Стопроцентный нейтралитет

1

— У тебя замечательные близнецы, — похвалила штурман, медленно пролистывая объёмные сценки на портативном голографическом дешифраторе.

— Красивые, — с грустной улыбкой кивнула пилот.

— Где они сейчас? — поинтересовалась штурман.

— У моих родителей. Есть такой город Тобольск, в Сибири.

— Полагаешь — там им ничего не грозит?

— Не смеши меня, Инга. Безопасных мест на Земле сейчас нет.

Вопреки всем правилам, пилот достала из кармана лётного комбинезона сигареты и закурила, жмурясь от удовольствия.

— Пожарная тревога! — немедленно забеспокоился бортовой компьютер. — На борту возгорание! Рекомендую экипажу надеть скафандры и проследовать к спасательной капсуле.

— Замолкни, зануда, — беззлобно огрызнулась пилот.

Она протянула руку к давно раскрученной панели корабельного электронного мозга и уверенным движением выдрала контрольное плато.

— Пожар…

Динамики замолчали.

— Маша, скоро ты его совсем разоришь,— слегка хихикнув, заметила штурман. — У нашего компьютера не останется интеллекта и на запуск ракет.

— Ничего. Справится.

Пилот зашвырнула удалённое плато в угол кабины, в компанию четырёх других компьютерных блоков, утилизированных ранее. Не докурив сигарету и до половины, она небрежно затушила бычок о панель управления.

— Курение всё же вредно для здоровья, — укоризненно напомнила прописную истину штурман, отгоняя от себя сизое облачко.

— Кого сейчас волнует наше здоровье? — несколько резко ответила пилот, но тут же смутилась. — Извини, Инга.

— Всё в порядке.

Штурман вернула пилоту голографический дешифратор. Несколько минут пилот рассматривала сценку, где два темноволосых мальчугана лет шести дрессируют большого сиамского кота. Кот смешно фыркает и морщится, но несколько раз перепрыгивает с одного стула на другой по требованию юных укротителей. Потом коту такая игра надоедает, и он убегает из комнаты.

— Забавные они, — грустно шепчет штурман. — Забавные и милые.

— Забавные, — соглашается пилот.

Молочно-розовая сфера голографического дешифратора сжалась. В руке у пилота остался голубой шарик около двух сантиметров в диаметре. Пилот бережно вставила прибор в оправу браслета на левой руке. Воспоминания о доме, о семье всегда с ней.

— Инга, а как твоя дочка? — интересуется пилот.

— Она тоже у бабушки с дедушкой. У моих родителей — в Таллине, — печально произносит штурман.

— Ты могла отправить её к Володе, в полярную обсерваторию, — укоризненно замечает пилот.

— Какая разница, где ждать этих тварей? — грустно вздыхает штурман. — Ты сама сказала, что безопасных мест на Земле нет.

Инга отвернулась. Она не хотела показывать перед подругой свою слабость. Две прозрачные слезинки начали прокладывать на её щеках мокрые дорожки.

— Ты права, — резко ответила пилот. — Действительно, какая, в сущности, разница, где их встречать. Главное — чем.

— У нас с тобой, Маша, есть чем их встретить. — Штурман ласково погладила прозрачную защиту посреди пульта управления.

Под продолговатой прозрачной крышкой прятались три чёрных переключателя и три красные кнопки. Небольшой пульт управления ядерными ракетами был сделан примитивно и по топорному, грубо врезан в панель управления. Главное здесь было время. Главное было успеть смонтировать оружие и вовремя вывести корабли на позицию. Эстетика и дизайн интересовали инженеров-оружейников в самую последнюю очередь.

— Как ты думаешь, Маша, наши хоть немного задержат их у Юпитера? — с надеждой спросила штурман.

— Задержат? Вряд ли, — печально покачала головой пилот. — Хорошо, если у них получится выбить два-три корабля «бродяг».

— Говорят, у них сотни кораблей, — тихо заметила штурман.

— Курочка, как известно, по зёрнышку долбит, — зло бросила пилот. — Я слышала, что у Плутона два корабля «бродяг» уже взорвали.

— Да, — кивнула штурман. — Двести шестнадцать роботов-зондов и два корабля «бродяг». Печальная арифметика.

— Никогда не доверяла роботам. — Пилот снова сдвинула панель бортового компьютера, прицеливаясь — не лишить ли мозг корабля ещё каких-нибудь плат.

— Не разоряй его совсем, — попросила штурман.

