Продавец времени

Как пробегает дней круговорот

И королевства близятся к распаду

Все говорит о том, что час пробьет —

И время унесет мою отраду.

Уильям Шекспир

 

Напряженную тишину города Стоунберг разорвал пушечный выстрел, возвещая о рождении долгожданного наследника трона. Сегодня на рассвете Дарина — вдова принца Густава — родила мальчика.

А в это время король Гарольд III сидел в тронном зале в гордом одиночестве. За свои восемьдесят четыре года ему пришлось многое пережить, но последний год выдался особенно тяжелым: неурожай, восстание крестьян, гибель последнего сына и самоубийство жены. Поэтому даже в свой день рождения он пожелал остаться один наедине со своими воспоминаниями и тревожными мыслями.

Но пушечный выстрел, так долгожданно и в то же время так неожиданно, прервавший его невеселые думы послышался, он вдруг понял, что никогда еще этот грохот не был так приятен.

-Значит, боги не отвернулись от нас! — с облегчением промолвил он. Придав своему лицу, невозмутимое выражение лица громко хлопнул в ладоши, вызывая к себе стражника, стоявшего за дверью.

Стражник явился незамедлительно.

-Капрал Бенджамин Вайтс прибыл по вашему требованию, жду ваших распоряжений.

-Вызвать Седвига. Немедленно!

Королевский цирюльник Седвиг, едва услышав выстрел, догадался, что Гарольд пошлет за ним. Поэтому он, не долго мешкая, сам пошел к нему. Ведь ко всему прочему одной из обязанностей ему вменялось не только выполнять пожелания короля, но и предугадывать их, тем самым доказывая свою прозорливость и подчеркивать свою незаменимость.

— Ваше Высочество! Я уже здесь, не нужно никого за мной посылать, — сказал Седвиг, входя в зал, как всегда, неслышными шагами. Затем слегка пренебрежительным тоном королевского фаворита он сказал капралу; — Свободен. Не смею Вас задерживать.

Оставшиеся несколько шагов до трона Седвиг прошел намеренно медленно, прислушиваясь к стуку захлопываемой капралом двери. Убедившись, что они остались наедине он поклонился в знак приветствия.

-Ну что, старый лис! Никак не избавишься от своих старых привычек. Даже поздравить нас приходишь с оглядкой, словно боишься, что кто-нибудь услышит твои слова, — Гарольд немного даже развеселился, видя предосторожности своего негласного советника и друга.

-Ваше Высочество! Я рад видеть Вас каждый день в добром здравии и в хорошем настроении. Тем более что сегодня такой прекрасный повод — рождение наследника трона! Значит, род Черновласых королей не прервется.

-Спасибо, спасибо, дружище. Но ближе к делу. В последнее время Мы перестали следить за собой, но, как ты понимаешь, Мы не можем предстать перед наследником в неподобающем виде.

-Все будет сделано в лучшем виде и в скором времени, Высочайший и Всемилостивейший, — подхватил игру Седвиг, нарочито раболепно наклоняясь над своими инструментами для стрижки и бритья. Он с самого детства наблюдал за дворцовыми интригами, знал какие должности приносят много прибыли, но одновременно они приносят много завистников и врагов, а так же значительно сокращают жизнь. Все это абсолютно не входило в планы Седвига; он собирался жить долго и счастливо, по мере сил не бедно. С юности он подвергался насмешкам за свой выбор профессии, но в такие моменты, как сегодня, он гордился собой. Ведь сам король прислушивается к его мнению, только с ним король может не прятаться за маску невозмутимости твердости.

-Седвиг! Ты его уже видел?

— Да, Ваше Высочество. А теперь, наклоните — как голову немного вправо.

— Скажи, он похож на нас?

— Естественно, он же Ваш внук. А теперь немного приподнимите подбородок.

-Из него, наверное, вырастет славный правитель? Мне не терпится его увидеть.

— Вы абсолютно правы,— сказал Седвиг, доставая из саквояжа зеркало и ставя его перед королем, — Можете посмотреть на себя.

