Шоудаун

Начало июля выдалось жарким. После череды нескончаемых июньских дождей для жителей Западного Урала жара была чем-то сродни манны небесной. Потянулись вереницы машин в сторону лесов, озер и рек. Возросло количество туристов. В деревни к родителям и родственникам съезжалась молодежь, которая жизни вне города обычно себе представить не может. Впрочем, все, как и всегда, как и каждое лето при наступлении жаркой и безоблачной погоды.

Трещал небольшой костер, завораживая изящными изгибами пламени под дуновением легкого теплого ветра, где-то среди деревьев щебетали птицы, плескалась недалеко река. Здесь, среди могучего леса, где приютились небольшие заливчики Камы, в выходные обычно много отдыхающих. Но сегодня — пятница, поэтому народ в основной своей массе подтянется только к завтрашнему полудню. Благодаря неизменному правилу, что пятница — все-таки еще рабочий день, молодые люди, приехавшие на отдых, смогли выбрать удобное местечко на берегу, разбив лагерь прямо посреди луговины.

Пахло шашлыками, последняя партия была уже на подходе. Звенели струны гитары в руках Олега. Он пел песню своей любимой группы. «Смысловые галлюцинации». Кто знал текст, негромко вторил ему.

«Я хотел бы побыть один утром в день моей казни,

Почувствовать грань между «жить» и «не жить»,

Я давно хотел внести ясность.

Я смогу поднять исподлобья глаза

И ответить взглядом на выстрел.

Я смогу включить в себе тормоза

И прожить этот миг не так быстро…»

Олег оторвал взгляд от гитары, посмотрел на своих слушателей. Руслан едва раскрывал уста, шепотом повторяя слова песни, в темных, почти черных глазах отсвечивал костер. Костя же крепко зажмурился, поддавшись мерному течению музыки и слов, легко раскачивался из стороны в сторону, иногда к губам подлетала наполовину пустая бутылка пива. Костя делал два глотка, и ритуал повторялся вновь. Сидящая рядом с ним Полина внимательно наблюдала за руками Олега, какие он берет аккорды, как сильно бьет по струнам, на коленях девушки тоже лежала гитара, доселе молчавшая. А Кирилл вообще пребывал где-то в другом мире, во взгляде, устремленном на огонь, совсем не было осмысленности. Толя или, как называли его друзья, Толик подтверждал рифмованную кличку, полученную в детстве. Вокруг него стояло уже шесть пустых бутылок, тогда как остальные выпили по две-три. И на шести, судя по всему, он останавливаться не собирался, потянулся за седьмой. Иногда вякал громче Олега, текст песни он знал, правда, хмель в голове устроил революцию, сместив Толика-монарха с престола, поэтому в такие секунды он безбожно перевирал мелодию и сбивал Олега с ритма.

Диана. Любимая Диана осталась без внимания. Впрочем, Олегу и не требовалось на нее смотреть, он знал и без того, что взгляд его возлюбленной блуждает от костра к нему и наоборот, слова песни она знала так же превосходно, как и он. У сидящей рядом парочки получилось что-то вроде дуэта. Неплохого дуэта.

«Я боялся казаться напуганным,

Я боялся казаться зажатым.

Я боялся…, что никогда не стану тем,

Кем мог быть когда-то»

Припев был сыгран мягко и идеально, Полина даже слегка покраснела от зависти, ведь она — выпускница музыкальной школы, учится теперь в Институте Культуры, а Олег — обычный самоучка!

«Кто-то плачет от счастья,

Кто-то смеётся, упав.

В жизни столько простых вещей,

Для которых я слишком слаб.

Если это когда-то случится,

Если в этот день будет праздник,

Я хотел бы остаться один утром в день моей казни…»

С другого берега вдруг громко заиграла клубная музыка, но она нисколько не мешала молодым людям получать удовольствие от живой, пусть и непрофессиональной.