Пилот снова достала сигареты.

— Костя знает, что ты стала курить? — хитро прищурилась штурман.

— Ещё чего?! — почти испугалась пилот. — Он помешан на здоровом образе жизни. Узнает — убьёт.

Пилот сделала несколько резких, нервных затяжек. Снова потушила остатки сигареты о белый пластик пульта управления.

Штурман рассмеялась.

— Ты чего, подруга? — подозрительно спросила пилот.

— Я представила, как мы возвращаемся на Землю и Шеф-Иванович видит нашу рубку всю в подпалинах и в бычках! — на последних словах штурман уже хохотала в полный голос. Впрочем, смех постепенно стихал и сменился тихими всхлипами. Инга снова плакала.

Они обе знали, что на Землю уже не вернутся. И некуда будет возвращаться, скорее всего. У «бродяг» огромный флот. Что могут противопоставить «бродягам» люди с их примитивной ракетной техникой?

— Что мы можем, в конце концов? — печально произнесла штурман, смахивая с ресниц слёзы.

— Всё! — сердито отрубила пилот. — Мы можем всё! Пусть всё рухнет, но хоть один корабль «бродяг» я обязательно разнесу. В клочья разнесу! Чтобы эти твари знали, что им не всё позволено! Что они тоже смертны!

— Мы разнесём, — поправила пилота штурман.

— Именно! Мы! — воинственно подтвердила пилот.

Предостерегающе пискнул сигнал пассивного радара.

— Они нас не засекут? — забеспокоилась штурман.

— Теперь поздно об этом переживать. — Пилот защёлкала тумблерами и кнопками. Кабина корабля погрузилась в темноту. — Я всё обесточила. Никаких излучений от нас не исходит. Я надеюсь…

— Не замёрзнем? — равнодушно спросила штурман.

— Не успеем.

— Они нас не прижгут?

Штурман поёрзала в кресле, поправляя ремни безопасности. Теперь, когда пилот отключила блок-синтезатор искусственного тяготения, без страховки можно было выпорхнуть из кресла в самый ответственный момент боя.

— Зачем? — отозвалась пилот, жадно всматриваясь в иллюминаторы и нервно теребя в пальцах очередную сигарету.

— Решат прорубиться сквозь астероиды и начнут прожигать себе дорогу. — Штурман начала сомневаться в разумности устроенной засады.

— Не глупи, — успокоила напарницу пилот. — Это чересчур большой расход энергии. «Бродяги» пожадничают. Астероиды не представляют для них серьёзного препятствия.

— Интересно — сколько ещё наших сейчас ждут своего часа? — тихо прошептала штурман.

— Нас много за каждым космическим камнем, — хищно усмехнулась пилот.

Она напряжённо всматривалась в экран пассивного радара, выбирая будущую цель.

— Вот он, — удовлетворённо, даже с некоторыми нотками радости заключила пилот.

— Кто — он? — встрепенулась штурман.

— Подходящий «мальчик-бродяга» для наших малышек.

Пилот протянула руку и постучала пальцем в экран пассивного радара, привлекая внимание штурмана к продолговатому голубому овалу, окружённому более мелкими голубоватыми каплями.

Флот «бродяг» втягивался в пояс астероидов.

— Он не чересчур здоров? — засомневалась штурман. — Хватит у нас на него силёнок?

— У нас три ракеты по сто килотонн. — Пилот была настроена очень решительно. — Не вижу смысла размениваться на мелочи.

— А мелочи эти нас не засекут?

— Скоро узнаем.

2

— Как настроение на борту? — с напускным воодушевлением спросила пилот.

— Выше среднего, — в своей обычной, неспешной манере отозвалась штурман.

— Я говорила, что мы его развалим! — воинственно воскликнула пилот и изобразила рукой победный жест.

— Мы уничтожили гиганта, но флот «бродяг» это не остановило, — печально заметила штурман.

— Но как они задёргались! — продолжала восторгаться успехом экипажа пилот.

— Главные сила проследовали к Земле, — напомнила штурман.

— Инга, неужели ты думала, что мы тремя ракетами остановим весь флот «Бродяг»?

— Двумя ракетами, Маша, — напомнила штурман. — Третья не сработала.

— Всё впопыхах монтировали, — сердито бросила пилот. — Вот и вылазят недоделки. Инга, ты, может, поковыряешься в потрохах этой системы? Вдруг третью ракету удастся реанимировать?