— Чтож, ты действительно постарался на славу. Ведь последние пятнадцать лет наше отражение не доставляло никакого удовольствия ни нам, ни нашим поданным. А сегодня я рад видеть себя. Ну, чтож, я готов к встрече с внуком..

В сопровождении двух стражников в зал вошла кормилица. Она несла на руках младенца. Подойдя к трону, женщина присела в полупоклоне и по обычаю страны положила младенца к ногам короля. Все застыли в напряжении происходящего. Гарольд на какое-то мгновение растерялся, не зная как поднять малыша и не причинить ему боли. Но потом он вспомнил, как когда-то много лет назад ему так же приносили сыновей, и он так же терялся. Наконец, Гарольд собрался с силами и поднял младенца на руки.

— Ну что ж. Перед вами наследник, нарекаем его Людвигом. Он — будущий король! Преклоните перед ним голову!

Все присутствующие в тронном зале с облегчением вздохнули и поклонились Людвигу. Внезапно тучка набежала на солнце.

— Интересно, а почему стало так темно? Сейчас только полдень,— удивился Гарольд.

— Это само солнце склоняется перед будущим величием Людвига,— польстил королю Седвиг, поднимаясь с колен.

— Вот видите, вот видите, само солнце склонило перед Людвигом голову, признавая его великое будущее,— понесся шепот по залу и далее по коридорам замка, словно ручеек, набирающий силу, чтобы, в конце концов, вырваться на волю в город полноводной рекой слухов и новостей, — Король признал внука наследником!!! Виват король!!!

Увы, все это — слова. Держа на руках младенца, Гарольд видел и понимал, на сколько еще слаб и беспомощен будущий король, так же, как слаба и его страна, ослабленная голодом и восстанием. Людвига не ждет ничего хорошего в таком королевстве.

Остаток дня он провел в своих покоях в размышлениях о будущем и наследника и страны. Он понимал, что близок его час, но смерть его давно уже не пугала, он переживал за Людвига, раздумьях король ходил по своей опочивальне. Подойдя к окну, он взглянул на звездное небо.

— О, небо! В отличие от нас, ты бессмертно. Нам не нужно бессмертия — нам нужно всего каких-то шестнадцать лет, чтобы я смогли вырастить внука, воспитать достойного правителя.

— А почему сразу сто лет не просишь, ведь для вечности хоть сто лет, хоть тысяча — всего лишь краткий миг в бесконечности, — раздался голос за его спиной.

Гарольд мгновенно обернулся и увидел, что на его кресле, стоявшего возле ложа, сидит незнакомец с неправдоподобно — зелеными глазами. Незнакомец вел себя как у себя дома, слова произносил с некоторой ленцой, словно делая одолжение королю. Ему сделалось как-то не по себе, но когда он решил вызвать стражу, то незнакомец с ленивой непринужденностью остановил его словами:

-Можешь не звать стражу. Зачем мне убивать того, за кем Смерть уже идет по коридорам замка?

— Ты кто такой, что можешь нарушать наш покой? И как ты прошел мимо стражников?

-Я — Джанус, скромный торговец из Магриба, — незнакомец скромно потупил свой взор, но Гарольд успел заметить в его взгляде явную насмешку.— Ничей покой я не нарушаю, я просто хочу помочь.

— И чем же ты мне можешь помочь, жалкий торговец? Чем ты торгуешь?

-Я торгую временем.

— Мне не нужны часы.

— Нет. Я торгую не часами. Я торгую временем.

Гарольд, только что собиравшийся вызвать стражу и выпроводить незваного гостя, вдруг заинтересовался предложением Джануса. Он как-то подспудно понял, что Джанус не желает ему зла. И где-то в глубине души заискрилась надежда: ”А вдруг это возможно?”

— Я не хочу терять время зря, поэтому говори побыстрей, что тебе нужно.

