Да будет так!
"Надоело!"— захлопнул Валька разочарованно крышку ноутбука. Уже битый час сидел он в интернете, силясь выудить хоть какую-нибудь мало-мальски полезную информацию. В школе на дом им задали написать сочинение на тему:"Не имей сто рублей, а имей сто …" — продолжение нужно было придумать самим. Разумеется, вместо "друзей"требовалось подставить что-нибудьсвое, нетривиальное и глубокомысленное. А в голову, как на зло, ничего толкового не приходило. Всегда готовый прийти на выручку Гугль на сей раз отказался помочь, выдав на запрос о необходимой рифме довольно длинный, но бесполезный список из: долей, ролей, налей, приклей и прочей чепухи.
На самом деле, Вальке больше нравилась первая часть пословицы. От ста рублей он бы сейчас не отказался, а лучше от ста по сто. Но его шестое чувство, а точнее, пятая точка, подсказывали, что получи он за домашнее задание пару — и можно забыть о карманных деньгах на неделю. А тогда — прощай веселые выходные в ЦПКИО и мечты сводить Эллочку Перову в кино. Валька снова упрямо открыл ноутбук и попытался сосредоточиться на теме сочинения.
— Ужинать! — донесся из коридора мамин боевой клич. — Быстро все к столу, дважды разогревать не стану!
Через секунду вся семья уже дружно толкалась локтями за тесным кухоннымуголком времен перестройки. Отсутствием аппетита в доме страдал только престарелый попугай Воробей, который за всю жизнь выучился говорить лишь собственное имя и то, начиная со второго слога. Резонно рассудив, что поглощая пищу, люди обычно добреют, Валька решил попытать счастья:
— Пап, нам в школе сочинение задали. Продолжи фразу: "Не имей сто рублей, а имей сто?.."
— Дхузей. — буркнул отец с набитым ртом, не отвлекаясь от борща и газеты. В логике ему было сложно отказать.
— Да не, пап, другое слово надо подставить. –без улыбкиуточнил Валька.
— А, тогда — заначек. — гоготнул глава семейства и подмигнул жене. — Шучу, дорогая. Ну, а если серьезно, то — идей. Не имей сто рублей, а имей сто идей, куда эти сто рублей правильно вложить — во! — обрадовался довольный собой отец.
— Ага, — подала голос Ниночка, старшая сестра Вальки, — только сдается мне, что в седьмом классе еще рановато писать рефераты на тему экономики и финансов. — и, обернувшись к брату, манерно изрекла: — Парней! В наше время нужно иметь сто парней, тогда и за ста рублями дело не станет.
Теперь уже в разговор вступилвечно недовольный, ворчливый дед:
— Конечно, внучок, только тема сочинения будет иной: "Как стать шалавой в семнадцать лет". Хватит вам ересьмолоть! Валентин, не слухай ты, этих брехунов! Что бы дельное парню присоветовали, так — нет.
— Сынок, — посмотрела мама хитро на Вальку, — А ты нолик пририсуй ко второй сотенке и напиши про то, что тысячу завсегда иметь лучше, чем сто рублей. А что? По-моему, актуально и злободневно получится.
Все посмеялись над маминой шуткой и стали весело обсуждать другие заботы. Только Вальке было не до смеха. Ковыряя вилкой подгоревший ломтик картофеля, он размышлял о том, что было бы вовсе неплохо, если бы в кармане у него неизменно присутствовала сторублевка. Он бы ее тратил, а она бы снова там появлялась, как по волшебству. "А что? Это идея!— осенило его, — Ведь в задании не упоминалось, что все должно быть реалистичным? Значит, можно и присочинить!" — и, не доев, Валька умчался в комнату. Открыв тетрадь, он аккуратно вывел сверху заголовок будущего шедевра: "Не имей сто рублей, а имей сто желаний", и принялся за дело…
***
За сочинение Валька получил пятерку. Еще бы -вчера он расстарался по полной, что там — выложился на все сто! В его сказке джинн, вылезая из бутылки, исполняет не три желания — а целую сотню. Валька даже подробно во всех красках описал первые несколько, которые он повелел исполнить. И, разумеется, все они были целенаправленно ориентированы на пятерку по русскому, а отнюдь не на высокомерное"Фи" взрослых, которые покрутили бы пальцем у виска, поведай он им о своих реальных мечтах.
