Двое на скамейке
Свернутая трубкой газета полетела в урну. Следом за ней — жестянка от пива. Томка вытащила пачку сигарет и одноразовую зажигалку. Щелк. Щелк. Щелк. Даже тут ей не повезло, и бесполезная штуковина отправилась в полет по той же траектории.
— Пожалуйста.
Томка развернулась. На ее скамейку присел мужичок невзрачного, но ухоженного вида. Он протягивал ей горящую спичку.
— Маньяк, — про себя хмыкнула девушка и молча закурила.
Маньяк убрал коробок в карман и уставился на Томку.
— Козел старый. Извращенец. Точно маньяк! — подумала она, глядя на то, как губы мужичка растягиваются в широкой улыбке, а взгляд остается внимательно-колючим и холодным, выдержала паузу и произнесла вслух. — И?
— Что «и»? — удивился маньяк.
— И когда ты начнешь заливать, что я — девушка твоей мечты, и ты всю жизнь искал такую, как я? Или еще круче, что ты ассистент режиссера и предлагаешь мне главную роль? — Томка хихикнула и бросила недокуренную сигарету.
На этот раз она промахнулась. Окурок шлепнулся, не долетев до урны. Мужичок встал, растер его подошвой и вернулся назад.
— Мне нравится ваше чувство юмора, барышня. И поверьте, вы достаточно привлекательны, чтобы вызвать любовь с первого взгляда. Но я к вам не по этому поводу. Уж извините.
— Значит, ты — помощник Никиты Михалкова? — Томка решила не уходить, а потрепаться дальше.
День с утра не задался, а тут хоть какое-то развлечение. Тупое, правда.
— Нет, я не агент по кастингу. Вы ведь это имели в виду? Но у меня в чем-то сходная роль. Вы знаете, кто такой вербовщик?
Томке сразу вспомнился просмотренный в далеком детстве «Фанфан-Тюльпан», и она согласно кивнула:
— Ну, и?
— И то, что я вербую рекрутов. Это моя работа, а вы себе свою, как я понимаю, еще не нашли.
Мужичок махнул рукой в сторону урны, из которой торчала вверх заголовком развернувшая газета. Заголовок гласил: «Работа для Вас!»
— И куда ты их вербуешь? Во французский Иностранный легион? — тут Томке помог съязвить фильм с Ван Даммом, название которого она не запомнила, да и смотрела этот боевичок краем глаза на какой-то вечеринке. — Или в шахиды Бен Ладана? Так я православная. Могу даже крест показать.
— Не то и не другое, — на полном серьезе ответил мужичок. — И я не совсем вербовщик. Те пытались — хитростью или звонкой монетой — уговорить подписаться в контракте любого крепкого парня. Им требовалось простое «пушечное мясо». А мне нужны именно вы, Тамара Михайловна.
Томка вздрогнула. То ли от неожиданности, то ли проснулась память предков, отсидевших свое в тридцатые, но у нее перехватило горло, и девушка поняла, что шутки закончились.
— Почему я? — спросила она осипшим голосом. — И кто вы такой?
Мужичок вытащил и быстро развернул на фотографии маленькую серую книжицу. Томка наклонилась и прочитала: «Феликс Петрович Захаров — менеджер по персоналу закрытого общества с ограниченной ответственностью “СТО”».
— Да таких ксив в каждой подземке по сто зеленых пачка, — зло фыркнула Томка и повторила. — Кто вы такой?
— Ну, эту вы нигде не найдете, — мужичок аккуратно закрыл и убрал книжицу. — Я в фирме что-то наподобие вербовщика и хочу предложить вам неплохо оплачиваемую работу.
Томка не успела открыть рот, как он быстро добавил:
— Никакого криминала. И сексуальные услуги от вас тоже не потребуются. Все абсолютно законно.
— Почему вам нужна именно я? — Томка понимала, что просто встать и уйти она не должна.
— Потому, что вы живете именно здесь. Потому, что вы ищите работу. Потому, что вы ее не нашли и вряд ли найдете. Потому, что я вам могу эту работу предложить. Потому, что у вас симпатичная, но незапоминающаяся внешность. Остальные «потому» будут, если вы, мой милый рекрут, подпишите контракт.
— Что я должна буду делать?
— Никаких специальных знаний и навыков вам не понадобится. Инструктаж с тренингом займет пару дней — не больше. Работа почасовая, а вот оплата фиксированная.
