Прямой контакт

Напряжение достигло апогея. Полуфинал. Последний этап. Ответственный момент. Носитель ведет себя послушно, слепо доверяясь Рэю. Бешеный азарт переполняет грудь, сердце готово выпрыгнуть наружу, но волнение ничуть не мешает ему трезво оценивать обстановку и крепко держать руль одной рукой. В другой телефон. Рэй доволен — перед последним броском они с человеком, как и следовало ожидать, слились воедино, словно век были неразлучны.

Белая праворукая тойота плавно лавирует меж вялотекущих по трассе грузовиков. Рэй вжался в сиденье, поглаживая от нетерпения глянцевый корпус айфона. Никогда еще ожидание не было столь раздражающим. Вот уже верхушка Токио показалась на горизонте, приветливо подмигнув золотом зеркальных небоскребов восходящему солнцу. Япония просыпалась от сна, стряхивая с себя его тяжелые остатки, остатки боли и страданий.

Несмотря на железную выдержку, долгожданный звонок заставляет носителя вздрогнуть. Рэй ободряюще улыбнулся своему отражению, успокаивая и обнадеживая контакт.

— На связи.

— Ты вовремя, малыш. — раздается в трубке знакомый голос пилота. — Вижу тебя на мониторе — подъезжаешь к городу. Рэй, кое-что изменилось. Забудь парламент — держи курс на Оту.

— Принято. Ота. Аэропорт или порт?

— Ханеда, дуй в Ханеду, Я дам знать, когда кортеж пересечет зону "два".

— Можно перейти на радиоволны? Вблизи аэропортов иногда глушат спутник.

— Нет, слишком рискованно. Держись, осталось сделать один звонок.

Рэй вывернул руль, меняя направление, и вдавил педаль газа в пол. По пути в Ханеду он думал над корректировкой плана. Что-то шло не так. Изначальный сценарий с парламентом был безопасен во всех отношениях. Во всех, кроме… Он снова нервно нажал кнопку вызова. Потом сбросил. Нет, если бы в зоне были чужие — Гайд бы предупредил. Нет оснований дергаться и строить предположения. Задача ведомого — четко выполнять инструкции пилота, не задавая вопросов, не сомневаясь…

И все же интуиция твердила свое. Едкий холодок под ложечкой все настойчивее подавал признаки жизни, внушая опасения и страх. Рэй нервничал, а вместе с ним начинал заводиться и носитель. Тревога росла снежным комом и уже успела превратиться в настоящую панику, когда тойота, наконец, остановилась у аэропорта. Телефон молчал.

Ханеда, как и любой аэропорт мира, жила особенной жизнью. Словно кастрюля с супом на горячей плите, она шумно бурлила и кипела кишащими повсюду людьми. Гудели клаксонами паркующиеся авто, сновали взад и вперед торопливые пассажиры, и среди этого привычного хаоса, Рэй вдруг почувствовал ЕГО. Сначала он ощутил цель, затем, словно по волшебству, глаза носителя устремились в направлении мысли Рэя. Кортеж появился с обособленного проезда, огороженного, как и полагается, железобетонным забором. Выезжал неторопливо, без мигалок и сирен, словно черная змея, неслышно выползал из пасти Ханеды. "Что же ты молчишь, ну что же ты тянешь, Гайд. Где же ты…" — мысленно торопил Рэй пилота, неотрывно глядя на телефон — сигнал был слабым, но достаточным для соединения.

Вдруг он дернулся от резкого неприятного ощущения. Крошечные импульсивные толчки возвестили о сбое контакта. Носитель бился в истерике, послушно следуя телом за эмоциями хозяина. Парню нельзя было позволить нервничать сейчас. Рэй попытался сосредоточиться и расслабиться одновременно. Мысленно, он устремился в детство человека, к покою и теплу, к…

Внезапный хрип рации на пассажирском сидении вывел его из медитации. На волне был Изюм. Сбивчивым от волнения голосом смотрящий их команды просил о помощи.

— Тор, Доус, Гайд, кто-нибудь, ответьте! По мне открыли огонь! Жду указаний. Прием.

Рэй потянулся было к рации, но вспомнив предостережения пилота, отдернул руку. Изюму никто не ответил — значит, так было надо.