За две минуты до звонка Татьяна Юрьевна стала раздавать сочинения, которые успела разобрать на уроке. Проходя мимо Вальки, она приподняла бровь, и одобрительнокивнула:
— Ну что, сказочник, удивил на этот раз. Отличная мысль. Эх, мне бы такого Джиннавстретить. — и обращаясь к классу, громко добавила: — Ребята, чьи работы не успела проверить — принесу после выходных. Все свободны.
— Татьяна Юрьевна, а тетрадь? — спросил удивленный Валька.
— В понедельник отдам. Хочу сыну дать почитать — интересные у тебя там есть моменты, поучительные.Знаешь, не каждый в таком юном возрасте умеет столь искренне желать счастья и добра окружающим людям. –тепло улыбнулась учительница.
Валька смущенно потупился, но в глубине души ликовал — "Ура! Получилось!Глупые взрослые, как же легко все-таки обвести вас вокруг пальца!"
***
В ЦПКИО царил воскресный хаос. Ожили после зимней спячки веселые аттракционы, и голодный до развлечений народ не замедлил насладиться щедрым подаркомвесны. Пока ехали в набитом метро, Валька тайком от ребят критически разглядывал свое отражение на предмет:выглядеть "как надо". А означало это — быть достаточно прихорошенным, чтобы понравиться Эллочке, но не слишком расфуфыренным, чтобы не стать посмешищем для друзей. Он остался доволен — внешний вид соответствовал по обоим пунктам. Светлые волнистые волосы были не идеально, но уложены.Белоснежная рубашка хоть и небрежно, но заправлена в новенькие, заботливо отутюженные мамой, джинсы. Взгляд серых глаз из-под длиннющих пушистых ресниц оставался притворно спокойным и равнодушным, хоть и горело все внутри от приятной близости объекта воздыханий. Эльвира Перова, самая красивая девочка в классе, стояла в двух шагах от него и непринужденно болтала о чем-то с Танькой Загоскиной.
— Ну, куда двинем сначала? — бросил Валька нетерпеливо, обращаясь ко всем сразу, когда их шумная компания добралась до пункта назначения.
— Я на "американки" хочу. — первым бойко ответил Тоха, его закадычный друг. С начальных классов они были неразлучны и понимали друг друга с полуслова.
— Ну, уж нетушки, — запротестовали девчата, — раз притащили нас сюда — то, выбираем мы. Сначала карусели. А потом — колесо обозрения и кафе. И еще на лошадках можно покататься.
Валька кивнул безропотно, про себя подсчитывая, во сколько может обойтись "заявленнаяпрограмма"на двух человек. Хотя, в общем, не особо беспокоился — отец расщедрился утром на целую тысячу, да еще мама добавила "чуть-чуть на цветы, мороженое", так что — он был в полном ажуре. А вот у Тохи дела могли обстоять не столь гладко.Конечно, как вариант — всегда можно было занять у Рыжего.
Стоя в очереди в кассу, ребята оживленно обсуждали предстоящие каникулы и не сразу заметили несущуюся галопом, никем не управляемую пони. Все случилось слишком быстро –не обращая внимания на бегущего следом и зовущего ее хозяина, резвая лошадкаописала круг по площадке перед каруселью и на полном скаку влетела прямо в толпу отдыхающих. В последнюю минуту Вальке удалось оттолкнуть Эллочку в кусты, но сам он увернуться уже не успел. Страшной силы удар снес его за ограждение и вытолкнул прямо под летящее сиденье карусели — он успел только заметить, что оно, слава богу, было пустым…
…Медленно возвращаясь в сознание, Валька никак не мог понять, где находится. Вокруг все благоухало свежестью, искрило и блестело кристальной чистотой. "Больница?" — мелькнула мысль, но странное существо, сидевшее у его изголовья, на медсестру как-то не походило, несмотря на кипенно-белоеоблачение. Его внешний вид отдаленнонапоминал старика с длинными седыми локонами до пола. Однако лица видно не было — лишь строгие темные глаза можно было различить сквозь молочную реку волос.
