Сто моих мужей

Я была на кухне, когда услышала, что у дома остановилась машина. Двигатель замолк, хлопнули дверцы, потом раздались голоса, а чуть позже зазвенел звонок. Я поспешила к двери, но на мгновение задержалась перед зеркалом и поправила прическу. Наверное, в моем возрасте глупо прихорашиваться, но ничего не могу с собой поделать. Если в дом приходит мужчина, нельзя быть растрепанной и неухоженной, сколько бы лет тебе ни исполнилось. Мой последний муж всегда поражался, как я хорошо выгляжу. А ведь в этом нет ничего сложного — просто не надо себя запускать.

Стоило мне открыть дверь, как Элина тут же повисла на мне — моя любимая племянница постоянно забывает, что она уже не ребенок, а я не так молода, как прежде. Я качнулась, но устояла.

-Тетя! — прокричали мне в ухо. — Я так соскучилась!

Элина отстранилась и окинула меня изучающим взглядом. Я ответила ей тем же. Не выдержав, мы почти одновременно фыркнули.

-Классно выглядишь, тетя! Платье — просто обалдеть!

Конечно, любимая племянница мне польстила. Я уже не та, что прежде. Иногда я скучаю по тем временам, когда кружила мужчинам головы, но ничего не поделаешь — все имеет свой конец.

-И ты смотришься просто замечательно, — ответила я. — Загорела.

-Мы целый месяц торчали у моря. Еще немного, и я почернела бы, как головешка!

Сейчас молодые сходят с ума по загару, а во времена моей молодости в моде была бледность. Как мы тогда береглись от солнечных лучей, как выводили и запудривали веснушки! Кто бы мог подумать, что когда-нибудь в моде будут загорелые девочки, которых мы бы назвали плебейками?

Но Элина и впрямь выглядела замечательно — загорелая, с льняными волосами. И голубое платье, чуть легкомысленное на мой старомодный вкус, шло ей потрясающе.

-Тетя, познакомься, это Марк, — Элина сделала шаг в сторону, и я увидела молодого человека за ее спиной.

-Просто Марк? — улыбнулась я, протягивая руку.

-Марк Свефф, — несколько чопорно произнес он, пожимая мне ладонь. Никак не могу привыкнуть к тому, что мужчины теперь жмут женщинам руку.

-Марк, это моя любимая тетя, — Элина схватила одной рукой Марка, а другой меня и потянула нас в дом. — Ну что мы стоим на крыльце, как чужие?.. На самом деле она мне не тетя, а более дальняя родственница, но я всегда называла ее тетей.

-Да, ты мне говорила… Элина, это, наверное, невежливо!

-Что невежливо? — мы были уже на полпути в гостиную. — Тетя — свой человек в доску.

Племянница наконец выпустила и меня, и своего кавалера. Тот выглядел одновременно смущенным и немного раздраженным. Наверное, боялся показаться смешным. Бедный мальчик. Он чем-то походил на моего третьего мужа.

-Элина может иногда быть немного взбалмошной, правда? — я улыбнулась Марку. — Пусть это и не по этикету, я представлюсь сама — иначе мы толком не познакомимся до вечера. Меня зовут Элспет дан Вотта, но вы можете звать меня тетей Элспет.

Молодой человек слегка покраснел и пробормотал что-то, похожее на «Приятно познакомиться». Он оказался довольно милым, но не более того. Когда я была молодой, мне нравились совсем другие юноши — высокие, широкоплечие. Как мой первый муж. Но теперь все изменилось. Избранник Элины был среднего роста, худ, я бы даже сказала — тощеват, и совсем не походил на человека, способного сопровождать мою племянницу во всех ее безумных эскападах. Впрочем, о вкусах не спорят — ведь мой шестой муж тоже был некрепкого здоровья. Если этот Марк Свефф понравился Элине, значит, что-то в нем есть.

