Пауль. Сатурн забрал жизни многих экипажей. Сколько кораблей уже погибло? Девяносто шесть?

-— Девяносто девять. В прошлом году в космопорт не вернулись еще три корабля. Возможно, ты и прав, — ответил ему напоследок Пауль. — Я прекрасно понимаю, какой она может быть.

-— И все же ты с ней?

-— Да. Когда ты ушел, я хоть как-то старался ее уберечь. Надвигается буря, Денис. Говорят — крупнейшая буря за пятьдесят лет. И Перепелка должна оказаться в гуще событий. Я буду с ней, стану ее ангелом-хранителем — так всегда поступают те, кто любит.

***

Ветров родился на космическом корабле. Среди стерильного полипласта и металла. Родители часто рассказывали о том, как красива Земля. Но маленький мальчик, как ни старался, не мог себе представить покрытую лесами и океанами планету. Он вырос среди звезд и мрака. Пространство ограничивалось только стенками их челнока.

В три года он увидел Юпитер — красный гигант медленно проплывал перед ним, а Денис все стоял и смотрел на него, открыв от удивления рот. Тогда-то он и решил, что станет пилотом. Он хотел побывать на всех этих удивительных планетах. Самостоятельно решать, куда отправиться, и не оглядываться на остальных.

Год спустя у него появился брат — Крис.

Время ничуть не подточило уверенность Дена. Он прошел обучение в кадетском училище на одном из колец Сатурна и попробовал себя в качестве перевозчика твердого водорода, доставляя груз с парящих фабрик правого полушария Сатурна на спутники — Энцелад, Тефию, Рею.

Ден нашел третью платформу без проблем. Корабли стартовали, распыляя плазму в атмосфере — красные, желтые и синие сполохи пронзали вязкую атмосферу Титана.

«Астерия»* проходила подготовку к старту — роботизированные системы заправляли баки и диагностировали электронику. Команда корабля выстроилась возле трапа. Он увидел много новых лиц. Глория тяжело сходилась с людьми и предпочитала фрилансеров. На правом крыле красивым готическим шрифтом было выведено имя корабля. Под надписью красовалась парящая в облаках перепелка.

Крис не разделял его любви к космосу, но был весьма расчетлив. Именно брат сагитировал его стать одним из ловцов. Здесь всегда крутились большие деньги и, при должной удаче, человек мог обзавестись влиятельными знакомыми.

Брат работал с громобоями — установками, ловящими и накапливающими электрические заряды, и поэтому постоянно пропадал на нижней палубе, не отвлекая его от управления кораблем и… Глории.

Пауль выбежал из маленького здания — Центра Управления Полетами, ответственного за данный космодром. Скафандр на нем обвис и болтался из стороны в сторону.

-— Я рад, что ты решил к нам присоединиться. Давай скорее в рубку. Полет и так отложили на полчаса.

Денис сел в кресло и корабль ожил. Перед пилотом растеклось море огоньков, голоэкранов, показывающих данные о состоянии корабля.

Как все знакомо. Шлем автоматически подогнался под размер головы. Секунда и электронные цепи настроились на биоритм электрохимических процессов мозга.

ЦУП дал добро на взлет, и Денис направил иглоподобный нос «Астерии» в космос. Корабль легко оторвался от поверхности Титана, преодолев слабое притяжение, пронзил редкие азотистые облака и вышел в открытый космос.

Он скорее почувствовал, чем услышал, что в рубке кто-то есть.

-— Здравствуй, Ден.

-— Давно не виделись, Перепелка.

«Дождалась, пока я надену шлем и не смогу отвлекаться на нежелательные ссоры, вспоминая давние обиды. Думает, что я сорву ей полет».

-— Пауль сказал, что ты откажешься, но я знала — ты придешь. Не можешь не прийти.

Он не ответил. После разговора с Паулем что-то зашевелилось внутри него. Осколок прежних чувств, похороненный под слоем полуразложившейся памяти о старых временах. Он поддался мимолетному импульсу, а когда понял, что делает, был уже на полпути к взлетной площадке. Денис постарался сконцентрировать внимание на полете.

Разучиться летать невозможно. Знания заталкивали даже против их воли — подключая к гипнотерминалам во время сна.

Нейрошлем выполнял команды на пятерку. Послушный воле Ветрова корабль облетел Титан по орбите, набирая скорость, и выстрелил в сторону Сатурна подобно камешку, выпущенному из пращи.

-— Наверно, ты считаешь меня стервой? Думаешь, я ни о чем не жалею и всегда двигаюсь только вперед? Ты хоть раз задумывался, кто приносит цветы на могилу Крису? Я всегда помню свои ошибки.

