Откуда берутся сказки

— Апчхи! — Базиль выбрался из пёстрого придорожного разнотравья, недовольно щурясь и смешно морща бархатный розовый носик. Огромные пушистые уши, покрытые нежной лиловой шёрсткой, встали торчком.

 

— Иди сюда, маленький! — позвала друга Флоранс и опустилась на корточки. — Ой, покажи, что там у тебя?!

 

Цепляясь крошечными коготками за потрёпанный подол некогда роскошного бального платья, лисёнок шустро влез девочке на колени и выплюнул слегка пожёванный, но всё ещё красивый цветок. Большая полураскрытая чашечка серебристых лепестков в обрамлении нежной зелени ещё хранила чистую живую красоту, но к тонкому аромату свежести уже примешались терпко-сладкие ноты увядания. Так пахнут осень, одиночество и грусть, но откуда об этом знать маленьким детям и зверушкам?

 

— Глупышка! Ну зачем ты сорвал его? — укоризненно покачала головой маленькая путешественница, поднимаясь и заботливо убирая мёртвый цветок в заплечную котомку из потускневшего вышитого атласа.

 

Фенек обижено фыркнул:

— Флора! Я, хоть и зверь, но не изверг же! Не цветообуйца какой и не цветоежка! Посмотри внимательнее! Что-то с ним не так.

 

Девочка, вновь распустив завязки мешочка, достала трофей. На первый взгляд, обычный луноцвет. Ну, как, обычный? На сколько могут быть обычны летающие единороги? Или поющие русалки? Или никогда-не-гаснущие звёзды? Или бесконечные конфеты? Или… Продолжать, впрочем, не имеет смысла. Всё это, бесспорно, существует и подчиняется определённым своеобразным законам, просто встречается крайне редко. Не каждый ребёнок, а что уж говорить о невнимательных и вечно занятых взрослых, видел нечто подобное! Но, тем не менее… Это, определённо, был луноцвет — прекрасное творение сказочной природы и излюбленное место обитания вечерних фей.

 

— Интересно, а в этом цветке кто-нибудь жил? Бедняжка-фея, наверняка, очень огорчилась, потеряв такой чудесный домик! А если она до сих пор в цветке и боится выбраться?! — Флоранс осторожно, по одному, отогнула тоненькие полупрозрачные лепестки, чтобы добраться до нежно-золотистой мягкой сердцевинки.

 

— Ах! — испуганно воскликнула девочка.

 

Из середины цветка на неё одним бездонным глазом глядела пустота! То есть, меж лепестков не было совсем ничего. Такое «ничего», что даже слов подходящих не подобрать, потому что все слова — они про что-то, а для этого «ничего» даже абсолютная тишина казалась чем-то слишком предметным и наполненным смыслом.

 

— Ну вот, я же говорил тебе! — пропищал Базилик.

 

— Милый, а что это? Ты знаешь? — тоненькие пальцы от волнения теребили несчастный цветок.

 

— Э… Ничего. Ты же сама всё прекрасно видишь! Это когда что-то было, а потом этого не стало, и ничего нового не появилось.

 

— Но так не бывает!

— Оказывается, бывает… — задумчиво протянул Базилик.

 

— А куда всё делось? Ну, это… То, что там было? И что теперь будет? И что нам с этим делать? — Хлопая длинными ресницами и перебирая тонкими пальчиками спутанные тёмные локоны, затараторила Флоранс. От волнения хотелось бегать, но куда бежать, малышка ещё не решила.

 

— Ой, сколько вопросов… — вздохнул Базилик. — Я не знаю, Флора. Я всего лишь маленький говорящий лисёнок!

 

— А я — маленькая говорящая девочка, — шмыгнула носом Флоранс.

 

— Ну… Только не плачь. А то я тоже буду. Может, ну его — этот цветок? Смотри… Мы с тобой собрали уже достаточно сказок и можем возвращаться домой.