Племянница тем временем носилась по гостиной, осматривая и ощупывая все, что в ней находилось, — от фигурок на каминной полке и свежих цветов в вазе на подоконнике до моего маленького домашнего алтаря с Вечной свечой, сиявшей за резными дверцами.

-Я же не была у тебя целую вечность! — Элина замерла перед алтарем. — Тетя, тебе не кажется, что пламя меньше, чем обычно?

-У тебя зоркий глаз и хорошая память, — похвалила ее я. — Ничего страшного, дорогая. Так и должно быть.

-Надо же, лет пять прошло, а я все помню, — племянница повернулась к нам с Марком. — Марк, я говорила тебе, что тетя — самая настоящая жрица?

Молодой человек снова чуть смутился, но потом улыбнулся, как мне показалось, чуть насмешливо:

-Да, говорила. Госпожа дан Вотта, — он все же не рискнул назвать меня тетей Элспет — а жаль, — вы действительно верите, что принадлежите к одному из Древних родов?

Что значит — верю? Я удивленно посмотрела на Элину и поймала ее лукавый взгляд. Понятно, Марк из тех людей, кто не верит ни в Древние роды, ни в старых богов. Ну что же, и такое бывает.

-Мы все — вся семья — Древний род. И я, и Элина, — кавалер моей племянницы начал что-то говорить, но я продолжила. — Вы наверняка устали с дороги, Марк. Присаживайтесь, передохните, а мы с Элиной пока что-нибудь приготовим. Настоящий праздник будет попозже — когда приедет отец моей племянницы.

-Я тоже могу помочь…

-Не мужское дело возиться на кухне, — заметила я.

Элина сделала страшное лицо:

-Тетя в некоторых вещах страшная ретроградка, Марк. Расслабься и жди!

Наверное, племянница права — я уже слишком стара для этого мира. Предпоследний муж тоже считал меня старомодной, правда, он находил это очаровательным. По крайней мере, он так говорил. Но ведь мы знаем, что мужчинам не всегда можно верить?

* * *

Конечно, Элина больше болтала, чем помогала, но мне было приятно слушать ее щебетание, пока я нарезала хлеб, мясо и сыр.

-Даже странно, тетя Элспет, видеть тебя в доме одну, — племянница попыталась усесться на стол и тут же получила шлепок.

-Помой овощи, дорогая.

-С твоего огорода? — Элина открыла кран и принялась складывать в раковину огурцы и помидоры.

-Разумеется. Не могу же я кормить вас магазинной гадостью. Что ты имеешь в виду — одну?

-Ну, — племянница пожала плечами, — без очередного кавалера. Как раньше — как мы ни приедем к тебе в гости, у тебя новый кавалер. Я даже помню, что мама каждый раз морщилась.

Я выразительно возвела глаза к потолку.

-Угу, — Элина прыснула. — Мама по-прежнему страшная ханжа. Все переживает, что Марк не какой-нибудь хмырь из Древнего рода, хотя всем прекрасно известно, что пресловутое «дан» уже сотни лет ничего не значит… Знаешь, тетя Элспет, она тебе завидует!

-Почему? — поразилась я. Хорошо, что я вчера заточила все ножи в доме. Резать хлеб тупым ножом просто неприлично.

-Ты ведь старше нее, а выглядишь обалдеть как! Ну, и кавалеры твои…

-Я предпочитаю называть их мужьями, — я подмигнула Элине.

-Мужья?

-Я же все-таки жрица плодородия, дорогая. У нас не кавалеры — у нас мужья.

Племянница звонко расхохоталась.

-Что предпочитает пить молодой человек? — решила уточнить я.

-Я обещала, что ты напоишь его своим домашним вином!

Я похвалила себя за предусмотрительность. Сейчас молодые люди предпочитают то, что называют здоровыми напитками — мой девятый муж не взял бы такое в рот даже под угрозой смерти. В мое время мужчины пили вино, настойки, пиво, коньяки… Главное, чтоб горело, как говорил мой четвертый муж. А теперь они такие хрупкие и тут же теряются во хмелю.