Кортеж как раз выезжал на шоссе. Скоро он совсем скроется из виду. Господи, что же делать? Рэй снова нервно схватил телефон. Потом опять отложил его на приборный щиток. "Выдержка и хладнокровие!" — гипнотизировал он себя и человека, но контакт с каждой секундой слабел. Юношу лихорадило, глаза в зеркале заднего обзора горели безумным огнем, тихие толчки превратились в постоянный неровный поток дрожи. Рэй завел мотор. Медлить более нельзя. Что бы там у них не произошло — он знал конечную цель, и она сейчас удалялась. Взвизгнув резиной об асфальт, Рэй сорвался с места и погнал вдогонку за черной змеей.

При выезде на шоссе , Гайд, наконец, дал о себе знать:

— Все пропало, Рэй. Премьера нет в кортеже.

— Он там. Я почувствовал его.

— Ты уверен? Потому что я уже ни в чем не уверен. Происходят странные вещи, Рэй. Зона на мониторе чистая, но… откуда-то появились чужие защитники. Я даже не понял, чья это команда. Изюм вышел из игры, Тор тоже. Доус не отвечает. Ты остался без смотрящих. — голос пилота был сдержан как всегда, но меж словами промелькнуло отчаяние. Потерять Японию значило для них остаться за бортом. Это будет уже третий по счету провал. Рэй не мог этого допустить.

— Я уверен. Цель во второй машине.

— Действуй по своему усмотрению. Я больше не смогу помочь. Мне жаль.

— Я понял. Принято. — Рэй сам удивился спокойствию своего голоса. Неопределенность для него была куда страшнее любых стрелков. Сейчас он знал. А знание это сила. Ему развязали руки, дали свободу действий, и он моментально успокоился.

При въезде в город кортеж замигал синим цветом и включил сирены. Рэй открыто следовал за ним, пристроившись в хвост. Конечно, его заметят — еще бы, но это уже не имело значения. У него был план. Рэй знал, что правила запрещают рисковать жизнью людей. За непреднамеренное убийство удаляли до конца игры, за умышленное — грозила пожизненная дисквалификация. Но, ведь еще совсем не факт, что этот милый парень погибнет. Рэй посмотрел в зеркало и с грустью сказал самому себе:

— Идем на прямой контакт, малыш…

* * *

— Мы потеряли Японию.

Голос Гайда был спокоен, но доносился до него словно из туннеля. Медленно Рэй приходил в себя. Он лежал на кушетке полностью укрытый тяжелым душным одеялом. Высвободив одну руку, он оглядел ее и с ужасом осознал, что носитель заменен.

— Что… что произошло? — не владея еще полностью новым телом, Рэй с усилием повернул голову на голос друга.

— Об этом я тебе только что сказал — мы проиграли Японию.

Интонация и смысл сказанного несколько насторожили Рэя. Если бы они потерпели поражение — Гайд выразился бы проще — просрали. Что означало это "проиграли Японию"?

— Мы не вылетели? Каким чудом? Ведь…

— Да, у команды Антаруса была победа в руках, но они просрали Китай. — внезапно захохотал Гайд. — Представляешь? Нет, ну как? Ну, как можно было умудриться проиграть этому уроду Чену и его недотепами? Я остался в ауте, когда услышал об этом. Нет, ну ты представляешь себе? — Гай перестал смеяться также неожиданно, как и начал. С сочувствием глядел он на своего ведомого.

— Ты как, в порядке?

— Меня дисквалифицировали?

— Нет. — удивился Гайд. — А с чего это вдруг?

— Так парень остался жив?

— Ты о чем? — не понял вопроса тот.

— О птичках! Я же шел на прямой контакт. В меня стреляли? Носитель цел? Что вообще произошло, черт побери? Может, расскажешь?

— Да, извини. С какого места ты не помнишь? Хотя, — продолжил он сразу, заметив взбешенный взгляд Рэя, — в общем, никакого контакта не было. Твою машину снесли грузовиком. Парень остался цел и невредим. Ну, может, я слегка преувеличил — у него множественные переломы и разрывы тканей. — отрапортовал Гайд.

— Ясно. Жаль его, хороший был партнер. Я только не возьму в толк, что теперь с игрой?

— Как это что? Мы в финале!!! Финал, дорогуша!

— Какой финал? Ты сбрендил? В финал выходят две команды. А раз мы…

— На сей раз три. Стилла и его ребят дисквалифицировали за бойню в Японии. А мы все набрали поровну очков. Так решил комитет. Я чего-то не пойму, ты не счастлив?