— Зачем? — удивилась штурман. — Запустим вслед «бродягам»? Она их уже не достанет.

— Может, какой-то корабль у них отстал, заблудился, — мечтательно произнесла пилот. — Тут мы его и приласкаем.

— Вряд ли на нас выползет отставший корабль, — с сомнением покачала головой штурман.

— Не спорь с командиром, Инга! — с притворной строгостью прикрикнула пилот. — Чини! Нужно быть готовыми к любым неожиданностям!

— Хорошо. — Штурман потянулась к пульту. — Посмотрю, что можно сделать.

— Кстати, — забеспокоилась вдруг пилот. — Ты чувствуешь? На нам действует ускорение!

— Да, — неуверенно подтвердила штурман, замирая у пульта. — Ощущение — будто нас буксируют.

— Ёп-понская тётя! — взвилась пилот. — Чини ракету, Инга! Я к «бродягам» в плен не хочу! И тебе к ним попадать не советую!

— Это не «бродяги». Смотри. — Штурман указала на единственный, оставшийся в рабочей прозрачности, бортовой экран-иллюминатор.

— Ёп-понская тётя! — непроизвольно повторила пилот. — Это ещё кто такие?

Гигантский шар висел посреди поля астероидов. На глазах женщин шар разделился и две его сферы разошлись. В этот промежуток неведомая сила втянула искорёженный земной корабль. Через несколько минут железный «инвалид» намертво прилепился к площадке, обозначенной тремя зелёными треугольниками. Сферы плавно сомкнулись. Туманное, голубоватое сияние осветило просторный ангар. Небольшой кораблик землян смотрелся в этом гигантском помещении потерянно и жалко, как одинокая горошина на пустой обеденной тарелке.

— Приплыли, — прокомментировала штурман.

— Чини ракету, Инга! — решительно потребовала пилот.

— Но это не «бродяги», — напомнила штурман, с головой уходя в проблемы пульта управления.

— Плевать! — отрезала пилот. — Кто бы это ни был. Я хочу быть готовой к любым сюрпризам. Чини ракету!

— Хорошо, хорошо, — терпеливо отозвалась штурман.

— Я, пожалуй, пойду, прогуляюсь, — неожиданно решила пилот.

— С ума сошла?! — ужаснулась штурман, отвлекаясь от ремонта. — Ты понятия не имеешь, что тебя там ждёт!

— Через два часа у нас закончатся запасы воздуха, — напомнила пилот. — Вот, что нас ждёт. Хуже не будет. И лучше, видимо, тоже.

— Сумасшедшая ты, Машка! — Штурман решительно поднялась. — Я с тобой пойду.

— Чини ракету, Инга! И если я через два часа не вернусь, разноси здесь всё, к чертям собачим.

— Это могут быть не враги, — настороженно напомнила штурман.

— Пока и друзей здесь не видно, — парировала пилот. — Чини ракету! Это наш главный козырь при любом раскладе.

3

Пилот медленно шла по просторным коридорам. При её приближении в переборках, разделявших коридор, сами собой открывались многослойные двери. Пилот подозревала, что её специально куда-то приглашают. Или заманивают?

В голову лезла всякая ерунда, навязанная штампами голливудских фильмов. Чаще всего пилоту казалось, что она сейчас попадёт прямо на местную кухню. В качестве полуфабриката для главного блюда, конечно.

За очередной дверью обозначился уже не коридор, а ещё один ангар. Или зал. Пилот осторожно заглянула в открытый проём.

— Ёп-понская тётя! — невольно вырвалось у неё. — Это ещё, что за чудо?!

Женщина попыталась отступить, но оказалось, что дверь за спиной уже сомкнулась. Путь был только один — в зал.

Подчиняясь неизбежности, пилот шагнула вперёд.

В центре зала, на высоком возвышении, восседало или возлежало неведомое студенистое существо, упакованное в сеть из широких серебристых полос. От узлов сети отходили многочисленные трубочки и шланги разного сечения, и исчезали в основании возвышения. Четыре выпуклых, жёлтых глаза, каждый размером с чайное блюдце, уставились на пилота. Вокруг постамента суетилось несколько десятков серебристых существ, каждое размерами с баскетбольный мяч.

«Вот и повар с поварятами, — равнодушно подумала пилот, входя в зал. — Надеюсь, Инга успеет закончить с ракетой».

— Фвы мошшшете снят шшшлем, — прошелестел в ушах пилота неведомый, неприятный голос.

