Дипломатическая миссия корвета "ВВП"

Уединённость убежища Фёдора было нарушено самым беззастенчивым образом. Недалеко от прибрежных зарослей кустарника, где парня сморил полуденный сон, в тихую речную заводь неожиданно влетело с полдюжины визжащих девушек самой привлекательной наружности. Молодой человек предпочёл затаиться и не позориться, смущая "русалок" своим появлением. Вряд ли кто-то из них мог обрадоваться нежданному визиту мужчины.

Если утверждать, что парень, как подобает офицеру космофлота, закрыв глаза, с головой зарылся в прошлогоднюю опавшую листву, значит, кривить душой. Фёдору, конечно, пришло на ум, что ради сохранности чести мундира он обязан отвернуться от соблазнительных женских форм. Ещё лучше — заснуть мертвецким сном. Но спать, как назло, абсолютно не хотелось, а мужественно побороть искушение не получилось. И тут дело не столько в молодых гормонах, сколько в том, кто появился на речном берегу помимо всех остальных девушек.

В присутствии Мары другие говорливые прелестницы ушли для молодого человека на задний план. Он их просто не замечал, ну или почти не замечал. Для боевого офицера, обязанного постоянно держать ситуацию под контролем, что-то пропускать — неприемлемая слабость. Особенно в военное время и под боком у противника. Пусть дипломатическая миссия остаётся дипломатической. Но если враг считает своего противника, а точнее, людей, и Фёдора в том числе, сущностями, не достойными жизни во вселенной, быть на чеку — вернейший способ продлить свои дни.

Прочь горькие мысли о неизбежном! Жизнь прекрасна, пока есть чему восторгаться, пока есть ради чего жить. В том, что эти причины в его жизни имеются, Фёдор не сомневался.

Ему давно становилось не по себе, если рядом оказывалась заместитель командира радиоэлектронной разведки и противодействия, капитан-лейтенант Голубева Марфа, или для друзей — Мара. Чтоб описать чувства, рождаемые её присутствием, в голову молодого человека лезли одни банальности. Но чтобы понять, на какой стадии находились отношения Фёдора и Марфы, хватит и пары-другой слов.

В присутствии девушки он будто пьянел и, как следствие, глупел. Дальше томных взглядов и счастливой улыбки у парня не продвигалось. За такую детскость Фёдор каждый раз себя клял, но ничего поделать с собой не мог. Ситуация повторялась из раза в раз. Отрадой было одно — Мара не крутила пальцем у виска, а иногда смущённо улыбалась в ответ. Жаль, что заговорить первой, как видно, она не думала.

Девушкой она была статной, сногсшибательно красивой и ко всем другим немаловажным достоинствам — блондинкой. Надо отметить, она относилась к некрашеным, коих в команде гордого корвета "ВВП" (Великий Властитель Поднебесья) на данный момент больше не числилось. Что же касается баек об особом умственном состоянии светловолосых девушек, то, по мнению Фёдора (забудем на мгновение, что он влюблён в незабвенную Мару), это досужая болтовня. Так просто в замкомандиры особо важного подразделения боевого корабля не назначают.

В превосходстве капитан-лейтенанта Голубевой над всеми остальными кандидатками на сердце Фёдора он ещё раз убедился, разглядев её спортивные формы из кустов. Что не прибавило парню смелости. Такая "горная и гордая вершина", казалось, вряд ли могла покориться простому, ничем не примечательному парню. А ухажёров куда значительней, чем Фёдор, у Мары было хоть отбавляй.

От досадных воспоминаний, а возможно от того, что парню вдруг почудилось, что Мара заметила неосторожного наблюдателя и внимательно смотрит в сторону зарослей, к лицу Фёдора прилила горячая краска стыда. Он сейчас же отпрянул вглубь укрытия и даже прекратил дышать. Но улёгшаяся на голубоватый песок речного пляжа девушка прекратила "сканировать" заросли и молчком перевернулась на живот, продолжив греться после купания.

Фёдору было очень стыдно. Он клял, на чём свет стоит, девиц, решившись в нарушение устава поплескаться в малоисследованном водоёме на малоизвестной планете. Эти дурёхи, видимо, думать не думают, что за ними могут наблюдать, да не безобидный космофлотец, Фёдор Федотович Стрелец, а мерзопакостные синекоже верзилы, инопланетяне. Их корабль стоял не далее, чем в десятке километров от корвета, а значит, и от заводи — плёвое расстояние для наблюдения, да при их-то превосходной технике.

Парень не забыл отчихвостить и себя. Возомнил неведомо что и отправился сполоснуть соскучившиеся по речной воде ноги. Видите ли, свободен от вахты! Да уж! С чего бы другим не подумать о том же самом? Мог бы догадаться, что один он здесь будет недолго. Теперь сиди, терпи. Хорошо хоть ядовитых гадов нет.

Если здраво взглянуть на здешнюю природу, то лучшего места для отдыха землянину наверняка не найти на десятки парсек вокруг. Раньше Фёдор не бывал в звёздной системе Мальвы и не слышал о ней, разве что мимоходом, а о её планетах даже не задумывался. Цветочное название звезды забавляло молодого человека. Бывают же такие заблуждения. Теперь можно было порадоваться своему удивительному открытию.