«Так вот кто он для тебя. Ошибка».

Злая мысль прокралась к нему в сознание и засела в черепной коробке. Денис понимал, что Глория ищет способ примириться с ним, но каждое новое ее слово побуждало его начать еще один бесконечный спор.

Зачем он здесь? Неужели надеется, что она изменилась? Забыла свое несчастное детство, проведенное в вечном страхе остаться без источника энергии? А если бы и забыла, не означало ли это, что та Глория, которую он знал, исчезла. Умерла так же, как Крис. Так зачем, черт возьми, он здесь?!

Сатурн медленно рос на экране, постепенно поглощая все темное пространство вокруг себя. Его поверхность отсвечивала сталью и латунью. Где-то там, на затемненной стороне, бушевали грозы. Электрические разряды терзали тело планеты, а глухие раскаты грома, неслышные с такого расстояния, оглашали пространство гулким эхом на многие километры вокруг.

Вскоре «Астерия» достигла колец. Частицы пыли и льда, навечно скованные друг с другом, медленно вальсировали по окружности. Упорядоченный хаос на задворках Солнечной системы.

Корабль сместился в пространстве, и единое кольцо распалось на несколько более тонких. Денис провел корабль точно в Щель Максвелла — пустое пространство между двумя срединными кольцами. Высший пилотаж — ничего не скажешь.

Он увеличил тягу двигателей — здесь притяжение Сатурна чувствовалось более ощутимо.

-— Я никогда не считал тебя стервой, Перепелка. Может быть немного сумасшедшей, но не стервой.

Он услышал, как Глория засмеялась. Он начал забывать, какой у нее приятный смех. Ден почувствовал легкое возбуждение.

Он видел ее отражение в отполированной поверхности металлической панели. Резкие черты лица всегда придавали капитану «Астерии» слегка суровый вид. Фигура, подчеркнутая плотно подогнанным комбинезоном с лейблом одной из ведущих корпораций Энцелада на груди, оставалась все такой же соблазнительной, как и раньше.

-— Внимание экипажу — через десять минут корабль войдет в верхние слои атмосферы планеты. Полная готовность. Повторяю — полная готовность, — передал Ден по интеркому.

Вместе с «Астерией» — кто позади, кто чуть опережая их, летели около двадцати кораблей. Сегодня их день. День охотников за молниями.

Серебристые точки исчезали в громадном теле газового гиганта, разрезая густые облака по касательной. Одна, две, пять.

Ден увеличил подачу сжигаемого топлива, и «Астерия» понеслась навстречу Сатурну на полной скорости.

Здесь, на краю Солнечной системы, люди не были так пресыщены дарами природы, как на внутренних планетах — Марсе, Земле или Венере. Солнце отсюда казалось лишь самой яркой из звезд. Добыча природного газа на спутниках была нерентабельна. Радиоактивные минералы присутствовали в ограниченном количестве. Корпорации пытались восполнить недостачу энергоресурсов с помощью добывающих водород фабрик — громоздких конструкций из труб, ветряков, молекулярных магнитов и платформ, держащих все это. Но потребности населения спутников это не покрыло. И тогда люди вспомнили о молниях.

Сатурн — планета-ураган. Скорость ветра здесь просто невероятна. Если бы какой-нибудь лихач решился покинуть корабль и выйти наружу — поток воздуха оторвал бы ему все конечности. Если спуститься чуть пониже, за границы плотной атмосферы — то можно увидеть, как гравитация и давление с легкостью переводят водород, этан и аммиак в жидкое состояние. Высокая влажность и чудовищные воздушные потоки создают молнии мощностью во многие миллиарды ватт. Вечный источник энергии в действии.

Вот только оседлать молнию не такое уж простое дело. Раз в год, а то и чаще, ловцы молний собирались в пабе на нижнем уровне Т-Сити и выпивали залпом стакан текилы, отдавая последнюю почесть погибшим товарищам.

-— Начнем?

На капитанском мостике появился улыбающийся до ушей Пауль.

Он обнял Глорию и поцеловал. Казалось, поцелуй длился вечно. Ден понял, что ревнует.

Наконец Перепелка отдалилась от нынешнего любовника, и Пауль занял навигаторское кресло. Зажужжали сервомоторы. На его голове тоже сомкнулся нейрошлем.

Компенсаторы приняли на себя перегрузку давящего на корабль планетарного тяготения. Пауль тут же поймал попутный воздушный поток и перенаправил координаты Дену. «Астерия» понеслась навстречу зарождающейся буре.

