Лазутчик

— Капитан, мы взяли его возле Северного ущелья, — доложил сержант White Dog. — Едва не ушёл, паршивец.

Если капитан Rock и был доволен работой группы перехвата, на его каменном лице это никак не отразилось.

— Передатчик нашли? — спросил он.

— Так точно! — Сержант достал из кармана небольшую рацию. — Кажется, включён режим шифрования.

Капитан, едва взглянул на рацию, ломать над ней голову будет отдел дешифровки, его интересовал сам лазутчик. Невысокий смуглый юноша повис на руках солдат тряпичной куклой, видимо, ему досталось при задержании. Капитан взял мятежника за подбородок, заглянул в глаза и отшатнулся, словно от сполоха пламени. Взгляд юноши был лишён страха или злости. В его глазах можно было уловить чувство превосходства и едва ли не снисхождение к офицеру всемогущей и безжалостной Аналитической Службы Дознания.

Капитан Rock рассвирепел от такой наглости, широко замахнулся и ударил лазутчика в живот. Удар был такой силы, что державшие мятежника солдаты едва смогли устоять на ногах.

Rock обернулся к сержанту и спросил:

— Он говорит на стандартах Альянса или Союза?

Сержант пожал плечами.

— Скорее всего, нет. Он слишком молод и знает только родной язык — гордейский.

— Он что-нибудь говорил?

— Ничего. — Сержант не к месту улыбнулся. — Молчит, как партизан.

— Он и есть партизан… — Капитан заподозрил в словах подчинённого юмор, но не стал отвлекаться. Он приказал: — В допросную его! У меня и не такие раскалывались.

Сержант White Dog проводил взглядом солдат, ведущих задержанного вглубь командного бункера, и произнёс:

— Круто вы с ним, капитан. Не боитесь убить ненароком?

— Я профессионал, сержант. Я знаю, как бить, куда и в какой момент. А если и убью… — Капитан попытался заглянуть сержанту в глаза, но те были скрыты за тёмным экраном боевого анализатора. — Идёт война, сержант, одним мятежником больше — одним меньше…

— Этот мальчишка не так прост, как кажется, — произнёс сержант после паузы. — Когда мои ребята взяли его и стали … хм… перевоспитывать, он не издал ни звука. Он даже не пробовал сопротивляться, однако держался очень хорошо. Другой на его месте давно бы сломался. Он крепкий парень, хоть и хиляк с виду.

— Вы даже не представляете, на что способны современные методы дознания, сержант. Кстати, мне нужен толковый заместитель, знакомый с местными традициями. Как вы отнесётесь к переводу в Аналитическую Службу? — Спросил капитан и тут же добавил: — С повышением в звании, разумеется.

Сержант на секунду задумался, но всё же покачал головой.

— Сожалею, капитан. Моё место в горах, рядом с моими солдатами.

Бойцы, вернувшиеся из допросной, переглянулись. В одинаковых серых шлемах и бронежилетах, они походили на братьев близнецов.

— Возвращайтесь в казарму, — приказал им Rock.

Когда бойцы покинули командный бункер, он продолжил:

— Вы знаете мои полномочия, сержант. Я мог бы просто отдать приказ, но я не хочу этого. В вашем лице я вижу не подчинённого, а союзника. Война идёт не только в горах, долинах и городах, война идёт в умах и душах людей. Нашим главным оружием является разум. Порой своевременно полученная информация может значить в бою больше, чем танковая дивизия. Вы достаточно проницательны и, работая в службе дознания, сможете внести существенно больший вклад в победу над Федерацией, нежели карабкаясь по горам с автоматом.

— В горах я сражаюсь с врагом на равных.

— Здесь мы тоже на равных. Один лазутчик может разведать планы многотысячной армии. Представьте, например, что сорвана крупная наступательная операция, тысячи бойцов погибнут, среди них будут и ваши друзья. Ни численный перевес, ни героизм бойцов не помогут, если информация запоздает.