Всё здесь напоминало землю. Мало того, что можно было без опаски дышать, не прибегая к дыхательным аппаратам, тут и растительность могла сойти за земную. Стоило только закрыть глаза и слушать, как шуршит листва и стрекочет мелкая живность в траве. Полнейшая иллюзия — как дома побывал. О траве вообще отдельная речь. Если не считать слабого синюшного оттенка, то она была копией той, которую запомнил Фёдор ещё с деревенского детства, даже по вкусу. Здесь у речки всё было, как на Земле, но всё же немного другое. Краски сочнее, ярче и как будто резче. Небо тоже синее, но словно гуще и интенсивней. Местное "солнце", Мальва, — рыжее, и на первый взгляд, чуть больше. Листва кустов, так гостеприимно скрывшая парня от купающихся хохотушек, напоминала клён, но интенсивно фиолетового цвета с зеленоватым пушком ворсинок. Немного необычное, и всё же приятное место для времяпрепровождения в свободные часы.

Задумавшись о возможном курортном будущем планеты без названия (номерное обозначение вряд ли можно считать настоящим именем), Фёдор благополучно отвлёкся от созерцания девичьих прелестей. Заодно парень пропустил первый позывной коммуникатора, а когда спохватился, было уже поздно. Понадеяться, что негромкое попискивание не будет расслышано у заводи, ещё было можно. Но кому-то, а скорее всего непосредственному командиру Фёдора, капитану третьего ранга Щеглову, скипидар в неположенное место попал. Оператор удалённо врубил на коммуникаторе громкую связь и проорал: "Лейтенант Стрелец, немедленно явиться к командиру на инструктаж!"

Фёдор вскочил на ноги, будто оводом ужаленный. На заводи воцарилась тишина, а парень, сгорая от стыда, как был босиком, так и ринулся через трещащие заросли прочь от реки. Орудуя берцами, словно мачете, он проломился в овражек по другую сторону от заводи, натянул обувь (зашнуровываться времени, естественно, не было) и помчался к кораблю. Весёлый смех и улюлюканье хорошо были слышны всю дорогу до трапа. Фёдору мечтал только об одном: чтоб никто из девушек не нагнал его. Иначе, парень был уверен на все сто, он бы застрелился.

Как теперь, после такого жуткого конфуза, взглянуть в глаза Мары, Фёдор не представлял.

Все душевные терзания лейтенанта Стрельца как рукой сняло под отеческим взглядом командира. Выпучив глаза, Щегол, как именовали командира подчинённые между собой, встретил парня бранью, в общих чертах сводящейся лишь к двум осмысленным репликам: "Почему в таком неподобающем виде?!" и "Где тебя носит, лейтенант, когда судьба человечества висит на волоске?!"

То, что поспешивший выполнить приказ Фёдор выглядит непрезентабельно, было справедливо. Но вот с другими замечаниями свободный от вахты лейтенант был не согласен, только высказать мнение ему не дали. В зал инструктажа вошёл командир корвета, капитан первого ранга Семён Семёнович Вересков с замом по политподгтовке и посол Кожедуб. Больше никого в помещении не было.

Щеглов вытянулся в струнку и отдал честь, Фёдор тоже поспешил принять соответствующую позу.

Ситуация настораживала, потому парень смотрел на командиров внимательно. Вряд ли его собирались отчитывать за подглядывание. Посол уж точно для такого дела неуместен, хоть и был в этом рейсе главным лицом на корвете. Дело Кожедуба — вести переговоры о перемирии с фоморианами, а не разбираться с дисциплинарными проступками команды. Тут было что-то совсем другое.

Если Вересков даже глазом не моргнул, увидев своего лейтенанта, то политрук буквально вскипел от бешенства. Он принялся дико вращать глазами и разве что не завопил от возмущения. Присутствие посла разрядило обстановку, никто не желал обострять внимание на маленькой неловкости, вызванной расхлябанным видом офицера. Кожедуб же, взглянув на удальца, поморщился и скептически покосился на командира корвета.

— Лейтенант Стрелец только что с разведброска к безымянной высоте 130, — громко отрапортовал Щеглов.

— Вы думаете целесообразно во время мирных переговоров учинять разведывательные вылазки? — Посол удивлённо вскинул брови и недовольно пожал плечами. — Вот такие выходки и приводят к непримиримости сторон.

— Бросок был безоружным, — сейчас заверил раздражённого Кожедуба политрук. — Только с целью поддержания боевой и спортивной формы.

— А вот это верно и очень своевременно. — Посол сменил гнев на милость. Щеглов желал заявить что-то ещё, но вновь поморщившийся Кожедуб, заметил это и опередил офицера. — Так, давайте пообщаемся спокойно, без криков, без формальностей, по-семейному. У нас общее и крайне важное дело. Не побоюсь сказать, вселенского масштаба.

Посол многозначительно воздел кверху палец и покачал им, чтоб мысль его дошла до всех без исключения. Вересков кивнул и доброжелательным тоном пригласил всех присесть за стол. Фёдор задержался ненадолго. Он выждал, чтоб выяснить, кто из командиров куда усядется, и только затем подсел сам.

— Так вы уверены в своём выборе, капитан? — Первым снова подал голос Кожедуб.

Вересков промолчал, но многозначительно кивнул. Командир корвета "ВВП" вообще был человеком неразговорчивым. Новички по глупости могли решить, что командир немой. Но стоило дойти до настоящего дела, зычный голос командира мог привести в трепет кого угодно.

— Это лучший кандидат, — за Верескова высказался политрук. Он говорил вкрадчиво и даже чрезмерно завлекательно, что могло только испортить впечатление. Политрук словно сбывал не совсем свежий товар невнимательному покупателю. — Он был в чемпионском составе юношеской сборной по джампингу Малороссии. Прекрасно знает предмет.

