Почтовый птеродактиль

Сеня подходила к высокому зданию больницы для неизлечимых, когда раздался звон бьющихся стёкол. Она вздрогнула и глянула вверх. Сверху, размахивая красными щупальцами, падал монстр. Мгновение — и он на асфальте красной молчаливой грудой.

Сеня знала, что из этой больницы один только выход, но не таким же образом.

Она посмотрела на разбитое окно, откуда выглядывали удивлённые санитары. И в соседнем окне заметила ещё одного человека. Издалека он казался ребёнком, но с огромными, спокойными глазами и фиолетовой кожей. Он посмотрел вниз и задержал взгляд на Сене, а потом отошёл от окна.

Подгоняемая любопытством, девушка направилась к упавшему и, удивлённая, остановилась: на асфальте лежал не красный осьминог, а щуплый белокожий юноша. Что ж, и такое бывает — мутант.

Кого только не бывает! Так или иначе все они произошли от людей: и красные осьминоги, и фиолетовые карлики, и такие, как она… Множество новых видов научились существовать вместе. Но всё же большинство — обычные люди, без мутаций, без способностей.

Из дверей больницы бежали санитары — серые тени, тощие и длинные, с неизвестно откуда берущейся силой. Когда необходимо, их мышцы становятся словно стальными, способными выдержать неимоверные нагрузки. Пока санитары чесали лысые затылки над упавшим, Сеня, никем не замеченная, вошла внутрь.

Девушку-регистраторшу, что сидела на посту, тоже больше интересовало произошедшее событие, чем гостья. Она половиной своих глаз с любопытством смотрела на улицу, заинтересованно разглядывая через стеклянную дверь столпившихся вокруг трупа санитаров. Свободные три пары глаз с нескрываемым раздражением уставились на Сеню, разглядывая её длинную, как у цапли, шею. Разглядывали с прищуром и извивались на розовых стебельках, словно хотели испугать.

— Что вам? Вы оформляться? Документы! — протараторила регистраторша.

Документов для подтверждения неизлечимости диагноза, который Сеня могла разве что поставить себе сама, у неё не было. Но была цель, а для исполнения её — довольно веские аргументы.

Сеня приложила ладонь к биометрическому считывателю.

— Сениста Маффи, вид муит? — регистраторша прочла одной парой глаз выданную аппаратом информацию, ещё четыре не мигая смотрели на посетительницу, а остальные шесть продолжали изучать происходящее за дверью.

Сеня кивнула, и тут же все глаза регистраторши переключились на мониторы.

— Я не вижу в вашей карте записи о болезнях… — и снова пара стебельчатых глаз уставилась на молчавшую Сеню, наконец-то встретившись с ней взглядом.

Регистраторша вздрогнула, видимо, вспомнив инструкцию по общению с муитами. Ведь муитам достаточно для необходимого эффекта и одного зрительного контакта. Зрачки Сени расширились, заняв всё пространство радужки, а вокруг них белки глаз стали золотыми.

— Положите меня в палату рядом с той, где лежит Ву ТуГай. А болезнь…придумайте сами, что-то в голову ничего не идёт.

И Сеня широко, по-детски улыбнулась загипнотизированной регистраторше, наматывая хвостики своих волос на пальцы.

— Хорошо, Сениста Маффи.

— Сеня, просто Сеня.

Регистраторша кивнула, все её глаза синхронно моргнули.

— Столько глаз, а взгляд еле поймала. Внимательнее надо быть к посетителям!

Загипнотизированная снова моргнула и кивнула.

— И… — Сеня с трудом остановила себя, чтоб не начать убеждать регистраторшу в важности хороших манер и воспитания. — Ладно, потом.

Она махнула рукой и намотала побольше шарфа на свою длинную шею. Ей казалось, что так она может сойти за обычного человека, ведь кроме длины и формы шеи внешних отличий практически не было.

— Какие вы забавные под гипнозом! — хихикнула Сеня, в упор разглядывая остолбеневшую регистраторшу. — Проводи меня в палату.