Рэй и сам не мог понять, но что-то явно мешало ему возрадоваться такому положению дел, терзало еще со вчерашнего эпизода. Почему кортеж был без сирены? Почему монитор не показал чужих игроков? Кто отдал распоряжение ехать в Ханеду? Вопросов было слишком много.

— Что в Финале?

— Раша.

— Россия?? Кто так решил?

— Кит, конечно. Кто ж еще. Будто не знаешь. Все и всегда зависит от руководства. У нас осталось четыре объекта. Команда Чена отправится, скорей всего, в Ливию. Антарус будет брать шоколадку — у него там личные симпатии. Нам остается Россия и Франция.

— Значит, Главный?

— Нет. Президент — пустышка. К тому же скоро выборы, и он освободит пост. Твоя цель вот. — Гайд положил перед ним фото человека. Теплые синие глаза открыто и честно смотрели со снимка. Приятное спокойное лицо без сомнения принадлежало лидеру. Его выражение напомнило Рэю застывшие маски покерных игроков.

— Премьер министр?

— Да. Но сначала советник губернатора Санкт-Петербурга. — продолжал Гайд. — Изюм уже обработал его — тебе нужно только взять пас и вести игру дальше. Сложностей не должно возникнуть. В понедельник завершающий бросок. Совет Президента почти в полном составе прибудет в Санкт-Петербург на встречу с арабом. Ему, видите ли, северная столица импонирует больше пыльной Москвы. Тоже воду любит, как наш Кит. Собрание назначено на 10:00. Но сам президент прибудет лишь к двенадцати. В этом только плюс — не будет под ногами мешаться. Запомни одну вещь: нельзя допустить, чтобы наша цель успела попасть в конференц-зал — там уже будет защита Чена и Антаруса. Ты должен осуществить контакт ДО заседания.

— Понял. Как всегда? Рукопожатие?

— Ну, обниматься ты с ним вряд ли будешь, — заржал Гайд. — Не того полета птица. Вот сумели бы мы Араба заполучить — тогда да, но того Ченовцы еще в одной восьмой заняли. Да, кстати, цель они до самого Смольного вести будут — так что, осторожность и еще раз осторожность! Наши, правда, хорошо сработали. Отбили кого смогли в Совете президента. Так что, из чужих там — человека два-три от Чена и вроде один Антарусник. Но все равно, в аэропорту не встретить — опасно, мало ли что. А в Смольном весь этот сброд увидится с премьером только в конференц-зале. Твоя личина им пока неизвестна, поэтому есть шанс на прямой контакт в приемной, когда он начнет здороваться и приветствовать питерских воротил на камеру.

— С чего ты взял, что меня потащат с элитой в приемную? Вдруг я тоже отправлюсь вместе с остальным общаком?

— Ну, милый, — намеренно слащаво заскулил Гайд, — плохо ты обо мне все-таки думаешь.

И уже серьезным тоном продолжал:

— Потащат, потащат — не переживай. ЭТОГО советника губернаторша и не туда затаскивает. — Гайд подмигнул опешившему Рэю и выключил свет. — А сейчас отдыхай, тебе нужно набираться сил…

***

На набережной было пустынно в это время суток. Запах речной воды усыплял его, нежно баюкая на волнах, позволяя, томно нежась от удовольствия, полностью окунуться в вечерний пейзаж города. Свежий ветерок с Невы приятно щекотал воспоминания. Кит не часто бывал здесь. В последний раз Санкт-Петербург он посетил лет двести тому, и все тут стало иначе. Исчезли мостовые с грязными повозками, исчезла душная портовая вонь и шумные крики торговцев рыбой. Все стало несколько…

"А ведь, презабавнейшая штука эта их цивилизация." — размышлял он, неторопливо прогуливаясь по теплым волнам реки. Носитель послушно следовал за ним по набережной. Только Кит был способен на такой трюк. Он мог бы отойти и подальше от человека, чтобы вдоволь насладиться речной прохладой и тишиной, но все же предпочитал не рисковать. Любой прохожий на берегу мог ненароком заговорить с его зомбированной "одежкой" и сильно удивиться при этом. Потом пришлось бы "подчищать" за собой, а это очень затратно — Спортивный Комитет не любит подобного рода оплошности. Не позволительно нарушать чужое равновесие.