В шлемофоне зашуршали мелкие помехи — электропланктон тоже спешил заполучить себе немного чистой энергии.

Примитивные организмы были обнаружены учеными-исследователями Сатурна на самой заре заселения внешних планет. Тогда всякая новая форма жизни, зародившаяся вне пределов Земли, была еще в новинку, и огромные человеческие ресурсы были брошены на исследование этого феномена. Электропланктон можно условно отнести к подклассу земных радиолярий. Структурно он мало чем от них отличался. Внешняя оболочка из частиц оксида кремния защищала цитоплазму, в которой плавало ядро. Простейший организм во всей своей убогой красоте. Единственное, что хоть как-то отличало электропланктон от земных собратьев — способность «плавать» в густых испарениях гелия, метана и водорода. И, конечно же, питаться электричеством, превращаясь в живую батарейку.

Пауль был прекрасным навигатором. Под его четкими приказами «Астерия» легко лавировала в восходящих атмосферных струях, избегая непроглядных метановых туч. Ветры на Сатурне хоть и сильные, но не менее предсказуемые, чем теплые или холодные течения в земных океанах. Если уж начался затяжной шторм, то и завихрения, стекающиеся к нему, тоже будут долговечными, образуя пересекающиеся между собой туннели. Главная задача навигатора — увидеть открывшуюся возможность и поймать нужный ветер, чтобы позволить кораблю идти по курсу к воронке и не попасть в ее эпицентр.

-— Вижу джет**, — произнес Ден.

В правом углу экрана расцвел аметистовый цветок. Ширясь по горизонтали и вертикали, вспышка все росла, постепенно становясь светло-синей и, наконец, ярко-зеленой.

Молнии — самое красивое, чем мог похвастаться Сатурн. И самое убийственное.

-— Возьми в фокус и следуй к очагу, — скомандовала Глория. В ее голосе слышалось нетерпение.

«Когда же ты успокоишься, Перепелка? Сколько еще молний соберешь? Сколькими жизнями нужно пожертвовать, чтобы ты насытилась?».

«Астерия» вошла в воздушный туннель гладко, будто на тренировке в голокамере. Ден вел корабль на сполохи света и гуляющие вокруг них тени.

Тишину, нарушаемую статическими помехами из-за электропланктона, взорвал каскад звуков. Дикий визг и металлический скрежет. А потом сиплый незнакомый голос заговорил в их динамиках:

-— «Атлант» всем ловцам. Уходите из квадранта один-ноль-ноль, — снова послышался дикий визг и гул, будто тысяча линкоров единовременно стартовали с поверхности планеты. — Бу… еще… одн…

Связь прервалась и воцарилась тишина. Немая, полная дурных предчувствий.

-— Капитан? — с беспокойством спросил Пауль.

«Все повторяется. Опять. И она снова захочет…».

-— Уходим, — властно ответила ему Глория. — Ден, ныряй вниз, к нижним слоям. Пауль, поймай ему поток.

-— Есть, капи…

Экран осветился красным и замерцал. Корабль встряхнуло так, что не будь все они пристегнуты, их разбросало бы по углам. Виски ломило от дикой боли, перед глазами все поплыло, и «Астерия» чуть не вылетела из потока.

-— Что за… — выдохнул Пауль, но умолк, глядя, как буквально на глазах рушится стабильный до этого времени туннель.

Токи разномастной смеси газов раздвоились, а затем и вовсе распались на отдельные ручейки. Корабль закружило против часовой стрелки. «Астерию» бросало из одной маленькой воронки в другую. Обшивка трещала по швам. Вот-вот могли разойтись наношвы в месте спая.

Сверкнуло раз, другой и главный экран взорвался, забросав их мелкими осколками стекла.

В последнюю секунду Ден понял, что им пытался сказать экипаж «Атланта». Помимо основной мегабури зародилась еще одна, смешавшая все воздушные потоки и выпускавшая наружу накопленное, так необходимое им электричество.

И они оказались в центре этого пекла. Разряды пробили электромагнитную броню. Следующий электрический импульс вполне вероятно выпарит ему мозг, закоротив цепи в нейрошлеме.

«Это конец», — успел подумать Ден, прежде чем услышал вопль Пауля.

***

Ноющая боль в обожженных руках раздражала. Она мешала мыслить здраво, заставляла думать только об анестезирующих средствах. Глория почувствовала, что вот-вот впадет в ступор. Так же, как и тогда, с Крисом.