 

— А как же… Бедный цветок? Бедная пропавшая фея? — девочка больше не сомневалась, что в цветке раньше жила маленькая фея, теперь, непременно, попавшая в беду: — А если всё-всё вокруг вообще исчезнет и ничего не появится взамен? Кому тогда будут нужны наши сказки?!

 

— Не… Мне так не нравится, — почесал за ухом лисёнок, — Придётся нам с тобой влипнуть и в эту историю!

 

— Решено! — подпрыгнула от волнения девочка. — Надо проверить запасы волшебных воспоминаний!

 

Вновь распустив истёртые золотые тесёмки, Флоранс вытряхнула всё своё богатство прямо на землю. Покатились и блеснули в пыли дорожной обочины яркие жемчужные чешуйки, зашуршали смятые разноцветные листки, испятнанные загадочными рисунками, звякнули крошечные серебряные колокольчики на сплетённом из радужных волосков браслете. Были тут диковинные монетки с обгрызенными краями, негаснущие гирлянды из крошечных кованных фонариков, тряпичные куколки без лица, блестящий пух, затейливо окрашенные перья, пучки засушенных трав... Даже удивительно, как такое количество самых разнообразных вещиц могло поместиться в тощеньком мешочке! Затейливые детальки, из которых потом можно составить самые чудесные сказки! Каждая вещица — это целая волшебная история, готовая занять достойное место в Большой сказочной книге. Флоранс и Базилик прошли долгий, трудный и увлекательный путь, пережили немало опасных и захватывающих приключений, чтобы собрать эту коллекцию и принести её домой! Что же… Собиратели сказок — важная и нужная профессия, и друзья по праву гордились своими успехами на этом поприще. Среди всего разношёрстного радостного хлама, вытряхнутого из котомки, особо выделялись переливчатые каплевидные камешки. Было в них что-то завораживающее, волшебное. Если все остальные занятные штучки выглядели, как нарядные фантики от конфет, забавные украшения, бумага для поделок, то камешки эти были — самая суть волшебства, скрываемая фантиком конфетка, содержание, которое во сто крат важнее всякой формы.

 

Завернув драгоценные капельки в неожиданно чистенький кружевной платочек, Флора наспех ссыпала кусочки собранных сказок обратно в котомку:

 

— Смотри! Ещё немного осталось. Этого должно хватить!

 

— А если нет? — склонил голову на бок Базилик.

— Давай лучше думать про «если да»? Только не бросай меня, если что? Ладно?

 

Лисёнок на это лишь возмущённо фыркнул, и друзья, покинув широкую привычную дорогу нырнули в буйство трав и цветов.

 

От разнообразия запахов и красок у Флоры кружилась голова. Было немного страшно и радостно, как всякий раз в преддверии новой сказки. Фиолетовый лисёнок то убегал вперёд, то возвращался и тёрся тёплым шерстяным бочком о щиколотки девочки. Вокруг было множество самых разных цветов! Качались на тонких стебельках нежные и плотные розовые бутончики, воинственно целили в небо заострённые ярко-красные стрелки, улыбались солнышку ромашки самых невероятных цветов, но особенных серебристых, похожих на звёздочки, чашечек заметно не было.

 

— Ну и где ты тут нашёл луноцветы? — спросила пушистого спутника Флоранс.

 

— Определённо, где-то здесь. Или не здесь. Но совершенно точно, где-то рядом!

 

— Похоже, они от нас прячутся… Или мы потерялись…. — неуверенно пробормотала девочка, пробираясь по пояс в траве. — Значит, нам нужна Верная Дорога!

 

Маленькие пальчики нашарили переливчатый камешек и крепко сжали.

 

***

 

Солнце глядело сквозь кроны деревьев тепло и нежно , в воздухе витали ароматы свежей выпечки, поздних цветов и приключений. За спиной остался маленький белостенный домик с остроконечной черепичной крышей, конечно же, красного цвета. Золотистый флюгер-кораблик на шпиле указывал носом на закат. Это предвещало увлекательные трудности и запутанные интересности. Из маленького уютного мирка, такого привычного и знакомого, вперёд вела широкая золотистая дорога, мощёная плоскими истёртыми камнями, старыми, как самые первые сказки, принесённые самыми первыми искательницами. Впереди лежал огромный и неизведанный мир. Он ждал, он звал… Вперёд — по дороге, вслед за лиловым хвостом маленького друга-лисёнка.

