Перерождение

Подмастерье Вигн подливал вино в кубок чародея Флатрина, искоса разглядывая позднего гостя. Под старым, во многих местах порванном и грязном балахоне, виднелся ещё один слой ткани, такой же изношенной. Лицо скрывалось во мраке низкого капюшона. Внимание Вигна привлекло то, что гость не отличался высоким ростом и плотным телосложением. С виду ребёнок лет пятнадцати, примерно, как и он сам. Хотя зачем гадать? В кабинете учителя бывали разные люди и нелюди.

Чародей молчал, но подмастерье чувствовал; разговор с гостем шёл без помощи слов. Это немного удивляло.

Спустя какое-то время Флатрин перевёл взгляд на Вигна, но смотрел, словно сквозь него.

— Наш гость забрёл к нам из Квартала Мёртвых, — произнёс чародей, или объясняя ученику, или разговаривая сам с собой. Квартал Мёртвых, попросту говоря, представлял собой огромное кладбище. Молчаливые улицы мёртвых и полуразрушенные дома; — остатки от Великого Города. Но самым удивительным было то, что в этой разрушенной части города существовали свои обитатели. Призраки, тени погибших людей, навеки блуждающие под солнцем Тёмного мира. Вигн не смог припомнить ни одного раза, чтобы кто-нибудь выбирался из Квартала Мёртвых в земли живых. Духи прекрасно существовали в своих пределах, а, возможно, подмастерье просто что-то не знал. Чародей не торопился раскрывать перед молодым учеником все тайны, которые познал за долгую жизнь.

Незнакомец тем времен отошёл на несколько шагов назад. Старый капюшон опустился на плечи, обнажив голую кость черепа. В пустых глазницах сверкали два бледно-голубых огонька.

Вигн отвернулся, такое ему видеть не доводилось. Между чародеем и гостем вновь начался мысленный разговор, и подмастерье поспешил встать в сторону, предпочитая не мешать. Воцарилось молчание, нарушаемое лишь криком птиц за окном.

— Юрмиль, сбежал из своего дома. "Дом", конечно, в нашем понимании, у них в Квартале свой смысл. И теперь он желает… — чародей замолчал на некоторое время. — Теперь он желает, жить среди живых. Прослышав о могущественном чародее, которому подвластны все силы мира, и так далее, и так далее… Опустим лесть. Он захотел попросить меня провести некий магический ритуал, который может вернуть ему жизнь.

Вигн перевёл взгляд с чародея на гостя.

— Разве такое возможно? Никогда не слышал…

— Ты ещё так много не знаешь, Вигн, — загадочно подмигнул учитель. — Просто никто ещё просил. У Мёртвых свои законы. Просто удивительно, что он сумел выбраться Квартала.

Чародей встал и направился в сторону двери, указывая Юрмилю дорогу внутрь усадьбы. Вигн убрал со столика, так и оставшийся нетронутым ужин учителя.

***

Новые чувства были неожиданными. Юрмиль внимательно разглядывал голые руки. Руки из мышц и костей, покрытые бледной кожей, под которой синими нитями тянулись вены, неся внутри себя Жизнь.

Камни мостовой резали босые ноги. Кроме льняных штанов на нём ничего не было. Растяпа — ученик не смог предугадать его действий. Открыв комнату на втором этаже, в которой Юрмиля содержали после ритуала, подмастерье, нёсший еду, тут же получил табуретом по голове, а после остался без штанов. Маг не позаботился оставить ему хоть какую-то одежду.

В памяти вспыхнула клятва, которую он пообещал дать чародею. Вечное служение. Слишком высокая плата за Жизнь. А может достойная? Какая теперь разница. Он свободен и может делать что захочет.

Редкие прохожие, идущие в столь раннее время, смотрели на голого мальчишку с отвращением, принимая его за бродягу-попрошайку.

Юрмиль огляделся. Он терялся от нахлынувших волной чувств. Холодный ветер заставлял его дрожать, утренний туман глядеть под ноги, незнакомое раннее чувство страха подгоняло бежать без оглядки, пока чародей не начал погоню.

Заурчало в животе, напоминая об упущенном завтраке. Необходимо было решать, что делать дальше.

***

Начальник стражи зачитывал приказ. У позорного столба сегодня присутствовало гораздо больше народу, чем обычно. Все глаза смотрели на тощего паренька прикованного цепями.

