Mutato nomine
— Ребята! Идите к столу! — крикнула невысокая, слегка полная женщина, заканчивая накрывать на стол. Сегодня у ее дочери, Сесиль, День Рождения. Ей 12 и она чувствует себя такой взрослой! Начинает флиртовать с мальчиками, красить губы и ногти, соперничает с подругами, но по-прежнему боится огорчить родителей. С грохотом, смехом и улюлюканьем вся орава приглашенных на праздник детей спускается вниз, с верхнего этажа, где Сесиль проводила экскурсию. Семья переехала в этот город недавно, но девочка быстро освоилась и завела много новых друзей. Усевшись за стол, все дружно принялись поедать приготовленные блюда, и Кэтрин поняла, что старалась не только ради дочери. Внесли торт и девочка, зажмурив глаза и скрестив пальцы, задула свечи. Никто и не заметил, как быстро исчезли вкусности, но детей это не огорчило, они быстро собрались и вихрем умчались наверх.
Сесиль громко потопала в своей комнате, а потом на цыпочках, приложив палец к губам, с фонариком в руке, прокралась на чердак, призывая друзей следовать за ней. Настороженно озираясь и прислушиваясь, все поднялись по ветхой, непрочной, деревянной лестнице, которая, к их немалому удивлению, не скрипела. На чердаке было темно, да и несколько мрачновато: паутина, отсутствие окон… но как все это завораживало! В углу, возле старого сундука стояло нечто большое, укрытое темной тканью, сливающейся с окружающим мраком. Именно туда и привела ребят торжествующая Сесиль. Ее глаза, казалось, так и сверкали в темноте, словно у кошки!
— Сейчас я вам покажу такое, от чего у вас голова пойдет кругом! Я сама это нашла. Но если кто проговорится, того я ууух… — она угрожающе сжала руку в кулак. Итак… занавес поднимается! С этими словами покрывало полетело на пол, открыв предвкушающим взглядам детишек большое зеркало, в человеческий рост, со старинной, позолоченной и украшенной причудливыми завитушками рамой. Взгляды детей непонимающе переместились с зеркала, тускло мерцавшего в неясном свете фонаря, на Сесиль, которая уверенно и победно улыбалась.
— Ох и дурачье же вы! Посмотрите, какое оно старое! Ему не меньше ста лет! Но вы не знаете главного… а, что вам объяснять! Смотрите! Люка, не свети на меня, пока я не скажу!
Она стала вплотную перед зеркалом и повернулась лицом к друзьям. Ее силуэт был плохо виден, а единственный источник света, фонарь, был выключен.
— Люка! — властно обратилась Сесиль к стоящему возле зеркала, крепко сбитому парню — включай! — щелкнула кнопка, и из фонаря полился свет, устремляясь на стоящую у зеркала фигуру, но едва луч коснулся ее, как Сесиль… исчезла. Осталось только отражение. Там она смеялась и крутилась, показывала язык и весело хохотала над ошеломленными сверстниками. Они стояли, разинув рты и изумленно рассматривали то место, где прежде стояла их подруга. Заглянув за раму зеркала, ощупав пол и приподняв половицы старого паркета, деты недоуменно переглянулись и, сбившись в кучку, выстроились перед зеркалом. Щелкнула кнопка — свет потух, а перед взором ребят вновь возникла Сесиль. После недолгого молчания все наперебой начали лезть вперед, стремясь попробовать новые ощущения, открытые столь загадочным способом. В таком веселом и приподнятом настроении было проведено немало времени. Каждый хотел избавиться от тела и побыть собственным отражением. Ведь это так весело, чувствовать себя сторонним наблюдателем и не ощущать веса собственного тела! Но с каждым разом, возвращение давалось с все большим трудом, по крайней мере, так казалось Сесиль. Она высказала свое мнение вслух, но все были слишком возбуждены, что б обратить внимание на ее слова.
— А давайте оставим фонарик включенным на полу, а сами вместе исчезнем? — спросил Люка, и его предложение было встречено громкими криками согласия.
Все стали перед зеркалом, зажегся свет, дети в который раз ощутили потерю собственного тела, но, Сесиль, внезапно, осознала всю кошмарность сложившейся ситуации. Кто выключит фонарик? Как вернуть себе тело? С испуганным лицом она повернулась к остальным, но никого не увидела. Вокруг сплошной стеной стоял туман, плотный, белый… казалось, что вокруг стены. Они надвигались, и вот — уже не вытянуть руки, не сделать шага, ни вперед ни назад. Да и зачем что либо делать? Ведь ты упрешься в стену! Страх тонкими, черными щупальцами вползал Сесиль в душу. Останавливал бег крови и остужал душу. Сковывал железными, массивными цепями. Волны паники накрывали ее вязкой, маслянистой жидкостью из которой выбраться не так-то просто. Разум покорился ужасу… но, внезапно, в дымке мелькнула тень. На секунду почувствовав облегчение, девочка поняла, как жестоко обманулась. Словно хищник, тень кружилась вокруг парализованной страхом Сесиль. Все ближе и ближе… все уже и уже описываемые ею круги и вот, словно вынырнув из воды, перед девочкой возникла невысокая фигура из уплотненного тумана. Черты лица были размыты, было сложно понять кто это вообще: парень или девушка. Но внезапно, размытость исчезла и Сесиль увидела свое отображение. Облегченно вздохнув, она опустила прижатые к груди руки и только потом осознала, что отражение не повторило ее движения. Все еще не веря своим глазам, девочка подняла руку вверх, и увидев, что фигура напротив лишь слегка наклонила голову улыбнувшись при этом весьма холодно, в шоке сделала шаг назад, непроизвольно обняв себя за плечи.
