Лешак, или Сто инопланетян
Много говорят и пишут о возможности установления контактов с космическими цивилизациями. Но мало кто знает, что люди с незапамятных времен сталкиваются с представителями инопланетного разума, а точнее, с продуктами развития этого разума, а еще точнее… Впрочем, расскажу все по порядку.
Поехал я как-то раз на рыбалку с ночевкой. Никого из знакомых с собой не пригласил. Захотелось побыть одному, посидеть за ухой у костра. Есть у меня любимое место на одной из речек в средней полосе России. На спиннинг там неплохо ловится щука, а на поплавковую удочку и закидушку можно поймать не только толстобрюхого ерша-живоглота, но и плотву и приличного леща.
На место прибыл ближе к вечеру. Быстро поставил палатку, заготовил дров для костра и отправился ловить. Клевало плохо. Поймал только пару мелких щучек (где-то по килограмму каждая), пяток лещей и три десятка ершей. И это за целый час! Впрочем, на уху для одного человека более-менее хватало.
Уже стемнело, когда была готова уха. Расположился с удобством у костра в предвкушении приятной ночи. Достал верную спутницу — фляжку, непременно сопутствующую каждому рыболову в его ночных бдениях у костра. Плеснул немного жидкости в уху для запаха и аромата и только взялся за ложку, как услышал легкое потрескивание ломающихся под тяжелой ногой сучьев. Кто-то пробирался по лесу.
К костру вышел невысокий, но кряжистый старик в засаленной штормовке, потертых джинсах, болотных сапогах и с двустволкой за спиной. Росшие на голове густые черные волосы с зеленоватым болотным оттенком переходили в такого же цвета усы и лопатообразную бороду. Болотная шерсть росла даже на тыльной стороне кистей. Перекинутые на связанных шнурках через плечо болтались ярко красные кеды.
— Здрас-сте, — квакающим басом поздоровался старик.
— Здравствуйте, — ответил я.
— Ну, как рыбешка? Клюет? — спросил он. Я описал свои успехи.
— Да. Не густо, не густо. А ты попробуй вон в том заливчике, — показал он волосатой лапой. — Там и щучка крупнее, и налима взять можно. На ночь жерлицу с лягушкой кинь, а к утру налима снимешь… А я местный егерь. Хожу по лесу, за порядком приглядываю, браконьеров охотников караулю. Умаялся за день, — и он выразительно посмотрел в сторону фляжки.
Подавив тяжелый вздох, я предложил егерю присоединиться ко мне, ухи попробовать. Он присел у костра, положив рядом кеды. Я достал запасные миску и кружку, разлил по мискам уху. Налил в кружку из фляги и подал егерю.
— У меня своя тара есть, — сказал егерь и достал из-за пазухи складной стакан. Я налил и в него. — Будем знакомы, меня зовут Лешаком.
Я представился. Выпили по одной, потом по второй. Закурили. Разговорились. Сначала шел обычный треп, какой бывает там, где собираются заядлые рыбаки. В речи Лешака странным образом мешались обороты образованного человека с уличным жаргоном. Незаметно разговор перешел на современную науку, а с нее на инопланетный разум. Я в популярной форме попытался рассказать Лешаку о проблемах поиска внеземных цивилизаций. Но внезапно он меня прервал.
— Ни хрена ты и твои ученые не знают, что такое инопланетный разум. Не там ищите. На Земле давным-давно существует внеземной разум, причем рядом с людьми… Ну-ка, плесни еще, — он протянул мне свой стакан. Я налил, и Лешак мигом опрокинул его в рот. — Так вот, повторяю. Ни хрена вы, то тесть люди, не знаете. Инопланетяне живут среди вас. Я, — он гордо выпятил грудь, — один из них.
Вообще-то со мной случаются разные фантастические истории, так что я не удивился и не принял Лешака за психа. Но все же усомнился в правдивости его слов — уж больно не похож он был на представителя космической цивилизации.
— Что?! Мне не верят? — свирепо квакнул Лешак, но тут же успокоился и снова протянул мне свой стакан. Выпив, он несколько минут молча ел уху.
— Ну, ладно, — сказал Лешак. — Так и быть, расскажу, как дело было.
И он рассказал мне историю появления пришельцев из космоса.