Около двух часов ночи ребята разбрелись по палаткам, устроившись на ночлег согласно ранней договоренности.

Олег еще долго не мог уснуть. Диана устроилась на его плече и прижалась к парню. Даже сквозь толстые ткани спальных мешков Олег чувствовал ее тепло. Она спала. Посапывала, будто маленькая беззащитная мышка, а он бездумным взглядом смотрел вверх, словно старался глазами просверлить тент палатки, дабы увидеть ночное небо. А потом, незаметно и неожиданно сон утащил в свои воды и его. Олег этого даже понять не успел.

Ранним утром его разбудило что-то: крик то ли человека, то ли птицы. Олег раскрыл глаза и лежал, не двигаясь. Крик повторился снова, затем всплеск воды, словно в воду бросили что-то большое, огромное! Олег выбрался из палатки, попутно глянув на часы. Было всего лишь пять утра. Но на природе почему-то всегда высыпаешься лучше, несмотря на то, что спишь почти в два раза меньше, нежели в городе. Вот и Олег чувствовал себя более или менее бодрым и отдохнувшим, правда, в горле немного сухо, и несильно болела голова — давало о себе знать легкое похмелье.

Но все эти мелочи и потребности организма забылись и затерялись среди бесконечного удивления, которое испытал Олег, стоило ему вылезти из палатки.

Огромный столб воды взвился в небо, вновь раздался крик — это на том берегу среди наблюдателей кричала девушка. Вода словно повисла в воздухе на какое-то время, а затем с громким плеском рухнула обратно.

Олег протер глаза, он не мог поверить в происходящее.

— Че за…? — удивился он вслух, но ответом ему послужил лишь грохот земли.

В этих краях сроду не бывало землетрясений, поэтому случившееся не могло не вызвать приступ паники. Земля задрожала, подул сильный ветер, сбивая Олега с ног. И если парень смог удержаться на земле, пусть и рухнул на пятую точку, то палатки были не такие тяжелые, тенты мгновенно разорвало и унесло в неизвестном направлении. Ребята протирали глаза, непонимающим взглядом все как один смотрели на разворачивающуюся картину.

Воды на этот раз в воздух поднялось раза в два больше, и когда она рухнула, шлепок чуть не оглушил ребят. У Олега зазвенело в ушах.

— В машину! — крикнул он первое, что пришло в голову, схватил две сумки, которые чудом не унесло столь сильными порывами ветра, и потащил их к автомобилям. Позади него с треском и бросающим в дрожь скрипом рухнуло дерево. — Шевелитесь, мать вашу! Пока дорогу не завалило!

Он кричал что-то еще, нецензурное, но поток его слов потонул в новом плеске, грохоте и реве. Вода хлынула на берег, словно кто-то огромный схватил и резко дернул планету в сторону. Удержаться на ногах было очень нелегко. Но Олег и созерцающий «чудо» с открытым от удивления ртом Костя справились со сложной задачей. Диана только успела сесть, ее тут же пригвоздило обратно к земле, как и остальных, одному Руслану повезло меньше других, он мячиком укатился в сторону машин и больно ударился головой о колесо.

Прошло минуты две, прежде чем ничего не понимающие молодые люди утрамбовались в машины. Кирилл сидел за рулем первой, возле него, на переднем пассажирском сиденье расположился Руслан, а на заднем устроились Диана и Олег. Вторую машину вел Костя, возле него с белым, словно у мертвеца, лицом сидела Полина.

Олег понимал, что у девушек состояние пока, так сказать, предыстеричное. Пройдет еще немного времени и…

Парни выглядели получше. Кирилл молчал, нервно крутил баранку, направляя автомобиль по крутой грунтовой дороге, Руслан без конца матерился. Олег ошарашенным взглядом наблюдал, как валится вокруг лес, как сбивают друг друга деревья, словно кегли в боулинге, как темнеет небо. Он двумя руками прижимал к себе Диану, не позволяя ей даже одним глазком взглянуть на происходящее.