— Ты кто? — прошептал испуганно Валька пересохшими губами, приняв существо за ангела.
— Неважно кто я, важно — кто ты. Ты лгун и обманщик, а еще — ты вор. Ты украл чужую сказку, переделал ее на свой лад и наврал с три короба ради хорошей оценки. За это ты должен понести наказание. Можешь выбрать одно из трех предложенных. — произнес "старик Хоттабыч" назидательным, нобеззлобным тоном и вырвал из бороды седой волос:
— Наказание первое: поскольку деньги, которые ты получил на развлечения, тобою не заслужены — ты можешь искупить свою вину, расставшись с ними. — старик замолчал, выжидающе глядя на Вальку.
Тот в ужасе таращился на странное "привидение", справедливо полагая, что все это ему снится. На всякий случай Валька отрицательно помотал головой и зажмурился — вдруг гадкий старик исчезнет? Но чуда не случилось. Привидение осталось на месте и продолжило, выдернув второй волос:
— Хорошо, тогда вариант два: ты признаешься сейчас друзьям, что все желания, о которых ты писал в сочинении, были выдуманы тобой ради оценки, и расскажешь им о настоящих, реальных твоих мечтах.
На секунду Валька так и представил, как заявляет перед всеми, что больше всего на свете хочет гулять сПеровой, целоваться и бродить под луной… бр-р-р!
— Ни за что! — крикнул он, на этот раз в голос, и снова попытался прогнать видение, крепко сомкнув веки.
— Ну, тогда остается третье. Слушай внимательно: все желания, которые ты описал в своем сочинении, будут сбываться друг за другом по одному в день, именно в той очередности, в какойты их записал.
"Фу-ух, — выдохнул Валька с облегчением, — тоже мне, наказание. Да, пожалуйста — сколько угодно!", но вслух ничего не сказал, а только кивнул робко, и приоткрыл один глаз, щурясь от яркого света.
— Что ж, — старик поднялся во весь рост, рванул из бороды волос и провозгласил грозно: — ДА БУДЕТ ТАК!
И с этими его словами, белоснежные палаты вдруг начали расплываться, а сам "Хоттабыч"медленно растворился, превращаясь в мутное облако серого тумана. Благоухающий аромат сменился невыносимой вонью, да такой сильной, что Валька замотал головой из стороны в сторону — только бы избавиться от этого жуткого запаха…
— Мальчик, эй, мальчик, ну давай, открывай глаза! — кто-то бил его по щекам.
Валька закашлялся и оттолкнул противный ватный тампон с нашатырем. Вокруг него собралась целая толпа людей, все галдели и махали руками. Ошарашено оглядываясь в поиске друзей, он неуверенно поинтересовался:
— Что… что это было?
— Это, друг мой, был маленький подзатыльник. — Тоха приятельски похлопал его по плечу. — Слава богу, с тобой все в порядке, а то тут уже скорую собрались вызывать. Ну, ты как? Идем кататься, или где?
— Я... вроде все бонзай. — ответил Валька, отряхиваясь. — Идем, конечно. Все со мной нормально. Даже шишки не останется. — успокоил он встревоженных взрослых, потирая ушибленное место.
Через полчасастранное приключение уже было забыто.
***
В понедельник утром Вальку разбудил звонок в квартиру. Часы показываличетверть восьмого — кого могло принести в такую рань? Даже не пытаясь продрать заспанные глаза, огромным усилием воли дотащился он до входной двери, однако, мгновенно проснулся, когда в ответ на свое сонное "Кто там?", услышал:
— Монын, скъюзми, кэн ай си Авдеева Нина?
Глаза все-таки пришлось продрать. И не однажды, а тщательно протереть несколько раз, поскольку сегодня с утра они явно давали сбой — на пороге стоял Брэд Питт. И не то, чтобы Валька не понял вопроса — даромпятерка по английскому в четверти не давалась. Однако, вместо положенного ситуации:"Йес офкоос, джасте момент", еле вымолвил, заикаясь:
— Се-се-струху, что ли? Сейчас позову.