Девочка шагнула навстречу Сесиль, откровенно ее разглядывая, как изысканный гурман осматривает предложенное ему блюдо. Молчание длилось еще некоторое время, так как Сесиль не могла от страха вымолвить и слова, а фигура напротив, казалось, никуда не торопилась. Но вот, она приоткрыла рот и спросила голосом Сесиль:
— Ты знаешь, где ты? Догадываешься, кто я?
— Нет — голос предательски дрожал, а руки так вцепились в подол платья, что костяшки пальцев побелели.
— Если тебе интересно, то я могу рассказать. А, впрочем, к чему мне твое разрешение? Я — твое отражение. Что? Что ты на меня так смотришь? Ты думала я с другой планеты или, может быть, какое-то чудовище — мутант? Ха! Все гениальное просто! Мы — в зеркале. Я говорю «мы», но это неправильно. Скоро только ты останешься здесь… Будешь вынуждена повторять все мои движения, как мартышка. Не посмеешь сказать ни слова! Тебя никто не услышит…
— но как я здесь оказалась?
— о, ты и правда настолько глупая и не понимаешь? Зеркало… — девочка вымолвила это слово необычайно нежно и мечтательно. Оно стало дверью, порталом, благодаря которой я выйду в новый и светлый мир свободы. Жаль, что ты останешься, но… эта жертва необходима. Кто-то должен остаться здесь. Только мы с тобой будем знать истинное положение вещей. Для других это останется тайной, а возможно, фокусом. И люди не захотят узнавать, как мы с тобой его исполнили, ведь, что б поверить в магию, необходимо быть обманутым…
На самом деле, мне просто повезло. Если бы в зеркало вошла не ты, а кто-то другой, то и свободу получило бы его отражение. Но мне несказанно везет в жизни!
— я тебе не верю — сказала Сесиль — сколько раз я входила в это проклятое зеркало, и всегда возвращалась! Как ты затащила меня сюда? Под конец ее голос сорвался на крик.
— успокойся! Пусть нам и не дано изменить то, что с нами происходит, но ведь ты можешь контролировать свою реакцию на события. Возьми себя в руки! Где твоя гордость? Ничего бы не случилось, если бы ты и твои друзья не шагнули в зеркало в тот последний, сотый раз. Впервые, когда ты открыла возможности этого зеркала, и утратила тело, ты попала в промежуток между твоей и моей реальностью… И так продолжалось все 99 раз, но в сотый… Зеркало поглотило всех вас! Глупцы! Но, мне это только на руку. Я рада, что у тебя не хватило ума, или, скорее, чувства страха перед неизвестным. Теперь — я освобожусь!
— Так здесь — Сесиль обвела глазами окружающий ее туман, пытаясь разглядеть за ним хоть что-нибудь — все мои друзья?
— Да, ты не одна — девочка взмахнула рукой, и туман с одной стороны начал медленно рассеиваться, открывая взгляду стеклянную стену, за которой стояли друзья Сесиль. Люка увидел ее и, с широко распахнутыми, испуганными глазами, начал со всей силы молотить по стеклу, не переставая отчаянно артикулировать. Сесиль шагнула вперед, но наткнулась на такую же стеклянную стену, которую раньше не замечала.
— Каждому свое место. Но, могу сказать, что не все так плохо. Пока я не подойду к зеркалу в том мире, ты можешь делать все, что захочешь. Здесь гораздо больше возможностей — после этих слов ее голову украсила корона, а позади, возник трон. И девочка грациозно опустилась на него — дай волю своей фантазии, но помни, что ты зависишь от всех этих зеркал… — она очертила рукой круг — твоя жизнь — там, внутри.
В голове Сесиль созрел опасный, дерзкий план, основанный на безысходности. Она закрыла глаза и постаралась представить у себя в руке железный прут. Отражение в удивлении приподняло бровь, одновременно выказывая этим свое пренебрежение.
— Если ты займешь мое место, то возможно никто и не заметит подмены, но все точно обратят внимание на отсутствие у тебя отражения.
Девочка подняла прут и с силой ударила им по стеклам, в которых отображались тысячи таких же Сесиль. С громким звоном зеркала распались на тысячи мелких осколков. Та же участь постигла и остальные. Убегая от, подумать только, собственного отображения! Сесиль неистово размахивала своим орудием, но каждое разбитое стекло словно впивалось осколками ей в тело и отзывалось сильной болью. В конце — концов, она упала на колени, не в силах даже поднять руку, в которой судорожно сжимала железный прут. Последнее, что запомнила девочка, перед тем, как провалиться в темноту — это склоненное над ней собственное лицо, искаженное дикой, бешеной яростью.
Сесиль очнулась на полу с жуткой головной болью. Рядом с ней сидел на корточках Люка, фонарь был выключен, а зеркало лежало на полу гладью вниз. Тихонько спустившись с чердака, друзья пошли по коридору. Раздался голос:
— Сесиль! Где вы?
— Мы здесь, мам! — Сесиль выдавила некое подобие улыбки
— Где вы были? Я весь дом обошла!
— Ааа… мы.. ну… мы были в гараже! Ты же знаешь, там так здорово можно поиграть в прятки. Заигрались и не услышали тебя. Извини…
— Ничего, солнышко. Сегодня тебе все прощается. Скоро придут родители забирать своих детей, поэтому у тебя с друзьями есть еще где-то час на игры. Но делайте все с умом! Ты за старшую — Кэтрин, улыбаясь, погрозила дочери пальцем, и ушла на кухню.
Играть больше никому не хотелось, никто еще не оправился от шока, а у Люка даже появились седые волосы… Порой, люди превращают все в игру, но Сесиль поняла, что играть в жизнь нельзя, так как вероятность проигрыша слишком велика…