На одном из многочисленных поворотов Олег оглянулся на следующую за ними по пятам машину. Вокруг было так пыльно, что он не смог разглядеть лица Кости и Полины, но заметил огонек сигареты там, где должно было быть лицо водителя. И в этот момент что-то пронзительно заскрипело и заревело. Олег краем глаза уловил приближающуюся тень. Треск, звон, визг Дианы, шипение шин о гравий, открытая дверца, вращающийся, словно центрифуга, мир, удар и темнота…

— Эй! Слышишь меня, не?! — голос Кости пробивался сквозь тьму посторонних звуков. — Да заткнитесь вы, две курицы!!! Братан, вставай, давай-давай, — он заметил, что Олег приоткрыл глаза, и принялся помогать ему подняться на ноги. Получалось не очень, но с горем пополам Олег, шатаясь, добрел до машины Кости. Их с Дианой усадили на заднее сиденье.

Лес больше не валился, земля не тряслась, словно со смеху. Вокруг было настолько тихо, что становилось жутко.

Машина тронулась, медленно, перемалывая колесами камушки, отправилась в сторону трассы. На языке Олега вертелся вопрос, но он не решался его озвучивать, и когда, наконец, он уже, было, раскрыл ссохшиеся губы, его взгляд упал на груду металлолома в овраге — то, что осталось от машины Кирилла. Олег отчетливо разглядел и водителя, и пассажира, взглядом встретился с погасшими глазами Руслана. Содрогнулся…

— Останови!

— Че?! — удивился Костя. — Сиди на жопе ровно!

— Останови, сказал! — рявкнул Олег, Костя подчинился. Полина и Диана испуганными взглядами следили за Олегом.

Он вышел из машины, подошел к обочине и упал на колени. Трое оставшихся в машине молодых людей отвернулись. Олега тошнило.

Быстрыми слайдами мелькали картинки в его памяти. Приближающаяся тень. Огромный, вековой дуб, не удержавшийся корнями в земле, падал точно перед ними. Кирилл не успел затормозить. Ствол рухнул на переднюю половину машины, вмяв капот и крышу, размозжив голову водителю и пассажиру спереди. Ствол потащил машину к оврагу, в последний момент Олег, даже скорее не Олег, а его тело само! Само сообразило, что нужно делать. Он открыл дверцу и потащил за собой Диану. Девушке повезло, она отделалась легким ушибом, а вот Олегу от упустившего добычу дуба досталось толстым корнем по голове.

— Поехали, — он сел в машину, вытер губы. — Сначала к Полине, потом к тебе, потом к Диане, а там уже ко мне. Так легче по городу маршрут проложить.

— Может быть, я вас домой всех развезу, да и все? — Костя был абсолютно спокоен, словно ничего не произошло, лишь подрагивающий иногда голос выдавал волнение.

— Ты идиот, Костян? Думаешь, ни дать ни взять это произошло только здесь? В чертовом заливчике чертовой Камы?! Убери сигарету! Придушу! Дай бог, если в городе вообще кто живой остался. Ну? Что смотришь? Трогай, шеф.

Костя молча повиновался.

— — -

— Охренеть, — уже раз десятый повторил Костя, сокрушаясь.

По щекам Полины текли маленькие слезинки, Диана же не плакала, но и ее взгляд выражал очень многое: боль, скорбь, неверие…

— Боже…, — прошептала Полина, разглядев то, что осталось от дома Олега.

— Помнится, ты шире всех кричала как-то, что являешься атеисткой и никогда не поверишь в этого зазнавшегося сноба! Так ты и сказала. А тут беда, и ты сразу: «Боже!», — Олег ехидничал, голос у него был сдавленный, неприятный, но он старательно прятал свою боль за подобного рода высказываниями.