-Ну да. Как же. Видите-ли, он время потеряет! А я считаю так, что если можно время потерять — значит, его можно и найти. Ну а если что-то найти, то его можно спокойно продать как обычный товар.— Джанис проговорил все это громким шепотом, но потом словно вспомнив свою роль, с ухмылкой закончил — Да, как обычный товар, но по необычной цене. Тем более, на такой товар покупатель всегда найдется.

— Ты лжешь!

— На данный момент Вам придется мне поверить на слово. Я уже предупреждал, что с минуты на минуту сюда войдет Смерть. И тогда… Я— с товаром, но без навара. Вы — без товара и без … В любом случае я ничего не теряю, в отличие от Вас.

-Выбора нет. Сколько ты хочешь за свой товар?

— Сто талантов золотом.

-Ты хоть знаешь, сколько это весит? А сколько я получу лет жизни? Хватит ли их для, того, чтобы вырастить внука?

-Сколько весит талант золота, я знаю — как выглядит — тоже видел и не раз. Вы хотите знать, сколько лет можете купить за эти деньги? Отвечу — ровно столько, сколько Вам не хватает до ста лет — шестнадцать лет. Мы, торговцы временем, тоже имеем свои ограничения. А то дай волю иному богачу, так он всю тысячу лет себе закупит, а потом еще и еще…

-Хорошо, быть по сему. Сейчас принесут деньги.

— Ну что Вы! Я не какой-то там мошенник, я — честный купец. Расплатитесь по истечении срока. А сейчас просто подпишите договор.

Гарольд взял в руки пергамент и стал внимательно его изучать.

— Боюсь, у нас нет времени на прочтение этого документа. Вам только остается поверить мне на слово. Мы дорожим своим словом.

— Быть по сему. Ставлю печать. Была, не была. Хуже уж некуда.

— Дело сделано, осталось за малым, — проговорил Джанус, потирая свои руки, радуясь удачной сделке,— Я хочу Вас познакомить….

Но ему не удалось договорить до конца. В это мгновение дверь приоткрылась и в комнату вошел человек. К удивлению Гарольда, этим человеком был он сам.

— Как это возможно? — удивленно спросил король.

— Сейчас не до объяснений. Со временем ты сам поймешь,— каким-то тусклым и безжизненным голосом проговорил двойник, направляясь к ложу короля.

Тем временем Джанус погасил светильники таким образом, что та часть комнаты, где находились Джанус и король, осталась практически в темноте.

— А теперь, Ваше Величество, хочу предупредить, что за свой почтенный возраст многое Вам пришлось увидеть и пережить, но все таки, я хотел бы попросить Вас закрыть глаза. Подобное зрелище не всякому по силам.

— Ну, уж нет,— внезапно заупрямился Гарольд,— Это я должен видеть своими глазами. Я не привык покупать кота в мешке, отрицательно покачала головой в знак отказа от подобного предложения этот

Джанис был готов к такому ответу.

— Ну, что ж, Ваша воля, но я настоятельно советую прикрыть глаза и немного помолчать, чтобы Вас не увидели.— Прошептал Джанус, прикрывая ладонью губы короля и другой, стараясь прикрыть глаза, — Не двигайтесь, так будет лучше для Вас самого. Внезапно в комнату стал заползать ужасный холод, который пробирал до костей настолько, что Гарольд не мог понять, на каком он находится свете; на том или на этом. Ему вдруг захотелось кричать, звать на помощь или просто произнести хоть какое-нибудь слово, лишь бы избавиться от этой могильной тишины, которая словно объяла его своими цепкими щупальцами и тянула его в никуда. Вдруг он пришел в себя — это Джанус предупреждающе сжал его руку.

К ложу Гарольда, слегка освещенному парой канделябров, подходило нечто, что не совсем возможно описать словами: высокий полупрозрачный силуэт, за спиной которого развевались волны промозглого холода и могильной тишины, от которой готовы были лопнуть ушные перепонки. Это была СМЕРТЬ. Легкими и неторопливыми шагами она подошла к ложу Гарольда, на котором лежал его двойник. К удивлению Гарольда, его двойник абсолютно не был удивлен. Для подобной ситуации он был абсолютно спокоен.