Пока всё шло по плану Сени, если спонтанность и случайность можно назвать планом. Но по-другому она не умела. В больницу попала, а уж способ встретиться со знаменитым Ву она найдет.

Не успела она оказаться в своей палате, как туда вошёл мужчина в белом костюме. Судя по всему, врач. На его переносице красовались психозащитные очки, которые блокировали даже воздействие муитов. Сеня испуганно попятилась и огляделась: бежать некуда, окно не в счёт.

— Здравствуйте, Сеня. Зачем пожаловали? — он улыбнулся уголком губ и чуть склонил голову. — Присядем?

Она почувствовала под коленками край кровати и опустилась на неё, он сел на стул напротив.

— Должен быть веским повод, если вы решили вот так просто попасть в больницу для неизлечимых, — он значительно замолчал. — Могу предположить, что вы здесь хотели кого-то увидеть, иначе зачем? Родственники приходят, это пожалуйста. Так к кому же? — он рассуждал словно сам с собой, при этом не сводя с Сени пристального взгляда.

Сеня тяжело вздохнула, глядя ему прямо в глаза.

— Да уберите вы эти свои зрачки, — он чуть раздражённо поморщился, откинулся на стуле и положил ногу на ногу. — Думаете, вы первая такая, кто здесь своими способностями светит?

— Ву… — лишь испуганно выдавила она, хлопая уже вполне человеческими карими глазами.

— А! — он кивнул, словно ответ его не удивил. — Что ж, Сеня, тогда у меня к вам будет предложение. Думаю, оно удовлетворит нас обоих. Знаете ли, вы очень вовремя пришли.

— Какое предложение? — она насторожилась, но предпочла выслушать. Выпрыгивать из окна, как тот мутант, у неё не было желания.

— Вчера в нашу больницу поступил Эльмус Зюс. Может слышали о таком?

Сеня вздрогнула, вспоминая жуткие заголовки в газетах и страшные фотографии жертв маньяка. Серийный убийца беспощадно душил свои жертвы, высасывая из них жизненные соки, так что погибшие казались высушенными мумиями. Отогнав воспоминания, Сеня кивнула доктору, подтверждая, что слышала о Зюсе.

— Он просил встречи с Ву, мы позволили. Мы всегда за, если есть возможность спасти человека, даже такого, как Эльмус Зюс. Но после встречи Эльмус выбросился из окна своей палаты. Это вы видели.

— Так это был Зюс?! — не сдержала удивления Сеня. — А что вы хотите от меня?

— Да, Зюс. Понимаете, это уже не только дело больницы, но и полиции. Нам нужно знать, почему произошла трагедия. А вы со своим даром убеждения как нельзя кстати — вы убедите Ву вам всё рассказать. Нам он отказывается говорить что-либо.

— М-да, странно. А мне это зачем?

— Ну вы же хотите встретиться со знаменитым Ву? И, видимо, решить свои проблемы. Вы должны это сделать, иначе, — он угрожающе наклонился к ней, — вы можете догадаться, что будет вам за нелегальное использование способностей да ещё и в госучреждении.

— Я ребёнок!

Мужчина окинул взглядом её вполне женскую фигуру и весело усмехнулся.

— Все вы, муиты, дети. До самой старости. Но за это на суде поблажек не дают. Даже наоборот, насколько я знаю: взрослый муит получает легальное право пользоваться способностями, а детей наказывают по всей строгости, чтоб неповадно было.

Сеня опустила глаза и втянула шею. Она всегда втягивала шею, когда испытывала сильные эмоции. Надо ж было попасться так нелепо!

— Хорошо. Если я помогу, вы меня отпустите, словно меня здесь и не было?

Врач кивнул.

— Конечно.

*

Когда Сеня вошла в палату к Ву, тот все еще стоял у окна, смотря на улицу. Он обнимал за плечи своё худое тельце, закутанное в объёмный балахон, и казался маленьким и хрупким.