Полина ничего не ответила. Они вчетвером выбрались из машины. Вокруг опускалась ночь, накрапывал мелкий дождь. Костя оперся о капот и закурил, подставляя лицо редким каплям. Диана взяла за руку Олега и шла подле него тихими, едва слышными шажками. Полина следовала за ними чуть поодаль. Она давно была знакома с Олегом и родителей его тоже знала хорошо.

— То же самое…, — тихо прошептала Полина, — тоже никого живого…

— Далеко не факт, — процедил сквозь зубы Олег, разглядывая груду камня, дерева и стекла на месте дома, где он провел всю свою жизнь.

Полина вопросительно поглядела на него, приблизилась, успокаивающе положила руку на плечо. Все мышцы парня превратились в камень — таково было его напряжение; красные, налитые кровью глаза и сжатые скулы.

— Ясно же, что никто не будет сидеть и ждать нас на обломках домов. Наверняка, многие выжили!

Полина в ответ опять промолчала, вздохнула. Как и Диана, крепко сжимавшая руку Олега, она не стала напоминать ему о том, что, пока они ехали, мнение у него было диаметрально противоположное.

Девушка развернулась и направилась к курившему уже вторую, а то и третью сигарету Косте. И в момент, когда ей оставалось несколько метров до него, раздался громкий, даже оглушительный в окружающей мертвой тишине хлопок. Полина не успела и вскрикнуть, она повалилась на раздолбанный асфальт и с гримасой удивления осталась лежать там, глаза стекленели.

— Нет! — успел выкрикнуть Костя, но тут же раздался второй хлопок.

Пуля свистнула над головой курящего парня. Он, выбросив сигарету, нырнул за машину. Дрожь била его тело, еще несколько пуль со свистом разрезали воздух над ним, но он пока был надежно защищен колесом своего автомобиля.

Олег и Диана тем временем нырнули с кручи, образовавшейся среди обломков нескольких домов. Девушка тихо всхлипывала. Нападавшие видели их, не могли не видеть, но и достать сейчас не могли. Да и наверняка им нужна была машина, а не жизни четырех молодых людей, поэтому Олег был уверен, что пока у них есть время, нужно бежать.

— Уходим, — шепнул он ей. — Пошли…

— А Костя? — она удивленно уставилась на Олега.

— Или мы сдохнем все, или он один. Ты же видела, шутить те ребята не намерены. Уходим, — он медленно потащил ее за собой. Она не сопротивлялась. Она хотела уйти, просто вину предательства нужно было на кого-то свалить, чтобы успокоить совесть, которую, надо сказать, условия данной сделки устроили, и она замолчала, так и не начав скандалить в мыслях Дианы.

Олег и Диана медленно, но верно удалялись все дальше от места нападения. Костя это понял. Он не ожидал ничего другого. Он до сих пор не осознал всего, что случилось за последний день, смотрел на труп своей возлюбленной. Закурил…

— — -

Той ночью Диане не снились сны. Она навалилась на пыльную бетонную стену спиной, прикрыла глаза и мгновенно уснула. Олег не стал ее тревожить. Он сидел на разбитом подоконнике и глядел на ночное небо. Изредка его слух улавливал поблизости говор, иногда и звук шагов, в такие моменты он подбирался, намереваясь без каких-либо переговоров вступить в схватку. Но выживших пока не интересовало заброшенное военное училище на набережной, чудом сохранившееся во время природного буйства, поживиться тут было нечем, а в городе сохранилось и без него немало зданий, где можно спрятаться от непогоды, переночевать, даже обустроить постоянный лагерь. В основном это были старые хрущевки и брежневки. Все высотные, новые дома развалились словно картонные.

В ту ночь на небеса смотрели многие, кто-то крестился и шепотом читал молитвы, кто-то бился в истерике, кто-то молчал, не замечая никого и ничего вокруг — паника постепенно охватывала людей. В первую же ночь после катаклизма выжившие увидели причину происходящего воочию.

