Проклятье

Яна стояла у окна и смотрела на то, что было за ним. На закат. На опустевшую детскую площадку. На уныло-серый соседский дом. Она стояла так уже больше десяти минут, пытаясь собраться с мыслями. А за спиной, в комнате, была смерть. Либо ее, либо…

Яна обернулась. В кресле, у противоположной стены, сидел человек в черном плаще с капюшоном. Из-под плаща не было видно ни рук, ни ступней ног, капюшон же скрывал почти все лицо, был виден лишь тонкогубый рот гостя. Но уверенность, что пока она смотрела в окно, с нее не спускали взгляда была почти стопроцентной.

— Итак? — спросил сидящий.

Голос незнакомца вызывал в ней почти инстинктивный страх. Казалось, что звучит эхо, но не правильное, не ее, словно бы к обыкновенному человеческому голосу подмешали все самые мерзкие звуки. И это эхо, странным образом, не распространялось за пределы комнаты.

Яна вздохнула.

— Что «итак»? Черт, я, честно, даже не совсем поняла, что от меня требуется. Ты мое Проклятье и ты …

— Не твое, — перебило эхо гостя, — а тобой вызванное. И как любое Проклятье, меня необходимо на кого-нибудь наслать, но, если хочешь, можешь стать мученицей и сама меня принять.

Сидевший улыбнулся и от этой улыбки у Яны пробежали мурашки по спине. Зубы гостя представляли собой клыки. Нет, не звериные, обыкновенные человеческие. Словно неизвестный дантист изуверским образом заменил клыками все зубы. Улыбка преисподней.

-Проклятье, проклятье… — забубнила Яна. — Черт… Подожди ты сказал, что я тебя вызвала. Интересно бы знать как? Я никогда не увлекалась не оккультизмом, не чернокнижничеством, не чем-нибудь подобным и вот вдруг…

— Сто, — снова перебил гость-проклятье.

— Что «сто»?

— За сегодняшний день ты произнесла слово «проклятье» ровно сто раз. И вот, я здесь. Сто это мое число.

Молчание.

— То есть, — медленно произнесла Яна, — чтобы вызвать такое существо как ты нужно просто сказать «проклятье» сто раз? Черт возьми, так просто? Но почему же тогда раньше нечего подобного не происходило?

— Во-первых, я не существо, — пояснил гость-Проклятье, — во-вторых, это не так уж и просто. Лишь не многие, кто произносит это слово в течения дня, произносят его нужное количество раз. И в-третьих, произносить его надо определенным образом.

— Как это?

— Если бы ты просто целенаправленно говорила «проклятье, проклятье…», и так до ста, то ничего бы не произошло. Нужно произносить это слово не обращая на него внимания, не контролирую себя. И вот тогда, и только тогда получится то, что получилось у тебя.

— Вот уж повезло так повезло, — саркастически сказала Яна, пытаясь скрыть страх в голосе.

И вновь была явлена адская улыбка.

— Не расстраивайся, — почти утешительно сказал гость-Проклятье, — быть может, у тебя есть враги, недоброжелатели, которых бы ты хотела наказать? Лучшего момента для этого не будет. Назови мне одного или нескольких и они будут…

-Подожди! — крикнула Яна. Волна страха отхлынула и вновь накатила. — Подожди. — Сказала она уже нормальным голосом и гораздо тише.

— Жду.

— Я говорю… Разговариваю, черт возьми, с тобой и не разу я не произнесла…

— «Проклятье»? А ты и не сможешь, пока я не буду использован. Попробуй, скажи «проклятье», ну.

— Пр… Пркл… Прекл… Пра…

Глаза Яны расширились от ужаса.

— Убедилась? Ты надеялась, что это чья-то страшная шутка, неудачный розыгрыш, да? Не надейся.

Яна кивнула и закрыла лицо руками. Отняв руки от лица, она старалась сдержать слезы. Знала, что они не помогут. Наконец, совладав с собой, она медленно заговорила.

— Ч-черт… Я должна кого-то проклясть…

В детстве бабушка рассказывала ей, что бывает с теми, кто проклинает и с теми, кого проклинают. Участь и тех и других была крайне незавидна. Еще она запомнила, что проклятье рано или поздно обязательно вернется к наславшему его.

— И что будет с теми, кого я прокляну? — спросила Яна, уже зная ответ.

— Если это будут несколько человек — им будет очень и очень плохо. Как минимум они могу стать полными неудачниками, а максимум — кто знает? Чем меньше людей будет проклято, тем страшней будет их участь. Если же ты нашлешь меня на одного человека, то его участь будет одновременно и самой страшной, и самой легкой — он умрет. Моментально и без мучений. Но…

— А что если я никого не прокляну — ни себя, ни кого-либо другого? Черт возьми, ведь не все же что существует или может существовать должно быть использовано? — неожиданно спросила она.

— Сколько, примерно, до заката? — столь же неожиданно спросил гость-Проклятье.

Этот вопрос показался Яне совершенно не к месту. Но, тем не менее, она посмотрела на висевшие на стене часы, повернулась к окну — за ним догорал закат.

— Минут десять-пятнадцать, — сказала она не оборачиваясь. — А что?