Младший механик подал рапорт о потерях. Защитная оболочка корабля была повреждена на семьдесят пять процентов, большинство камер и датчиков вышли из строя, нейроцепи «Астерии» сгорели полностью. Самым ужасным было то, что Глория не досчиталась многих добрых товарищей. В тот момент, когда разряд пробил изоляцию, двадцать членов экипажа были подключены к аппаратам управления напрямую через мозг.

До сих пор в рубке чувствовался запах паленого человеческого тела, тошнотворный, забивающий ноздри гарью. Пауль был добрым другом и поддерживал все ее начинания. Почему, почему она сорвала шлем с Дена, а не с него?! Почему, покинув кресло, бросилась в первую очередь к нему?

Ветров тем временем разблокировал ручное управление и вывел на один из уцелевших экранов картинку бури в инфракрасном свете.

«Астерия» беспомощно болталась в одном из бесчисленных завихрений. Повсюду мелькали ярко-красные вспышки, пронзавшие атмосферу статическими разрядами, способными в момент испепелить их корабль. Многочисленные огненные росчерки шли зигзагами, сливаясь воедино километрах в двухстах под ними, образуя лидер, несущийся к жидким массам планеты. Шаровые молнии вились спиралями, то слипаясь друг с другом, то делясь подобно клеткам живого организма. Сама атмосфера была полна активными ионами, готовыми создать стримеры — нити, образующие разряд будущей молнии.

Скоро одна из молний добьет изоляцию корабля и поджарит экипаж. Не факт, что двигатели смогут вытянуть их из эпицентра, слишком мала была тяга.

Глория все-таки потерпела поражение. Потеряла и экипаж и корабль.

Злые слезы бессильной горечи текли по щекам, скатывались на подбородок и падали на комбинезон.

Знакомая рука мягко обняла ее, и капитан прижалась к груди человека, которого потеряла давным-давно. И вскоре потеряет навсегда.

-— Мне жаль, Ден, мне так жаль. Прости меня.

-— Ты не могла иначе, Перепелка. Возможно, за это я тебя и люблю.

Она пристально посмотрела ему в лицо. Ден смотрел прямо, без злобы, без какого-либо намека на упрек. Ее личный ангел-хранитель.

Ден знал о прошлом Глории. Он единственный понимал, что она ловила молнии не из-за желания разбогатеть или получить влияние в обществе, не из чувства получить лишнюю порцию адреналина в кровь.

Она родилась в одном из рудных поселений на Тефии, и первые десять лет прожила без тепла и света. Детство, в котором человек находился в постоянном страхе остаться без кислорода из-за того, что подача тока на генераторы оказалась недостаточной, чтобы поддерживать микроклимат сообщества, нельзя было назвать счастливым. Тяжелым трудом и не совсем легально она сумела заполучить свой корабль — старую дырявую посудину, годную только на лом, и сделала из нее нынешнюю «Астерию».

Став капитаном, Глория поклялась, что любой ценой сделает так, чтобы у детей всегда были свет, тепло и воздух. Часть выручки она всегда отправляла на Тефию, остальных средств едва хватало, чтобы залатать «Астерию» после очередного полета.

Она всегда шла прямо на молнии, стараясь захватить громобоями максимум от выброса разряда. Ден предупреждал ее о возможных последствиях, но Глория ничего не хотела слушать и была уверена в своей дьявольской удаче и правом деле. До тех пор, пока не умер Крис. Сбой в электромагнитном поле выпустил наружу колоссальное количество энергии, превратив нижнюю палубу в крематорий. Девять ловцов в тот день не вернулись к семьям.

Тогда она была очень подавлена и не нашла ничего лучше, чем начать огрызаться на и так взвинченного из-за смерти брата Дена. Они разругались вдрызг, с метанием посуды и стульев. А потом он ушел, оставив ее наедине со своей виной. Она не хотела в этом признаваться, но Пауль стал ему заменой. А теперь по ее вине он тоже умер.

В этом году их коллеги поднимут стопку текилы за сотый корабль, не вернувшийся в порт приписки. От этого у нее на душе стало еще более мерзко, чем прежде.

-— Перепелка, смотри, — возбужденно прошептал Ден.

Он кивком указал на уцелевший экран. Снаружи происходило что-то непонятное. Тысячи разрядов упорядочились, образуя нечто вроде энергетических решеток, сцепляясь между собой. Постепенно все больше и больше молний стягивалось на одну сторону. Изображение начало размываться, экран пульсировал, с огромной частотой показывая им все новые вспышки.

Никогда в жизни Перепелка не видела так много молний. Если бы хоть часть их мощности досталась людям…

Глория переключилась на другую камеру, поочередно переключая спектры.