В этот момент двери их загаженного лифта с жутким грохотом разъехались, и оттуда, морща нос, выплыл… элегантный Брюс Уиллис. В правой руке легенды мирового кинематографа красовался букет шикарных роз. От костюма веяло ароматом изысканного парфюма.
В ужасе Валька захлопнул дверь и с криком: "Нинка, это к тебе!",нырнул в свою комнату. Бледный как смерть, он лихорадочно принялся натягивать верхнюю одежду прямо на пижаму, каким-то животным инстинктомчуя: "Грядут неприятности". Затем, вдруг перестал суетиться и присел на краешек постели, осененный смутной догадкой. Что он там писал в сочинении? "Я люблю всех своих родных, — бла-бла-бла, — очень хочу, чтобы все они были счастливы… сестра Нина, такая добрая и милая… пусть исполнится то, что она сама пожелает?"
— А-а-а-а-а! — раздался из прихожей дикий Нинкин визг и затем, грохот упавшего на пол тела. И уже через секунду, голосом Бена Аффлека кто-то воскликнул:
— О, майн гот!
Валька подкрался к окошку и осторожно отодвинул занавеску: во дворе у детского садика шел настоящий парад из лимузинов, бентли и еще каких-то дорогих, неизвестных ему автомобилей класса "Люкс".
"Сотня их сюда точно не влезет", — гоготнул он нервно, вспомнив Нинкин ответ на пословицу, и, схватив рюкзак, вылез через балкон на пожарную лестницу.
***
Они вдвоем сидели на перилах школьного крыльца и оживленно обсуждали случившееся. Конечно же, Валька обо всем сразу рассказал Тохе. Товарищ подумал с минуту, а потом выдал свое видение проблемы:
— Так, а чего тут переживать? Ну и пусть все течет своим чередом. Сколько желаний ты успел "озвучить" в сочинении? Гы, хорошо, что не всю сотню. — усмехнулся он, иронизируя. — Ну, пройдет несколько дней и закончится наказание. Мечты твоих родных исполнятся. Все получат то, что сами себе загадали, тебе-то, какая разница?
— Ты не понимаешь. А вдруг один из них что-то ужасное пожелает? Ну, там… смерти кому-нибудь, не дай бог. Или, например, чтоб все китайцы испарились с лица земли?
— Ага, или чтоб не было войны. — продолжил цепочку предположений Тоха. — Стоп! Идея фикс! Элементарно, Ватсон! Надо просто вложить им в головы то, что они должны пожелать. Кто там у тебя дальше по списку?
Валька потупил взгляд и обреченно вздохнул:
— Если б я помнил. Сначала, вроде, вся родня перечислялась, а вот в каком порядке…
— Слушай, я не совсем врубился, так ты что, в этом сочинении, просто тупо приказал джинну исполнять желания других?
— Ну да, написал про то, какие они все замечательные, и как я их всех люблю и обожаю, и прочую ерунду. О том, что деду пенсии не хватает, и всякое такое. Короче, на слезу давил. Помнишь сказку "Цветик-Семицветик"? Там ведь тоже девочка в конце свое желание мальчику отдает. Ну, вот я и подумал: если все желания раздать другим — то такой маразм наверняка вызовет восхищение училки.
— Так, понятно. — подытожил Тоха. — Сегодня заберешь сочинение у Татьяны, и дело в шляпе. Посмотришь, кто у тебя на очереди, завтра с утра разбудишь и сходу в лоб: "А хочешь миллион баксов?", а он тебе: "Конечно, хочу!"
— Тох, я это… я там, кажись, весь 7-й "Б" помянул где-то в серединке. — перебил его не столь оптимистично настроенный Валька.