— Почему вам нужен именно я? В гордейской армии достаточно проницательных сержантов, которые гораздо лучше меня знают традиции гор.

— Я не могу доверять солдатам регулярных войск Гордеи. Идёт гражданская война, у многих есть друзья по ту сторону. К тому же мне кажется, что эта дерзкая вылазка была предпринята ради связи с пособниками повстанцев на нашей базе, а вовсе нес целью координации действий мятежников зажатых в горах и войск Федерации в окружённом Бильсе. Точно мы сможем это выяснить, лишь допросив лазутчика. Мне нужен переводчик, и вы единственный, на кого я могу рассчитывать. Вы родились и выросли на Атлантиде, и разделяете ценности Альянса свободных миров. Вы прилетели на Гордею и вступили в ряды действующей армии, чтобы сражаться за свободу родины предков. У вас не может быть друзей за линией фронта.

— Но если я всё же откажусь? — White Dog чувствовал, что капитан что-то недоговаривает.

— Тогда ваши солдаты узнают, кем был ваш отец. — Капитан АСД наслаждался произведённым эффектом. — Не смотрите так на меня, мне всё известно. Ваш отец был правой рукой Заварди во времена мятежа в Солонетии двадцать лет назад. Когда мятеж провалился, он эмигрировал на Атлантиду, сменил имя и внешность. Это дело прошлое, главное, что он вырастил вас настоящим патриотом своей родины.

Из этой ловушки был только один выход.

— Я согласен, — с неохотой сказал сержант. — Я согласен, хоть это мне и не нравится.

— Тогда приступим. Жду вас через полчаса в комнате для допросов.

***

Капитан бегло просмотрел рапорт медицинской службы: "…Многочисленные ссадины на лице, спине, животе … Коленный рефлекс — в норме. Реакция зрачка на свет — в норме…". Результаты анализа крови будут готовы лишь через два часа.

Rock посмотрел на лазутчика, прикованного к допросному креслу. Медики немного привели его в порядок: стёрли кровь, переодели. Мятежник с беззаботным видом смотрел в потолок.

Вошёл сержант White Dog, без брони он выглядел не так внушительно.

— Вы вовремя, сержант. Сыворотка правды как раз начинает действовать. Спросите у него, где находится лагерь мятежников.

Сержант перевёл. Лазутчик посмотрел на сержанта, на капитана и вновь уставился в потолок.

— Скажите, что если он и дальше будет молчать, ему будет больно, очень-очень больно.

Сержант перевёл. Юноша не отреагировал. White Dog добавил что-то от себя. Юноша односложно ответил.

— Говорить он может, — прокомментировал сержант.

— Значит, всё расскажет…

Капитан поставил на стол небольшой кейс и открыл его. Внутри находились тонкие серебряные спицы.

— Снимите с него рубашку, — сказал капитан, раскладывая спицы и иглы разной формы и длины.

Спицы с тонким звоном ложились на металлическую поверхность стола. Лазутчик с любопытством следил за приготовлениями.

— Переведите, что если он не будет отвечать на вопросы, я стану вонзать иглы в нервные узлы на его теле до тех пор, пока он не расскажет, с кем выходил на связь и с какой целью.

Сержант перевёл. Лазутчик посмотрел на капитана АСД, в его взгляде не было страха, не было и характерного для самоуверенного горного народа вызова. Капитан понял, что мятежник не боится боли.

— Он просто не знает настоящей боли, — прошептал Rock и, выбрав на плече юноши определённое место, недалеко от небольшой наколки вонзил туда спицу.

Лазутчик не издал ни звука, но на лице его выступил пот. По игле тонкой струйкой потекла кровь.

— Напомните ему, о чём он должен рассказать, чтобы боль прекратилась, — сказал капитан, доставая следующую спицу.

Сержант повторил требование. Сначала он говорил жёстко, затем что-то добавил уже мягче, явно от себя. Юноша ответил.

— Что он сказал? — капитан примеривался к следующей точке.

