Число со ста нулями
Гугол (от англ. googol) - число, изображаемое
единицей со 100 нулями
(Википедия)
Господь задумчиво висел в пустоте. Во вселенском далеке слабо светилось белесое пятно Метагалактики. Господь думал. Он создал неплохую Вселенную, но хотел сотворить еще что-нибудь — может новый, необычный участок Вселенной, может новую Метагалактику. Может сотворить ее из антиматерии? Неплохо, но не слишком оригинально. Может придумать новый вид материи, изначально живую, а не мертвую, в которую приходится вселять душу. А может вообще создать разумную одухотворенную материю, в которой даже камни будут думать и чувствовать? И наполнить этот новосотворенный мир не набором электромагнитных, гравитационных и прочих мертвых полей, а каким-либо животворящим полем, наподобие того биополя, которое стихийно возникло на Земле…
Земля! При воспоминании о ней Господь посветлел челом. Сколько души он вложил в создании этой крохотной планетки, населив ее разумными существами, созданными по его образу и подобию. Что-то на ней сейчас делается? Господь конечно же обладал Большим Откровением — знанием всего сущего в прошлом и будущем. Он сам был Вселенской Сущностью, вне времени и пространства. Но сейчас он отключил Откровение. Ему хотелось быть в некотором неведении о судьбах Мира, как простому земному смертному. Так было интереснее.
Его уединение нарушил ангел-секретарь, представивший пред Светлые Очи только что полученные сведения от главного божьего посланника в мирах, созданных Господом. Судя по сообщению посланника, в Метагалагтике творилось безбожное беззаконие. Виной всему был Черт, подающий большие надежды любимый бывший божий ангел. На время дальней командировки Господа он остался замещать Бога на участке Вселенной радиусом в несколько мегапарсек от Земли.
Приведенные в донесении посланника факты требовали немедленного божьего вмешательства. Господь в расстройстве плюнул, но тут же спохватился — в пространстве, лишенном материи, божественная слюна могла материализоваться, а это еще неизвестно к чему приведет. Поэтому Господь попытался уничтожить плевок. Но это же была часть Божественной сути и, следовательно, она была неуничтожима. Она лишь превратилась в тончайшую духовную материю, о которой Господь тут же забыл. А этот облачный дух продолжил путешествие по Вселенной самостоятельно, проходя через галактики, звезды, планеты. И все разумные и неразумные существа, созданные Божьим велением, через которые проходил дух, испытывали несказанное блаженство, выше которого была только Благодать.
С фактами, приведенными в послании, следовало разобраться на месте, и Господь, перейдя в надпространство, понесся со сверхсветовой скоростью в сторону Метагалактики. Хорошо, что он догадался сотворить надпространство для собственного передвижения. Иначе в обычном пространстве его скорость не превышала бы световую. Ведь сам же поставил ограничения на все скорости передачи информации — не выше скорости света. Это для того, чтобы ограничить распространение ангельских и не ангельских сплетен. А поскольку он сам Суперинформация, то летать бы ему тише ангелов. Ведь в пустоголовых нематериальных ангелах информации (кроме сплетен) ни на грош, и световой барьер на них не всегда действует. Конечно, Господь мог мгновенно оказаться где угодно, но иногда следовало попутешествовать и посмотреть на сотворенный им мир собственными глазами.
Влетев в Метагалактику, Господь всей своей сущностью ощутил неладное. Он направился прямо к Земле, но его вдруг потащило в сторону, Что такое? Почему пространство вдруг искривилось? Господь увеличил скорость, но его по-прежнему несло какими-то зигзагами. Внезапно его со страшной силой закрутило в сверхискривленной пространственной воронке, и он угодил в какую-то черную дыру. В этой дыре ни черта не было, не было даже времени. Даже надпространство стало каким-то идиотским. Казалось, что руки поменялись местами с ногами, а голова с …
Впрочем, неважно, надо думать о другом — как из этой дыры выбираться. Правда, непонятно, чем думать, так все перепуталось. Господь попытался рвануться вправо, влево, еще раз в сторону. Но не тут то было. Не было в этой дыре никаких сторон. Тут он ощутил свет. Не увидел (нечего здесь видеть), а именно ощутил, и кинулся в эту белую дыру.
Вылетел Господь из белой дыры в незнакомом районе Вселенной, весь перепачканный какой-то дрянью. Еще бы! Ведь в черные дыры валится все, что попало, всякий мусор, а обратно ничего не возвращается.
Тут Господа полоснуло по Светлым Очам сильнейшее излучение. Он ошалело завертел головой и увидел еще одну пакость — сплошь нейтронную звезду, которая с бешеной скоростью вертелась вокруг своей оси и полосовала Вселенную узким пучком мощного излучения. Господь в ярости трахнул пульсар ногой и завертелся от боли — звезда-то была из сверхплотной и сверхмассивной материи.
— Ну, Черт! Погоди, — взревел Господь и, разрывая паутину искривленного пространства-времени, круша черные и белые дыры, понесся к Земле. Но не тут то было. Не разглядев в ярости, куда несется, он с ходу влетел в огромное пылевое облако. Межзвездная пыль тут же набилась в Светлые очи, Божественные уста, уши и вообще во все поры его тела. Господь ошалело затряс головой, пытаясь разогнать облако, и … набил шишку об очередную, незамеченную им нейтронную звезду. Удар слегка отрезвил Господа и, очистившись от пыли, он продолжил путь с меньшей скоростью и большей осторожностью.