Олег молчал. Не было страшно. Было только грустно, что в жизни он не сделал ничего стоящего. Нет, он не был подонком, всего лишь обычный человек, стремительно спешащий к финишу по своей трассе, не замечая того, что происходит за обочиной… А теперь жалел. Впрочем, старался тут же отогнать эти мысли, ведь в них не было смысла. В такие моменты он смотрел на Диану, на ее силуэт в темноте, сгорбившийся у стены. Становилось теплее на сердце.

Она проснулась часа через четыре, незадолго до рассвета, подошла к нему, обняла и громко ойкнула, подняв глаза.

— Ш-ш-што… это? — испугалась девушка.

— Может быть, огромный космический корабль, а может быть…, Нибиру, например, — хмыкнул Олег. — Та самая планета, с которой сошел бог вавилонян. Мардук, кажется.

— Огромная…, — прошептала Диана.

— Меньше Земли, — Олег бросил взгляд на огромный шар, черным пятном приютившийся на небосклоне. — Теперь понятно, что за катаклизмы нас постигли. Гравитационное поле нарушилось, взаимное притяжение… или еще какая-нибудь фигня. Я в этом не силен.

— Тогда почему катаклизмы прекратились? — среагировала девушка.

— Тоже мучает этот вопрос. Откуда вообще взялась эта хреновина столь неожиданно и прямо рядом с Землей? Почему ее не замечали ученые? Не выли об очередном конце света? До две тысячи двенадцатого еще время есть… Ошиблись майя с датой. Вопросов масса, зайка, — он свесил ноги с подоконника на улицу, Диана устроилась рядом, приютившись на плече Олега.

— Что будем делать? — спросила она после недолгого молчания.

— Выживать…

— — -

— Стоять! — резкий окрик заставил Диану вздрогнуть.

Солнце, впервые за четыре дня показавшееся на небосклоне, нещадно пекло. Небесный гость все это время старательно закрывал собою светило. Новоприбывшее в Солнечную систему космическое тело вращалось вокруг Земли, будто изучая.

— Стоять, сказал! Не рыпайтесь! — вновь крикнул, даже скорее каркнул, лысый мужичок, голый по пояс, в резиновых сапогах до колен и камуфляжных штанах.

Олег медленно повернулся, хмыкнул, увидев направленную прямо в лицо двустволку.

Впервые за четыре дня Олег позволил себе расслабиться, когда, наконец, увидел солнце, и впервые за четыре дня они с Дианой конкретно вляпались.

Они живы были только благодаря бдительности, предусмотрительности и беспринципности Олега. Диана никогда бы не отобрала еду у седого старика, никогда бы не подняла на него руку. Диана не подумала бы даже, что у магазинов или у их останков появляться сейчас не стоит, она бы с уверенностью пошла в какой-нибудь супермаркет и попыталась бы там найти себе еды, хоть какой-нибудь. Девушка очень удивилась, когда увидела, что творится возле руин обычного круглосуточного ларька — ей этого хватило.

Выжили многие, царил полнейший беспорядок и анархия, в городе не было места, где Диана и Олег чувствовали бы себя в безопасности, поэтому они решили уйти из Перми. Куда? Диана не стала спрашивать Олега, она уже поняла, парень знает, что делает, и жива благодаря ему, так что подчинялась его приказам беспрекословно, закрывала глаза на бесчинства, которые он вытворял, чтобы добыть себе и девушке корку черствого хлеба.

Несколько раз они натыкались на вооруженных людей, но Олег был предусмотрителен, им повезло выжить, они смогли… А теперь… теперь так глупо наткнулись на какую-то деревенщину с охотничьей двустволкой, и у них на данный момент не было никаких шансов вылезти из воды сухими. Ведь за все это время они обзавелись только кухонным ножом.

— Давайте все, шо у вас есть. Ты, парень, отойдешь на двадцать шагов. Девка пойдет с нами. Понял?

— Пошел ты…, — процедил сквозь зубы Олег, сделал шаг вперед и грудью уперся в холодный металл. Это остудило его пыл.