 

***

 

Воспоминание вспыхнуло яркой искоркой и навсегда исчезло, каменная прохладная капля растворилась, оставив на пальцах солоноватую влагу. Друзей подхватил искристый, пахнущий дикими травами ветер, поднял, закружил… И вот, перед ними уже лежит широкая тропинка, но мир вокруг них неузнаваемо изменился. Луг поглотил их. Цветы качали разноцветными венчиками высоко-высоко, будто не цветы вовсе, а диковинные деревья. Кругом деловито сновали самые разнообразные существа — крылатые и бескрылые, многоногие и многоглазые. Воздух наполнился густым гудением и медовым ароматом. Как ни странно, под цветами и травами, которые теперь стали похожи на деревья, обнаружился густой подлесок растений пониже, а землю покрывал ковёр мягкой и шелковистой совсем малюсенькой травки. Должны же быть у маленьких народцев свои лужайки у дома!

 

— Кажется, мы уменьшились! — подпрыгнула от изумления девочка.

 

— Я и был-то невелик. А сейчас, наверное, не больше мухи! — пискнул лисёнок.

 

— Зато я — почти как настоящая фея! Только нелетающая. Но, гляди! Вот дорожка! Идём же скорее.

 

Вдруг снова поднялся ветер и, оторвав путешественников от земли, понял и понёс над лугом.

— А говоришь — «нелетающая»! — вопил Базилик, силясь перекричать шум.

— Я не специально! — кричала, путаясь в нижних юбках, Флора. — Интересно, куда мы летим? И как будем спускаться?

 

Порыв ветра внезапно иссяк и друзья, ойкая и подпрыгивая на широких, подушкообразных листьях каких-то жёлтых, в сиреневую крапинку цветов, спустились на землю. Как ни странно, дорожка тут была всё ещё отчётливо видна, она шла через густые цветочные заросли и терялась где-то в узких длинных листьях бледно-голубых колокольчиков.

 

Протиснувшись сквозь плотную зелень и с ног до головы обсыпавшись голубоватой пыльцой, Флоранс вышла на круглую сияющую полянку. Следом за ней туда же выкатился перепачканный чихающий лисёнок. Оказывается, уже свечерело. И в подступивших сумерках росшие на поляне луноцветы сияли особым мистическим светом, похожим на свет живой звёздочки, отражённый серебряным зеркалом и пойманный в бронзовый фонарь с толстыми стёклами. Это было очень красиво. Над цветами плыла дивная в своей красоте мелодия, лёгкая и печальная, такая, что едва навернувшиеся на глаза слезинки лёгкими шариками взлетали вверх и звонкими искорками улетали на небо.

 

— Какая грустная песня! — шмыгнул носиком Базилик.

 

— Это плачут феи… Идём, посмотрим! Надо им помочь! — уверенно понеслась вперёд Флора.

 

— Помочь плакать? — шевельнул ухом Базилик. Но девочка ему не ответила. Наверное, не расслышав.

 

Едва друзья шагнули вглубь полянки, вокруг раздался стрекот десятков тонких крылышек. К ним слетелись дивные существа, прекрасные лунные феи. Лица их были суровы, изящные станы — облиты серебром тончайших кольчуг, пышные волосы сплетены в тугиекосы и убраны назад, а тонкие руки держали длинные остро отточенные коптя или гибкие, не ведающие промаха, луки.

 

— Бззззз-шшшш! — прошелестел самый высокий из этих сияющих воинов.

 

— Что они говорят?! — нервно зашептал лисёнок.

 

— Я не понимаю… — Флоранс одёрнула платье и поклонилась: — Здравствуйте! Мы — друзья!

 

— Рагона шшш-бзззз! — сурово сведя брови зажужжжал серебряный предводитель. Воины выдвинули вперёд копья и нацелили луки.