-Не боишься, что я его напою? — подмигнула я.

-Выпьет немного, не рассыплется, — легкомысленно отозвалась Элина. Она, как я знала, не пила вообще — наверное, заботилась о фигуре, как все нынешние девушки. — Мы же останемся у тебя ночевать!

-Вот и замечательно, — улыбнулась я, доставая специально припрятанную для такого случая бутылку. Теперь все пойдет, как надо.

* * *

Говорил в основном Марк. Элина время от времени морщилась и поднимала глаза к потолку. Я лишь улыбалась. Чушь, что только женщины любят болтать. Стоит мужчине оказаться в женской компании, так он заткнет за пояс любую болтушку. А дело дам — его молча слушать и время от времени поддакивать.

Марк рассказывал об учебе, о планах, о будущей работе — мой седьмой муж тоже любил строить воздушные замки. Увы, жизнь всегда вносит свои коррективы.

-Госпожа дан Вотта, — Марк смотрел прямо на меня. — Ваш род правда из тех самых дан Вотта, Повелевающих королями?

Я улыбнулась:

-Разумеется.

-Но ведь по легенде их всех вырезали в правление Вирека Седьмого, принявшего Железный закон.

-Род дан Вотта не так просто уничтожить.

Молодой человек скептически улыбнулся.

-Вы мне не верите, — я покачала головой и, несмотря на протесты, подлила ему еще вина. — А ведь жрицы плодородия действительно стояли когда-то выше королей. Ведь что такое король, Марк? Просто вождь. Что он мог сделать, если приходила засуха или ливни губили урожай? Король не умел договариваться с ветром и тучами, не мог умилостивить землю. Разумеется, королям это не нравилось. Поэтому Вирек и принял Железный закон.

Какой Марк, однако, недоверчивый! Впрочем, для молодежи нормально не верить старикам.

-Все это просто было политикой, — снисходительно произнес кавалер Элины. — Жрицы и их семья тормозили развитие. Они решали, какое поле засеять, когда сажать и когда убирать. И не давали заключать королям союзы и воевать.

-Думаю, что воевать они не давали — это очень даже неплохо, — заметила из кресла племянница.

-Жрицы не давали королевствам расширяться, не давали вводить новые технологии, — наставительно ответил Марк. — Если бы Вирек Седьмой продолжал, как и его отец, слушать их, мы бы до сих пор жили в деревянных избах и пахали землю плугом!

-Природа точно была бы нам за это благодарна, — сморщила нос Элина.

-Хочешь сказать, что тебе больше понравилось бы жить в нищете и рожать детей в двенадцать лет?

-Я бы не жила в нищете, — племянница, поддразнивая своего кавалера, показала ему язык. — Я была бы жрицей, и сами короли слушались бы меня. Иначе на страну обрушились бы неисчислимые беды!

А теперь Марк надулся. Как все-таки просто обидеть мужчин!

-На самом деле все было не так просто, — заметила я, решив сгладить неловкость. Элина еще поймет, что не надо насмешничать над мужчинами — не любят они этого. — Жрицы заботились о земле, старались, чтобы она не истощалась, чтобы леса не вырубались полностью, а болота — не осушались бездумно. Возможно, это и тормозило, как вы, Марк, сказали, прогресс. Но куда спешить? А что достиг Вирек Железным законом?

-Мы стали сильнейшей державой на континенте! — горячо воскликнул Марк.

-И чуть не вымерли от Голодного десятилетия.

-Но страна сумела от него оправиться!

-Какой ценой? — я покачала головой. — Сколько умерло людей? Сколько детей? А бунты, вспыхнувшие из-за того голода? Скольких убили в них? Земля отомстила, Марк.

Молодой человек насупился.

-И все же с голодом справились! — как же мужчины не любят уступать в споре! Мой шестой муж тоже был упрямцем, каких поискать. — А через несколько десятков лет наше государство стало самым сильным на континенте!