— Весь наш класс?! Ну, парень, ну, ты дал! М-дя, что тут скажешь? — заржал он ехидно. — Тогда терпи, мученик, будет жарко. 36 человек мы точно не успеем оббежать. Хотя, если знать конкретный день, — задумался на секунду прагматичный Тоха, — В общем, ладно, будем решать задачи по мере их поступления. Пока что, дуй за тетрадкой и пробуй теорию на практике, завтра расскажешь, как все прошло.
Подойдя к общему расписанию в рекреации, Валька похолодел. "Русский язык"был заменен на урокбиологии — Татьяна Юрьевна заболела…
***
Он поставил будильник на половину седьмого. Отец просыпался в семь тридцать, но мама вставала раньше всех, чтобы приготовить завтрак. Валька должен был действовать заранее. Нервничая, он никак не мог вспомнить, кто же был следующим: мать, отец, или все-таки дед? А может, баба Надя? Хронология сочинения терялась тем паче, что он писал тогда неискренне, придумывая по ходу: обвел взглядом комнату, увидел оловянного солдатика — вспомнил о войне — написал про деда, услышал завывания Билана из Нинкиной комнаты — написал про Нинку, -"Стоп! Нинка уже была, ее можно вычеркнуть из списка "подозреваемых". Кто же сегодня?"
Нужно было спешить. Мама встанет через минуту-другую. Он слез с кровати и тихонько прокрался в комнату родителей. Там стояла мертвая тишина, еще бы — вчера до двух ночи всей семьей обсуждали утренний набег кинозвезд.
— Мам, — толкнул он легонько за плечо спящую мать, — Мам, вставать пора.
— М-м, еще минутку, родной. Что это ты сегодня так рано подскочил? — не открывая глаз, онасладко зевнула и отвернулась на другой бок. Но Валька не сдавался.
— Мам, а ты хочешь миллион баксов? — затряс он ее уже настойчивей, стягивая одеяло. — Ну, мам, ну хочешь?
— Нет, сынок, я хочу, чтобы бабушка Надя к нам погостить приехала на месяцок. Давно так не виделись, соскучилась я. — пробурчала сонно мать, потягиваясь в постели.
"Уфф, — обрадовался Валька, — Бабушка— это не ядерная боеголовка, переживем", -и он развернулся к отцу:
— Пап, пожелай, чтоб никогда не было войны.
— Угу.— пробурчал отец, не открывая глаз.
— Что, угу? Ты скажи: "Хочу, чтоб всегда был мир на планете".
— М-м, пока жива твоя баба Надя этому не бывать, чтоб ее... — но договорить он не успел. Валька в одно мгновение перелетел через маму и набросился на отца словно ястреб, оседлав верхом и зажав рот рукой:
— Па-а-а-а-па-а-а! Стой! Не говори ничего! — заголосилон так истошно, что по батарее тут же застучали соседи снизу. — Папочка, миленький, хочешь миллион баксов? Может, миллион заначек, или огромный мерседес? Ну, скажи, скажи, что хочешь стать президентом!!
Отец осторожно выставил перед собой прямую ладонь и, покачивая ею, какбелым флагом, дал понять сыну, что сказать не сможет ничего, пока тот не уберет руку с его лица. Разом проснувшаяся мама лежала рядом бледная и немая. Ее глаза стали похожи на два небольших удивленных кокоса. Валька, наконец, освободил рот отца и тихонько прошептал:
— Хочешь, чтоб у меня в четверти были одни пятерки, а? — взгляд его горел безумной смесью надежды и мольбы.
— Я хо-чу, — начал родитель медленно произносить по слогам, — чтобы мой сын перестал употреблять наркотики.
— Фух, ну, наконец-то! — облегченно отстранился Валька, нопотом до него дошло: — Пап, так я же их пока даже не пробовал.
В эту секунду в комнату ворвался взбешенный дед:
— Вы что, озверели, так горланить с утра пораньше! Чтоб вас…
Валька перестал дышать. Но закончить убийственную фразу помешал телефонный звонок. Звонила баба Надя. Повесив трубку, дед вернулся в комнату и все еще раздраженно сообщил:
— Приезжает сегодня в четыре, карга старая. Я встречать не поеду — сами с работы отпрашивайтесь.