— Ну, чтож, хоть ты и незваная гостья, но Мы рады тебе,— сказал двойник.— Сегодня наш праздник. Не желаешь ли выпить за славу короля Гарольда!!! и его новорожденного наследника?

Смерть отрицательно покачала головой в знак отказа от предложения.

— Ну тогда Мы выпьем во славу юного короля Людвига, который не повторит наших ошибок и прославит род Черновласых королей и продлит род.

Смерть одобрительно кивнула головой, и двойник выпил бокал игристого вина до дна и, по обычаю, со всего размаха разбил его об пол. Хрустальные осколки ярким фонтаном искрящихся брызг разлетелись в стороны.

— Ну, что ж, нас, наверное, заждались? Не поможешь старику подняться?

Смерть с нескорой иронией погрозила пальцем двойнику.

— Этого и следовало ожидать,— с какой-то безнадежностью в голосе проговорил двойник, с невероятным напряжением сил поднимая свое внезапно погрузневшее и ставшим вдруг непослушным тело. Он поднялся и сделал несколько шагов навстречу Смерти. Внезапно налетевший порыв ветра погасил канделябры, но в опочивальне стало заметно теплее.

— Все кончено. Теперь Вы можете вздохнуть спокойно,— Джанис ходил по комнате и зажигал светильники, как ни в чем не бывало.— Наш договор вошел в силу и уже начал действовать.

В опочивальне никого не было: ни двойника, ни Смерти.

— Я что, на старости лет сошел с ума?— проговорил ошеломленный Гарольд.

-Ну что Вы, скорей с ума сошел я, а Вы мне просто мерещитесь. Не буду Вас больше задерживать. Увидимся через шестнадцать лет. Никогда еще у меня не было такой малоприбыльной сделки, но раз дал слово — придется выполнять все условия.

ХХХ

Гарольд проснулся рано утром, и первое, кого он увидел перед собой был Седвиг.

— Доброе утро. Как Вам спалось?

Гарольд угрюмо промолчал. Утро для него уже давно перестало быть добрым так, как каждый день нес новые неприятности и новые проблемы.

— Поздравляю Вас с юбилеем.

— Седвиг! Ты прекрасно знаешь, что я давно уже перешел за ту черту, когда празднование дней рождения приносит радость.

— Да, я был бы согласен с Вами, но ведь не каждому дается шанс отметить свой вековой юбилей!

— Кто-то считает долгожительство даром, а кто-то — проклятием. За свою долгую жизнь мне пришлось похоронить четырех сыновей. Но ведь так не должно быть. Сыновья хоронят отцов, а не наоборот. — Гарольд, по стариковски кряхтя, продолжал свои воспоминания вслух,— Двух жен похоронил. Хотя каждой из них давал слово быть верным до самой смерти. Я ведь и был им верен, правда, до их смерти.

— Сир! Вы пережили своих сыновей, своих жен, но и врагов своих Вы тоже пережили.

— Время и старость — главные наши враги, и перед ними бессилен даже я.

— Вы абсолютно правы. Извольте примерить новое платье. Портной всю ночь работал, стараясь угодить Вам. — Седвиг взмахнул рукой, давая команду внести парадное платье короля. Вошли двое слуг, бережно держа в руках парадное одеяние правителя.

Гарольд, неторопясь, подошел к одеянию, обошел его вокруг и удовлетворенно прихлопнул в ладоши:

— Да, не зря свой хлеб ест наш портной. Это одеяние достойно короля. Мы им довольны. Позаботься о вознаграждении, Седвиг, и не скупись. Мы ведь тебя знаем.

— Сир! Позвольте помочь Вам облачиться.

— Прекрати, Седвиг!— Гарольд раздраженно топнул ногой.— Король, который не может самостоятельно одеться не в состоянии править своей страной!