— Я попросил его пожалеть себя, ведь он так молод. Он говорит, что не стоит о нём беспокоиться, и что ему не больно.

"Не нравится мне всё это, — подумал капитан. — Сыворотка правды на него не действует, боли он не чувствует. Возможно, он накачан наркотиками или спецпрепаратами. Поторопились бы медики с анализами крови".

Rock медленно ввёл иглу в шею лазутчика. Тот сжал зубы, напрягся, но стерпел. Как и после третьей иглы, и после четвёртой…

***

Примерно через час у капитана кончились иглы. Юноша по-прежнему находился в сознании и молчал.

— Теперь подадим напряжение на иглы, — устало и немного равнодушно сказал Rock. Он уже сомневался в успехе допроса, но чувствовал, что нужно спешить.

— Он ничего не скажет, капитан. Он молод и полон идеалов. Он готов к боли, готов к смерти. Свобода Гордеи для него дороже собственной жизни.

— Такой боли не может выдержать никто.

— Тогда он умрёт.

— Мы должны попытаться это сделать. Я чувствую, что времени у нас мало. Он шёл на слишком большой риск, выходя на связь вблизи от нашей базы. Риск должен быть чем-то оправдан. Мне плевать умрёт он в итоге или нет. Я должен рискнуть и попытаться расколоть его.

— Мне начинает казаться, что вам просто нравится наблюдать за его мучениями, оправдывая это идеалами Победы и Свободы. Но что вы знаете о народе Гордеи и его понимании свободы? Альянс проповедует иные ценности. Свобода для вас есть личная свобода гражданина при безусловном подчинении каждой планеты центру Альянса. Мятежники хотят свободы во всём.

— Абсолютной свободы не бывает. К чему привела революция в Солонетии? Спросите у своего отца, если он ещё жив. Жители горной провинции, получив независимость и свободу, принялись истреблять друг друга. Кровопролитие остановила только регулярная армия. Хорошо, что Федерация была тогда слишком слаба, чтобы вмешаться. Сейчас ситуация другая. Нельзя получить свободу в галактике, где два центра силы. Ни одна планета не сможет защитить себя без посторонней помощи. Только Альянс может защитить Гордею от войск Федерации. Если мы не захватим эту планету, она достанется врагу.

— Гордее не нужна такая свобода.

— Не отвлекайтесь, сержант, включайте ток, я уже подключил электроды к нужным иглам.

— На какую мощность включать?

— Для начала две единицы, затем три и так до пяти. Большего никто не выдерживал.

— Многих вы здесь замучили?

— Это не имеет отношения к делу. Включайте ток, чёрт возьми!

White Dog повернул рубильник. Лазутчик издал тихий стон и затрясся.

— Три единицы, — скомандовал Rock.

Юноша начал что-то очень быстро и неразборчиво говорить.

— Четыре единицы.

— Он говорит: "Мама, я не хочу умирать".

— Мне плевать, что говорит этот мятежник, врубай пять единиц.

Сержант повиновался. Лазутчик дёрнулся и перестал бормотать, только тихо и монотонно повторял одно слово, словно молился, всё тише и тише.

Сержант посмотрел на часы и сказал:

— Пора.

— Что значит пора? — Не понял капитан.

— Пора прекращать всё это.

White Dog повернул рубильник до упора. Лазутчик ещё раз дёрнулся и затих.

— Ну вот, теперь он без сознания, что ты наделал?

— Я освободил его. Его личность распалась ещё на четвёрке, а теперь и память стёрта элетроразрядом.

— Я не понимаю о чём ты, — сказал Rock, надвигаясь на сержанта.

— Стойте, где стоите, капитан.

White Dog отступил на шаг и достал небольшой пистолет.

— Как ты пронёс сюда оружие?

— Оно пластиковое. Стреляет дротиками с транквилизатором. Один парализует, два — убивают человека, три — бегемота. Мне будет противно убивать вас, так что стойте. Вы всё равно проиграли. От него вы ничего не узнаете, хоть это уже и не важно.