К людям Кит относился с откровенной антипатией. Что это за существа? Им от природы дано все, о чем другие могут только мечтать: физическое тело, бесконечный запас эмоций, чувственных цензоров — живи да наслаждайся жизнью! А они? Во что превращают свой великий дар? Чем занимаются? Нет, понять их было невозможно, да и незачем, но, однако, коль уж выбрал комитет Землю для этого чемпионата — то вести себя надо пристойно, не нанося особого ущерба аборигенам.

Так прогуливаясь неторопливо, Кит думал обо всем понемножку, но только не о предстоящем финале. Об игре он вспоминать не хотел. Его команда была одной из лучших на этом чемпионате. Ребята были готовы и полны азарта. Надежду и веру в себя им обеспечивал Рэй. Вот кто действительно мог по праву рассчитывать на лавры победы. Рэя Кит любил как родного сына. Он взрастил этого юнца, сделал из него настоящую звезду. Равного ему было не сыскать во всей вселенной. Никто не мог так быстро и накрепко войти в контакт с местным обитателем, никому не удавалось так ловко уходить от защиты соперников, так играть в нападении. Конечно. Все так, только…

Равнодушно, без тени грустинки созерцал Кит прыжки солнечных зайчиков на косых верхушках волн. Он знал исход игры. Все было уже предрешено. Так зачем же было об этом думать?

***

Утром в понедельник довольный Рэй гляделся в зеркало, улыбаясь своему отражению. Самым верным, самым действенным из способов закрепить контакт — был визуальный. Глядя в глаза носителю, Рэй мог совершать чудеса волшебства, манипулируя его подсознанием.

Принимая от Изюма пас на советника, он никак не ожидал, что получит столь неотработанный сырец. "Ну, Изюм, ну, лентяй!" — беззлобно бранился про себя Рэй. Нет, он, конечно, не ждал от напарников стопроцентной подготовки "клиентов". Но, по крайней мере, освободить от личных комплексов и поднять ЭГО человека, им было вполне по силам. Остальное — полную очистку, обновление функций, обнаружение скрытых способностей человека — выполнял на уровне высшего пилотажа в команде только Рэй.

Но самая главная его фишка — настоящее чудо, верх искусства владения контактом, которое в совершенстве умел выполнять только их наставник — пока еще оставалась в секрете даже для Кита. Не то, чтобы Рэй намеренно скрыл от команды эту возможность — нет, он просто хотел отточить мастерство исполнения перед тем, как все рассказать.

Сейчас, изучая носителя, с которым ему предстояло завоевать победу, Кит искренне недоумевал — как, каким образом у столь умного, образованного и разносторонне-развитого индивидуума могло скопиться внутри такое количество недооценки. Статус его личного рейтинга был столь низок, что Кит поначалу подумал было: "Подстава какая-то. На финал? Такого тетеху?", но потом, вспомнив разговоры Гайда о приближенности к губернатору, понял — работы непочатый край.

"Что ж, давай начнем, малыш." — обратился он к отражению, нежно касаясь глубинных воспоминаний личности. О, там было над чем потрудиться. Обманная внешняя гармоничность этой особи сочеталась с целым набором внутренних паталогий. Начиная с сексуальной дисгармонии на фоне детской травмы, фобии заниматься сексом с существом противоположного пола, и заканчивая жуткой боязнью одиночества и дисфункцией вследствие этого надпочечных желез, которые ответственны за выделение в организм серотонина — гармона счастья. "Как же ты, бедолага, живешь-то еще? Я на твоем месте давно бы помер!" — пошутил Рэй и с удовольствием принялся за дело.

Люди нравились ему. Он бесконечно восхищался их фантазией, красотой, умением прощать другим и себе. А их чудесные достижения в искусстве и культуре? А техника — ни на одной планете прогресс еще не развивался так стремительно, как на юной Земле. А секс? О-о-о, это вообще отдельный разговор. Не однажды он опробовал это волшебное действо, находясь в контакте.

Конечно, были и недостатки. Эти чудики отчего-то совершенно не желали развивать свои физические и ментальные способности. Не использовали свои возможности, не достигали того, чего могли бы достичь, будь они чуть более целенаправленны. Незавершенные, неоформленные, их мысли витали в пространстве, словно туча поднятой кем-то пыли. И все же, несмотря ни на что, Рэй искренне восхищался землянами. Ведь, в конце концов, люди не виноваты. Ему казалось, что понимай они, как на самом деле устроен мир — вели бы себя иначе.