— И сколько вы платите? — Томка не собиралась соглашаться, но почему бы не спросить?
— Новичкам — двадцать пять тысяч в месяц. Рублей, разумеется. После подтверждения профпригодности зарплата повышается втрое. Подумайте, Тамара Михайловна, где вы сможете столько заработать? Если решитесь — вот моя визитка. Позвоните, и я объясню, куда и когда нужно будет приехать, — Феликс Петрович протянул Томке маленький пластиковый квадратик с номером сотового.
Томка покрутила визитку в руках. На обратной стороне карточки переливалась красивая голографическая надпись «СТО».
— А как это расшифровывается? — поинтересовалась она.
— Скоро узнаете. Если, конечно, примете мое предложение, — улыбнулся мужичок. В глазах его по-прежнему улыбки не было.
Томке была нужна хорошо оплачиваемая работа. Просто необходима. И как можно скорей. «Кому она не нужна?» — спросите вы. Но у Томки к безденежью примешивалось дело принципа. Месяц назад она закончила ненавистную школу. Весь последний учебный год она ходила туда как на каторгу — тупые занятия, тупые училки с вечными придирками и звонками родителям, тупые одноклассники, которые дружным стадом превратились в зубрящих ботанов. Тупость в кубе. Нет — в сотой степени! Томка вычеркивала в календаре дни, оставшиеся до заветной свободы. Вот получит она аттестат, сдаст документы в универ, и все — никто не будет ей больше указывать, что делать, и как жить. «От сессии до сессии живут студенты весело». Она это видела собственными глазами. Последние полгода Томка тусовалась со студентом Политеха Лехой и его приятелями. Было реально весело и прикольно. Правда, с Лехой они недавно разбежались, но на этом рыжем клоуне свет клином не сошелся.
Когда в школу пришли результаты ЕГЭ по обществознанию, оптимизма у Томки поубавилось. А с баллами по истории, которые чуть-чуть перевалили за «двоечный порог», можно было забить не только на выбранный факультет, но и на бесплатное обучение в целом. Но девушка не отчаивалась — ведь есть еще коммерческий набор. И тут проявили дурацкую принципиальность Томкины родители. Типа: ты последние два года валяла дурака, в школе ничего не делала, курсы прогуливала, только во «Вконтакте» висела и по улице шлялась, так что никакой тебе, Томочка, вуз не светит. Пойдешь учиться в библиотечный техникум, где тетя Рая преподает.
Тетку — безвкусно одетую старую зануду — Томка терпеть не могла, библиотечной крысой становиться не собиралась, и вообще — какое им дело?! С какого бодуна она должна им подчиняться?!
Внезапно вызверившимся предкам Томка объяснила, где она видела этот техникум, и заявила, что учиться никуда не пойдет, будет работать и готовиться к экзаменам, что поступит туда, куда хочет, поступит на следующий год, раз в этом родители ей помочь не хотят. После чего она хлопнула дверью и закрылась в своей комнате. Под «Linkin Park» Томка прорыдала весь вечер. На вручение аттестатов она явилась — к осуждающему перешептыванию расфуфыренных одноклассников и их тупых предков — в футболке и мятых шортах. С выпускного свалила после первой же сочувственной реплики глупой курицы, которую раньше считала своей подругой. Все шло не так. С работой тоже полный облом. Для вчерашней школьницы выбор был невелик: зазывала-промоутер, девочка на телефоне или курьер в офисе. Платили везде мало, а общаться приходилось со всякими недоумками. Варианты «возить по полу шваброй» или «стоять на конвейере» Томка даже не рассматривала. Для работы на компьютере не хватало скорости печати, а поехать «беби-ситтером» за границу мешал неважный английский. В общем — кругом засада! И поплакаться некому. Родители с ней не разговаривали, а приятели-студенты разъехались на лето.