Мне осталось лишь покачать головой. Что поделаешь, если во всех учебниках написано именно так? Только те, кто плоть от плоти рода дан Вотта, знают, что на самом деле тогда произошло и почему закончилось Голодное десятилетие.

Марк зевнул, дернул головой и неуверенно посмотрел на Вечную свечу. Я проследила за его взглядом. Даже из-за стола было видно, что язычок пламени заплясал, как от сквозняка.

-Тетя, а она не погаснет? — Элина даже приподнялась с кресла.

-Конечно нет, дорогая. Это же Вечная свеча! Наверное, сквозняк.

Привычный холодок коснулся затылка. Вовремя.

-Ой?

-Что, дорогая?

-Марк уснул!

-Пусть спит, — я улыбнулась племяннице. — Нам надо поговорить.

Племянница чуть рассеяно посмотрела на своего кавалера:

-Пойдем на кухню?

-Не бойся, ты его не разбудишь.

-Но… — взгляд Элины упал на вино. — Тетя, ты…

-Мне нужно кое-что объяснить тебе…

-Тетя! — вот теперь она вскочила на ноги.

-Элина, — я примиряюще подняла руку. — Не надо беспокоиться. Я когда-нибудь делала хоть что-нибудь, что могло причинить тебе вред?

-Нет, — племянница заколебалась.

-Марк всего лишь спит. Я расскажу тебе, зачем это нужно. Выслушай меня.

Элина все же опустилась обратно в кресло. Хороший знак.

* * *

Это непросто, скажу больше — чудовищно сложно — объяснять такое. Тем более, современной девушке. Лорне со мной было проще: тогда и времена были другие, и люди еще не стали такими скептиками, и долг понимали иначе.

Я вздохнула и посмотрела на притихшую племянницу.

Смогла Лорна — смогу и я. Хотя уже столько лет прошло…

-Это касается нашей семьи, дорогая, — заговорила я. — Того, о чем говорил Марк.

-Про жриц? — Элина нервно посмотрела на безмятежно спавшего Марка. Да, не стоит затягивать объяснения — дрема-трава не самое крепкое средство, но сон-траву в вино не добавишь — от нее можно и не проснуться.

-Да, про жриц. И про Голодное десятилетие.

Любопытство на лице племянницы боролось с беспокойством, но первое победило.

-Вирек Седьмой, — начала я, был сильно обижен на жриц… на нашу семью. Я расскажу тебе об этом чуть позже... Он приказал убить и жрицу нашего дома, и всех остальных дан Вотта. Нескольким из них чудом удалось спастись. Но мы больше не могли проводить обряды и служить земле. И земля отомстила.

-Тетя! — глаза Элины стали огромными. — Ты правда веришь во все эти сказки?

-Я не просто верю в них, дорогая. Я — жрица не только на словах. И я делаю то, что делали мои предшественницы. Если я не буду служить, если обряды прекратятся, нас снова ждут голод и смерть. Это, увы, правда.

-Но…

-Вирек полагал, что обряды — это чушь, что дан Вотта нужна только власть. Но на самом деле власти хотел только сам Вирек. Он не понимал, что природа не подчиняется королям, сколь могущественными они бы себя ни воображали бы. Он даже принес новую религию, чтобы люди скорее забыли о жрице. Но это не помогло. Через год после убийства жрицы начался голод. То приходила засуха, то посевы вымывали ливни, то прилетала и сжирала все вокруг саранча. И так повторялось год за годом.

-И что случилось?

-Виреку не осталось ничего другого, как искать тех дан Вотта, которые сумели спастись. Надежда была лишь на то, что среди них окажется та, кто сможет стать новой жрицей и усмирить природу.

-Она нашлась, — утвердительно произнесла Элина.

-Да. И королю, и нашей семье пришлось пойти на уступки, чтобы сохранить в стране мир. С нашего рода сняли все обвинения, но справлять обряды мы теперь должны были в тайне. Только главы дома и король с советниками теперь знали, кто жрица и от чего зависит процветание государства. Так с тех пор и повелось.