— Я уйду. С девкой и твоей сумкой. Вон там в кустах мои товарисчи из нашей деревни. Будешь дурить, башку вмиг прострелим. Понял?

У Дианы затряслись колени, слеза бессилия скользнула по щеке.

— Давай, вываливай, шо есть в карманах и сумке!

— Оставь девушку, я отдам все, что есть. Пожалуйста, — попросил Олег, его голос дрожал.

— Прости, парень, но нам без бабы никак. А она молодая, здоровая. Евой авось нашей будет. Детей родит, а мы человечество возобновим!

— Я тебя очень прошу, мужик, — сделал еще одну попытку Олег.

— Не проси, парень! Давай, вываливай карманы!

Олег посмурнел, затем столь неожиданно рванулся в сторону, что мужик вздрогнул, палец случайно надавил на спусковой крючок. Двустволка прогремела, но ни Олега, ни Диану не зацепило. Парень повалил обидчика на землю и вцепился мертвой хваткой ему в горло, мужик дергался, хрипел.

Диана к тому времени, повизгивая, бросилась в сторону в надежде укрыться до поры до времени. Но нападавший не лгал про сидящих в кустах помощников. Правда, в их руках не было огнестрельного оружия, один крепко сжимал в потной руке топор, а второй — обычный кухонный нож, приобретенный с прилавка еще, наверное, при СССР.

Диана заметила их слишком поздно. Тот, что с ножом, схватил ее за волосы, притянул и прижал к себе, положив лезвие ножа ей на горло.

— Эй! Парниша, не дури! А то бабенку твою прирежем, аки порося.

Олег успел еще один раз ударить покрасневшего от нехватки воздуха обидчика, прежде чем подняться.

— Оставьте девушку в покое, я вам отдам все, что у меня есть! — голос Олега угрожающе гремел над полем этой маленькой битвы, а на землю, перед ним, свалился набитый под завязку рюкзак.

— Извини, — прокряхтел чуть, было, не задушенный мужик. — Нас это не устраивает!

Олег, гневно раздувая ноздри, повернулся и… И увидел лишь приклад двустволки, летящий ему точно в нос. После чего без чувств повалился на землю. Лысый, голый по пояс деревенщина стоял, пошатываясь, и паскудно улыбался, глядя на Диану.

— — -

— Солнце светит мимо кассы. Прошлогодний снег еще лежит. Все на свете из пластмассы, — Олег негромко напевал себе под нос песню группы «Сплин». — И вокруг пластмассовая жизнь…

Он сидел, прислонившись к огромному стволу дуба, который оказался сильнее всяческих катаклизмов, который до сих пор тянул свои ветви к небу. К черному небу.

Олег постепенно сходил с ума, он сам это чувствовал. Мировоззрение, принципы, если они были когда-либо, вообще вся жизнь мчались по наклонной в пропасть. Рушилось все. Все было неправильным и таким хрупким…

— И вокруг пластмассовая жизнь, — вновь пропел он.

Олег жалел, что у него нет гитары с собой, что нет пистолета и одной пули. Лучше, конечно, револьвер. Сыграть в русскую рулетку, а там пусть судьба решает, жить ему или умереть. Но если жить, то смысла… никакого не осталось.

Он очнулся к ночи, когда солнце уже скрылось за линией горизонта. И несколько часов рыскал по округе, но не нашел ни единого следа укравших Диану ублюдков. Теперь не оставалось ничего. Он сдался.

Хруст ветки под чьей-то тяжелой ногой Олег расслышал четко, но даже не повернулся в сторону звука. Ему было наплевать. Он сдался.

На небесах в этот день солнца ожидать не стоило, огромная, черная шарообразная тень заняла уже половину небосклона. Олегу показалось, что за время отсутствия это космическое тело увеличилось в размерах.

Олег достал из кармана штанов непонятно как сохранившуюся черствую краюху хлеба, захрустел, пережевывая.