Фёдор так бы и присвистнул, если бы не обстоятельства. Чего-чего, но такого оборота он не ждал. Ладно, такое дело с ним по юным глупым годам было — разбираться-то в этом виде спорта он разбирался. Только причём здесь посол? Он что, решил на старости лет приобщиться к бегу по пересечённой местности? Хорошо, допустим, что Кожедуб не был престарелым. Но его комплекция красноречиво гарантировала то, что он задохнётся от одышки уже через полсотни метров.

Понимал ли Фёдор происходящее, хотел ли он, никого не касалось, — решение принималось без его участия. Командиры постановили, а подчинённому предстояло выполнить приказ командования. Разговор ещё длился, обсуждали физическое состояние лейтенанта, и не следует ли заменить его более крепким кандидатом. У молодого офицера возникло ощущение, что он лошадь, и ему в рот заглядывает потенциальный покупатель. Неприятное ощущение.

В конце концов, Кожедуб дал согласие на участие в забеге лейтенанта Стрельца. При этом он вздохнул и обречённо махнул рукой. Можно было подумать, что он заранее не верит в спортивные достоинства лейтенанта. Для Фёдора подобное пренебрежение было обидным. Потому-то в это момент он решил, что в лепёшку разобьётся, но докажет этому толстопузому гражданскому, что Фёдор Федотович Стрелец не пальцем делан.

— Форму и джамп-генератор получите у Сергей Сергеича, — пробормотал посол. Политрук с готовностью кивнул. — Надеюсь, фомориане не подпортили его.

— При их щепетильности такое невозможно, — весомо выдал Вересков.

Командир корвета смотрел на Фёдора, и было в его взгляде что-то такое, что сердце лейтенанта беспокойно заколотилось: холодное спокойствие, отеческая надежда и затаённая тревога. От такого молодой офицер уже места себе не находил, он еле сидел на месте. Парень ничего ещё толком не понимал, а кругом царило какое-то упадническое настроение, словно Фёдор для всех уже проигравший, а то и мёртвый.

— Что да, то да. Ни к чему им это, — соглашаясь, кивнул посол. — Тогда остаётся лишь дать напутствие нашему герою. Ты вот что, сынок. Постарайся уж выиграть. Нам без этой победы мирного договора не видать, как собственных ушей. Как следствие — поражение в войне, ну и гибель всего человечества. Мы же для них вши, паразиты. Так что, парень, удружи, поднатужься.

Фёдор совсем по-детски хлопал глазами. Он так и не понял, что же такое стряслось с переговорами, и каким боком сюда влез джампинг. Теперь у парня складывалось впечатление, что фомориане хотят помериться силами в джампинге с людьми, но поверить в такое у офицера не получалось. Это ж фантастика какая-то. Соревноваться с мощными синекожими громилами было страшно и, видимо, заведомо бесперспективно. Они элементарно сильнее и выносливее. Джампинг — не соревнование в скорости и точности стрельбы по мишеням. Теперь понятно, почему Кожедуб с таким сомнением обсуждал кандидатуру лейтенанта Стрельца.

— В общем так. Мотаем на ус. — Политрук сообразил, что его "информподчинённый" не доходит своим "мало знающим умом" до конкретики и тушуется, не решаясь взять под козырёк и метнуться исполнять командирское решение. — Фомориане ничего слышать не хотят о мире. Но дают нам шанс. Если мы их обыграем в соревновании, то будет нам мир, а если нет, то наш "ВВП" может и с планеты не взлетит. У фомориан о неприкосновенности послов конвенций нет. Теперь всё ясно? Нужно побеждать, парень!

Чего ж неясного, если разжёвано да в рот положено. Фёдор поднялся, отдал честь и громко произнёс:

— Так точно. Разрешите приступить к подготовке?

— Исполняйте, лейтенант. — Кожедуб удовлетворённо кивнул и пафосно добавил. — Не подведи свой народ. Он надеется на тебя. Через полтора часа старт. Сергей Сергеич, как только снабдите нашего спортсмена всем необходимым, догоняйте нас.

Фёдор тяжело сглотнул, лейтенанта понемногу начинало трясти. Лишь уверенный взгляд Верескова заставил молодого человека держать себя в руках.

— А что на счёт второго кандидата?

Кожедуб уже выходил из зала, и что ответил ему Вересков, Фёдор не узнал. Так ли это важно, когда огромная ответственность свинцовой массой навалилась на плечи лейтенанта. Его нервы были напряжены, а тело уже вспоминало болезненные прыжковые перегрузки. Но без боя этим синюшным уродам Фёдор сдаваться не собирался.

Час из выделенного времени на подготовку лейтенант Стрелец проспал. Сон принёс спокойствие, смятение притупилось, оставшись где-то на задворках сознания, полностью контролируемое волей спортсмена. Когда Фёдор вышел из своей каюты, уже не единый мускул на лице парня не мог дрогнуть без его дозволения.

Встречавшие лейтенанта сослуживцы приветствовали его, с любопытством рассматривали силовой спортивный костюм, в который уже обрядился молодой офицер. Некоторые пытались подшутить, придравшись к неуставной яркой расцветке. Фёдор отвечал тем же, обещая, что скоро все сменят обычную форму на новую от модного кутюрье. Ничто не выдавало его недавнюю растерянность — по коридорам корвета шёл неунывающий по своему обычаю весельчак и балагур, Фёдор Стрелец.