 

— Фло! Надо что-то делать! — округлил и без того огромные глазищи Базилик.

 

Девочка быстро вытащила ещё один заветный камешек и сжала в ладони.

 

***

 

Скрип-скрип… Качается колыбель. Мурчит на подоконнике кот. Большая и красивая женщина, склонившись, поёт о чём-то важном, но пока ещё совсем непонятном. У неё мягкие руки и нежный голос. Она пахнет молоком и любовью. Мама… Звуки складываются в слова и обрастают смыслом.

 

***

 

— Что вам нужно? Мерзкие приспешники Рагоны! — нацелив тонкий изящный пальчик в грудь маленькой сказочницы, вопрошал предводитель воинственных фей.

 

— Нет! — замахала руками девочка. — Мы — друзья. Я — Флоранс. Человеческая девочка. Собирательница сказок. А это — Базилик. Лисёнок. Он — ещё маленький. Не обижайте его, пожалуйста!

 

— Апчхи! — подтвердил, как смог, слова девочки зверёк.

 

— Допустим… Но что вам, всё же, нужно в наших краях? — строго спросила фея-предводитель. — Для увеселительной прогулки вы выбрали крайне неудачный момент! — строго заметила фея пониже и подобрее.

 

— Мы пришли к вам на помощь! — запальчиво воскликнула малышка.

 

— Помочь? Это чем же, позвольте узнать, нам может помочь человеческий ребёнок и лисичка размером с комара? И с чего вы взяли, что мы нуждаемся в помощи? — грустно ухмыльнулась одна из фей-воинов.

 

— Ну… Мы нашли цветок без серединки…. Вот… — Флора собралась было залезть в мешочек с трофеями.

 

— Нет! Не надо! Мы не хотим это видеть! — Возопили феи, разом растерявшие весь свой боевой дух. — Нашли и прямо так сразу бросились нам на помощь?

 

— Ну… Звучит и правда не очень убедительно. Просто мы сами испугались. Ведь если что-то где-то исчезает и ничего не появляется взамен, так ведь и всё везде может исчезнуть. И мы. И сказки. И вообще всё! — затараторила маленькая сказочница.

 

— Флоранс, ты — очень смелая и добрая девочка, — уважительно промолвила самая главная фея-воин, — но, боюсь, ты не сможешь нам помочь. По правде говоря, мы и сами не знаем, как помочь нашему горю…

 

— Да скажите, наконец, что у вас ту произошло! — нетерпеливо пискнул Базилик, которому чихать хотелось на этикет.

 

— Ух, какой шустрый лисёнок! Слушай же… Появилась в этих дивных краях злая колдунья Рагона. Она похищает самых лучших фей, оставляя лишь пустоту в сердцах наших чудесных цветов. И нет от неё никакого спасения! Она похитила даже нашу королеву! А другой такой же прекрасной феи у нас нет. А как жить без королевы? Кто нам скажет, когда устраивать лунные балы? Кому наши менестрели будут посвящать свои лучшие песни? Кого будут рисовать наши самые талантливые художники?!

 

— Слушай, девочка! — всплеснула руками низенькая фея с добрым лицом. — Оставайся у нас! Будешь нашей новой королевой. Ну или хотя бы принцессой!

 

— Нет, простите, но мне надо домой, к маме. — смутилась Флоранс. — И все дети в моём мире ждут новых сказок.

 

— Ну а поймать эту Рагону и навалять ей, как следует, вы не пробовали? У вас же такие острые копья и такие меткие луки! — склонив голову на бок, спросил Базилик.

 

— Пробовали. Но как прицелиться в пустоту? Как пленить ничто? — феи грустно качнули своими прекрасными головками и горько заплакали.

 

— Да, без нас они точно не справятся, — фыркнул маленький самонадеянный лисёнок.

 

Наскоро перекусив чудесными пирожными из цветочной пыльцы и мёда и выпив чистейшей росы из высоких витражных кубков, Флоранс и Базилик в очередной раз отправились спасать мир. Где же искать злодейку, что сеет вокруг себя тоску и пустоту? Друзья решили, что непременно найдут её логово, шагнув в исчезнувшую серединку разорённого цветка королевы фей.