Щелчок. Хруст очередной ветки. В области зрения появляется массивный силуэт, пока еле различимый. Ближе. Ближе. Олег уже мог разглядеть эту новую послереформенную, но уже потрепанную форму полицейского, серебряный с взведенным курком револьвер, что неслабо удивило парня.

«Даже менты, — думал Олег, — обязанные защищать людей, обязанные следить за соблюдением буквы закона, превратились в голодных зверей! Впрочем, и раньше они рыцарями не были…

Бал-маскарад. Последний танец и снимаем маски. Этакая инвектива всей былой жизни. Общество, лицемерие, блеф, ложь, любовь и ненависть — все фикция. Прекрасная картинка разрушилась, пиксели ринулись в разные стороны, оставляя голую правду на экране.

Вот он! Настоящий человек! Зверь. Лишь еще один зверь».

Олегу не было обидно от подобного осознания истины, он знал все это и раньше, просто отказывался верить, забрасывал эти мысли как можно дальше, в самые пыльные углы мозга. Неприятно было видеть все это своими глазами, чувствовать, что ты сам и есть этот… монстр, зверь, называть можно, как душе угодно.

Олег медленно поднялся. Выпрямился. Битые, но чудом работающие часы показали девять утра.

«Партия отыграна. Шоудаун. Вскрываем карты, — подумал Олег и усмехнулся. — Жаль, невозможен реванш, заново отыграть бы эту сточасовую партию».

Бывший мент поднял револьвер и направил его на парня.

«У меня ведь даже брать нечего. Не брал бы и ты, человече, грех на душу», — пронеслась мыслишка в голове Олега.

«Я хотел бы побыть один утром в день моей казни,

Почувствовать грань между «жить» и «не жить»,

Я давно хотел внести ясность.

Я смогу поднять исподлобья глаза

И ответить взглядом на выстрел.

Я смогу включить в себе тормоза

И прожить этот миг не так быстро…»

Вспомнилась Олегу песня. Мечта сбылась? Он вновь хмыкнул своим мыслям. Мент странно посмотрел на него.

Вокруг Олега преобразилось все. Он видел токи воздуха в порывах ветра, видел лихорадочный блеск в глазах мента, а так же плескавшуюся там нерешительность и испуг. Он видел, как с дуба упал в траву клоп. Он видел… то, чего раньше никогда бы не заметил.

Беззвучно выскользнул кусочек металла из дула револьвера, Олег ответил взглядом, молчаливым, равнодушным. Разлетелись брызги — мелкие частички малышки-капельки, сорвавшейся с одной из множества веток дуба. Пуля разрезала воздух, и он вокруг нее деформировался, принимал разнообразные, забавные формы. Только сейчас раздался звук выстрела.

«Я смогу включить в себе тормоза и прожить этот миг не так быстро» — и этот миг растянулся на целую жизнь, а может быть, даже вечность.

— — -

Олег провалился во тьму. Открыл глаза. Крик повторился вновь. Он выбрался из палатки, не совсем понимая, где находится. Часы показывали пять утра. Всплеск. Грохот.

— Неужели…? — удивился Олег. Он помнил все, что с ним произошло. И неужели… У него не было слов, чтоб выразить удивление и… благодарность. Не каждому дается второй шанс.

Он со спокойствием удава глянул на поднявшийся к чернеющему небу столб воды. Все бы повторялось, все было бы точно так же, как четверо суток и четыре часа назад относительно жизни Олега, если бы не одно «но». Парень мог разглядеть каждую капельку по отдельности в этом столбе воды, видел те же токи воздуха, на сей раз в довольно-таки сильных порывах ветра, как и в секунду, в миг перед смертью. И понял, что у них есть шанс. Только не стоит забывать про «тормоза».

— Подъем! — заорал Олег. — Диана, вставай. Бегом!

Это было лишнее, никто уже не спал.