— Если до заката я не сделаю то, что должен, то растворюсь в этом доме. Последствия? Ни один ребенок не родится в этом доме здоровым, ни один человек не умрет здесь своей смертью, на горе роду человеческому, правда редко, но все же, в этом доме будут рождаться звери с человеческим обликом. Тебе это нужно? Быть может, лучше жизнь одного человека, чем…

— Хорошо.

Яна медленно обернулась. В кресле никого не было. Проклятье, — не гость, не шутник, шутивший черную шутку, а Проклятье во плоти (во плоти ли?) посетило ее, — стояло перед закрытой дверью в прихожей. Как оно там оказалось? Не было слышно ни шуршания плаща, ни звука шагов.

Яна медленно подошла к ожидавшему Проклятью и остановилась за пару шагов до него. Ей сделалось трудно дышать.

— Кто? — было спрошено эхом смерти.

— Кто?.. Не знаю, не знаю! Черт возьми, не знаю! — почти плача закричала она.

Ей хотелось жить, но и палачом становиться не было желания. Да, были люди, которым бы она пожелала всего, что можно пожелать врагам, которых она не любила, если не ненавидела. Но убить?.. И тем не менее дело обстояло так, что ей предстояло либо убить, либо умереть самой, либо же обречь на мучения несколько десятков ни в чем неповинных людей.

— Называй имя.

-Имя, имя… — Она замолчала. — Черт… Не будет имени: ты убьешь того, кто сейчас первый войдет в подъезд.

Эти слова дались ей трудно. Она не назвала имени, но знание того, что сейчас по ее воли умрет человек… В это мгновение Яна пожалела, что у нее не хватает духа убить себя.

Проклятье кивнуло.

— Открой дверь.

Безвольно, как кукла, она подчинилась. Проклятье вышло на лестничную клетку, Яна осталась в дверном проеме. Постояв так немного, она вышла закрыв за собой дверь и прислонилась к ней.

Грохнула железная дверь подъезда. Внизу послышались тяжелые шаги. Проклятье быстро и бесшумно, как дух, стало спускаться вниз по лестнице…

Вдруг что-то произошло. Яна, с беззвучным криком, закрыв уши руками, стала сползать по двери. Казалось, нечто неосязаемое сейчас разорвет ей уши вместе с черепом, и… Столь же внезапно, как и началось, все прекратилось.

То был смех Проклятья.

В ушах у нее звенело, но, даже, несмотря на это, Яна услышала снизу голос того, что она вызвал из иных сфер. Сфер, где власть Слова сильнее всего, что существует в нашем мире. После смеха голос Проклятья, казалось, в чем-то неуловимо изменился. В нем стали различимы, вроде бы, нотки неожиданной радости и удивления.

— Ты говорила, что никогда не пыталась вызывать подобных мне… Но это не значит, что никто в твоем роду до тебя не пытался этого делать. Такие люди были! И у тебя есть Власть над Словами!.. И совет на будущее: следи, что и когда ты говоришь. — Проклятье замолчало, словно бы переводило дух после встречи с чем-то давно знакомым, но совершенно здесь неожиданным. — … Как ты и сказала: «кто сейчас первый войдет в подъезд».

Снизу донеся звук падения чего-то тяжелого.

Яна медленно поднялась и стала не спеша, держась за перила, спускаться вниз.

Дойдя до второго этажа, она остановилась. Снизу доносилось невообразимое зловоние, как от разлагающегося трупа.

Собрав все силы, еще медленнее, ступенька за ступенькой, почти задыхаясь, она стала спускаться. На площадке между первым и вторым этажом остановилась. Внизу не было света, темнота же было такой густой что, казалось, впитывала лучи света падающие сверху.

Яна вошла в темноту, и в это мгновение вспомнила о мобильном телефон в кармане джинсов. Достав его, она наугад нажала на клавишу. Экран засветился, давая скудный свет. Яна сделала шаг вперед и наткнулась на тело. Телефон погас. Она снова нажала клавишу. Присев на корточки, светя себе телефоном, стала осматривать лежавшего… Рука ее задрожала. Телефон, словно живой, милосердно потух. Не поверив увиденному, Яна снова нажала на клавишу. Мгновение она смотрела на лежащее перед ней существо, чувствуя как ее начинает душить ужас…

С диким воплем она вылетела из мирка тьмы, раскрывшегося на первом этаже самого обыкновенного дома.

Уже в квартире, сидя в прихожей и содрогаясь всем телом, закрыв рот рукой что бы снова не закричать, она стала понимать слова Проклятья, о том, что бы следила за тем, что и когда говорит. Дело было не в обычной вежливости. Там, на первом этаже своего дома, ею было уведено существо, которое большинство людей называют незадумываясь и которое, лишь не многие несчастливцы, могут вызвать. Была увидена вся его мерзость и нечестивость. И оно направлялось к ней... а может и за ней. Там, внизу, в подъезде, лежал мертвый Черт — демон, явившийся в наш мир, ибо было названо его число…

…Яна встала и на подгибающихся ногах, опираясь о стену, поплелась к дивану. Упав на него и закрыв глаза, она почувствовала, что что-то сжимает в правой руке. Телефон. По привычке, она посмотрела на экран и… почувствовала ужас подобный тому, что испытала на первом этаже. Как насмешка над всем произошедшим, на экране было то, с чего все началось — Проклятая, Чертова Сотня.