С чувством выполненного долга, Рэй облегченно вздохнул. Готово. Из зеркала на него смотрел совершенно иной человек. Помимо обычной процедуры восстановления, Рэй отдал ему все, чем был богат. Советник губернатора больше не презирал женщин, не боялся их. Он ЗНАЛ, что достоин любой из красавиц — может выбрать кого захочет. Он ЗНАЛ, что умен и талантлив, что все осилит — весь мир открыт для него. Такие эмоции, как гнев, агрессия, отчаяние — были больше не властны над ним. Он был СЧАСТЛИВ. Человек, который открыто и гордо смотрел сейчас на Рэя — словно проснулся от вечной спячки. Он был готов.

Рэй улыбнулся ему еще раз по-дружески тепло, и отвернулся от зеркала. Теперь — они стали единым целым. Его вдохновляла и забавляла мысль, что сегодня, когда пробьет час и он оставит носителя — то не заберет эти блага с собой. Все однажды данное своему контакту, Рэй дарил безвозвратно, никогда не бросая человека обратно в пропасть собственных страхов и комплексов. Он любил творить добро и втайне наслаждался потом, наблюдая за делом рук своих.

***

При подъезде к Смольному, Рэя стали одолевать странные ощущения. Опять разыгралось шестое чувство, подавая негромкие сигналы тревоги. "Нет уж! Довольно!" — отогнал он их прочь. — "Все идет по плану! К черту!".

В памяти всплыл утренний звонок Гайда:

— Как настроение?

— Отлично. Кто из наших на подхвате?

— В Смольном будет Тор (личная охрана губернатора) и Доус (министр обороны), Изюм прикрывает Пулково до прилета президента.

— Почему так мало? Гайд, это же финал! Мне нужны бойцы!

— Не паникуй, лапа. Остальные в Ливии. Там тоже кому-то работать надо, а то без нас всю нефть поделят. — гоготнул пилот. — Белый дом тоже без присмотра не оставишь да и Елисейские поля кто-то прикрывать должен. Что за дрейф, я не понял? Нормально все пройдет. Монитор чист, как слеза младенца, все бяки летят в самолете — я их поименно могу тебе назвать, хочешь?

— Нет. Чужие мне не интересны. Мне важны свои — те, на кого я смогу рассчитывать, если что-то пойдет не так. Гайд, тебя не напрягает, что в последнее время происходит нечто странное?

— Ну, в принципе были, конечно, сбои, но у кого их нет? Это же не тренировка, парень, это игра, финальная к тому же. Расслабься. Все будет вел. Да, я свяжусь с тобой еще раз после посадки в аэропорту — потом никаких звонков. Слишком опасно. Ты чистый пока что — никто из чужих о тебе ничего не знает. Будь паинькой.

— Пока. До связи.

***

Машина губернатора плавно припарковалась, но пассажиры не торопились выходить — они не закончили начатый по дороге разговор:

— Милый, что-то ты дерганый какой-то. С тобой все в порядке?

— Все отлично, дорогая. Я просто слегка смущен тем, что сегодня на тебя будут производить впечатление такие мужчины.

— Какие такие? — жеманно засмеялась губернатор.

— Хм, такие, как он. Надеюсь тебе известно, что наш премьер голубой? — обиженно хмыкнул Рэй.

Унего имелось целых три причины, чтобы разыгрывать ревнивого идиота. Во-первых, этот незамысловатый этюд хоть и не намного, но рассеял внимание умной и подозрительной женщины. Во-вторых, и что наиболее важно, это был повод напроситься в сопровождающие в случае, если бы губернатор просто забыла пригласить его с собой в приемную. Ну, а в-третьих — как ни старался советник вести себя естественно — ему это не удавалось, а ставя спектакль — любой человек на время отвлекается от того, что его тревожит.

Его уловка сработала. Губернатор лишь фыркнула и бросила смущенно, выходя из машины:

— Дурак.