Незапоминающаяся внешность. Надо же! Томка покрутилась перед зеркалом: темно-русые коротко стриженные волосы, овальное личико с чуть вздернутым носом, стройная фигурка. Она очень даже симпатичная! Но если «маньяк» имел в виду какие-нибудь особые приметы, то он прав — под словесное описание Томкиной наружности подойдут сотни таких, как она, девчонок. Вот именно — сотни! Почему же он пристал именно к ней? Или в их районе она одна такая — семнадцатилетняя неудачница?! Он что-то говорил про место жительства. На память Томка никогда не жаловалась, а уроки… Кому нужна эта зубрежка? По крайней мере — так она думала до недавнего времени. Нет, он определенно маньяк. А узнал ее по фотке, выложенной на страничке во «Вконтакте». Только отчества она там не указывала. Да, ладно — по номеру школы выяснить про выпускницу этого года Тамару желающему — раз плюнуть. Тем более, что тезок в параллели у нее нет. И это дурацкое «СТО». Томка перевернула визитку и уставилась на телефонный номер. Феликс Петрович. Хорошо, хоть — не Эдмундович. Томка невольно хихикнула. Тут раздался стук в дверь, и мамин голос произнес: «Обедать».
«Завтрак готов», «мы уходим до десяти вечера», «Бульку я выгуляла» — мать с ней обменивалась только короткими сухими фразами, отец после того скандала не разговаривал вовсе. Есть не хотелось, Томка плюхнулась на диван и вернулась к мыслям о странном незнакомце. А если он не маньяк? Зачем маньяку все так усложнять? Выбрал симпатичную телку, проследил за ней до места, где никто не услышит, и маньячь себе на здоровье. Двадцать пять тысяч. Можно сразу купить крутую мобилу вместо того убожества, что у нее сейчас. Да и новые шмотки не помешали бы. У нее сейчас даже на кино-мороженое маней нет, родители перекрыли хилый денежный ручеек полностью. В конце концов — чего терзаться? Весь выбор: или три года слушать разглагольствования тетки Раи про Диккенсов с Теккереями, или позвонить этому Феликсу. Первое исключено, так что… И Томкин палец запрыгал по сенсорному экранчику.
— Ничего сложного, стажер. Повторяю и показываю все подробно второй раз. Потом потренируемся на деле: ты получаешь сигнал, по схеме города выходишь на объект, обнаруживаешь и отправляешь восвояси. Все. Теперь смотри.
Томка почесала свежий шрам. Крошечный — не больше сантиметра — тот постоянно зудел, а при подаче сигнала начинал жечь. Под кожу среднего пальца ей вшили продолговатую капсулу микроприемника. Остальные примочки были съемные, так что превращаться в подобие Терминатора ей не пришлось. Хотя… По крайней мере темные очки ей выдали. Томка про себя хихикнула и поняла, что уже несколько минут не слушает инструктора. Не беда, она все поняла с первого раз — не тупая.
Неделю назад она подписала договор, в котором ее должность называлась «агент». Удобное слово. Им можно назвать и продавца всякой чепухи, разносящего товар по домам, и канцелярскую крысу, и шпиона. Последний вариант к тому, чем ей предстояло заниматься, подходил больше всего.
Работа оказалась — на удивление — простой. Девушкам дежурить в ночное время не надо — из соображений личной безопасности. Томкин график — с восьми утра до восьми вечера. Если в районе ее дежурства окажется объект, она должна его найти и устранить. Нет, стрелять из пистолета или орудовать ножом ей не придется. Никакого криминала — Феликс не наврал. Достаточно прикоснуться к объекту похожей на мобильник фиговиной, которая совмещала в себе маршрутизатор и пульт отправления. Опознать добычу помогали специальные очки. В них контур объекта — в отличие от силуэтов остальных людей — слегка светился голубоватым. Элементарно, Ватсон! На тренинге она с первого раза заслужила похвалу инструктора. Обстановка была приближена к реальной. Правда, за одним исключением, очками она пока не пользовалась, тренировочный объект отличался от других прохожих красными полосками на рукавах и небольшим круглым значком с надписью «СТО». Еще три дня и она — активный стажер. Ей разрешат работать без инструктора. Выданные при подписании договора «подъемные» Томка уже потратила и предвкушала, что сможет купить на аванс. И главное — больше никуда специально ходить не надо. Деньги переводятся на пластик, а про появление объекта ей доложит горящий от сигнала палец. И Томка снова почесала зудящий шрам.
Первый рабочий сигнал застал ее в кинотеатре. Под негодующее шипение зрителей Томка выбралась из зала, выбросила недоеденный поп-корн и вытащила псевдомобилу. Объект был совсем близко — в пяти минутах быстрого шага. Бегать агентам не рекомендовалось, чтобы не привлекать лишнего внимания, поэтому Томка резво зашагала в нужном направлении. Судя по крестику на плане, объект не двигался — чего проще?