-— Две воронки сливаются, — выдохнула она, не в силах отвести глаза от огромных воздушных масс, трущихся друг о друга, плодящих все новые и новые пульсары. — Вскоре ветер там немного ослабеет. Возможно, у нас есть шанс проскочить…

-— Бесполезно, Перепелка. Наша изоляция не выдержит. Тут слишком много молний. Я не смогу увернуться от всех.

Она бросилась к рации. Если подать сигнал о помощи, возможно, кто-нибудь сможет им помочь. Но частоты были забиты помехами. Сплошной треск и щелканье глушили любые сигналы.

-— Электропланктон, — вдруг воскликнул Ден.

Она поняла его. Опрометью бросилась к нижним палубам, отдав приказ запустить нанороботов. Вместе с уцелевшими людьми активировала громоздкие громобои и стала ждать.

Прошло несколько томительных минут, прежде чем по интеркому раздался обрадованный голос Дена. Он сообщал, что у них появился шанс.

Электропланктон питался электрическими разрядами, но его внешний покров был почти идеальным изолятором. Создав небольшую цепочку из косяка этих крохотных созданий, сцепленных с направляющими ток в нужное русло нанороботами, они обеспечили себе более-менее стойкий и безопасный поток заряженных частиц.

Первый контейнер наполнился почти сразу. Они еле успели перенаправить поток в следующий, но и он долго не продержался.

-— Ден, у нас заканчиваются накопительные емкости, — в отчаянии сказала Глория. Они собрали слишком мало разрядов для того, чтобы проделать брешь в энергетической решетке. Неужели они погибнут? Станут сотым кораблем, чей экипаж сложил кости, пытаясь оседлать молнию?

-— Где коды станций приема? — Неожиданно спросил Ден.

-— Файл LFH.

Глория упрекнула себя за пораженческие нотки. Денис прав, если они не смогут унести с собой такое количество энергии, они ее раздадут бесплатно. В виде поступающих на специальные уловители узконаправленных электромагнитных волн, с большими потерями из-за расстояния, но, так или иначе, они сделают это. Энергия текла через электропланктон, поступала в громобои и, в виде преобразованных пучков, отсылалась на Титан, Энцелад, Мимас, Тефию и десятки других мест. Ко всем перекупщикам, на заводы и фабрики, в большие города и маленькие поселки. Великое множество энергии. Для всех. Даром.

-— Есть, — радостно закричал Ден. — Я вижу прореху, ложусь на курс.

«Астерию» встряхнуло, и Глория сильно приложилась лбом о косяк. Ее подхватили под руки и понесли в медотсек.

Когда она пришла в себя, рядом с ней сидел Ден, весь светившийся от счастья. Она хотела подняться, но он удержал ее и погрозил пальцем.

-— У тебя сильные ожоги рук и сотрясение мозга. Тебе лучше не двигаться.

-— Нам удалось?

-— Да. Двигатели не могли самостоятельно преодолеть тяготение Сатурна, но «Атлант» и еще несколько кораблей подхватили нас гравилучами и вытащили из западни.

Она потянулась к нему, и Ден заключил Глорию в свои объятия, бережно провел рукой по щеке Перепелки.

-— Корабль нуждается в ремонте, мы потеряли большинство громобоев и ничего не получили взамен. Тех зарядов, что мы словили, едва хватит, чтобы покрыть затраты на топливо.

-— Это неважно, Перепелка.

-— Неважно?

Это было очень важно для нее. Сегодня погибло много людей. Умер Пауль. По ее вине умер. Он любил ее. А она? Кого же любит она?

Вместо ответа Ден взял ее на руки и поднес к иллюминатору.

Мертвая чернильная пустота космоса расцвела мириадами огоньков, таких ярких, что казалось, они сами вскоре превратятся в сверхновые. Города на спутниках и роботизированные станции на кольцах лучились чистой энергией.

-— Ты выполнила свое обещание, Перепелка, — ласково произнес Денис. — Ты дала людям так много энергии, что ее запаса хватит на много лет. Бесплатно. И я ручаюсь, что «Астерию» восстановят, а нам воздадут должное, иначе я им молнию кое-куда засуну. Всем до одного.

Она засмеялась и прижалась щекой к его колючей бороде.

-— С Новым Годом, Ден.

-— С Новым Годом, Перепелка.

Огни все ярче разгорались перед ними, заливая праздничными красками все видимое пространство иллюминатора.

* Астерия — (др.-греч. , «звёздная») — младшая из титанид. Спасаясь от преследовавшего ее Зевса, обратилась в перепелку и бросилась в море.

** Джет — вид молний, возникающий в верхних слоях атмосферы. Обычно бывает в виде трубки или конуса синего цвета.