* * *

Напряжение достигло апогея. Финал. Последний этап. Ответственный момент. Статный, холеный премьер степенно входит в тесное помещение, наполовину забитое фоторепортерами и журналистами. Это ритуал, один из компонентов рутины. Непринужденно раздавая сдержанные теплые улыбки и приветствуя рукопожатием, бывший глава Российской Федерации неуклонно приближается к Рэю, который уже расслабился, уверенный в победе. И пусть там эти несчастные возятся с Америкой и Ливией — нашим нет равных в защите, никогда их не пройти каким-то Ченам, или Антарусам. Рэй ликовал в глубине души. Все его нутро пело от счастья, передавая всю мощь своих частотных волн, всю силу этого радостного ощущения — ему, его носителю, его партнеру, человеку, что протягивал сейчас руку для рукопожатия так открыто, так искренне, со всей глубиной единого с ним восторга…

Холод синих глаз, лишь мельком равнодушно скользнувших по его лицу, обжег сильнее, чем пламя солнечной магмы. Премьер прошел мимо, не пожав руки, проигнорировав устоявшийся ритуал. Все застыли в немом шоке. Даже камеры фотокорреспондентов перестали щелкать. В приемной повисло напряженное безмолвие. У телохранителя губернатора дернулась бровь — Тор никогда не умел владеть контактом. Дыхание его сбилось, он готов был уже на любую глупость, лишь бы остановить цель, удаляющуюся в направлении конференц-зала.

Ни единый мускул не дрогнул на лице Рэя. Он взглядом успокоил Тора и призвал всю свою выдержку чтобы не сорваться сейчас, как в прошлый раз. Ошибок допускать нельзя. Промах может стоить жизни носителю и проигрыша команде. Открытый бросок к премьеру — вот чего все ждут от него, и свои, и чужие. Но нет. Здесь ловушка — он чувствует это.

"Думай, Рэй, думай!" — но он понимал, что на длительные размышления времени — увы, нет. Цель удалялась, покидая растерянных людей все той же степенной походкой, без объяснений, без эмоций, без…

Внезапно он все понял. Рэй огляделся. Пристальный взгляд в глаза губернатора — в них неподдельное удивление, обида, стыд за любимого человека. Но эти ли эмоции должны быть на лице ЧЕЛОВЕКА? Человека не просто, а с большой буквы "Ч", человека, владеющего целым городом? Имеет ли право такой человек на эмоции? Рэй улыбнулся ей. О да, здесь было полно чужих, обложивших его со всех сторон, словно стая голодных волков. Все они ждали одного — его промаха. Телак премьера уже потянулся к оружию. Но нет! Не дождетесь! Не в этот раз!

— Я что-то плохо себя чувствую — кажется, съел что-то не то. Прошу прощения, господа. — двинулся он к выходу, боковым зрением наблюдая за тем, как премьер медленно открывает дверь конференц-зала и косится в его сторону своими ледяными глазищами.

— Постой, ты не можешь сейчас уйти, не бросай меня с этими акулами, молю! — Губернатор схватила его за рукав пиджака. Ее глаза умоляли даже больше, чем этот унизительный шепот.

"Какой дешевый пассаж" — рассмеялся про себя Рэй, но вслух добавил сдержанно:

— Дорогая, не позорься. Тебе пора. — и покинул приемную.

***

Выбежав из Смольного, Рэй прыгнул в машину и схватился за телефон. Потом передумал. Нет, Гайд, конечно, ни при чем, а значит не в курсе. Да и зачем светиться? Если дела обстоят именно так, как он предполагал — то в аэропорту сейчас абсолютно чисто. Чужих игроков там нет. "Нет и в принципе быть не может!" — с облегчением рассуждал он. — "Уж если они всех в Смольный кинули, то, простите, в Ливии с Америкой хоть кто-то да должен быть для приличия?".

Рэю теперь требовалось только одно — скорость. Или он успеет первым добраться до аэропорта, или они проиграют этот чемпионат. Одно из двух. В Пулково президента должен встречать Изюм (министр безопасности). Что ж, если хоть эта информация верна — то победа у них в кармане. "Президент пустышка? " — вспомнил он слова Гайда.

— Ничего, мы его наполним…

Еще на подъезде к аэропорту, услышал Рэй визжание сирен у себя за спиной и прибавил газу. "Ханеда, Пулково — что-то зачастил я в аэропорты" — усмехнулся он про себя. План был прост. Прорваться через служебный въезд ему, конечно, не дадут — скорее всего, они подняли на ноги уже всю охрану аэропорта. "Ладно, не беда. Много они понимают — я в аэропортах уже собаку съел" — беззвучно хохотал он про себя, уверенный в успехе. Все сейчас было в его руках. Ах, как любил он эти напряженные моменты в игре! Только, что же это за игра, когда тебя продают с потрохами, не сказав ни слова? "Ах, вы ж поросята немытые!" — сетовал Рэй. — "Ну, как же так можно, а! Ладно, погодите, еще поквитаемся".