В незапамятные времена, когда на Земле не существовало ни греческой, ни египетской, ни вавилонской, ни прочих цивилизаций, в Солнечную систему залетел межгалактический звездолет из туманности Андромеды. Звездолет побывал во многих планетных системах Галактики и немного поизносился. Ему требовался небольшой косметический ремонт: надо было подшлифовать и подкрасить корпус, немного изъеденный космическими ливнями релятивистских частиц и метеоритными дождями. Андромедяне были большими приверженцами чистоты и красоты. Комплексы исследовательской и прочей аппаратуры нуждались в различного рода мелких ремонтах. Требовалось пополнить запасы воды, еды и минерального сырья. Для пищевых синтезаторов подошла бы любая биологическая субстанция. К тому же экипаж порядком устал от непрерывной работы без выходных и потребовал у руководства экспедиции хотя бы часть положенных отгулов (а их за время межзвездных странствий накопилось на пару земных лет). Для решения всех этих проблем и выбрали Землю — девственно чистую и прекрасную планету.
Чтобы совместить отдых с ремонтом, звездолет не оставили как обычно на орбите. Посадку совершили у берега лазурного моря, впоследствии названного людьми Средиземным, на территории будущей Греции. И вот эта незапланированная посадка привела к целой цепи непредвиденных последствий.
Андромедяне внешне очень походили на людей. В работе и личной жизни они пользовались услугами биороботов. Их роботы кроме бытового и технического обслуживания могли также самостоятельно собирать и хранить информацию, совершенствоваться в широких пределах. Могли менять внешний вид и даже молекулярную основу в зависимости от условий окружающей среды.
Однако отдых — отдыхом, но андромедяне не забывали, что главная цель их экспедиции — исследование новых миров. Целый отряд роботов был отправлен в различные уголки Земли для сбора информации о планете. При этом роботам запретили попадаться на глаза первобытным людям, чтобы не нарушать естественный ход земной цивилизации. В то время на Земле заканчивался (согласно школьной классификации) первобытно общинный строй. Кое-где уже появлялись первые рабовладельческие города — государства.
И все же не всегда удавалось избежать контакта с людьми. Так однажды, на одного из роботов, работавшего на европейском континенте, было совершено нападение. Робот собирал малину в дремучем лесу (инопланетянам очень нравились земные ягоды), когда из чащи выскочил первобытный охотник. С воплем: “Ла-ла-ла! Эй! У-у-ух! Чпок, клац и данке шольц!” он шарахнул робота по верхней части корпуса, где находился биоэлектронный мозг, огромной дубиной. Не известно, что означал этот вопль. Возможно, охотник предупреждало том, что уже несколько дней не мог поймать ни мамонта, ни куропатку, и хотел бы поближе познакомиться с гастрономическими особенностями незнакомого существа. Возможно, были и другие причины. Не ясным осталось и то, почему не сработали защитные реакции робота, и он не сумел избежать удара. Конечно же, робот мог выдержать значительно более серьезные воздействия, чем удар какой-то там дубиной (которая, кстати сказать, сломалась от удара). Избегая дальнейшего контакта, робот поднялся в воздух и вернулся к звездолету, где и сообщил о происшествии. Осмотрев его, и не обнаружив никаких повреждений, андромедяне тут же забыли о случившемся.
Но удар дубиной все же что-то нарушил в мозгу робота. Просто, расслабленные отдыхом на чудесном лазурном побережье, техники экспедиции отнеслись к проверке систем робота шаляй-валяй. Может быть, логические цепи в мозгу робота зациклились на попытках перевода того, что охотник кричал перед ударом. Теперь это уже не известно.
Незадолго перед отлетом андромедяне решили оставить память о себе далеким потомкам ныне живущих первобытных людей. Для этого в одной из скал потребовалось выжечь пещеру для хранения реликвий андромедянской цивилизации. Выжечь бункер под хранилище поручили тому самому незадачливому роботу. Вооружившись дезинтегратором материи, он отправился к месту работы, установил дезинтегратор у скалы и привел рабочий режим. И тут удар дубиной дал о себе знать. То ли один из биопроцессоров потерял связь с нейронами псевдомозга, то ли прошел сбой программы. Теперь это уже не важно.