— Здравствуй, а я тебя ждал, — сказал он, не оборачиваясь. Его голос был глубоким и очень взрослым.

— То есть как ждал? Меня?

Сеня от удивления вернула свои глаза в нормальное состояние. И захлопнула за собой дверь.

— Да, ты же муит. И ты мне очень нужна.

Вот здрасьте-приехали, пришла просить помощи у Ву, а вот уже стольким оказалась нужна.

— Может, присядем поговорим? Я и без убеждения тебе всё расскажу.

Сеня молча пожала плечами, прошла к окну и села на стул рядом с Ву. Он обернулся: фиолетовые глаза в пол-лица были спокойными и отрешёнными, большие гибкие уши сложены на лысом затылке.

— Я Сеня.

— Меня зовут Ву, и я забиратель, — он приветственно склонил голову.

— Я знаю.

— Ты искала меня, Сеня, — он подошёл ближе и внезапно уселся напротив неё прямо на пол. Замысловатый балахон растёкся рядом, скрыв под собой его тонкие ножки.

Ву протянул руку, и девушка подала свою. Некоторое время он пристально смотрел на Сеню, чуть сжимая её ладонь.

— У тебя нет болезней, Сеня. Мне нечего у тебя забрать. Зачем ты здесь?

Ву был знаменит тем, что являлся одним из немногих, кто умел забирать. Забирать то, от чего другие хотели бы избавиться. В первую очередь, болезни.

Ву был гурсом, представителем одного из новых видов. Забирателем мог стать только гурс, но далеко не все гурсы были забирателями. Эту способность они могли развить путём долгих практик либо получить в наследство. Маленькие и беззащитные, как дети, но обладающие невероятным даром. Их уважали и оберегали, как могли, но всё равно гурсы постепенно вымирали как вид, так как в большинстве своём предпочитали помогать другим в ущерб семейным отношениям.

Ву никому не отказывал в помощи. Он забирал болезни, и всё это копилось в нём, росло, как раковая опухоль. И однажды он попал в эту больницу для неизлечимых. Здесь жизнь доживали, но он решил и здесь помогать — и из этой больницы пациенты стали выходить не только через морг. От Ву уходили полностью здоровые люди.

Это очень быстро получило огласку, к нему стали приходить толпами. Поэтому больница вынуждена была усилить охрану и пускать к Ву только тех, кого он сам хотел видеть.

— У Эльмуса Зюса тоже нечего было забирать? Или ты отказался ему помогать? — спросила Сеня, дерзко вытянув шею.

Ву помолчал, поджав маленькие губы.

— Если тебе нужно знать, что здесь произошло, я расскажу.

Сеня кивнула. Ей и без задания было интересно, каким образом доброжелательный гурс довёл маньяка до самоубийства.

— Эльмус был хорошим человеком…когда-то. Но в нём вдруг стали развиваться мутирующие гены. Он всё чаще стал превращаться в монстра, а когда приходил в себя — не помнил, что творил.

— То есть он хороший? — хмыкнула Сеня. — И, наверно, страдал, бедняжка?

— Все рождаются хорошими. Ну почти все. И да, он страдал. Здесь, Сеня, твой сарказм неуместен. Зюс давно хотел покончить с собой, как только понял, кто он такой, но живший в нём монстр не давал ему этого сделать. Жаль, что Эльмус не пришёл ко мне раньше, тогда я ещё смог бы его спасти. Сейчас же я лишь предложил ему ослабить монстра на время, чтобы он смог с ним покончить.

— Его уже нельзя было спасти?

— Если бы я сейчас забрал его болезнь, она б меня убила. Я могу спасти только ещё один раз, — он со значительным видом поднял вверх свой тонкий палец.

— Понимаю, никто не хочет умирать.