-Но ведь я знаю, что ты жрица, тетя Элспет.

Я покачала головой:

-Поверь, дорогая, ты не знаешь ничего. Ты думаешь, что я всего лишь о символ нашей семьи, что-то вроде живой традиции. Но это не так. Я служу. Уже много лет делаю так, чтобы земля рождала нам еду, чтобы погода была милостива, а животные не болели.

Кажется, племянница решила, что ее любимая тетушка сошла с ума. Ничего, это ненадолго.

-Но у всякого служения есть конец. Через определенно время жрица должна найти себе преемницу и уйти на покой. Боюсь, мое время как раз подошло.

-Но… я думала, жриц растят с детства… Их, наверное, учить надо…

-Дело в том, дорогая, что жрицу не надо учить — она сама узнает все, что необходимо. Но сначала ей нужно пройти обряд посвящения.

Элина приподняла брови. Умненькая девочка уже поняла, что в следующие жрицы я прочу ее, но не хотела сразу разочаровывать тетушку.

-Этот обряд и последующее служение и есть то, за что Вирек Седьмой на нас разозлился.

Я помолчала, собираясь с мыслями, хотя прокручивала это объяснение в голове весь последний год.

-Видишь ли, моя дорогая, за все нужно платить. За хорошую погоду, взошедшую рожь, отсутствие болезней… Если вдуматься, цена не так уж велика, но ее надо платить каждый год.

-И что это?

-Жертва, моя дорогая. Земле, как и любому божеству, нужны жертвы.

-Я… не понимаю…

-Мы, жрицы плодородия, очень… любвеобильны, — призналась я. Как же в свое время смущалась, слушая Лорну! — Но нам не дозволено заводить семью.

-Знаю, — кивнула племянница. — Бабушка говорила, что поэтому ты не замужем и у тебя постоянно новые увлечения.

Я против воли вздохнула. Много Матильда понимает в делах жриц!

-Не только поэтому, Элина. Правда в том, что свою любовь мы жертвуем природе.

Племянница явно не поняла, и я пояснила:

-Мы приносим в жертву своих мужей, дорогая.

Элина вскочила, задев край стола. Бокал, из которого пил Марк, опрокинулся, и недопитое вино пролилось на скатерть. Алое, как кровь.

И почти одновременно я почувствовала Их, гораздо явственней, чем в прошлый раз. Они пришли, а значит, пора.

Племянница беспокойно заозиралась, и я поняла, что она тоже ощущает нечто, ей пока неведомое.

Пламя Вечной свечи на мгновение высоко поднялось, заставив заметаться по углам тени. Нет, уже не тени.

-Что… что это? — теперь Элина испугалась. Она обхватила себя руками, как будто замерзла. Впрочем, когда приходили Они, всегда становилось прохладнее.

-Темная сотня, — сказала я. — Познакомься с моими мужьями, дорогая.

Я знала, что сейчас видит племянница. Толпу темных призрачных фигур, заполонивших гостиную. Сначала кажется, что они все одинаковые, но потом начинаешь различать блеск глаз — так сияют звезды на ночном небе, из темноты проступают лица, торсы, руки, ноги. И вот уже перед тобой стоят мужчины — все разные, кто в современной одежде, а кто и в той, что носили лет сто назад. Но, увы, ничем не скрыть их полупрозрачность. Фигуры колеблются под сквозняком, и от них несет холодом.

-Мама, — тихо всхлипнула Элина.

-Не бойся, дорогая, — я протянула руку, но племянница шарахнулась в сторону, чуть не упав на стоявший рядом диван.

-Что… Кто это?

-Жрице нужны помощники, — сейчас главное не напугать ее еще больше. Я очень не хотела, чтобы Элина со страха натворила глупостей. Ей никак нельзя совершить ошибку! — Чтобы земля цвела и плодоносила, жрица убивает своих мужей. Это жестоко, но необходимо. Только кровь любимого, пролитая любящей, дает земле силу. Но в одиночку жрице не справиться со всеми обязанностями, а их, поверь, очень много. И ее мужья становятся ее свитой, ее Темными помощниками.