— Так это ты предатель?

— Нет. Вы были правы, когда говорили, что я не связан с мятежниками. Я сам по себе. Я люблю свою страну и больше не желаю её видеть в Альянсе. В этом меня убедили вы — садист, замучивший здесь десятки моих братьев.

— Но почему?

— Вы проиграли войну за мою душу, капитан. Проиграли в тот момент, когда приказали включить ток, не приказав повторить ваши требования.

— Я не хотел его убивать, это сделал ты.

— Я лишь освободил его душу. Если конечно у роботов-андроидов есть душа.

— Что ты несёшь? И у нас и в Федерации запрещено производить био-андроидов неотличимых от человека.

— Везде, кроме Гордеи. Вижу, вы не осведомлены, капитан.

— Но с чего ты взял, что это робот?

— Подозрения появились ещё в горах, когда он не сопротивлялся, ведь это запрет для роботов. Но окончательно я убедился, лишь заметив татуировку на его плече.

— Там какие-то иероглифы…

— Вы не узнаёте гордейский? Это код серии. Модель довольно старая, примерно времён мятежа в Солонетии…

Rock медленно отступил на пол шага в сторону. Сержант White Dog, заметил его движение и угрожающе поднял пистолет, целясь в лицо капитана.

— А знаете, что он говорил в последний момент? — спросил сержант, и сам же ответил: — "Системный сбой". Личность андроида была стёрта.

— Что ты намерен делать дальше?

— Подождать повстанцев и …

Внезапный толчок сотряс бункер. White Dog устоял на ногах, но отвёл пистолет в сторону. Капитан бросился на него. Мощным ударом он выбил оружие из рук сержанта, схватил его и ударил спиной о стену. Тот ответил ударом колена в живот. Rock сложился, но тут же вновь перешёл в атаку. White Dog увернулся от захвата, перекатился по полу и попытался достать пистолет. Капитан опередил его, отбросил ногой пистолет и ударил сержанта в бок, затем ещё и ещё. Он бил, пока White Dog не перестал сопротивляться. Наверху снова что-то взорвалось.

Rock подобрал пистолет и сказал:

— Теперь рассказывай, что там творится, мятежник.

— Я не мятежник, я сам по себе…

— Не отпирайся, — капитан ещё раз ударил его. — Ты ведь знал время атаки.

— Именно вы навели меня на мысль, о том, что готовится атака на эту базу. Лазутчик должен был сообщить войскам Федерации, что атака повстанцев началась. Его в любом случае должны были схватить, но никто не выдержит пытки лучше робота-андроида. Он не выдал бы своих, это причинило бы вред человеку, что запрещено всем роботам. Я же просто прикинул, сколько понадобится передовым отрядам горцев, чтобы добраться сюда из дальнего конца Северного ущелья. И вот они здесь.

— Сейчас я убью тебя и вступлю в бой. А если доберусь до рации, этот трюк с роботом больше не пройдёт.

Капитан Rock нажал на спуск.

— Что это? — удивлённо проговорил он, роняя пистолет.

Капитан АСД посмотрел на свою ладонь и рухнул на пол.

— Пистолет с сюрпризом. Если не зажат предохранитель, он вводит транквилизатор в ладонь стреляющего. — White Dog попробовал приподнялся на локти, но закашлялся и снова лёг на пол. Из уголка рта выкатилась капля крови, видимо, сломаны рёбра.

Где-то за дверью ухнул взрыв. Часто затрещал автомат. Бой шёл уже в коридорах бункера.

— Скоро сюда придут мятежники, капитан. Думаю, они найдут, о чём с вами поговорить.

— Нет, — прохрипел Rock. Он собрал все силы, и, преодолевая сопротивление деревенеющих мышц, дотянулся до пистолета. Пальцы не слушались, но ему не нужно было включать предохранитель или целиться. Капитан сжал рукоять и потянул спусковой крючок, выпуская в ладонь вторую дозу транквилизатора.