Праведник

— Где твой братец? — в окно заглядывало отвратительное лицо. Хотя Флетчу приходилось видеть его довольно часто, лицо всякий раз заставляло ужасаться. И вовсе не оттого, насколько похожим на гориллу может быть человек, а оттого, что эти гориллообразные и есть хозяева Хейдена. Флетч замечал, как они ходят: уверенно расправленные плечи, высоко поднятая голова, неспешный шаг. Ничто на улицах не станет для них причиной беспокойства, никто не заставит их ускорить шаг, даже крики о помощи, никто не посмеет игриво посмотреть на их девушек.

— Не знаю, он ушёл с утра, — Флетч оценил свой голос. Заискивающий. Словно ему чего-нибудь надо от полугоблина (так он втайне называл всех дружков брата), словно он хотел казаться своим в доску, а не каким-нибудь "папенькиным сынком". — Брат редко появляется до полуночи, ты знаешь…

"Надо было ещё вставить бранное словцо", — поздно спохватился Флетч, для которого употребление ругательств не являлось обязательной частью повседневной речи.

— Появится, передай, что я его жду, — зловеще прохрипел полугоблин, потом закашлял и трясущимися руками закурил. — Всё понял?

Флетч не нашёл ничего лучше и естественнее, чем просто кивнуть. Парень протянул к нему руку через окно для пожатия.

— Не забудь, — сказал он напоследок.

Флетч тяжело вздохнул, заметив, как фигура нежданного гостя скрылась за поворотом. Хорошо, что на свете есть брат. Пускай Шкип и был настоящей головной болью для отца, служителя одного из соборов в Нарсенде, был самым эгоистичным человеком на свете, был отвратительным и не дающим спокойно жить братом, но именно благодаря ему Флетч имел право хоть изредка выглядывать на улицы, спокойно прогуляться по набережной, потолкаться на рынке, не боясь за свою хрупкую жизнь.

Только походка его отличалась от того, как прогуливались по Нарсенду друзья Шкипа. Флетч обычно шёл, глядя под ноги или просто отводил глаза от чересчур любопытных персон. Шаги всегда чрезмерно широкие и частые, спина согнута, словно он всем телом пытается съёжиться и стать незаметным, стать призрачной тенью.

— Сынок, ты до сих пор читаешь? — отец буквально ворвался в комнату. Как же он не заметил его через окно? Флетч оторвался от своих мечтаний и со вздохом закрыл книгу, будто устал за весь день от непрерывного чтения поучений святого Гренгиса Салльена.

— Я принёс тебе ещё необходимые книги, — священник выложил на стол кучу фолиантов. — Храни их лучше жизни, ибо вряд ли за свою жизнь ты создашь нечто более достойное.

Флетча всегда поражало отношение отца к собственным чадам. Дети являлись частью материального мира, плодом плотской любви женщины, о которой отец редко вспоминал.

— Обязательно, — буркнул Флетч. — Шкип снова пропал.

Ему не хотелось ябедничать. Просто нечего было рассказать отцу.

— Скоро я вообще перестану кормить гадкого мальчишку. Пусть ищет пропитания у своих барышень, или у друзей, — священник разливал молоко по кружкам. — Скорее присаживайся, мне надо бежать обратно.

Они перекусили хлебом и сыром, отец рассказал, какие вопросы может задать настоятель при личной встрече. Флетч слушал внимательно. Его очень волновала предстоящая беседа. Конечно, он прочёл уже много книг, но теперь начал понимать, что совершенно не помнит содержания тех, которые читал самыми первыми.

— Это из-за того, что голова у тебя вечно заполнена чепухой, — объяснил отец. — Больше читай, больше повторяй и меньше отвлекайся — всё получится.

"Если бы…" — Флетч наблюдал, как его отец убирает остатки трапезы в шкафчик. Сейчас он уйдёт, и придётся садиться за Салльена. А голова наполнена то беспричинной злобой на весь мир, то мечтою об Ринии, девушке, ежедневно проходящей мимо его окна. Это её появления он ждал с самого утра, а вместо неё в окно просунулась отвратительная физиономия Шкипова дружка. И теперь мысли Флетча заполнились тем, не прошла ли Риния мимо окна как раз в тот момент, когда полугоблин затмил своей рожей весь обзор.