 

— Но что, если вы тоже исчезнете? — взволнованно вопрошала оставшаяся за старшую предводительница крылатых воинов.

 

— А что, если нет? — подмигнул лиловый зверёк и нырнул в разверстую зловещую пустоту.

Флоранс, зажмурившись, шагнула за ним.

 

Мир покачнулся и сумасшедшим калейдоскопом понёсся навстречу. Друзья кружились, переворачивались и куда-то падали, пока не упали совсем и окончательно на что-то тёмно-розовое и неприятно мягкое. Больше всего это походило на длинный ворсистый мох. Вокруг было если и не темно, то сумрачно. Едва угадывались очертания каких-то стен без цвета и рельефа. Было тихо, пахло сыростью, где-то в отдалении капала вода.

 

— Кажется, мы не исчезли… — прошептала девочка.

 

— Да, и это, определённо, радует! Куда пойдём?

 

— Куда-нибудь… — громко прошептала девочка и уже, было , сделала несколько шагов, как раздался жуткий топот и грозный стрёкот.

 

Из сумрачной неизвестности на друзей надвигалось нечто о шести ногах, с большими красными недобрыми глазами и крошечными бесполезными крылышками.

 

— А-а-а-а! — сказала девочка и бросилась бежать, куда глаза глядят.

— А-а-а-а! — согласился с ней Лисёнок и поспешил следом.

 

Они бежали длинными ветвящимися коридорами, не разбирая дороги. Розовый мох сменялся синим, синий — оранжевым, стены, там, где они были, то влажно поблёскивали, то казались пустыми и пористыми. С потолка свисали какие-то белёсые, похожие на змей то ли стебли, то ли корни. Оторвавшись от погони, друзья перешли на шаг. Они устали и проголодались, но продолжали путь, боясь остановиться, пока не уткнулись в массивную дубовую дверь, окованную полосками ржавого металла.

 

— Заперто — проверила девочка. И неуверенно постучала.

 

— Думаешь, нам тут будут рады? — ехидно улыбнулся лисёнок.

 

— Не знаю, но не оставаться же здесь. А обратно я не хочу.

 

К немалому удивлению друзей, дверь с гулким грохотом отворилась. На пороге стояла… Ну, пожалуй, фея. Только свет, исходящий от её нервного тонкого лица, был тусклым, а крылья оказались длинными и тёмными.

 

— Здравствуй, милое дитя! — низким грудным голосом проворковала фея. — Как я рада! Как давно у меня не было таких миленьких маленьких гостей! Проходи, располагайся. И зверушку свою не забудь! Звёздный чай? Грибной пунш? Медовое ассорти? Кузнечики в кляре?

 

Оторопев от такого гостеприимства, Флора прошла в просторный мрачноватый зал и, следуя за хозяйкой, очутилась в большом неуютном кресле у огромного, пустого и холодного камина. Фенек забрался на колени к девочке, нервно подрагивая лиловыми ушками.

 

— Ну же, не бойся, крошка. Я не ем человеческих детей… — растянула в улыбке тонкие губы фея.

 

— П-простите… Я не п-представилась. — заикаясь от страха и холода, пролепетала девочка. — Флоранс, собирательница сказок. А кто вы?

 

— О… Приятно познакомиться. Рагона Первая, Величайшая и Прекраснейшая волшебница подлунного мира! — широко, даже, пожалуй, слишком, улыбнулась странная хозяйка.

 

— Так это Вы похищаете несчастных фей? — выпалила, не подумав, девочка. Фенек недовольно заёрзал на коленях.

 

— Похищаю? О, нет… — протянула экстравагантная дама. — Всего лишь приглашаю погостить. Скрасить, так сказать, моё одинокое существование в этих мрачных постылых стенах. Вот и тебя тоже — пр-риглашаю.