Завернув за угол, Томка перешла дорогу и надела очки. В крохотном сквере недалеко от шумного перекрестка, несмотря на хорошую летнюю погоду, прогуливалось немного людей, в основном — мамаши с малявками и старики. Силуэт на одной из скамеек подсвечивался голубой аурой. Томка на ходу сняла очки, чтобы лучше рассмотреть объект. Светловолосый мужчина возраста примерно такого же, что и ее папаша, в джинсах и клетчатой бордово-серой рубахе сидел, откинувшись на спинку скамейки. Объект агента явно не учуял и убегать не собирался — Томке исключительно везло. Она замедлила темп и прикинула, что удобнее всего не тыкать «хреновиной» в мужчину, стоя, а сесть рядом с ним, как совсем недавно к ней присел Феликс.
— Вы ведь агент «СТО»? — обратился к Томке объект, когда до него оставались считанные шаги. — Я не буду препятствовать вам — даю слово. Прошу об одном — дайте мне несколько минут. Я хочу рассказать, почему я здесь. Потом вы сразу сделаете то, что обязаны.
Томка плюхнулась на скамейку, держа прибор в руке. Агентам не рекомендовалась вступать с объектами в словесный контакт, но прямого запрета в инструкции не было. Почему бы не послушать? Не так часто выпадает возможность поболтать с пришельцами из будущего.
Когда Томка узнала — в день подписания договора, что «СТО» расшифровывается как «Сводный Темпоральный Отряд», и она будет кем-то вроде патрульного полицейского по охране настоящего, шока не было. Ощущение развода и глупой шутки — да. Но серьезность всего происходящего в региональном центре «СТО» быстро убедила ее, что вряд ли стоит вбухивать такую кучу денег, чтобы разыграть семнадцатилетнюю девчонку. Агенты отряда должны были выслеживать посетителей из будущего и отправлять их назад. Томка терпеливо прослушала объяснение причин — почему это надо делать как можно быстрее, но вдаваться во все тонкости не стала. Влом. Она знает свое дело, ей за него платят нехилые деньги. Этого достаточно. Но согласие с инструкциями не отменяло элементарного любопытства: каково оно там — в завтрашнем дне?
— Я слушаю, — Томка даже улыбнулась объекту. — Только сначала скажите, почему вы решили, что я из «СТО»?
— Я знал, что меня обнаружат. У меня при самом большом везении было максимум полчаса в запасе. Они уже прошли. А агенты «СТО» — это многим известно — обычно симпатичные молодые люди.
Томка с удовольствием отметила это «симпатичные» и подумала, что «многим известно» про «СТО» в будущем. Лично она до знакомства с Феликсом про такую фантастическую контору ни разу не слышала.
— У меня было полчаса в запасе, но я их не использовал. Не смог. Поэтому хочу рассказать вам. Попросить вас, если это можно.
— Попросить о чем? — заинтересовалась Томка.
— Об очень важной вещи. Но лучше по порядку. Дело в том, что я не только нарушил закон, оказавшись здесь, я и пробрался сюда незаконно. Своей «машины времени» у меня нет, она — как вы понимаете — запрещенная для частных лиц игрушка. Я долго искал подступы к правительственной, в конце концов мне это удалось, но практической подготовки у меня нет, да и быть не могло. В общем, я ошибся на целых два дня. Когда я понял, было уже поздно. Это должно произойти послезавтра. Не сегодня.
— Что «это»?
— Танечка умрет. Погибнет из-за меня, — голос объекта дрогнул.
— Ваша дочь? — растерянно спросила Томка.
— Сестра. Младшая сестра. Мне тогда было двенадцать, а ей семь. Я должен был, как обычно, забрать ее из кружка. Но в тот день заигрался у друга. Произошло то, чего всегда боялась мама. Таня меня не дождалась. Пошла одна. Вы же знаете этот перекресток. И мерзавцев, которые на повороте никого не пропустят. Понимаете, я с этим живу всю жизнь. Хотя «живу» — не совсем подходящее слово. Я не мог не рискнуть всем, если есть хоть малейшая возможность ее спасти. И я — идиот! — ошибся. Ошибся на сорок восемь часов. Посмотрите — это Танечка.
Мужчина достал из верхнего кармана рубашки небольшую выцветшую фотокарточку. На ней щербато улыбалась конопатая девчушка с разноцветными заколками в светлых, как у брата, волосах.