"Что ж, Салььен, Салльен…" — Флетч раскрыл книгу, едва священник вышел из дома. Самому становиться служителем собора или жить в монастыре Флетчу не хотелось. Но что ещё оставалось? Завести хозяйство? Он и поле вскопать не мог. Точнее не умел, и не желал учиться. Пойти в городскую стражу? Смешно… С его-то физическими способностями и вечным страхом. Стать лекарем? Каждый день видеть больных людей, бороться со смертью, пока твоя до тебя не доберётся. Какая ж это жизнь?

Так что Флетч разрывался между двумя возможностями: как и отец служить в соборе или отправиться в монастырь. В первом случае не нравились обязанности, во втором — строгость жизни. Придётся слишком рано вставать, мало есть, совсем не пить…

Флетч вспомнил про выпивку и достал из тайника в стене припрятанную братом бутылку вина. Шкип всё равно забыл про него. Отец вернётся поздно, можно будет прикинуться спящим, если что…

Бутылка открыта, чаша полна — теперь можно и самого Салльена осилить. На лице Флетча засветилась улыбка.

Но книга никак не желала быть прочитанной. Мысли о монастыре не давали покоя. Нельзя будет жениться. А разве это грозит ему, даже будь он свободен от обязательств? Пока ни одна девушка и головы не повернула, когда он проходил мимо. Не говоря уж о Ринии. Флетч прожигал её насквозь глазами, а той хоть бы что. Словно и не чувствует на себе похотливого взгляда из окна.

Обычно после того, как Риния в очередной раз проносилась мимо его размеренной жизни, Флетч отходил от окна и принимался за чтение уже более серьёзно. Только хватало его терпения ненадолго. Откуда-то из-под кровати вдруг появлялись сборники старинных песен и легенд, и Флетч уносился куда-то во времена Первой эпохи. Его привлекали герои тех дней, ведущие войны с чудищами и богами. Вторая эпоха ему нравилась куда меньше. Третья совершенно не привлекала. А нынешнее начало четвёртой — внушало отвращение.

— Как ты смеешь лазить в моих тайниках?! — от неожиданности Флетч чуть не поперхнулся. Брат стоял в дверном проёме, упираясь левой рукой о косяк. Он казался весьма раздражённым.

— Ну… я… ты… думал я, забыл…— чуть слышно пролепетал Флетч. А кого, собственно, ему бояться? Неужели брата, которого знал с пелёнок?

— Позволь мне решать, в какое время мне вернуться к вещи из МОЕГО тайника, — Шкип слегка успокоился и подсел к Флетчу. — Давай, наливай.

У Флетча отлегло от сердца, и он плеснул брату вина в кружку. Хотя и не без задней мысли о том, что теперь вот пришлось делиться.

— К тебе тут приходил один… Сказал, что будет ждать тебя…

— Пусть ждёт, пока задницу не отсидит. Надо, так ещё раз придёт, — Шкип залпом осушил стакан. Флетчу стало неприятно от мысли, что полугоблин явится сюда снова и спросит… Он точно спросит. И не поверит, будто Шкип ответил именно так. Подумает, что Флетч попросту забыл передать.

"Почему меня это так волнует? — вдруг поймал себя на мысли Флетч. — Я же всех их ненавижу".

— У тебя новое пятно, — заметил он покраснение под правым ухом брата.

— Большое? — тревожно смущаясь, поинтересовался Шкип.

— Пока нет, но, думаю, скоро разрастётся, как и те, на спине, — спокойным голосом сообщил Флетч. — Надо сходить к лекарю. Обязательно, Шкип.

Флетч говорил то же самое, когда появились первые пятна. Шкип не пошёл.