Влетев в Галактику и ловко увернувшись от мощного энергетического выброса из ядра, Господь быстро достиг Солнечной системы и опустился на поверхность Юпитера, где находилась главная база Черта.
Черт был удивлен внезапным появлением Господа, но вместе с тем выглядел обрадованным. Радостно улыбаясь, Черт бросился к Богу.
— Господи … — начал он. Но Господь не дал ему говорить.
— Черт! Знаешь что? — В сверхплотной метановой атмосфере Юпитера его голос звучал странно тонко. — Ты посмотри, что творится в Метагалактике. Где изначальная простота и евклидовость Мира, в котором параллельные прямые всегда параллельны, где шар есть шар, а куб есть куб? Где простые неделимые и незатейливые атомы? Что это за черные дыры и нейтронные звезды, квазары и прочая мерзость? Почему я, путешествуя по мной же сотворенному Миру, должен опасаться угодить в гравитационную яму, напичканную всякой дрянью, и при этом в которой нет даже времени?
— Господи, — растерянно ответил Черт, — я думал, что правильно понял твои замыслы. Ты дал нам общий конспект Мира, а мы, твои верные служители, должны сами совершенствовать и усложнять Вселенную.
— А ты меньше думай. Если что не понял, мог бы послать мне сообщение через надпространство. Я же выделил тебе особую линию во вселенском Интернете? — успокаиваясь, сказал Господь. — Ладно, давай отчитывайся в своих деяниях.
Из отчета Черта Господь узнал, что его любимые (при этом определении Черт слегка скривился) люди пару сотен лет назад решили, что поняли Вселенную, узнали почти все законы, которые действуют в ней.
— Что, все люди? — недоверчиво спросил Господь.
— Нет, не все, а только так называемые ученые, — нехотя признал Черт.
— Ну, так и послал бы ты этих ученых к себе. Хорошо, продолжай.
Из рассказа Черта выяснилось, что на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков сообщество ученых решило, что Вселенная почти познана и нет в ней место Творцу. Только пара физических опытов не вписывалась в эту картину. Ну, тут Черт и постарался. Родилась специальная и общая теория относительности, квантовая механика. И пошло, и поехало.
Появились даже веселые стишки, широко ходившие в земной литературе.
Был это мир глубокой тьмой окутан.
Да будет свет! И вот явился Ньютон.
Но Сатана недолго ждал реванша.
Пришел Эйнштейн. И стало все как раньше.
(Пересказывать весь отчет Черта о развитии земной науки автор этих строк не в состоянии).
— На сегодняшний день, — закончил Черт, — по оценкам разных ученых количество частиц во Вселенной насчитывается от 1079 до 1081. Вот я им и подбросил идею о числе 1 со ста нулями, которое назвал «гугол».
— Сам кого надоумил?
— Упаси Господи. Одному математику через его племянника. Пока люди думают над этим числом, которое на двадцать порядков больше числа вселенских частиц.
— И что люди надумали?
— Да ничего особенного, — смущаясь, ответил Черт. — Правда, некоторые из них создали компанию с названием «Google». Исказили, безбожники, благородное слово.
— Да, вот еще что, — продолжил Черт. — Тут появились новые завиральные теории о каких-то суперструнах. Якобы из этих самых суперструн состоит не только материя, но и сама ткань пространства. Земные ученые только так и не поняли, что такое время. С большим трудом пытаются лишь обосновать направление этого самого времени, — хихикнул Черт. — Да, еще создали какой-то адронный коллайдер для поиска новой частицы, которую в просторечии они назвали частицей Бога.
Черт замолчал и с ожиданием уставился на Господа.
Господь молчал. Он думал. Ай да люди! Все ближе подходят к пониманию Его замысла и устройства Вселенной. Но Черта надо убирать отсюда, а то устроит черт его знает что.
И послал Господь Черта к его матери, проживающей в захолустной черной дыре на окраине Метагалактики.
И подумал Господь еще. И вернул многих физиков, а заодно и других ученых из той же дыры, где они отбывали вечное наказание, в сияющие Горние Выси. И особенно облагодетельствовал Господь некоего Брайана Грина. Уж больно понравилась Господу название его книги: «Элегантная Вселенная». И пусть сам Грин сомневается в существовании Творца. Но, похоже, он сомневается и в своих сомнениях.
И думал Господь, что люди молодцы. На то он их и создавал, чтобы не марионетками Его воли были они, а продолжили его замыслы и его дела.
Вот только окоротить их надо, хотя бы в использовании ядерной реакции. Да и Черт, засранец, додумался до числа со 100 нулями.
Пока люди не знают, что на деле значит гугол. А ведь это радиус Большой Мегавселенной, а вот в каких единицах…. Об этом умолчим.
***
— А что Господь сделал дальше, — спросил внук.
— Сие мне неведомо, — отвечал дед, физик на пенсии. — Может, Господь доверил этот Мир нам, людям. Может, отправился в неведомые нам миры и пространства и творит нечто совсем непостижимое. А может, просто решил взять отпуск и отдохнуть пару миллионов лет…. Ну, все. Хватит. Пора спать. И да пусть тебе не приснятся жуткие «Трансформеры»….
Баю, баюшки, баю, не ложись ты на краю…
— А я пойду, подумаю над числом со 100 нулями, именуемом «гугол».