Кроме ярко-алого окраса с белыми вставками на груди и бёдрах в костюме для джампинга имелось много специфических особенностей. Имея, ко всему прочему глухой шлем, костюм больше походил на боевую броню космодесантника. Если большинству спортивных костюмов старались придать лёгкость и устранить все лишние детали, которые могли помешать в состязании, то здесь был иной случай. Армированная броня обязана была компенсировать возможные удары при случайных падениях и столкновениях. Сервоприводы позволяли без лишних усилий управлять утяжелённой бронёй. Замкнутость контура тоже не была пустой блажью. Так спортсмен мог быть уверен, что при телепортационном прыжке ни одна из его любимых частей тела не останется где-нибудь позади. На спине горбом крепился джамп-генератор, его управление выводилось на пояс, а всю расчётную нагрузку брал на себя электронный шлем, снабжённый экраном "дополненной реальности".

В самом прыжке, по сути, ничего сложного не было. От спортсмена требовалось только правильно выбрать конечную точку выхода, а траекторию рассчитывал уже электронный мозг шлема. Вот в выборе уже крылись особенности. Человеку следовало отметить в видимом пространстве свободную от преград точку и желательно невысоко от поверхности, чтоб не расшибиться насмерть при падении. Бронированный костюм — не панацея от легкомысленного отношения к телепортации. Тут был нужен опыт в обращении с костюмом и умение выбирать безопасные точки. Если хотите, то чутьё на всякие каверзы, будь то невидимая со стороны яма или тонкий лёд. Трассы могли быть самыми разнообразными: от скальных заснеженных вершин, до болот с опасной трясиной.

За решение, как передвигаться по трассе, отвечал сам спортсмен. Никто из судей не чертил на плане пунктиров, чтоб заставить участников придерживаться строго направления. Крутись-вертись, ходи зигзагами, но главное для победы — оказаться на финишной точке первым. В джампинге, передвижении по пересечённой местности, кратчайший путь — не всегда прямая линия. Опытный спортсмен знает, как воспользоваться особенностями рельефа, чтоб избежать наиболее сложных для себя участков и наиболее выгодно использовать "прыжок". Генератор не позволял перекинуть спортсмена на расстояние более двухсот метров, а заряда его батарей хватало только на шесть бросков. Всё остальное расстояние, до нескольких километров, спортсмен обязан был преодолеть, надеясь только на крепость своих ног и силу рук. Вот такой он, джампинг — спорт настоящих мужчин.

На катер, который должен был доставить земных представителей на точку старта, Фёдор явился в самый раз, чтоб не заработать взыскание от политрука. Командиры собирались запереться на мостике корвета и следить за соревнованием при помощи орбитального наблюдения, которое уже успели наладить инопланетные противники. Обе стороны должны были видеть на экранах одинаковую картинку, чтоб ни у кого не возникло повода заявить об обмане. Плюсом к этому медийному сопровождению должны были стать камеры в шлемах участников и информационные экраны с данными об основных биологических функциях организма участников.

Но все эти частности остались на корвете, о них Фёдор не думал. Он знал, что за его бегом будут следить с замиранием сердца. Быть может, кто-то приложится к горькой и, скорее всего, это будет раскисший посол Кожедуб. А вот командир Вересков при всей своей внешней флегматичности уже заранее начал втайне от посла подготовку к "боестолкновению", на случай проигрыша команды землян.

Возможно, это и было, но для лейтенанта Стрельца казалось недосягаемым. Важнее было то, что рядом с ним сейчас стоял напарник, а точнее напарница, Мара, в таком же облегающем армированном костюме. Раскрасневшийся молодой офицер не смел поднять на неё глаза, чтоб увидеть смущённую улыбку капитан-лейтенанта Голубевой.

— Прости, — лишь так, по-простому, получилось у молодого офицера выдавить из себя слова извинений. — Я не нарочно. Я заснул там и…

— Бывает.

Щёки Мары тоже алели под цвет её силового костюма. Она продолжала улыбаться, но озорных глаз не прятала. Оттого на сердце молодого лейтенанта стало тепло. Он снова опьянел и молча смотрел на девушку, смущённо поправляющую русые пряди и светло, приветливо улыбающуюся.

— Так, лейтенант, без гормональных всплесков тут у меня! — Политрук оказался начеку. — Тебе нужно думать, как победить, а не забивать голову посторонними гражданскими эмоциями. Возьми себя в руки, боец! Соберись! А то вздыхать некому и не о ком будет.

Нет уж, дудки, мы ещё посмотрим, кто кого — решил про себя Фёдор. Теперь напророченный политруком исход его абсолютно не удовлетворял. Он и раньше настраивался на победу, но теперь она нужна было втройне — девушкам нравятся победители.

— Ты раньше участвовала в джампинге? — Фёдор говорил с Марфой уже по-свойски, как с товарищем, отбросив все служебные формальности. Положение тому способствовало.

— Есть небольшой опыт, — скромно поделилась капитан-лейтенант.

— Тогда, как насчёт обсудить мой стратегический план? Я тут взглянул на карту…

Мара была не против, и молодая пара спортсменов, достав голографическую карту, углубилась в её изучение под одобрительным взглядом Сергея Сергеевича.

Вблизи, в отсутствии боевой суматохи Фёдор видел фомориан впервые. Они были без шлемов, потому их уродство бросалось в глаза: лысые, невероятно толстогубые, три глаза без зрачков. Один глаз, невероятных размеров, располагался посереди лба, и на его фоне другие еле просматривались. Под свирепым взглядом такого глазища становилось не по себе. Пара синекожих громил устроила междусобойчик, они о чем-то громко говорили, смеялись и поминутно зыркали в сторону людей.