Вместо того чтобы направить излучение на скалу, робот включил дезинтегратор на максимальную мощность и повернул его в сторону звездолета. Мгновенная, не поддающаяся описанию, вспышка света, и звездолет исчез. К несчастью отгулы кончились, и весь экипаж находился на борту. На месте звездолета не осталось никаких следов его пребывания на Земле. Все распалось на атомы.
От экспедиции остались лишь роботы, разбросанные по разным частям света. Роботов было ровно сто.
— А почему сто? — спросил я.
— Понимаешь ли, друг, — начал объяснять Лешак. — У андромедян был свой пунктик. Они были фанатами десятичной системы исчисления. У землян ведь такая же система. Те же десять пальцев на руках, ногах. Сто в андромедянской цивилизации считалось священным числом. Объясню на понятных тебе земных примерах. Сто — это сумма первых девяти простых чисел: 100=2+3+5+7+11+13+17+19+23. Сто равно сумме кубов первых четырех последовательных чисел: 13+23+33+43=100. Сто — это то, что у вас называется числом Лейланда: 100=26+62. Это также температура кипения воды в нормальных условиях. Это и нормальная температура человеческого тела по Фаренгейту. Шкалу температур на самом деле человеку подсказали уцелевшие роботы. Это и атомный номер элемента, который у вас называется «Фермий». Если это тебя не убеждает, то посмотри на ваши так называемые «дачи». Шесть соток земли. Сотка земли — это десять на десять. То есть десять в квадрате. Я не говорю о настоящих дачах чиновников. Там другие измерения. Так это же отдельная от обычных людей цивилизация, если можно это так назвать. Ну что, убедил?
Я согласился, и Леший продолжил свою историю.
Энергетически роботы не зависели от звездолета и имели собственные источники энергии. Для подзарядки этих источников могла использоваться практически любая органика и многие природные минералы, содержащиеся в земных породах. Роботы могли ремонтировать себя и друг друга, так что по нашим понятиям они были практически вечны.
Потеряв хозяев, роботы, тем не менее, продолжали собирать информацию и одновременно совершенствоваться. Они пытались вступать в контакт с первобытными людьми. Их главной задачей оставалась передача информации разумным существам. Но люди принимали роботов за сверхестественные создания и либо бежали от них, либо, считая их злыми духами, пытались уничтожить. Тогда роботы стали менять свою структуру и внешний вид. Каждый из них действовал по собственной программе. Одни приняли формы зверей, птиц или рыб, а другие очеловечились, став внешне похожими на людей. Молекулярная основа всех роботов все больше приближалась к белковой. Роботы снова стали избегать людей и селились в труднодоступных районах Земли. Исключение составлял свихнувшийся робот. Первоначально он запрограммировал себя на человеческий облик. Но разлад в мозгах продолжался, и часть своего тела он перевел в звероподобное состояние. Причем из-за неустойчивости состояния мозга звериная часть его постоянно менялась. Так в истории человечества появились крылатые быки Ассирии, сфинкс Египта, кентавры древней Греции, Минотавр и тому подобные страшилища.
Да и вообще почти все боги и чудовища имели реальных прототипов среди роботов. При этом свои пороки люди приписывали роботам, хотя те были совершенно безопасны для любого живого существа. Такими их создали андромедяне. Уничтожение звездолета было лишь трагической случайностью. При нечастых встречах с людьми роботы всячески пытались помочь им. И надо отдать должное людям — некоторые из них вспоминали дивных существ с огромной благодарностью. Так возникло много историй о добрых феях и волшебниках, о ласковых и веселых цветочных эльфах и другие легенды и сказки. А вспомним историю об Иване царевиче и Сером волке. Не известно, что на самом деле искал Иван царевич, может, просто дурью от скуки маялся, но Жуковский верно описал характеры волка и царевича. Волк, естественно, был роботом и как мог помогал Ивану, а ведь для этого надо было быть очень добрым и иметь безграничное терпение. Помните, каким дураком и хапугой был Иван царевич? Ему говорили — не хватай клетку жар-птицы, она на сигнализации. Так мало Ивану чудо птицы, он и клетку хотел прикарманить. Советовали не жадничать и не воровать уздечку чудо коня, но царевич не удержался и слямзил уздечку. Но все же Иван царевич был хоть и дурак, но совестливый и не приписал себе все благие деяния волка. Правда наврал, что волк его коня загрыз. На самом деле Иван напился в одном трактире и проиграл коня в карты.