— Нет, девочка, не понимаешь, — его огромные спокойные глаза моргнули, на миг прикрывшись пушистыми белыми ресницами. — Я не боюсь умирать. Но я не могу унести с собой дар…

— То есть как? А что, его можно положить в коробочку, запечатать и отправить кому-то по почте?

— Почти так. Отправим с почтовым птеродактилем.

— Что? С каким ещё птеродактилем?! — девушка удивлённо вытянула шею. Его глаза смеялись, и Сеня поняла, что он подшучивает над ней. — Что ты хочешь сказать, Ву?

Забиратель улыбнулся, смотря на её длинную шею.

— С почтовым. Почтовым птеродактилем, — его улыбка была по-детски искренняя и открытая. — С тобой, Сень!

— Ах ты! — она нахмурилась, но тут же улыбнулась, покачав головой. Невозможно было обижаться, глядя в эту довольную фиолетовую мордаху.

— И убери свои «внушительные» глаза, на меня они не действуют, пока я сам этого не захочу.

Она извинилась. Часто её глаза сами собой становились такими, когда она испытывала сильные эмоции. Вроде защитной реакции.

— Ладно, Ву, а теперь по порядку. Выкладывай, зачем тебе я, обычный муит?

— Мы все в чём-то особенные, Сеня, не обычные. Ты особенная уже в том, что именно ты пришла ко мне, когда очень нужна. Дело в том, что я Забиратель, я не могу ОТДАТЬ свой дар любому встречному. Нужен тот, кто сможет убедить меня его отдать, к тому же эту силу надо ещё выдержать. Муиты подходят как нельзя лучше. Идеально было бы, если б ты убедила меня отдать свой дар другому гурсу, такому же, как я. Но их осталось очень мало и надо ещё поискать.

— То есть мне нужно будет ещё и искать по свету маленьких фиолетовых человечков, чтоб отдать твой дар? — её глаза смеялись.

Ву совсем не казался обиженным, лишь по-доброму улыбнулся.

— А ты птеродактиль! И шея такая же длинная, — и рассмеялся вдруг, глухо, по-стариковски. — Можешь оставить дар себе, если готова им пользоваться.

— Вот ещё чужие болезни я не брала! Своих хватает.

— Нет у тебя болезней серьёзных, Сенька. Так, остеохондроз чуть, зрение садится, нерв щемит под шестым ребром.

— Ага, ага, и жить мне осталось три дня, видимо?.. — весело усмехнулась Сеня.

— Нет, не три, молода ты ещё! Боль душевная тебя мучает больше, чем физическая. То ли любовная, то ли…не только, — он прищурился, всматриваясь в неё, словно видел глубоко внутри.

Сеня вдруг стала серьёзной.

— Так что, из-за любви пришла что ли? Так сильно мучает? — и видя, как она вдруг поникла и втянула шею, добавил: — Ну рассказывай, что там да как? Ох ты, ребёнок...

Сеня тяжело вздохнула и махнула рукой, словно то, о чём она собралась говорить, не так уж и серьёзно.

— Да влюбилась я, как дурочка. Познакомились в сети, очень долго общались… — она хмурилась. Заметно было, что Сене не очень хотелось бередить свежую рану.

— А он оказался плохим мальчиком?

— Нет, не плохим. Да и не мальчиком. И вообще не человеком! — и видя удивлённое лицо Ву, добавила с горьким смешком: — Он бот новой версии, компьютерная программа, блин! Представляешь!

— М-да, печально, я о подобном и не слышал, — Ву задумчиво почесал затылок. — Могу забрать все воспоминания, связанные с ним. Хочешь?

— Я бы с удовольствием о нём забыла, но подожди! Ты говорил, что можешь помочь только одному и… Ты что, умрёшь?

— Что ж, умереть из-за любви — неплохая перспектива, — его уши как-то весело взметнулись и вновь облепили затылок. — К тому же я ещё не согласился. Ты ж не дала согласие помочь мне? — он склонил голову набок и улыбнулся.

— Да помогу я тебе, Ву. Отдашь мне свою силу, отнесу её кому надо. Но я пришла к тебе не с этой болью.