Он довольно быстро оделся и посмотрел на свое отражение в зеркале. Это было удивительно, но за истекшие шестнадцать лет лицо Гарольда не изменилось: не прибавилось ни единого седого волоса, ни одна новая морщина не прорезала его лицо. Время словно остановилось на его восьмидесяти четырех годах.

— Сир! Как бы Вам не хотелось, но к Вашему юбилею все готово и можно начинать в любую минуту.

-Седвиг! Я устраиваю это празднество ради наследника Людвига. Сегодня я официально передам ему бразды правления государством в руки и удалюсь на покой.— Гарольд вздохнул с сожалением.— Надеюсь, на вечный покой. А как наследник? ОН уже проснулся?

Людвиг был очень молод, и, в отличие от короля, очень любил праздники. Ведь юность беззаботна и беспечна, она не ведает горя и забот зрелости. Все это придет с возрастом, а пока — каждый день несет что-то новое, каждое мгновение — радость. И, кажется, что это время бесконечно, а старость — в далеком впереди. Он тоже проснулся очень рано в предвкушении грандиозного празднества в честь юбилея своего деда. У него было прекрасное настроение. От переполнявшего его восторга, Людвиг вышел на балкон подышать свежим воздухом.

— Мы видим, что ты уже проснулся, дитя мое! — Гарольд не смог сдержать свою нежность при виде рослого юноши — единственного родного человека в этом мире, которого качал на своих руках.— Людвиг! Сегодня не только мой день рождения, но и твой день совершеннолетия!

Нам нужно тебе многое рассказать, сегодня кончается твое отрочество, и ты станешь взрослым.

— Сир! Я весь внимание, но сначала скажите — что в этом мешке? Мой подарок? — Людвиг указал на небольшой мешок, сделанный из алого бархата, который абсолютно случайно обнаружил возле своей кровати сегодня утром.

— Свой подарок получишь в свое время, а теперь попробуй, подними его.

— Тяжеловат немного. А что в нем?— Людвиг наклонился и играючи поднял мешочек с пола.

— Людвиг! В нем вся твоя жизнь.

Людвиг, неудовлетворенный подобным ответом, открыл заветный мешок.

— Это же золотые монеты. Интересно, сколько стоит моя жизнь?

— Поверь мне на слово, мой мальчик,— ни одна человеческая жизнь не может быть оценена деньгами. Цену жизни каждого, даже самого никчемного, на первый взгляд, человека может дать только время и люди, которые будут его или восхвалять за его достоинства или проклинать за его грехи. Эти монеты — просто плата за один договор, плата за который была отложена на долгие шестнадцать лет. А теперь положи монеты обратно в мешок и запомни — весь вечер ты отвечаешь за него, и будешь носить его с собой. Надеюсь, ты пожалеешь своего старого ворчливого деда и оправдаешь мои надежды? — Гарольд с о скрытой нежностью посмотрел на своего внука и продолжил — Ты уже стал совсем взрослым,— но закончить так и не успел.

— Милорд! Вы сильно преувеличиваете. Я же до сих пор безбородый юнец,— юношеской горячностью перебил его Людвиг, забыв на время все правила дворцового этикета.

— Так, подними подбородок! — нарочито грозно проговорил Гарольд, внимательно разглядывая подбородок внука (а у него кроме юношеского пушка на щеках ничего не наблюдалось)— Седвиг! Ты почему не побрил моего внука? Он не должен показываться на люди с небритым лицом.

Седвиг поклонился королю. Он не зря постигал науку дворцовых интриг и заморочек. Он понял что угодно Гарольду.

— Ваше высочество! — Прошу простить мою ошибку. Сей же час все будет исправлено, — Седвиг проворно раскрыл свой вездесущий саквояж с инструментами и деловито принялся намыливать принцу, его по детски, пухлые щеки.

Людвиг от неожиданности не смог ничего сказать, лишь с легким испугом наблюдал за ловкими движениями Седвиги. Ему стало понятно: теперь никто не сможет назвать его небритым юнцом. Он только что прошел своеобразный обряд инициации, после которого он будет допущен почти ко всем государственным тайнам.