Племянница рассматривала моих мужей. Те стояли молча, и я чувствовала исходящее от них ожидание.

-Их так много, — наконец шепнула она.

-Сто. Темная сотня.

-Это значит…

-Жертва приносится раз в год, — сказала я.

-Раз в год… — Элина все еще смотрела на моих муж. — Это же… Тетя! Сколько тебе лет?

Наконец правильный вопрос.

-Я стала жрицей в день своего восемнадцатилетия. Мне сто восемнадцать лет.

-Ох! — племянница ловила ртом воздух.

-Жрица должна собрать Темную сотню, дорогая. Лишь после этого и она, и ее мужья могут получить покой.

Племянница все еще не верила. Нет, не так, не верила до конца. Пыталась не верить.

-Из-за этого нас и возненавидел Вирек Седьмой, Из-за этого, увы, нас возненавидели многие.

Теперь Элина снова смотрела на меня.

-Жрица полюбила младшего брата Вирека, а тот полюбил ее. Разумеется, она его убила.

-Вы… — племянница запнулась. — вы убивали чужих братьев, сыновей, мужей… Разумеется, вас возненавидели!

Я пожала плечами.

-Другого пути нет. Вирек был вынужден это понять и принять. Попытки отказаться от жриц были и позже, уже когда наша страна перестала быть королевством. Итог такой же.

-Неужели нет другого пути?

Я покачала головой.

-Есть глупцы, полагающие, что мы хотим власти. Но это не так. Влюбляться, а потом убивать любимых — это… — я задумалась, — печально. Но умирающие от голода и стихии люди — это еще печальнее.

-Каждый год… — взгляд Элины снова метнулся к моим мужьям. — Но если не влюбиться? Нельзя же влюбляться каждый год!

-Мы — жрицы плодородия, — сто лет назад и при том воспитании сама мысль о подобном была для меня кощунственна. Я не верила, что полюблю кого-нибудь, кроме моего первого мужа. — Ты станешь одной из нас и ты будешь влюбляться каждый год. И ты будешь любить всех своих мужей.

-Тетя…

-Познакомься, — я поманила рукой, и из сомна призраков шагнул высокий широкоплечий юноша в мундире. — Это мой первый муж, за которого я вышла в семнадцать лет. Эдвард.

Племянница словно против воли сделала несколько шагов вперед.

-Ты убила… да как ты могла?!

-Я должна была, — этого так просто не объяснить. Ты сама должна понять это, Элина. И лучше тебе понять. — Я же сказала. Или одна жизнь, или жизни многих. Такова плата.

Я подошла к Эдварду и прижалась к его груди. Жрица — единственная, кто может коснуться своего Темного помощника. В ответ первый муж обнял меня.

-Познакомься, Эдвард. Это Элина. Она — моя сколько-то раз внучатая племянница. Настоящая красавица, правда?

-Здравствуйте, Элина, — голос Эдварда звучал ровно и чуть приглушенно.

Кажется, племянница не ожидала, что моя Темная сотня умеет говорить.

-Здравствуйте, Эдвард, — все же сумела произнести она.

-Это Уильям, — представила я своего второго мужа, — Это Альберт. Невысокий, с длинными волосами — тоже Уильям. Тогда любили это имя. Я могу назвать тебе всех моих мужей.

-И… они не… злы на тебя?

-Нет, — ответила за меня Темная сотня. Даже занавески на окнах всколыхнулись.

Губы Элины задрожали:

-Нет… Тетя, я не хочу… не могу… Почему я?!

-Поздно, дорогая, — я прислушалась. Да, не показалось. У дома остановилась еще одна машина.

-Пусть кто-нибудь другой…

-Других нет.

Входная дверь открылась. Ведь я дала им запасной ключ.

Племянница тоже услышала шаги. Она резко развернулась и замерла, когда увидела, что в гостиную вошли ее отец и дядя. Они хорошо держались, только Генри был бледноват. Это понятно — ведь решалась судьба его дочери.