— Я знаю. Ты хоть и молодая, но не могла лишь из-за этого так рисковать.

Сеня грустно улыбнулась, решаясь произнести свою просьбу.

— Я хотела попросить забрать у меня…моё детство! — и замолчала, внимательно наблюдая за реакцией гурса. Её зрачки на мгновение приобрели своё «защитное» свойство, но вновь вернулись в нормальное состояние.

Ву на мгновение нахмурился, его огромные глаза сошлись на тонкой переносице.

— Чем же тебе не угодило твоё детство? Плохое?

На лице Сени промелькнула обида, но тут же погасла.

— Хорошее у меня было детство, замечательная семья… Нас пятеро в семье плюс мама, папа, — взгляд Сени заволокло воспоминаниями. — Мы жили в деревне, когда пришла очередная вспышка болезни. Та, что люди придумали, не смирившиеся с мутировавшими видами. По-научному звучит ещё так необычно, но называли все её просто «мутантный грипп».

Ву внимательно слушал и кивал.

— Да, помню. Скольких я от него лечил! Изнуряющий кашель, от которого нет ни спасения, ни лечения. Жутко. Я помню, как больные судорожно боролись за каждый глоток воздуха, пока не задыхались окончательно... И эти лица, застывшие в порыве дышать...

— Да, всё так, — Сеня печально кивнула, её детское лицо посерьезнело.

Вдруг Ву хлопнул себя по лбу, видимо, вспомнив нечто важное.

— Как же я сразу не догадался! Муит, забывший детство... Ты хочешь стать взрослой?! Зачем?

— Взрослый может кого-то спасти, — она на мгновение замолчала, задумчиво глядя в сторону. — Я не смогла их спасти. Будь я взрослым муитом, я бы что-нибудь придумала! Убедила бы самых лучших врачей лечить их. А может даже убедила саму болезнь уйти, — глаза её возбуждённо блестели. — Как ты думаешь, это возможно?

Ву виновато пожал плечами:

— Не знаю. Но... Возможно, кто-то умеет договариваться с болезнью, я могу её только присваивать.

Оба замолчали. Сеня стряхнула ладонью непрошенные слёзы и с мольбой посмотрела на Ву, словно он был оракулом, знающим все ответы.

— Не знаю, почему болезнь пощадила меня. Я искала целителей. Никто не мог справиться с этой болезнью. И однажды узнала о тебе… Но я не успела, моей семьи больше нет. Поэтому я пришла просить не исцеления. Я прошу тебя забрать моё детство. Я хочу стать взрослой, хочу быть сильной.

— Эх! Оставалась бы дитём, как многие! Ведь сила при взрослении станет огромной.

— Я знаю. И хочу этого. В конце концов, этой силой я смогу пользоваться легально!

— Не того ты хочешь, Сеня…

Она вновь виновато втянула шею.

— А ты и правда еще дитя. Не представляешь даже, какую мощь обретешь и сколько людей спасешь. Согласен. Взрослеть тебе надо. Думаю, взрослым муитом ты и о своей несчастной любви перестанешь переживать.

Сеня посмотрела на гурса с надеждой и улыбнулась.

— Знаешь, мне мама говорила, что пока живы наши родители, мы всё ещё остаёмся детьми… Моей семьи больше нет, но с муитами это не работает. Оставаться ребёнком без семьи мне страшно.

Ву понимающе кивнул и погладил её по руке.

— Понимаю, у меня самого давно уже нет родных, а свою семью я так и не создал. Я сделаю для тебя это. Ты готова?

Сеня вдруг испуганно вскинула взгляд.

— Прям сейчас? А ты? Ты же… — она забеспокоилась, глаза начали лихорадочно менять свой цвет. Всегда немного страшно принимать кардинальные перемены в жизни. Тем более если они затрагивают другие судьбы.