— Черви, — единственное, что удосужились внятного высказать соперники на приветствие Фёдора.

Держали себя фомориане с превосходством, вызывающе. Фёдор же, пока ещё было время до старта, с любопытством их изучал. Зелёный с синим силовой костюм не скрывал и даже подчеркивал мускулистую гуманоидную фигуру противника. Оттого очень хорошо было видно, что правая рука у обоих фомориан значительно мощнее левой. Это было особенностью расы, и об этом Фёдор давно знал, но теперь мог убедить в этом непосредственно. Левая часть тела тоже была мускулиста, но по соседству с правой казалась атрофичной.

То же самое было и с ногами. Лейтенант быстро смекнул, что если уж соперник и превосходит их с Марой по силе, то с такой диспропорцией в ногах вряд ли из фомориан выйдут превосходные бегуны. Противник, вызывая людей на состязание, должен был понимать все недостатки своей расы. Значит, можно было с немалой уверенностью утверждать, что разговоры о щепетильности и благородных замашках фомориан — не пустой звук. Они давали реальный шанс людям. Небольшой, но всё же шанс. Состязание тем интересней, чем более равными будут возможности обеих сторон — эту истину инопланетяне наверняка разделяли.

Оба фоморианина стартовали, едва успел прийти сигнал о начале гонки. Они, рисуясь, вместе разом высоко подскочили и в прыжке активировали джамп-генераторы. Через мгновение их тела с лёгким хлопком исчезли и появились на две сотни метров дальше от старта.

Всё бы ничего, только "выход" получился у них далёким от профессионального. Фёдор даже втихомолку усмехнулся, ребятам явно не хватало опыта. Фомориане вместо того, чтоб развести точки "выхода" на безопасное расстояние, умудрились назначить их в одном месте и при "выходе" на доли мгновения попали в сцепку.

Очень неприятная и болезненная ситуация. Без медицинских выкладок ясно: окажись что-то постороннее впаянным в живое тело, мало организму не покажется. Но нет худа без добра, в следующий раз будут умнее. Автоматика предусматривала подобные казусы. В большинстве случаев при неожиданном столкновении с чем-либо, она успевала до полного выхода из субпространства скорректировать точку выхода и спасти нерадивого спортсмена от инвалидности или лютой смерти. На это затрачивалось энергии немного, специального аварийного заряда хватало на несколько таких оплошностей "прыгуна".

Так же произошло и с фоморианами. Яркая белая вспышка засвидетельствовала о состоявшейся сцепке, а увидели неудачников уже разлетающимися в стороны по прихоти автоматики. Инопланетные спортсмены, совершив несколько, головокружительных кульбитов, рухнули на топкий берег ручейка, но через мгновение вскочили, как ни в чём не бывало. Стайка испуганной пернатой мелюзги оранжевыми стрелами прянула в небо из ближайших зарослей, а фомориане в облаке оседающих брызг резво припустили в сторону финиша. Они выбрали простейшую тактику — идти напролом, не смотря ни на что.

План Фёдора был иной.

Стартовали они на своих двоих, времени не теряли и наблюдали за виражами противников набегу. В противоположность фоморианам пробираться по болотистой местности, изрядно снижающей скорость продвижения к финишу, лейтенант Стрелец предпочёл максимально избегать. Он забрал посуху левее. Там начинался редкий лес, взбирающийся на пологий холм. Скрыться из глаз соперников тоже входило в план молодого человека. Фёдор надеялся на свой опыт и, раз уж ставка в игре столь высока, делиться им с противником не собирался. Пусть барахтается сам, как знает.

Поначалу Фёдор боялся, что Мара будет отставать. Он оглядывался, но не часто. На мостике корвета могли хорошо видеть, куда он смотрит, и даже слышать, что говорит. Потому парень, как бы этого ни хотелось, решил удержаться от частых обеспокоенных взглядов и разговоров. Затем они вовсе не понадобились. Уяснив первую цель, девушка вошла в раж. Она быстро набрала скорость и легко обошла Фёдора. Молодого человека начинал захватывать весёлый азарт, он прибавил скорости и на вершину холма выбежал, лишь чуть-чуть уступив Маре. Дальше был крутой обрыв.

Здесь лейтенант планировал потратить пару минут, чтоб проинструктировать напарницу перед первым прыжком. Он не был полностью уверен в её опыте, потому для пущей безопасности готов был пожертвовать кусочком драгоценного времени. И опять Фёдора приятно удивили: Мара даже не остановилась, смело метнулась вперёд с обрыва, выгадывая лишние метры, и активировала генератор.

Как приземлилась напарница, Фёдор не видел. Он телепортировался сразу же вслед за ней. Но судя по тому, что её силовой костюм был минимально забрызган грязью, полёт девушки прошёл много успешней, чем у молодого человека. Парню даже стыдно стало, что он посмеивался над плюхнувшимися в болото фоморианами. Возможно, его падение было менее грандиозное, но угодив в топь, вымазался он изрядно. На то, чтоб вылезти из тягучей грязи пришлось затратить лишнее время.