Пилот была уверена, что к ней обращается существо на возвышении. Но рта у существа не было. Не было рта в привычном для людей виде. Кто его знает, может эти существа совсем через другое отверстие общаются?

Пилот продолжала осторожно приближаться к возвышению.

— Фвы не бохтес. Фвы мошшшно дышшшат, — снова прозвучал тот же голос.

Вот дьявольщина! Пилот сейчас жалела, что не взяла с собой пистолет. Личное оружие всем предлагали, но они с Ингой отказались. Тогда казалось смешным таскать с собой пистолет, при наличии на корабле трёх ядерных боеголовок. С таким же эффектом можно было вооружиться каменными топорами. Но сейчас оружие бы не помешало. Не для нападения — глупо было бы пытаться захватить чужой корабль с одним пистолетом. Но с оружием было бы спокойнее. Пусть это и очень ложное ощущение.

–Хмы пхивестсвуем фваз. Нишшшехо не боитес.

А чего, действительно, бояться-то? Потенциальное жаркое, обычно, так вежливо не встречают.

Пилот решительно подняла руку и отстегнула шлем. Ну и запашок! Она не нашла сразу аналога — с чем сравнить? Пожалуй, на «кухне» что-то сдохло. И уже очень давно. Но дышать можно. Человек и не к таким ароматам привыкает.

–Фвы фв хостях, — поведал голос.

— Понятно, что не дома, — хмыкнула пилот. — Кто вы?

— Хмы — суаршшши, — представился голос. — Нахблудантели.

— Наблюдатели чего? — насторожилась пилот.

— Похдошшшди, — попросил голос. — Хмы улушшшим нахсроихи рехшшшефвои схишшшстемы.

«Баскетбольные мячики» забегали шустрее. Послышались шипения и бульканья.

— Так лучше? — спросил голос совершенно чисто.

— Лучше. — Пилот от неожиданности едва не выпрыгнула из скафандра. — Вы быстро совершенствуетесь.

— Нашли оптимальный диапазон звуковых колебаний, — самодовольно похвалился голос. — Мы чрезвычайно рады приветствовать вас на борту нашего корабля.

— Взаимно. — Пилот всё ещё насторожённо косилась на «баскетбольные мячи», активно катающиеся вокруг возвышения. — Это ваш экипаж?

— Это мои детки, — поправил голос и в нём прозвучали нежные нотки.

— Очень миленькие, — изумилась пилот.

Она никак не предполагала встретить на космическом корабле целый детский сад.

— Простите, — продолжила переговоры пилот, — но чем вы у нас занимаетесь? У нас, знаете ли, небольшая война сейчас.

— Мы знаем. Мы наблюдаем за ришсами, — любезно пояснил голос.

— За чем вы наблюдаете? — переспросила пилот, подозрительно прищуриваясь.

— За теми, кого вы зовёте «бродягами», — разъяснил голос.

— Боитесь, чтобы они не напали на вас? — с пониманием, кивнула пилот.

— На нас они не могут напасть. — Пилоту показалось, что голос смеётся. — Мы гораздо сильнее ришсов. Мы сопровождаем их и наблюдаем, чтобы они не нападали на цивилизованные миры.

— А мы?! — удивилась пилот. — Они же напали на нас! Почему вы не вмешиваетесь?!

— Земля не относится к цивилизованным мирам, — решительно ответил голос.

— Кто это определил? — вкрадчиво поинтересовалась пилот.

— Мы, — самодовольно объявил голос. — Мы сами принимаем решение о цивилизованности миров.

— Ах, вы! — пилот сердито засопела. — Значит, ради нас вы и щупальцем не дёрнете? Я правильно поняла?

— Мы только наблюдаем. У нас стопроцентный нейтралитет, — гордо заявил голос.

— На ваших глазах эти рикши нас убивают, а у вас нейтралитет?! — начала заводиться пилот.

— Это то, что вы называете естественным отбором.

— Это неестественный отбор!

— Что делать? — печально вздохнул голос. — Ришсам требуется много пищи.

— Они нас съедят?! — ужаснулась пилот.

— Они съедят всё, что есть на вашей планете. Точнее — всю органику, — разъяснил намерения «Бродяг» голос.

— Вот это счастье! — Пилот не испугалась, а возмутилась. — Но вы-то в состоянии их остановить?

— Да, — честно подтвердил голос. — Но у нас стопроцентный нейтралитет.

— Послушайте! — Пилот ринулась к самому возвышению. — Эти ваши рикши… ракши… Эти «бродяги» убьют даже маленьких детей!