— Я готов давно. Изначально. Смерть — это не конец жизни, а лишь переход в иной, лучший мир. Это не наказание, это — избавление. Твой же путь как взрослого муита только начнётся. И надеюсь, своей силой ты воспользуешься как надо. И моей тоже. Я чувствую это. А если захочешь отдать мою силу, ноги сами приведут тебя к нужному гурсу.

Ву потянул её за руку, и она села на пол напротив него. Длинные фиолетовые пальцы обожгли холодом девичьи запястья. Сеня вздрогнула, но тут же ощутила тепло, разливающееся по телу.

— Дыши, — он улыбался и был спокоен. — Всё будет хорошо, Сенька, по-другому быть не может.

Его уверенность передалась Сене. Она с улыбкой сделала глубокий вдох и умиротворенно выдохнула.

— Делаем почти одновременно: я забираю твоё детство, и тут же ты убеждаешь меня отдать силу. Будет ощущение, что ты потеряла нечто важное, ты забудешь всех своих родных...

— У меня больше никого нет.

— Тем легче. Ты многое отдаёшь, но ещё больше приобретаешь. Как только почувствуешь лёгкость, включай свои гляделки, чтоб я отдал тебе свою силу, пока не ушёл. Всё поняла? Готова?

— Подожди! Ву…— их глаза встретились, — жаль, что я узнала тебя так поздно.

— Всё случается вовремя, Сеня. Всё происходит тогда, когда должно происходить. Ни одна встреча не случайна, ни один знакомый в нашей жизни не даётся нам просто так. И мы с тобой встретились именно тогда, когда были друг другу нужны. Не жалей ни о чём и делай так, как велит тебе твоё сердце, — он ободряюще сжал её запястья. — Удачи, милая!

— Спасибо, — она прошептала одними губами, потому что горло сжало спазмом.

Он улыбнулся, умиротворенно сложил уши на затылке и закрыл глаза. Сеня тоже опустила веки. Сначала казалось, что ничего не происходит, но потом она почувствовала тянущий холодок по рукам. Он, будто ветерок, бежал по венам, оставляя за собой пустоту в груди. Сеня распахнула глаза, словно что-то забыла и силясь вспомнить. На лице Ву блуждала улыбка, а подвижные уши вытанцовывали какой-то замысловатый танец.

— У тебя было замечательное детство, Сеня… Прекрасное завершение моего пути, — он открыл глаза. — Давай!

Сила Ву ворвалась в её тело, как ураган. Калейдоскопом промчались в сознании все образы существ, которым помог Ву, которых спас от смерти. Она почувствовала всю боль, что жила в этих людях, облегчение, когда она отступает, и всеобъемлющее счастье от исцеления. Она кричала от боли и плакала от радости. Но Сеня теперь могла выдержать всё, сила множества поколений гурсов наполнила её.

Она очнулась лежащей на полу, лицо стягивало от подсыхающих слёз. Ву лежал на спине с распахнутыми глазами, в которых застыла фиолетовая Вселенная. Сеня прикрыла ему веки, переложила на кровать его тщедушное тельце и вышла из палаты.

Её встретил врач в окружении мужчин в форме. Их лица были насторожены и удивлённы. Видимо, они долго ждали под дверью и не решались войти. Да по договорённости и не должны были.

— Вы всё слышали… — Сеня вытянула прослушку из-под объёмного шарфа и отдала сотрудникам в форме. Они молчали, глядя на неё слегка ошарашенно и с любопытством.

Сеня прошла мимо них, на ходу снимая шарф со своей длинной, как у птеродактиля, шеи. Она больше не чувствовала потребности её скрывать и казаться кем-то другим.

— Сениста… Сеня, — позвал её врач. Она остановилась и обернулась. — Я держу слово, вы можете идти.

Она кивнула, словно знала, что это услышит.

— Спасибо. Доктор, — Сеня слегка склонила голову и улыбнулась, — а вы знаете, что такое счастье исцелённого?

Он молча помотал головой, и она добавила:

— Я остаюсь.