— И не собираюсь, ты же знаешь, — Шкип опрокинул ещё стакан. Флетч, конечно, хотел дотянуть удовольствие на весь вечер, но теперь надо не отставать от брата, пока он не выпил всё сам. — Что мне скажет лекарь? Прости, Шкип, ты неизлечимо болен. А если я не хочу этого знать?!

— Надо попробовать вылечить, — безразличным голосом попробовал уговорить Флетч.

— А что сделает мне лекарь? — Шкип хлопнул ладонью по столу. Тарелки и стаканы подскочили. — Его старики умерли в тот же срок, что и все старики в Нарсенде. Почему он не спас их от старости? Потому что от неё нет лекарств. Есть лишь постоянная боль. Ты осознаёшь себя так близко к костлявой. А я не хочу этого знать!

— Но лекарства…

— Какие лекарства? Я до последней капли выжму жизнь, а не буду лежать на койке и пить травяные чаи! Они никого не спасли! Твой лекарь даже жену свою не сумел спасти! — Шкип не хотел нарочно попрекать знакомого лекаря, понимая, как ему было тяжело тогда. — Я здоров, слышишь? Меня просто укусило насекомое. Понял, ты? И больше ни слова!

Флетчу казалось, Шкип сейчас бросит в него стаканом. Но брат успокоился и прилёг на кровать. Флетч не знал, стоит или нет снова завязывать разговор. Не давала покоя книга Салльена, не продвинувшаяся за день и на десяток страниц. Флетч решил вернуться к чтению.

"Добрый муж должен милосердным быть и к друзьям, и к врагам своим. Не должен он забывать, что Эом учил прощать. Пускай друг твой грешен, покажи ему образец истинного благочестия. Пускай враг твой…"

Где был Шкип всё утро? Чего от него хотел тот полугоблин? Они друзья или тот требует возвратить какой-нибудь долг? Что он мне сделает, если брат не явиться сегодня на встречу?

"…враг твой желает тебе зла, воздержись ты сам в мыслях и делах своих, дабы не породить новое зло, что питало бы тварей йолнировых".

А куда отнести Шкипа? Он тварь йолнирова? Пятна Шкипа достались ему в наказание за плотские грехи? А друзья его так точно твари. Ну не людьми же их всех называть. Йолнир, наверное, давно захватил мир, а мы продолжаем верить… Они все живут как скоты, никакой внутренней жизни!

"Добрый муж должен милосердным быть и к друзьям, и к врагам своим. Не должен он забывать…"

Сколько можно? Уже в пятый раз перечитываю одно и то же. Нет, сегодня явно выдался не день для чтения.

— Шкип? — нерешительно произнёс Флетч.

— У? — не открывая глаз, подал голос его брат.

— Чем ты сегодня занимался? — такие вопросы он всегда боялся задавать Шкипу, и желая, и не желая слушать рассказы о том мире, развратном и беззаботном, куда ему никогда не попасть, но и полном риска и опасностей, в какие ему попадать вовсе не хочется.

— Тот тип, что сегодня заходил, помнишь? Я с ребятами свалил его в мусорную кучу, надел на голову мешок и… В общем, мне приглянулась его девушка. Ну, ты и представить не можешь, какая сладкая…

Шкип ударился в описания. Флетч сначала покраснел, потом почувствовал возбуждение. Нет, не сейчас! Он подумает про эту девушку потом, когда все уйдут… Он накроется сверху одеялом…

— Да и она, в принципе, была не против. Короче, повеселились с ребятами на славу. После я проводил её до дома. Ну, понимаешь, шуры-муры. Да её папаша зачем-то дома сидел. Вышел, видишь ли, и начал строить из себя пугало огородное. Вот я и вернулся так рано. Ничего, вечером мы из этого пугала соломки малость повытаскиваем… — Шкип по-кошачьи улыбнулся.

"Как я всех их ненавижу", — одна мысль горела в мозгу Флетча.