-Папа! — воскликнула Элина.

Генри нервно кивнул дочери, но не двинулся с места, пока я не позволила ему и Роджеру приблизиться.

-Бабушка Элспет, — Генри склонился к моей руке.

-Ба… бабушка? — кажется, только теперь Элина поверила, что я сказала правду о своем возрасте.

-Да, — подтвердила я, протягивая руку Роджеру. — Я знала твоего отца и дядю еще младенцами. Я даже помогала Генри родиться. Запомни, Элина. Испытание проводят только в кругу семьи. Мои дорогие, — я пристально посмотрела на обоих мужчин. — Пора. Скоро молодой человек очнется.

Бедный Генри. Он чувствовал себя виноватым перед дочерью — не нужно уметь читать мысли, чтобы это понять. Но он хотел, чтобы она жила. И Роджер хотел того же. И я.

Генри и Роджер пошли к уже начавшему просыпаться Марку прямо через призрачный строй Темной сотни.

-Они не видят их, — шепнула я племяннице, подойдя к ней вплотную. — Разве что чувствуют что-то странное.

Марк заворочался и что-то забормотал. Пора.

-Кладите его на пол, — приказала я.

-Я не…

Я крепко взяла Элину за локоть:

-Посмотри на Вечную свечу. Ты все правильно заметила — ее пламя ослабело. Это значит, мое время подошло к концу, и новая жрица должна усилить огонь.

-А если она потухнет…

-Если она потухнет, это будет означать, что придут беды. Если ты, дорогая, не справишься.

Если ты не справишься, придется искать новую кандидатку. Но я верю, что ты справишься, что не надо будет подвергать эту землю и людей, живущих на ней, опасности.

* * *

Марк очнулся лежа на полу. Генри держал его руки, а Роджер — ноги.

-Что… Проклятье! Элина!

Племянница стояла прямо над ним, Бледная, несмотря на загар.

-Что… что здесь происходит?

Я подошла к Элине и вложила ей в руку нож. Древний, с широким лезвием из камня. Сколько тысяч лет назад его вытесали для жриц?

-Это какой-то глупый розыгрыш?

Глаза племянницы заполнились слезами, а губы задрожали.

-А… нельзя было, чтобы… чтобы он по-прежнему спал?

-К сожалению, нет. Жертва должна находиться в полном сознании.

-Элина! — закричал Марк и рванулся. Безуспешно. Генри и Роджер держали крепко. Сто лет назад это были мой отец и старший брат.

-Я не… — руки Элины задрожали, и я схватила ее за запястья:

-Не произноси этих слов!

Лорна рассказывала мне, что бывало всякое. Что некоторые кандидатки пытались освободить своих жертв и бежать, что убивали членов своих семей, чтобы спасти тех, кого любили. Но от Темной сотни нет спасения. И сейчас она стояла и ждала.

Элина, словно услышав мои мысли, обвела взглядом моих мужей, стоявших рядом полукругом.

-Он вернется к тебе, — сказал Эдвард.

-Он умрет и вернется к тебе Темным помощником, — произнес Оскар, мой тридцатый муж.

-Он останется с тобой навсегда, — шепнул Джон.

-Ничто не разлучит вас, — добавил Чарльз.

Я выпустила Элину.

-Давай, дорогая.

-Вы… вы! — Марк снова задергался. — Господин дан Вотта! Вы с ума сошли? Элина, что они с тобой сделали?! Элина?!

Жаль, племянница и Марк не женаты. Элина теперь вряд ли познает радость свадьбы. Но теперь молодежь такая легкомысленная! Раньше найти женщину нужного возраста, уже познавшую мужчину, можно было только среди замужних. У меня и Эдварда был целый год счастливой жизни.

Племянница взяла нож двумя руками. Она больше не дрожала. Я видела ее сосредоточенное лицо и огромные потемневшие глаза.