Фёдор обозлился на себя не на шутку. Такая детская ошибка с профессионалом просто не могла быть, а вот случилась. Молодой лейтенант сам не заметил, как в расстройстве принялся ругать про себя и Мару: "Тоже хороша, вместо того, чтоб бежать без остановки, задержалась и бросилась на выручку, потеряла время". Фёдор быстро сообразил, что его заносит куда-то в неположенную сторону и крепко саданул кулаком по шлему. После чего в наушниках сейчас же раздался обеспокоенный голос Щеглова:

— Лейтенант, что с вашей камерой? Идут сильные помехи.

— Неважно, — буркнул в ответ Стрелец. На этом разговор оборвался, Фёдор, чтоб не отвлекаться, просто отключил коммуникатор.

Дальше напарники бежали по сухой извилистой полоске, ведущей в нужном направлении. По обе стороны тянулась непроходимая трясина. Фомориан поблизости заметно не было. Где они? Ушли ли вперёд или задержались? — Фёдор старался не думать. Теребить душу такими размышлениями — пустая трата сил, в это время все они должны были быть приложены к выполнению поставленной задачи.

Появление на дороге у бегунов представителя местной фауны оказалось неожиданностью. Зверь был крупный с длинной мощной шеей и небольшой головой. Большей опасностью представлялись две передние лапы невероятной толщины, вооружённые внушительными когтями. Чудище, увидев людей, встало на дыбы, рыкнуло, размахивая когтями, но и только. Стоило Фёдору скакнуть в сторону зверя, махнув перед собой лазерным резаком, как чудовище обижено хрюкнуло хоботком на морде и перевалилось на бок. Парень только сейчас сообразил, что зверь просто-напросто от испуга упал на землю своим широким задом и грозить когтями никому не собирался.

Болотное чудище двигалось медленно, но убралось с дороги без боя. А как только люди пробежали мимо, оно, растревоженно похрюкивая, мирно принялось объедать листву первого подвернувшегося чахлого деревца, в скором темпе заедая своё нервное расстройство.

Сухая земля закончилась тупиком. Трясина стояла сплошной стеной, вблизи ни кочки, ни деревца. Только дальше, в двухстах пятидесяти — трёхстах метрах начинались скалистые холмы, следующий промежуточный пункт плана Фёдора.

Скалы — один из опаснейших рельефов в джампинге. Там легко просчитаться и разбиться насмерть. Но и выгоду телепортационный прыжок мог принести немалую. Главное — выбрать удачное место. Если при "выходе", сумев сгруппироваться, упасть на безопасный склон, можно было выиграть расстояние вдвое, а то и больше, против линейного перемещения.

В этот раз первым телепортировался Фёдор. Он испытал уже привычные ощущения, будто его стянуло, а затем поволокло через микроскопическое отверстие. Перемещение джампера для стороннего наблюдателя мгновенно. Для пилота время растягивается, по крайней мере, на несколько секунд — достаточно, чтоб распробовать все прелести субпространственного перемещения. В конце, прежде чем выпрыгнуть на божий свет, Фёдор всегда испытывал чувство близкое к тому, что его будто взрывной волной начинало распирать во все стороны. С непривычки краткая дезориентация обеспечена.

Джампером Фёдор был опытным, его не обманешь шутками вестибулярного аппарата. Но когда в этот раз парень вынырнул из субпространства, что-то оказалось не так. "Выход" был точным, едва над поверхностью воды, столкнуться было не с чем, мошкару, которая кружила здесь, автоматика разбрасывала на раз. И всё же нормального приводнения не получилось.

Ноги словно во что-то вошли и так плотно, что пошевелить ими не получилось. Затем их дёрнуло вверх, а сам Фёдор ничком хлопнулся об воду. Через мгновение его вскинуло над водой, дав, наконец, разглядеть парню причину творящегося безобразия.

На первый взгляд, это было растение с округлым основанием приличных размеров. Из-под него вытягивалась дюжина длинных крепких щупалец, одно из которых и сумело поймать неосторожную "мушку". На сей раз, местная живность оказалась не из пугливых. Она сноровисто потянулась свободными щупальцами к человеку, а его самого споро поволокла к основанию, где уже раскрылось подобие пасти.

Воспользоваться резаком лейтенант не успел. Пара щупалец намертво блокировала руку с резаком. Растение ещё раз макнуло жертву в воду, всё больше опутывая её жгутами щупалец, и уже вплотную подтянуло ко рту.

Спасла Фёдора Мара. Он не успел, как следует, испугаться — парень ещё надеялся на армированный силовой костюм и лазерный резак. Когда же девушка вдруг появилась в поле зрения молодого человека, Фёдор снова её обругал про себя. Мара, рискуя быть спелёнатой плотоядным растением, вплотную поднырнула к округлому основанию. Потом, быстро и ловко рассекая резаком сунувшиеся к ней щупальца, вцепилась в само растение. В два счёта девушка вспорола противника, обрубила все остальные щупальца и высвободила своего напарника. В следующую минуту Фёдор и Мара, избегая повторных знакомств с болотной флорой, телепортировались на скалы.

Уже находясь в безопасности, парень осознал весь риск, которому подвергся он и любимая девушка. Животный и растительный мир планеты оставался малоизвестен людям. Переоценить отчаянный поступок Мары не было никакой возможности. И дураком, конечно, был он сам. Мнил себя профессионалом, которому предстояло позаботиться о безопасности неопытной напарницы. Вышло же так, что спасли его самого. Где уж тут произвести впечатление, блеснув своими незаурядными способностями? Но Фёдор не расстраивался. Сейчас, из-за случившегося, он был уверен, что настолько прикипел к этой необычной смелой девушке, что расстаться с ней уж точно никогда не сможет. Во взаимности чувств молодой человек тоже не сомневался. Переводя дух на скалах, они оба сидели, обнявшись, как самые близкие люди. Фёдора абсолютно не волновало, о чём думают командиры на мостке "ВВП", разглядывая на экранах двух влюбленных.