Томка взяла карточку в руку, а объект добавил — добавил, торопясь, словно опасался, что его перебьют и заставят замолчать:
— Я понимаю, что прошу у вас невозможного, но не просить тоже не могу. Спасите Танечку. Ей всего семь. Вам ничего сложного делать не придется. Просто, послезавтра встретьте Танюшку возле «Дома Быта» — она подойдет где-то в девятнадцать сорок. Встретьте и скажите, что вы от Влада, и он просил дождаться его здесь. Я тогда совсем недолго задержался. Совсем недолго…
По щекам мужчины текли слезы. Томка не знала, что это такое — иметь младшую сестру, а потом потерять. Потерять по своей вине. Но она подумала, что если бы с поводка сорвался Булька и угодил под машину, ей было бы больно. Очень больно.
Томка ничего не сказала объекту. Она резко ткнула его «хреновиной» в бок. Раздалось знакомое жужжание. Тело мужчины словно окуталось в полупрозрачный кокон. Несколько секунд, и Томка сидела на скамейке уже одна. Никто из гуляющих в сквере ничего не заметил. Девушка глянула на встроенные в аппарат часы. Фильм уже закончился. Никто и нигде ее не ждет. Дело сделано. Надо возвращаться домой.
— Плакали твои премиальные, Фел. Пла-ка-ли. Рыдали. Процедура стандартная — взываешь объект в центр и делаешь откат.
В кабинете сидели двое мужчин. Напротив «маньяка» в кресле развалился тип, который назвался Томке Владом. Но растерянное и болезненное выражение на его лице сменила самодовольная мина, а джинсы с рубашкой — строгий деловой костюм.
— Черт с ними, с премиальными, — помолчав немного, откликнулся Феликс Петрович. — Я даже рад, что девочка оказалась не такой равнодушной дрянью, как мы решили, изучив ее досье. Когда она подбежала к той девчушке, я даже глазам не поверил. Честно, Вил, я очень рад за нее.
Свернутая трубкой газета полетела в урну. Следом за ней — жестянка от пива. Томка вытащила пачку сигарет и одноразовую зажигалку. Щелк. Щелк. Щелк. Даже тут ей не повезло, и бесполезная штуковина отправилась в полет по той же траектории.
— Прикуривай.
Томка развернулась. На ее скамейке сидел парень и протягивал ей наполовину выкуренную сигарету. Девушка согласно кивнула. Потом она прищурилась и стала молча рассматривать донжуана. Такие типы ей обычно не нравились — очень уж экстремал: масса пирсинга на лице и теле, странная стрижка, в которой длинные разноцветные пряди чередовались с выбритыми треугольниками, дырявые майка и шорты. На взгляд Томки подобные парни могут быть только придурками.
«Придурок» улыбнулся и сказал:
— А я тебя знаю. Ты — Тамара из одиннадцатого «Бэ». У меня сеструха в параллельном учится. Ну, училась.
Томка поняла, почему лицо парня показалась ей смутно знакомым. Он был здорово похож на младшую сестру:
— Ленка Быстрова? — спросила она.
— Точняк. Я тебя на выпускных фотографиях приметил. Это ты круто придумала — так на выпуск придти! Нашей Ленке предки на платье кучу денег вбухали, а все равно — дура-дурой. А ты там — самая красивая была. Честно! — парень чуть смущенно улыбнулся.
Томка загасила сигарету и точным броском отправила ее в урну. Она подумала, что будет здорово посмотреть на родительские физиономии, когда она приведет к ним знакомиться такого своего парня. Эдак, можно и на библиотечный техникум согласиться. Шик-блеск-приколище. Изобразить из себя послушную тихоню, а потом: вот папа-мама, это мой мальчик, я его очень люблю и без него жить не могу.
Она представила сцену знакомства во всех красках и звонко расхохоталась. Быстров сначала обиженно хмыкнул, но скоро не выдержал и присоединился к ее хохоту.
— Ты меня можешь Томкой звать, — предложила она парню.
— Заметано. А я Олег.
— «Как ныне сбирается вещий Олег…» И куда же он сбирается? — хитро прищурившись, спросила Томка.
— Может, в кино сгоняем? Там новый фантужастик. Про патруль времени.
— Оки! Пошли. Мороженым угостишь?
И Томка встала со скамейки, одернув короткий джинсовый сарафанчик и машинально почесав небольшой шрам на среднем пальце левой руки.