Но были во множестве и люди, приписывающие роботам самые худшие пороки. Вы, конечно же, помните, как хитроумный Одиссей обманул кровожадного Циклопа (Циклоп — имя собственное этого робота). Циклоп, робот старой конструкции, с одним фотоэлементом, у андромедян исполнял обязанности повара. Одиссея он принял очень радушно, всячески угождал ему и его спутникам, угощал нектаром — неземной пищей, небольшие запасы которой сохранились у него. И что же? В благодарность Одиссей спьяну разбил единственный фотоэлемент циклопа. Но циклоп на ощупь, с почестями все же проводил этого беспринципного прощелыгу и его приятелей к их кораблю, снабдил запасами на долгую дорогу и в благодарность получил кровожадную репутацию.
— Я, — продолжал Лешак, — один из этих роботов. Я и еще один мой товарищ специализировались на флоре и фауне северных евразийских лесов. После катастрофы мы остались здесь жить. Следили за состоянием и чистотой лесов, боролись с лесными пожарами, помогали заблудившимся людям. Люди называли меня лешим, а моего товарища — Бабой Ягой. У андромедян Баба Яга имел, или по человечески — имела, дело в основном с женским составом экспедиции и поэтому выбрала женский образ. Представлять супружескую пару (именно представлять, так как роботы, даже биологические, бесполы) преклонных лет значительно безопаснее, особенно в древние времена. Какие сказки сочинены про нас, вы конечно знаете. Все же нас описывали в не столь уж суровом свете как, например, Молоха, которого карфагеняне выставили кошмарным богом, пожиравшим детей. А ведь одной из специальностей Молоха была педагогика. Он должен был воспитывать юных андромедян, ежели таковые появятся в экспедиции. По счастью (Лешак горько вздохнул) к моменту катастрофы в экипаже не было детей.
— А что произошло с сумасшедшим роботом? — спросил я.
— У него, в конце концов, полностью расстроились мозги, и он превратился во всем известного Змея Горыныча. Но даже полностью свихнувшийся он не мог сознательно вредить людям. Сама основа конструкции роботов препятствовала этому. Однако из-за неверного восприятия действительности он принес немало неприятностей. Нам с Бабой Ягой пришлось поймать его. Мы запаковали Змея Горыныча в энергетическую капсулу и поместили на дне озера Лох-Несс. Это в Шотландии. Вы слышали, наверное, о Лохнесском чудовище. Это Змей Горыныч пару раз вырывался из заточения и поднимался на поверхность. Но мы ограничили его энергетические ресурсы и он, не сумев взлететь, возвращался обратно в капсулу.
— Но неужели не было никакой спасательной экспедиции с Андромеды?
— Была. Спасатели сели на Олимпе в эпоху расцвета эллинской культуры. Они не обнаружили никаких следов нашего звездолета. Попытались отыскать оставшихся роботов. Но мы к этому времени уже настолько привыкли к Земле, что никто из нас не захотел возвращаться. Приказы андромедян на нас уже не действовали. Тогда спасатели решили переловить нас вопреки нашему желанию. Однако мы удачно замаскировались, и им удалось поймать лишь Циклопа, от которого они узнали обо всем случившемся. Некоторые греки были свидетелями неудачных попыток спасателей захватить нас. В дальнейшем из рассказов этих людей возникли мифы о войне богов (спасатели) и титанов (мы), хотя, конечно же, никакой войны не было, и никто не пострадал. Спасатели, видя, что горю не поможешь, махнули на нас рукой и улетели домой, — Лешак замолчал, достал сигарету и закурил.
— И что же вы сейчас делаете?
— Я и Баба Яга живем здесь недалеко в лесу. Дом у нас, баня, огород. В общем, целое хозяйство. Я, как уже и говорил, работаю егерем. Мы смотрим за порядком в лесу, гоняем браконьеров. Работа нам нравится. У нас есть загон для больных лесных жителей. Сейчас у нас гостит семейство волков. У них волчата заболели.
— Да как же вас волки слушаются?
— А нам небезызвестный Серый волк помогает.