— Они употребят всю органику, — сказал голос. — Если ваши дети состоят из органических веществ, ришсы съедят и их.

— А ваших детей они тоже съедят? — вкрадчиво спросила пилот. Она сейчас очень сожалела об отсутствии пистолета.

— Мои дети только на четверть состоят из органических веществ, — заявил голос. — До моих детей ришсам не добраться.

— Но вы можете спасти и наших детей! — в отчаянии воскликнула пилот. — Посмотрите, какие они милые и беззащитные!

Женщина включила голографический дешифратор. В зале развернулись сцены прогулки в детском парке. Множество разновозрастных ребятишек гуляли с папами и мамами, катались на каруселях, весело махали ручонками из окон вагончиков детской железной дороги.

«Баскетбольные мячи» прекратили хаотичное мельтешение. Они тоже наблюдали за движущимися картинками.

— Очень мило и красиво, — печально произнёс голос. — Нам очень жаль, но у нас стопроцентный нейтралитет.

— Хорошо. — Пилот выключила голографический проектор. — Вы можете доставить нас к Земле?

— Нет, — отказался голос. — Флот ришсов уже приближается к вашей планете. Появление нашего корабля может спровоцировать ришсов на агрессию. Против нас. Мы этого не хотим. Мы не должны вмешиваться. У нас стопроцентный…

— Я слышала! Нейтралитет! — яростно рявкнула пилот.

В сердцах она шарахнула шлемом об пол. Пластиковая сфера отскочила в толпу «баскетбольных мячей».

— Там, на Земле убивают наших родных. А вы собираетесь держать нас здесь?!

— Если бы мы вас не подобрали, вы уже были бы мертвы, — резонно укорил голос. — Считайте, что вас уже нет, — предложил он, довольный, что нашёл выход. — Наблюдайте вместе с нами.

— Вместе с вами сохранять стопроцентный нейтралитет? — вкрадчиво поинтересовалась пилот.

— Именно, — простодушно подтвердил голос.

— Вот! — Пилот продемонстрировала существу на возвышении смачный кукиш.

— Не понял ваших намерений? — несказанно удивился голос.

— Сейчас поймёшь, — усмехнулась пилот.

Она включила рацию. Надежды, что связь внутри чужого корабля будет работать, была минимальной. Но попытаться стоило.

— Инга! Инга! Слышишь меня?!

— Я обеспечу проводимость, — любезно пообещал голос.

— Маша! Я слышу тебя! — раздался в наушниках радостный голос штурмана. — Где ты? Помощь нужна?

— Инга, ты починила «мальчика»?

— Да. «Мальчик» в порядке. Что происходит?

— Если между нами разорвут связь, взрывай всё немедленно, — распорядилась пилот. — Если к тебе попытаются ворваться — взрывай!! Если будет кончаться воздух — взрывай!!!

— Вы не имеете права! — возмутился голос. — А как же мои детки?!

— Почему я должна думать о ваших детках? — возмутилась пилот. — Вам же наплевать, сколько погибнет наших детей!

— Мы вас отпустим, — пообещал голос.

— Вы доставите нас к месту битвы! — потребовала пилот.

— Ришсы могут напасть на нас, — голос едва не рыдал. — Мои детки окажутся в опасности!

— Вы сказали, что сможете защититься!

— У нас стопроцентный…

— Нейтралитет!!! — рявкнула пилот. — Стартуйте к Земле! Или мы разнесём ваш нейтралитет на мелкие атомы!

Пол под ногами качнулся.

Голубоватое свечение в зале сменилось оранжевым. «Баскетбольные мячики» кинулись врассыпную.

— Нас атакуют, — скорбно известил голос. — Вы нас вынудили. Вы нарушили наш нейтралитет. Это нечестно.

— На войне, как на войне. В бою все средства хороши, — усмехнулась пилот. — Добро пожаловать на наш весёлый карнавал.

— Уничтожено двадцать процентов флота ришсов, — оповестил голос. — Мы по-прежнему подвергаемся нападению.

— Бодренько у вас дело идёт, — уважительно произнесла пилот. — Кстати, выпустите наш корабль. Мы тоже хотим поучаствовать в вечеринке. У нас ещё целая ракета неиспользованная в резерве!

Подхватив с пола шлем, пилот припустила по распахнувшимся коридорам к своему кораблю.

— Уничтожено тридцать процентов флота ришсов, — донеслось ей вслед.