Забег подходил к концу. Расчёт Фёдора на удачный проход через скалы оправдался. После очередного телепортационного прыжка и жёсткого, но благополучного приземления до финиша оставалось рукой подать. Конечная точка располагалась на плоской вершине следующего большого скалистого холма. Её неплохо было видно при предыдущем подъёме. Там уже стояли земные и фоморианские катера, между ними кто-то неспешно ходил, но соперников по состязанию видно не было.

Осталось лишь пробраться между валунами, обильно усеявшими узкую долину с мелкой горной речкой, и выйти к подножью. На финишной черте лейтенант Фёдор Стрелец собирался появиться эффектно, воспользовавшись у подножья холма последним зарядом батарей джамп-генератора. Он уже продумал, как "выйдет" относительно высоко над вершиной и, сделав тройной кувырок в воздухе, поставит своим пижонским приземлением жирную точку в споре о том, кто круче. Пусть фомориане утрутся раз и навсегда.

Реку пересекли без особых проблем. Силовой костюм неплохо справился со стремительным потоком холодной воды. Фёдора, как концентратора всяческих мелких, и не очень, неудач в нынешнем состязании, сбило с ног только раз и отволокло по каменистому дну не более пяти метров. "Бывает, — философски заключил парень, наконец выбравшись из стремнины. — Без тренировок и не то случается". Красоваться перед Марой Фёдор больше не планировал.

Именно в этот момент спортсмены увидели вспышку "сцепки". За первой яркой волной ударила ещё одна и почти сразу следующая. Подобная иллюминация не сулила джамперу ничего хорошего. Фёдор тотчас сообразил, что где-то близко фомориане угодили в ловушку, и автоматика из-за сложного рельефа никак не могла сообразить, как вырвать из плена несчастного.

Так и оказалось. Мара увидела фоморианина первой. Он висел без сознания в узкой расщелине меж двух громадных базальтовых глыб, впечатавшись ногами в толщу камня. Чтобы успеть предпринять что-либо, в запасе оставалось крайне мало времени, прежде чем генератор сожжёт остатки энергии. После тело спортсмена без хирургических инструментов освободить будет невозможно.

Лейтенант Стрелец принял решение мгновенно. Второй фоморианин должен был находиться где-то поблизости, потому Фёдор крикнул Маре, чтоб она не прекращала бежать, сам он нагонит её позже. На этот раз девушка поступила, как того хотел молодой человек. Она сейчас же скрылась из виду, а парень подскочил к фоморианину в "сцепке". Следует ли помогать врагу, он не раздумывал.

Всю операцию нужно было суметь провести между двумя вспышками, иначе это могло, как минимум, сжечь компьютер силового костюма Фёдора. А вот угадать их последовательность было невозможно, автоматика срабатывала вразнобой.

Опасностей и сложностей Фёдор не боялся. Пояс с управлением силового костюма фоморианина оказался доступен, и этого для парня было достаточно. В считанные секунды лейтенант извлёк коммуникационный кабель и подключился к поясу противника. Система ругнулась, попытавшись запретить доступ, но тут же отступила, не имея подключённых протоколов безопасности. Ещё пару секунд потребовалось на то, чтоб взять управление объединённой структурой на себя и дать команду на выход из "сцепки".

Быстро высвободиться из-под туши инопланетного верзилы Фёдору удалось только благодаря силовому костюму. Он убедился, что биологические функции фоморианина находятся в приделах нормы, и только после этого отключил коммуникационный кабель от пояса соперника. Фоморианин остался лежать без сознания, целый и почти невредимый, а молодой офицер бросился вслед за Марой — она вот-вот должна была оказаться на финише.

Каково же было удивление Фёдора, когда он обнаружил девушку всего в каких-то двадцати метрах от того места, где он успешно спасал фоморианского неудачника. Она лежала ничком на камнях и не двигалась. От ужаса парень на какой-то миг замер на месте. Он не мог поверить собственным глазам — с ней всё было в порядке всего минуту назад!

Бросившись к Маре, лейтенант осторожно приподнял её и повернул вверх лицом. Она была жива, плакала навзрыд, но жива. Фёдор хорошо видел её покрасневшие, но от того не менее красивые глаза. Защитный экран был разбит, шлем не функционировал. Но разве это было важно, если Мара цела и невредима?

— Я всё испортила… теперь всё погибло, — запинаясь, говорила Мара, а Фёдор только улыбался ей, он был счастлив, что мог слышать и видеть её живой.

— Я должна была… что-нибудь сделать… Он ударил меня, а я…

— Всё нормально. Я больше никому не позволю поднять на тебя руку, — увещевал девушку парень.

— Нас уничтожат.

— Посмотрим. — Фёдор снова улыбнулся, поднимая девушку на ноги. — Поживём, увидим.

Подключиться к управлению силовым костюмом Мары, как и в прошлый раз, не составило труда. Отбившись от назойливого предупреждения о незамкнутом контуре силового костюма капитан-лейтенанта, Фёдор отметил пункт назначения и дал команду на старт джамп-генераторам.

Встретили спортсменов скромно. Им навстречу побежала санинструктор Леночка Гаспарян, а за ней увязался и политрук. Сергей Сергеевич суетливо принял из рук Фёдора Мару, усадил её, передав девушку в полное распоряжение хлопотливого санинструктора.