— Он здесь?
— Ага. Только не проси его показаться. Он после Ивана царевича с людьми старается не общаться. C другими нашими собратьями связи не имеем. Андромедяне больше не прилетали и неизвестно когда прилетят.
Лешак крепко затянулся и протянул свою кружку. Хотя выпили мы уже немало, опьянения я почти не чувствовал. Лешак тоже выглядел трезвым.
— Но если вы робот, как это можно связать с сигаретами, водкой и ухой?
— А это для маскировки. — Лешак махнул рукой. — Хотя и не только для нее. Кое-какое удовольствие я от этого получаю. Я же говорил, что мы перестроились на белковую основу и сейчас мало чем отличаемся от обычных людей. К тому же в спирте содержится довольно много энергии, а это как раз то, что мне нужно.
— А кеды зачем с собой носите?
— Так ведь энергии в нас хоть и большие запасы, но все же не вечные. И смазка нынче не та. — Он кивнул на фляжку. — Того и гляди, что водка паленая попадется. То ли дело в позапрошлом веке «Смирновская» была. Да и самогонку варили из экологически чистого продукта. Ни тебе химии, ни тебе изотопов радиоактивных. Примешь кружечку, и ноги сами бегут, через буреломы переваливают. А нынче в сапогах все время ходить тяжело. Где посуше, там кеды надеваю. Все легче.
— Так ведь и сейчас хорошая водка есть.
— Есть то она есть, да не про нашу честь. На мою пенсию не шибко разгуляешься.
— Так вы еще и пенсию получаете?
— А то как же! И трудовая книжка имеется.
— И сколько же лет стажа у вас.
— Это смотря по какой книжке. Их у меня несколько.
Уже светало. За рекой над лесом солнечные лучи подсвечивали облака.
Я почесал в затылке, обдумывая вопросы, скопившиеся за время нашего разговора. Но тут в лесу послышался легкое похрустывание сучьев, и к костру вышла согнутая крючконосая старуха. Она действительно напоминала сказочную Бабу Ягу.
— Вот, где тебя леший носит! — набросилась она на Лешака. — Опять добрым людям отдохнуть не даешь. Выманиваешь выпивку своими сказками. — Она явно заметила фляжку. — А ну, марш домой, идол ты стоеросовый.
У Лешака, имевшего до этого совершенно трезвый вид, сразу как-то помутнели глаза, сделались оловянными. Он со смаком икнул и, покачиваясь, встал.
— Эх! Елочки точенные, хреном закрученные! Опять сыскала. Кикиморы на тебя нет.
Лешак вдруг заорал:
Как у миленькой моей
Костяная ножка.
В остальном, что надо баба,
Милка Бабка Ежка!
— Замолкни, охальник. Опять надрался, водяной тебя забери… Ты уж добрый молодец прости его несусветного, — обернулась бабка ко мне, — он мужик ничо, только приврать любит с выпивки.
И она увела весело приплясывающего Лешака в лес.
Я посидел несколько минут, докуривая сигарету, потом встал и, стараясь не шуметь, пошел вслед за странной парой. Метров через сто я заметил небольшую полянку. Посреди поляны стояло НЕЧТО, напоминавшее стакан из темного металла метра полтора высотой, слегка расширяющийся кверху. Лешак, снова ставший трезвым, и его супруга забрались в этот стакан. Аглая Лешакова махнула каким-то предметом, напоминавшем то ли веник, то ли антенну странной формы. «Стакан» бесшумно поднялся в воздух и быстро исчез за деревьями вместе с Лешаком и его спутницей.
Так закончилась одна из моих встреч с собратьями по разуму. К сказанному добавлю, что рыба в заливе, на который указал Лешак, действительно ловилась отлично, и я уехал домой с полным рюкзаком отборных щук и лещей. Ну, а поскольку каждый рыбак держит в секрете самое уловистое место, то не сообщаю, где я встретил Лешака. Слишком много любителей половить рыбку там соберется. Я не раз еще приезжал туда и всегда был доволен уловом. Лешака же больше не встречал, но постоянно возил с собой большую флягу настоящей «Смирновской».
Но может мне еще повезет встретиться с собратьями по разуму. Ведь их на Земле еще осталось 99 из 100.