***
— Ну что, как идут дела? — поинтересовался Тоха спустя три дня.
— Как-как? Мир пока не рухнул, как видишь. Баба Надя уехала позавчера, только денек и погостила — несложно догадаться, чье это было желание. А сегодня с утра родители вдруг объявили, что мы переезжаем к нейжить насовсем. Это, скорей всего, она сама и удумала, больше некому — родственники закончились.
— Как закончились? А дед? — напомнил последовательныйТоха.
— Он вчера был. Я думал сдохну, пока мы всей семьей его с толчка пытались вытащить. Вот где противогаз твоего батибы пригодился. Дед у нас любитель на унитазе газетку с утра почитать. Ну, вот и… дочитался. Видимо,любопытная статейка попалась.
— У-ха-ха-ха, — покатывался Тоха, не в силах остановить поток гомерического хохота, — ой не могу, етишкина жизнь! Он что, пожелал себе провалиться, сидя на горшке, да? Ха-ха-ха, ой мама дорогая!
— Хорош веселиться. Не до смеха мне. — перебил друга грустный Валька. За последние дни он уже ничему не удивлялся, и каждое новое утро встречал одинаковой фразой: "Господи, хоть бы пронесло!"
— А чего так уныло? На похоронах, что ли? — гоготнул Тоха, потихоньку успокаиваясь, утирая слезы истерического смеха. — Теперь самое веселое начинается. Что там слышно на счет Татьяны? Когда она с больняка выходит?
— Без понятия. Можно, в принципе, к завучу сходить поинтересоваться, только смысл? Я так думаю — неспроста все это. Слишком уж вовремя она заболела. Кстати, я ее тоже в сочинении упоминал, а еще физрука Володю. — удрученно сник Валька.
— Н-да, нагородил буков, одним словом. — ухмыльнулся друг. — Ты бы лучше мою бабулю там прописал — хоть какая-то польза была бы от твоих каракулей.
— А причем здесь твоя бабуля? — удивился Валька.
— А она у меня верующая атеистка. Каждое утро просыпается со словами: "Господи, если ты вдруг есть — сделай так, чтобы сын нашел, наконец, работу!"
— А, понятно. Да устроится твой батя, не переживай ты так…
***
Пятница прошла относительно спокойно, если исключить вечерний выпуск новостей, который Валька теперь с замиранием сердца смотрел в обязательном порядке. По телевизору, как обычно, показывали жуткие страсти, но сейчас эти чужие проблемы уже не казались ему такими далекими и нереальными. Хмуро уставившись на равнодушного диктора, Валька мысленно представлял, как его классная руководительница просыпается утром с насморком и головной болью и прямо с постели заявляет: "Хоть бы сегодня столкнулись всмятку два грузовика на Московском проспекте!". Осознание абсурдности таких предположений отнюдь не облегчало Вальке ситуацию. Завершался еще только пятый день его наказания.
"То ли еще будет!" — вспомнилась ему легкомысленная издевка Тохи. "Конечно, легко ему рассуждать. — стенал Валька обиженно. — Вот побывал бы на моем месте, я бы на него посмотрел!Тоже мне, друг называется!"
На выходных он снова не заметил особенных катаклизмов, но зато понедельник побил все рекорды. Еще на подходе к школе, Валька понял — дело табак! У лестничного пролета здания собралась толпа возбужденных учащихся. Старшиекричали и хлопали в ладоши, первоклашки фыркалии снимали на мобильники какое-то интересное зрелище. Валька с трудом протиснулся сквозь плотную толпу ребят и застыл в изумлении — посмотреть действительно было на что: на крыльце под арабскую музыку, танцевала стриптиз сногсшибательнаядевятиклассница Наташка Баянова.
" Боже ж ты мой!, — охнул Валька обреченно, не преминув, однако, по достоинству оценить прелести артистки,— Началось! Только бы взрослые не просекли!", но учителей поблизости не наблюдалось. Не было их и в вестибюле, и в учительской. Их вообще не было в школе. Следующий шок застал Вальку уже в собственном классе. Неожиданно для себя самого, он подошел к толстой, прыщавой и вечно что-то жующей однокласснице Светке Пыжиковой,и со словами: "Я твой навеки!", страстно поцеловал ее в губы.