 

Девочка в безотчётном страхе, не сдержав эмоционального порыва, хотела, было, встать с кресла, но её руки и ноги внезапно оказались прочно спутаны длинными белёсыми стеблями какого-то не в меру цепкого растения. Она рванулась раз-другой, но всё было тщетно. Базилик, жалобно пискнув, забился в таких же белёсых путах у ног Рагоны.

 

— Вот так-то лучше, детка. Не люблю, когда гости так быстро уходят.

 

Флора только хотела возмутиться и попросить отпустить если и не её саму, то хотя бы лисёнка и пару-другую фей, но, едва открыв рот, в миг провалилась в глубокий и беспокойный колдовской сон.

 

Очнулась девочка в огромной пещере с мягко светящимися стенами. Пространство было поделено ажурными серебряными решётками на комнатки-клетки. Это могло казаться даже красивым в своём изяществе, когда бы не атмосфера гнетущего страха и безысходности. В клетушках тут и там лежали, сидели, стояли маленькие прекрасные феи с потускневшими крылышками. На тонких нитях вокруг висели переливчатые колокольцы, лежали кифары с тонкими звонкими струнками, блестели гладкими боками затейливые дудочки, вились шёлковые ленты и жемчужные нити. Здесь было, казалось, всё самое прелестное и милое, но не было ни свободы, ни радости.

 

— Здравствуйте, милые феи! — звонко крикнула Флора.

 

— Здравс-с-с-ствуй — тихо прошелестело вокруг.

 

— Что здесь происходит? — ещё громче спросила девочка.

 

— Ничего не проис-с-с-с-с-ходит — ответили десятки безжизненных голосов, будто песок перетёк из одной половинки часов в другую.

 

Тщетно силилась Флоранс понять, что же теперь делать. Непривычно тихий Базилик затравленно молчал. Вот уже рука потянулась к узелку с камешками… Но, чтобы воспользоваться волшебной силой, надо знать, чего захотеть.

 

Вдруг на противоположном краю пещеры вспыхнул свет. Громко цокая металлическими каблучками, вошла Рагона. Изящное багровое платье с острыми плечами красиво облегало её костлявую фигуру. Поля остроконечной шляпы бросали на бледное узкое лицо глубокие тени. Глаза горели недобрым колдовским блеском. Сложенные крылья тёмным шлейфом шуршали по полу. Это было страшно красиво!

 

— Ах, мои бедные сломанные игрушки! Если не придумаю, как починить, настанет пора от вас избавиться… Впрочем, тебя, человеческое дитя, это не касается. Маленькая и так далеко от дома… Ты ведь сказочница?

 

— Д-да… — еле выговорила Флора.

 

— И много сказок ты знаешь? — подняла изогнутую соболиную бровь злодейка.

 

— М-много…

 

— Что же. Это хорошо. Будешь рассказывать мне свои сказки. Пока не надоест. Мне, естественно. Надеюсь, у тебя есть грустные? Или страшные?

 

— У меня есть разные. Но Вам я их не расскажу! — дерзко (и откуда только смелость взялась?) вскинула подбородок девочка.

 

— Ха-ха-ха! Не для меня?! Да что ты знаешь обо мне, замарашка? Что ты знаешь, про пустоту, что поедает меня изнутри? Я просила взаимной любви у яркой стороны Луны, но ничего не получила! Тогда я попросила у обратной стороны Луны силы, власти и больше никакой любви! И получила это! Но за всё надо платить! Слышишь, козявка?! Мерзкая вязкая пустота поселилась во мне и не даёт наслаждаться! Одна радость — моя маленькая коллекция. И та — слишком быстро портится... — Рагона сдавленно всхлипнула и разразилась то ли смехом, то ли рыданиями.

 

Флоранс же, зажмурившись, схватила целую горсть чудесных капелек и крепко сжала в ладони. Тёплые, даже горячие, воспоминания, хороводом огненных искр хлынули сквозь пальцы и устремились к сотрясающейся фигурке колдуньи. Домашний уют, запах свежевыпеченного хлеба, весенние первоцветы, материнская любовь, первая детская дружба, цветные ленты в косе, яркие солнечные лучи в круглой лужице… Все эти яркие осколочки накрыли Рагону с головой и стали заполнять её, пока не заполнили всю. Ведьма раздулась в огромный антрацитовый шарик и лопнула, рассыпавшись глянцевыми кружочками конфетти. Раскрошились, разлетелись на тонкие блестящие веточки и серебряные клетки. Пленённые феи удивлённо озирались, пытались расправить тонкие тусклые крылышки.