Он направил авто к обычному пассажирскому входу, но пробиться было невозможно — очередь на въезд заполонила километр дороги. Рэй бросил взгляд на часы — без пяти двенадцать. Пулей дернул он из машины и понесся быстрее ветра к дверям отлета. Советник был уже не молод, но поддерживал форму — бежалось легко, но надолго ли его хватит? А ведь предстояло еще сражаться.

Пройдя досмотр на входе, Рэй подлетел к первому же посту охраны. Он и не думал скрывать свое состояние и, сунув служебное удостоверение в нос молодому полицейскому, задыхаясь от быстрого бега, отрывисто затараторил:

— Вас предупредили о всеобщей тревоге? Есть опасения, что будет совершено покушение на президента!

— Да, у нас тут уже полная готовность по коду 5. Но не волнуйтесь вы так, президент не прилетит — самолет развернули.

— Дайте пройти в зал отлета, я должен осмотреть пассажиров. — Настаивал Рэй, а про себя злорадствовал — "Да как же! Развернули! Если развернули, то, что ж вы тогда такой кипиш тут подняли с тревогами и сиренами? Нет, братцы, меня на мякине-то не проведешь — Развернуть самолет президента может только сам президент. А он пока еще нейтрален".

— Пожалуйста, проходите.

И Рэй понесся дальше. Также без проблем пересек он выход на посадку, выскочил на взлетное поле и стремительно рванул в том направлении, куда звал его инстинкт, туда, где наверняка была запасная полоса. Носитель начинал уже всерьез задыхаться от непрерывного бега. Советник хрипел, из горла его вырывались какие-то всхлипы. Пора было подключать человека на запасной режим, который земляне обзывали вторым дыханием.

Вон она, показалась вдалеке — красная дорожка к президентскому самолету, вон у трапа стоит ничего не подозревающий Изюм — министр безопасности, за ним личная охрана, полицейские, ОМОН...

— Обложили, хитрюги. — с ноткой досады пробормотал Рэй сквозь зубы. — И мне ведь даже не подать тебе знак.

Кто там еще у трапа? Министр по культуре тоже здесь? О, любопытно. Министр здравоохранения? Надо же. И наверняка все хотят поздороваться с президентом за руку? Ну, всенепременно, как же иначе.

Люк самолета открылся, началось движение. Улыбаясь, глава государства спускался по лестнице, приветливо помахивая встречающим. Рэй услышал движение сзади и обернулся посмотреть. Вот и они, ну конечно. Премьер, губернатор и вся их свора приближенных неслись к самолету на всех парах и что-то кричали, указывая на него пальцем. Рэй стоял, не двигаясь, и спокойно смотрел, как до последнего сражались игроки за победу, как отчаянно бились сердца их носителей, как проигрывали эти засранцы. Где-то в глубине души ему было даже жаль их.

— Нет, ребята, — тихо промолвил он, — не теперь, уж простите. СЕГОДНЯ. ПОБЕДА. МОЯ.

Рэй погладил свои волосы нежно, поцеловал руку и прошептал:

— Спасибо, родной, и… прощай. — С этими словами он плавно скользнул из носителя прочь, и в мгновение ока, невидимый, преодолел расстояние до трапа…

* * *

— С приездом, господин Президент!

— Как долетели, господин Президент?

— Добро пожаловать в Санкт-Петербург, господин Президент!

Он спустился легко и с радушной симпатией льва оглядел встречающих. Все тянули к нему свои ладони, все хотели пожать его крепкую правительственную руку, и лишь министр безопасности стоял с поднятыми руками под дулами автоматов и хлопал глазами от растерянности.

Поодаль лежал на земле советник губернатора. На руках его были застегнуты наручники, из губы сочилась струйка крови.

Президент не спешил. Он оглядел всех присутствующих, затем рассмеялся заливистым звонким смехом, прокашлялся громко… и строго посмотрел в синие глаза:

— Господин премьер министр, до меня дошли слухи, что вы злоупотребляете своими полномочиями. Я освобождаю вас от занимаемой должности.

Сказав это, Рэй подошел к министру безопасности и, отводя от его лица ствол автомата, произнёс тепло:

— Мы это сделали, Изюмка. Мы победили.