На лейтенанта политрук почти не взглянул, и о причине такой нелюбви Фёдор мог легко догадаться. Если бы не его неуместная гуманность к врагу, то их команду не ждало бы позорное поражение. Учитывая ставку в споре, самое время было застрелиться. Тут даже перед собой не оправдаешься неписанными правилами джампинга о взаимопомощи.

Фёдор взглянул в сторону командира корвета. Вересков стоял с Щегловым и Кожедубом рядом с инопланетянами, но чуть в стороне он них. Огромных размеров фоморианка на повышенных тонах разговаривала со своим чемпионом. Взгляд капитана первого ранга был бесстрастен. Он недолго смотрел на Стрельца, но в какой-то момент Фёдору почудилось, что командир кивнул ему, словно на что-то намекая. Возможно, следовало подготовиться к схватке.

Лейтенант постарался незаметно проверить действие лазерного резака и едва не пропустил того момента, когда фоморианка одним ударом сшибла с ног спортсмена в сине-зелёном силовом костюме. Фоморианин на четвереньках попятился от соплеменницы, а потом, прикрыв голову руками, покорно замер, ожидая решение своей судьбы. Задерживать на нём внимание синекожая дама не стала. Она лишь что-то раздражённо рыкнула и повернулась к Фёдору.

Выдержит ли армированная броня, если фоморианке вздумается приложить свою лапищу и к лейтенанту, испытать Фёдору не хотелось. Потому он самым серьёзным образом изготовился дать ей отпор, резака для этого должно было хватить. Но, как говорится, у страха глаза велики. Синекожая женщина заговорила с парнем спокойно, даже как будто благожелательно, без высокомерных ноток.

— Кто тебе она? Почему она помогала тебе? Почему ты с ней? — Фоморианка бесцеремонно ткнула пальцем в сторону Мары. Девушка, не слушая возражений санинстркутора, поднялась и встала ближе к Фёдору. Командиры корвета помалкивали, не считая нужным встревать в завязавшийся разговор.

В ответ парень мог сказать многое, пафосное и громкое. Высказаться о дружбе и чести, но сказал он просто и всего лишь одно:

— Я люблю её.

— И она тебя?

— Да. — Мара крепко стиснула руку лейтенанта. Наблюдая за всеми действиями девушки, фоморианка удовлетворённо угукнула и продолжила свой допрос.

— Понимаю. Но зачем ты помог врагу?

— В спорте нет места смерти. Каждый участник должен помнить об этом и всегда стремиться помочь в опасности. Даже сопернику. Это наш обычай.

Фёдор не кривил душой и ответил так, как считал правильным. Вот политрук даже поперхнулся от услышанных слов, он скривил жуткую мину, но промолчал и отвернулся. А командир Вересков наоборот еле заметно, одобрительно кивнул.

— Ты великодушен, — заключила фомарианка. — Приятно видеть среди людей благородных воинов. Достоинством ты не уступишь ни одному из моих соплеменников. Жаль, что вы проиграли…

— Мы оба пришли на финиш! — вырвалось у молодого человека. С суждением об исходе состязания Фёдор согласиться не пожелал.

— Но не первыми! — отрезала фоморианка. — Мы победили!

— Это спорно! Реванш решил бы спор…

— МЫ ПОБЕДИЛИ! — Теперь Фёдора оборвала синекожая дама. Можно была решить, что она крайне рассержена. Хмельной Кожедуб попытался прояснить что-то ещё, но фоморианка, проигнорировала его вялые потуги.

— Мы победили! — повторила она. — А потому нам решать, что и как теперь будет!

Женщина с минуту беззвучно трясла настолько толстыми губами, что казалось, они под собственной тяжестью вот-вот упадут ей на грудь.

— Договору о Перемирии между нашими народами быть! — наконец, вынесла вердикт синекожая дама. — Мне нравится мысль о реванше. Мне нравятся некоторые из людей.

Фоморианка оделила Фёдора таким пристальным взглядом, от которого только полному болвану не станет не по себе. Затем, не попрощавшись, она грузно развернулась и не спеша заковыляла к своему катеру, чтоб распорядиться о доставке на корабль пострадавшего соплеменника. Посол Кожедуб скакал возле дамы. Их разговор неплохо был слышан до тех самых пор, пока они не скрылись на борту фоморианского катера.

— Условием мира будет роспуск всего боевого флота землян, — гундосила женщина.

— Как же это? А вдруг война?

— С кем? — искренне удивилась дама.

— Ну, мало ли что бывает…

Фоморианка отмахнулась.

— Если на то пошло, то мы берёмся защитить вас.

— Но как же престиж? Как государству существовать без военного флота? Нас засмеют, и народ не поймёт.

— Тоже мне горе.

— А как же наш генералитет? Мы обязаны как-то осваивать свой бюджет. Иначе его у нас отнимут.

Дальнейшей сути дипломатических переговоров лейтенант Фёдор Стрелец не расслышал. Молчун-Вересков одобрительно похлопал своего молодого офицера по плечу, незаметно подмигнул и многозначительно кивнул в сторону Голубевой Мары. Затем командир взял под руку польщённую оказанным вниманием санинструктора Леночку, позвал за собой старших офицеров и ненадолго оставил обнявшихся влюбленных наедине.

На розово-фиолетовом небе в мареве огненно-алого пламени разгорался прекрасный закат.