— Ну, чтож Людвиг мы видем, что ты уже совсем взрослый, придется поговорить с глазу на глаз, поэтому Седвиг оставь нас.

— Как вам будет угодно, — сказав, это цирюльник не торопясь направился, к двери.

Пожилой король остался один на один со своим юным наследником, когда-то Гарольд видел в нем слабого немощного младенца, теперь передним стоял хоть и легкомысленный, но все таки уже готовый взять бразды правления в свои руки — юноша.

— Ну что ж мы видим Людвиг, что ты не забыл о своем дне рождение, но помнишь ли ты еще кое о чем?

— Да милорд, я помню, что мы с вами родились в один день.

— Кто-то увидит в этом знак судьбы или совпадение, но не это главное, — Гарольд внимательно посмотрел, на Людвига, — перестань смотреть по сторонам и слушай нас внимательно.

— Да милорд.

— Запомни сегоднейшней день, ведь это последний праздник.

— Что вы хотите этим сказать милорд? — спросил Людвиг, и в его голосе явно чувствовалось волнение.

Это очень хорошо почувствовал король, поэтому поспешил успокоить мальчишку.

— Не пугайся Людвиг, ведь ты уже совсем взрослый, и должен понять, что для королей не бывает праздников.

— Милорд вы хотите мне сказать, что день рождение это праздник скорее для странны, чем для монарха.

— Мы рады, что ты все понял.

— Но ведь когда народ празднует во имя короля, разве это не здорово.

— Поверь нам, что человек, который сегодня славит короля за кружкой доброго эля, завтра может бросить в тебя камень.

— Несмотря на свой короткий век, я уже немало наслушался о крестьянских восстаниях.

— Интересно знаешь о крестьянском восстании, которое случилось не за долго до твоего рождения?

— Я знаю, что шестнадцать лет назад, был не урожай, и голодные крестьяне подняли восстание.

— Твой отец с армией пытался унять восстание и был, убит, твоя бабушка не выдержало этого, и выпрыгнула из окна.

— Да эту историю мне начали рассказывать, еще раньше, чем мать начала мне петь колыбельные.

— Слушай внимательно, что было дальше, принц убит, королева умерла, король стар и немощен, но ему не только удается подавить восстание, но и на зависть недругам прожить еще шестнадцать лет, не догадываешься в чем причинна.

— Милорд, могу ошибаться, но может быть здоровый образ жизни.

Услышав эти слова, Гарольд изменился в лице.

— Что за ерунда, до ста лет мне помог дожить не образ жизни, и даже не благословление богов, а ты.

— Но как? — Удивленно спросил Людвиг.

— Со временем ты все поймешь, а теперь нам пора идти только не забудь взять с собой мешок.

Увы, но, не смотря на круглую дату, этот день рождение мало чем отличался от других. Согласно традиции, праздник начинался с чествования короля на главной площади, где представители разных гильдий дарили королю свои подарки. Уличные музыканты давали бесплатные выступления, дальше королевская трапеза, завершить все это действо должен был грандиозный фейерверк, как раз его с воодушевлением ждал Людвиг, в этот момент к нему подошел Гарольд.

— Людвиг пора с тобой покинуть это торжество, ты готов.

Людвиг был этому не очень рад.

— Но ведь сейчас должен начаться фейерверк.

— Глупый Людвиг, салют в жизни не самое главное, кстати, ты не забыл мешочек.

— Нет, милорд он у меня с собой, — Людвиг показал королю бархатный мешочек.

— Замечательно, нам пора идти.

— Что то, сейчас должно случится?

— Можешь быть абсолютно спокоен, скоро узнаешь.

Они вместе направились в сторону замка. И что-то подсказывало Людвигу, что деда он видит в последний раз.

— Кстати милорд, вот ваш подарок,— Людвиг передал не большой сверток.

Гарольд аккуратно развернул подарок.

— О часы, а почему именно песочные.

— Просто время неумолимо идет вперед, а в песочных часах можно повернуть время вспять.