— Ну что же… Пора выбираться отсюда, — проворчал внезапно приободрившийся Базилик.

 

— Но как? У меня остался всего один камешек… — переминаясь с ноги на ногу, прошептала девочка.

 

— Всего один?! Флора, бедняжка, как же так? Найдём королеву фей. Она выведет нас в цветочное королевство, а оттуда рукой подать до Верной Дороги. А там и дом близко!

 

Побродив по пещере битый час, друзья, всё же, нашли такую прекрасную фею, какой только и могла быть настоящая королева.

 

— Здравствуйте, Ваше величество! — поклонилась девочка.

 

Фея ничего не ответила, безучастно глядя перед собой.

 

— Ваше Величество, говорю, здравствуйте! — уже не столь учтиво повторила Флора.

 

— А… — только и ответило несчастное создание.

 

— Да что с Вами?

 

— Пустота слишком сильно коснулась её! Она потерялась! Она больше — не она! — заплакали вокруг феи.

 

— А кто? — недоуменно икнул Базилик.

 

— Никто… Никто… — зашелестели крылатые прелестницы, заводя такую грустную песню, что даже на сводах пещеры выступили искристые росинки слёз.

 

— И что же теперь делать? — прижав ушки, спросил зверёк.

 

— Я знаю! — крикнула девочка, сжимая в ладошке последнюю капельку-воспоминание.

 

— Флоранс!!! — крикнул отчаянно Базилик.

— Флоранс! — твёрдо и громко произнесла девочка.

— Флоранс! — подхватили дивные голоса десятков прекрасных пленниц.

 

— Я — Флоранс! Следуйте за мной! — воскликнула обретшая былую царственность королева фей, становясь на крыло. Её подданные, выстроившись красивым клином, последовали за ней туда, где сияют колдовским светом чудесные луноцветы.

 

А что девочка? Девочка поплыла в стремительном потоке чувств и событий, растворилась между прошлым и будущим солоноватыми слезинками бытия и, казалось, перестала существовать. А была ли девочка?

 

***

 

— Ну же, крошка, иди за мной. Переставляй ножки. Топ-топ. Это я, Базилик. Ну, не тот, который пряная травка, а лисёнок. Говорящий. Ай, ладно. Долго объяснять. Ты, главное, иди. Ножками. Шажок. Другой. То-топ. Хоть это ты ещё помнишь. Следуй за лиловым лисом, девочка, и всё будет хорошо. Так или иначе.

 

И она шла. Не понимая слов, не разбирая дороги, девочка без имени и без памяти. Она шла за тем, кто обещал не бросать и не бросил, туда, где, наверное, ждут. Туда, где любят и обязательно помогут.

 

***

 

— Вернулась! Вернулась! Наша малышка пришла!

 

На Верную Дорогу высыпал, казалось, весь маленький городок. И стар, и мал — все ждали, кто новых сказок, а кто и саму маленькую сказочку.

 

-Доченька! Милая! — женщина с грустной улыбкой и тёплыми мягкими руками выбежала вперёд и подхватила на руки маленькую девочку в потрёпанном бальном платьице, сжимающую в замёрзших ручонках замусоленного плюшевого лисёнка нелепого фиолетового цвета. Девочку без памяти, без имени, но с полной котомкой новых сказок.

 

Потом были ароматный малиновый чай и сдоба с корицей, кот-мурлыка и тёплое лоскутное одеяло, рассыпанные по полу яркие кусочки новых, ещё не рассказанных сказок, звуки, которые снова собираются в слова и обрастают смыслом. Высокий и добрый мамин голос…

 

«В одном маленьком городке на самом краю мира жила-была маленькая сказочница. Звали её Флоранс...»