Вокруг весело зааплодировали. Смешки и улюлюканьясыпались со всех сторон. Ему хотелось провалиться под землю от стыда. Лишь два человека смотрели на него без улыбки: Эллочка Перова с неподдельным удивлением и брезгливостью, и Тоха. Глаза друга,напротив, были полны понимания и сочувствия. Валька, красный как рак, подсел к нему за парту и бросил отрешенно:
— Настал твой звездный час. Можешь желать, все, что душе угодно.
— Да я уже загадал, еще дома. –ответил с улыбкой Тоха. — с тех пор, как ты сказал, что помянул в своем сочинении наш класс, я свое желание, как заклинание, каждое утро повторял на всякий случай.
— Небось, миллион баксов попросил? — поинтересовался Валька безучастно.
Но ответить друг не успел.
В классе начался настоящий кошмар. Уже нельзя было разобрать, где сработало чье-то веление, а где — просто безнадзорная вседозволенность. Все кричали, носились, целовали друг друга взасос и лупили учебниками, бросались обувью и плафонами люстр. Распахнутыми от ужаса глазами, Валька наблюдал, как в раскрытое окно влетает заказанный кем-то принц на белом Пегасе. Откуда ни возьмись, на партах, то тут, то там, появлялись гамбургеры и картошка фри, мороженое и кола. Вдруг за соседней партой раздался неприятный лязг, похожий на взвод затвора оружия. Валька оглянулся и обомлел — в руке хулигана и отморозка, Витьки Гордеева, был зажат пистолет. Безумные глаза его горели жаждой убийства.
— Ну, теперь держись! — прошипел он в адрес какого-то личного врага и стрелой метнулся прочь из класса.
Вальку замутило. В поиске поддержки,он оглянулся на приятеля, но тот и сам пребывал в смятении, озираясь по сторонам. Вокругних царил настоящий хаос. В отчаянии, не зная, что предпринять, Валька закрыл руками уши, зажмурился и закричал изо всех сил, на какие только был способен:
— Господи, умоляю, сделай так, чтоб все это закончилось!!
Некоторое время он продолжал еще сидеть так — прижав ладони к ушам, в полной тишине, абстрагированный от окружающего мира. Очнулся, только когда Тоха стал настойчиво трясти его за плечо. Открыл глаза и в изумлении огляделся по сторонам.В классе царила гробовая тишина. Повсюду была идеальная чистота, нигде ни соринки, ни разбитого стекла, ни фантиков — ничего!У доски, собираясь сделать какое-то объявление, стояла завуч.
— Ребята, биология сегодня отменяется. Наконец-то, поправилась Татьяна Юрьевна, так что — будете догонять пропущенный русский.
Все еще не понимая, что произошло, Валька в недоумении покосился на друга. Тот усмехнулся:
— Я уж думал, что не сработает.
— Что не сработает? — не понял тот.
— Как что? Желание мое, конечно.
Ошеломленный, Валька не мог вымолвить ни слова. Наконец, придя в себя, все еще с недоверием,решился он спроситьо своей догадке:
— Ты что, пожелал мне исполнение желания? Но… но как же твой отец? Работа? Деньги?
— А что отец? Он же не инвалид — сам работу найдет. А деньги… не в деньгах счастье.
Банальное "спасибо" тут как-то не подходило. Безрезультатно силясь придумать слова благодарности, Валька так ничего и не сказал — только хлопал беспомощно глазами в растерянности. Друг понимающе улыбнулся:
— Не мог же я равнодушно наблюдать за твоими мучениями? Сочинение-то дашь почитать?
***
Дома Валька открыл вернувшуюся к нему тетрадку по русскому и пробежал еще раз глазами написанное. Затем, взял ручку, и резко перечеркнул крест-накрест две ненавистные страницы. Открыв чистый лист, он размашисто вывел сверху:
"Не имей сто рублей, а имей сто друзей"
Посвящается моему другу Антону Бойко…