— Вор! Вор! — рядом с ним, брызгая слюной в дорожную пыль, стоял невысокий толстяк. В руке он держал обкусанное яблоко, махая им из стороны в сторону. В толпу летели его крики. — Наглец! Стащил с прилавка прямо на глазах! И прямо около меня начал его есть!

Начальник стражи продолжал читать.

"-… Повелеваю! Немого, сына Хосгана, неизвестных матери и отца, приковать к позорного столбу сроком на один день."

По толпе прошёлся одобрительный гул; — злодеяние должно быть наказано. Появились первые желающие подобрать увесистую дубину около столба и наказать мальчишку.

Юноша прижался к прохладному дереву, с губ слетел крик ужаса.

А затем пришла боль.

***

Около Ворот в Квартал Мёртвых было как всегда тихо и безмолвно. Не ветра, не птиц. Здесь не росла даже трава. Лишь толстый слой пыли.

Ворота всегда были раскрыты. Мёртвые могли выходить из них беспрепятственно. Только среди Живых в далёком прошлом нередкими бывали случаи, когда мертвяков сжигали на кострах, если те показывались на улицах остального города. Оттого и пошли Заповеди. Старейшины Мёртвых придумали запреты, нарушение которых каралось. У них существовали свои методы, как сделать больно уже после смерти.

Но что касалось Живых, то они не могли приблизится к воротам даже на десять шагов.

Вигн стоял вместе с учителем, размышляя над произошедшим. Под глазами темнели синяки, табурет не прошёл даром.

К сожалению, они узнали о позорном столбе слишком поздно. Учитель был так зол, что чуть не убил начальника стражи. Избитый мальчишка ещё сумел добраться до проклятых ворот, и уже здесь упал без чувств.

В нескольких шагах от них лежал Юрмиль. Юноша тяжёло дышал, голое тело покрывала кровь. Взбешённый Флатрин ходил вдоль невидимой границы, но переступить её не мог.

— Юрмиль! — повторял чародей. — Юрмиль! Иди ко мне, мальчик. Ты здесь пропадёшь.

На слова Флатрина тот лишь старался отползти подальше. В Воротах появились три тёмные фигуры. Едва ступив полшага за створы, они остановились.

— Учитель…

— Я вижу, — оборвал Флатрин, вставая напротив Мёртвых.

— Почему он смог выйти из нашего дома?

— Не время, Вигн. Просто наши заклятия настроены либо на живых, либо на мёртвых. Юрмиль где-то между этими понятиями. Поэтому он мне и нужен! Проклятый мальчишка! Зачем он вылез из дома? Куда он хотел пойти? Он даже нашего наречия не понимает!

— Почему? — Вигн был удивлён.

— Всё в этом мире изменчиво. Юрмиль жил много веков назад. Тот язык, на котором он говорил, такой же мёртвый, как и троица рядом. Мне повезло, я смог научиться их понимать.

Подмастерье вновь уловил, что учитель начал мысленный разговор с тёмными фигурами напротив. И снова вокруг повисла тишина.

— Уходим, — вскоре произнёс Флатрин.

— А Юрмиль?

— Мёртвому не место среди Живых. Его заберут они, — чародей кивнул в сторону Ворот. — Когда он умрёт. А затем накажут за нарушение Заповеди. Не выходить в наш мир — главная из всех существующих.

***

Юрмиль почувствовал, что слабеет. Учитель и ученик давно пропали вдалеке. А он продолжал лежать не в силах подняться. Не нужен ему мир Живых — чужой и жестокий. Совсем рядом был вход домой, в то место где он провёл многие века. Лишь бы доползти, лишь бы дотянуться! Но что-то мешало пошевелиться, как бы сильно не старался, он не мог приблизиться к Воротам.

— Потерпи, — прозвучал голос в голове.

Ждать пришлось долго. Слабость усиливалась, усталость заставляла закрываться глаза и наконец, пришла тьма.

***

Глаза открылись сами собой. Во всём теле чувствовалась необычная лёгкость. Хотя можно ли назвать это телом? Юрмиль видел сквозь себя землю. Призрак — новое перерождение.

— С возвращением, отступник. Старейшины уже решили твою судьбу.

— Простите…

— Это не нужно. Ты заслужил Вторую смерть. Тебя казнят.

На шеи Юрмиля возник не видимый поводок, не давая возможности сопротивляться, все мысли пропали. Четверо Мёртвых двинулись внутрь, лишь на немного задержался около каменных створок самый последний, начертив на вековой пыли маленький ромб, а рядом надпись "Юрмиль". Чуть выше находилось ещё одиннадцать таких же.