-Вы сумасшедшие! — кричал Марк. — Вас всех арестуют!

Я покачала головой. Нет, Марк, ты не прав.

Элина встала над молодым человеком, переступила через него и села ему на грудь.

-Прости, Марк.

-Нет! Не надо!

Она высоко подняла нож:

-Ты скоро вернешься!

-Они врут…

Нож опустился, и Марк страшно закричал. Первый раз никогда не удается убить правильно. Этому племяннице тоже придется учиться.

Нож снова взметнулся и опустился. И еще раз, и еще. Марк затих, и я услышала тяжелое, со всхлипами, дыхание Элины.

Племянница была в крови — ее руки, платье, даже лицо покрывали кровавые брызги. Она как будто даже не понимала, что все уже закончилось. Что теперь все будет хорошо.

-Моя дорогая, — я обняла ее. Нож упал из разжатых рук прямо на развороченную грудь Марка.

-Тетя… тетя… — та громко всхлипнула, а потом зарыдала голос.

Генри все еще держал неподвижное тело за руки и смотрел на дочь с помесью ужаса и страдания.

-Пойдите с Роджером на кухню, — тихо шепнула я ему. Бедный, увидеть, как твоя дочь убивает кого-то… Я могу ему только посочувствовать. Позже я напомню Генри, что если бы Элина не принесла жертву, ее разорвала Темная сотня. И он успокоится и смирится.

-Ты вся перепачкалась, дорогая, — я помогла рыдающей Элине подняться. — Пойдем в ванную, я тебя умою.

-Я… я… — племянница захлебывалась плачем, но вдруг резко замолчала и посмотрела куда-то.

Я проследила за ее взглядом. Вечная свеча горела ровным высоким пламенем.

* * *

Элина успокоилась. Она сидела на краю ванны, укутанная в полотенце, а испорченное платье отмокало в холодной воде. Совсем опустошенная, бедная девочка. Надо напоить ее чаем с медом и уложить спать.

-Что… теперь? — тихо спросила она.

-Теперь ты пойдешь спать, а завтра в полдень мы позовем Марка. Я покажу тебе, как это делается.

-Тетя, а ты?

-Я не брошу тебя, — улыбнулась я, прижав племянницу к груди. — Еще целый год я буду тебя учить, а потом со своей Темной сотней уйду в землю.

-Уйдешь в землю?

-Да. Мы уснем — и я, и мои мужья. И нам будет хорошо.

Элина снова подозрительно всхлипнула. Я отстранилась и аккуратно стерла с ее глаз выступившие слезы.

-А сейчас мне нужно позвонить.

-Что?

-Моему, а теперь и твоему куратору, Элина.

Удивление мгновенно высушило слезы.

-Куратору?

-Конечно, дорогая, — я присела возле племянницы. — Я же говорила, что правительство о нас знает. Раньше это был король и его министры, а теперь по нашим делам создан отдельный департамент. И у нас есть личный куратор — господин Френсис Делла. Очень приятный молодой человек.

Элина все еще хлопала глазами.

-Ты должна понимать, дорогая, что убийство людей с точки зрения современного закона не совсем правильно.

-Да. Но я думала…

-Департамент помогает нам с этим. Не беспокойся о теле Марка — они все сделают так, чтобы это походило на несчастный случай или ограбление. И в следующий раз, как только найдешь нового мужа, сразу связывайся с куратором. Он все о нем выяснит и поможет подготовиться к жертвоприношению.

Элина опустила голову:

-Это звучит… странно.

-Но это же государственное дело, дорогая, — я положила ладонь на ее руку. — От тебя и твоего служения теперь многое зависит.

-Я не ожидала… — пробормотала племянница.

-Не скрою, в мои времена все было сложнее, — призналась я. — Тебе будет проще. У тебя впереди еще целая сотня лет в окружении любимых мужчин, дорогая. Подумай об этом.

Элина повернулась ко мне и наконец-то улыбнулась. Да, сто лет. Целая вечность среди любви.