Гарольд похлопал Людвига по плечу.

— Ах, если бы в жизни все было так просто, кстати, теперь и мой подарок, — сказав эти слова, Гарольд снял корону.

— Что это значит милорд?

— С этого момента можете называть меня дедушкой, мой жизненный путь закончился шестнадцать лет назад, и все эти годы, я жил ради тебя, ты вырос и теперь я должен вернутся назад.

— Сегодня, какой то странный день я не чего не понимаю.

— Людвиг вам этого не понять, по крайне мере пока, я и сам все это понял сегодня утром.

— Значит, я больше вас не увижу.

— Может быть, и увидишь, жизнь не предсказуема по крайне мере для вас,— раздался голос от куда-то сзади.

Они обернулись и увидели, приближающегося человека, с изумрудными глазами, Людвигу он был абсолютно не знаком, но Гарольд узнал его.

— Джанус ты как всегда вовремя.

— Чтож поделаешь, когда продаешь время, приходится быть пунктуальным.

Гарольд с Людвигом подошли к торговцу.

— Ваше величество разрешите представить Джануса, — Сказал Гарольд.

Джанус внимательно осмотрел новоиспеченного короля.

— Да славный мальчуган, Гарольд ты не зря потратил свое время, а теперь ближе к делу, ты принес оплату.

— Разумеется, — Гарольд обратился к Людвигу, — ваше высочество будьте любезны и передайте Джанусу мешочек.

Джанус взял мешочек из рук мальчишки.

— Проверять не буду, полагаюсь на вашу честность, а теперь дать вам время проститься?

— Думаю, нет, — ответил Гарольд, все, что можно было сказать, уже сказано, я слишком долго ждал, так что прощайте ваше величество.

— Прощай Гарольд, — сказал Людвиг, обнимая своего деда.

Джанус и бывший король продолжили свой путь к замку.

— Гарольд вот и подходит твое время, ты жалеешь об этом?

— Я не жалею не об одном мгновение жизни.

— Я рад, что хоть кто-то распорядился своим временем правильно, а теперь тебе предстоит путь назад, ты готов?

— Я готовился к этому с того самого момента, но увы я не готов.

Джануса такой ответ не, сколько не удивил.

— Этого следовало ожидать ты же знаешь, как все закончится, — с этими словами Джанус, к большому удивлению Гарольда, достал старый договор, и в одно мгновенье сжег его, собрав пепел он предложил, его бывшему королю, — Понимаю приятного мало, но тебе придется это сесть.

Гарольд с большой не охотой проглотил пепел.

— А теперь Гарольд просто закрой глаза, и начни считать в обратном направлении.

Гарольд морщинистыми ладонями прикрыл глаза и начал считать в обратном направлении.

— Сто, девяносто девять, девяносто восемь…три, два, один.

Он открыл глаза и посмотрел вокруг, он находился в своем старом замке. Теперь его единственный путь лежал в его собственные покои, но по дороге к заветной цели его ждала забытая преграда — королевские покои охраняли двое стражников. Но Гарольд вспомнил одного из них, и надменным голосом приказал.

— Капрал Вайц немедленно открой дверь.

Капрал был сильно удивлен, ведь несколько часов назад, король заперся у себя в комнате, и не куда не выходил, поэтому спросил.

— Ваше величество, разрешите спросить, разве вы сегодня выходили.

Тут Гарольд понял, что капрал что-то заподозрил, но другого выхода у него не было, поэтому он продолжил.

— Капрал как вы смеете задавать такие вопросы, или вы забыли, что палач скучает без работы.

В конце концов, Вайц должен был слушаться правителя, а то что передним король не вызывало сомнений, он открыл дверь.

Гарольд вошел в свои покои, он увидел ожидающего торговца Днануса и самого себя, еще не чего не понимающего, старого короля.

— Как это возможно? — удивленно спросил старый король.

— Сейчас не до объяснений. Со временем ты сам поймешь,— каким-то тусклым и безжизненным голосом проговорил Гарольд, направляясь к ложу короля.