— Будет у меня шёлковый. Да и ты сам, наверное, видел эту сладострастницу. Она здесь рядом почти живёт. Зовут вроде Линия или Лирия…

— Риния! — выкрикнул Флетч, приходя в ужас от дикой мысли про свою Ринию. Его Риния и полугоблин. Они ведь могли целоваться, он грубо хватал её за… Флетчу показалось, его сейчас стошнит. Хотелось кричать, схватить вилы и убить их всех! Потаскуха! Как она могла?!

— Или Риния. Да, по-моему, Риния. Так ты, значит, знаком с ней?

Риния и Шкип. Теперь они будут вместе. Разве он заслужил её? Разве он каждое утро ждал, когда она пройдёт мимо, надеясь получить хоть каплю внимания? Разве он мечтал о ней столько лет? Почему её заслужил Шкип?

"Подыхай скорее, грязный развратник, — злая мысль засела в голове Флетча, когда он прожигал глазами развалившегося на кровати Шкипа. — Хотя нет… Нельзя так думать. Нельзя желать зла. Но как простить?"

Шкип так и не открывал глаз, иначе он смог бы заметить неестественную бледность лица своего брата. И нервное подёргивание руки, держащей стакан.

И любопытный взгляд, изучающий комнату из окна.

Флетч вернулся в реальность. На него смотрела та же гнусная физиономия, что наверняка помешала ему лицезреть Ринию с утра. Ринию! Боль ударила в висок, едва он вспомнил… Неужели теперь он навсегда обречён на эти муки?

— Выйди сюда, — шёпотом произнёс Шкипов дружок и поманил Флетча указательным пальцем. Флетч в очередной раз отложил в сторону сочинения Салльена и пошёл к выходу. Ему совершенно не нравился такой поворот событий. Ну, поругался брат с одним типом, так зачем сюда вмешивать его?

Улица встретила его ароматом травы, свежей выпечки и далёким запахом краски. Конечно, ветер проникал и в дом через окно, но что сравнится с тем, когда ты всем телом ощущаешь свободу летнего дня? Как же хотелось, чтобы мир, наконец, его принял! Чтобы все радовались, приветливо махая или снимая шапки, когда Флетч проходил бы по улицам. Чтобы девушки игриво смеялись, а парни завистливо потирали лбы. Чтобы каждый знал: вот идёт Флетч, редкий ценитель древних сказаний, дни напролёт он проводит в странствиях по бескрайним просторам Хейдена вместе с величайшими героями прошлого, а теперь он решил навестить и наш скудный мир.

— Твой брат вернулся? — полугоблин писклявым голосом поставил Флетча на твёрдую землю. Наверняка тот не знал, кто там отдыхает на кровати: Шкип или отец. Соврать? А вдруг всё-таки знает и проверяет?

— Вернулся, — добродушно выпалил Флетч. — Он сейчас спит. Я сказал ему про тебя, он вроде собирался зайти вечером, но я не знаю…

— Ага, собирался он. Не чеши, — дружок Шкипа сплюнул на землю, прямо под окошко. Флетч поморщился. В голову пришло слово верблюд, которое он сейчас не выговорил бы ни за какие дорогие подарки. — Не говорил, что у него там было с моей?

— Говорил, — Флетчу хотелось вырвать себе язык. Зачем предавать брата? Зачем рассказывать то, что вовсе не обязательно знать полугоблину? Но ведь тот ждал ответа. Он думает, Флетч нормальный парень, свой человек. Свои люди не должны ничего скрывать. — Он проводил её до дома, они начали целоваться, — на этом месте рассказа Флетч вымученно хмыкнул, — потом вышел её папаша. В общем, Шкип хочет сегодня с ним разобраться.

"Они тоже меня предали. И Шкип, и Риния. И весь мир. Они все заодно", — сердце стучало так, словно Флетч совершил геройский поступок.

Лицо паренька, допрашивающего Флетча, стало похоже на помидор. Флетч испугался. Или полугоблин заметил идущего по улице Йолнира, или…

— Иди сюда, шлюха! — парень помчался к дому напротив, из-за угла которого как раз выходила Риния. Вот она! Именно в такой неудачный момент девушка решила пройти мимо их дома. Только мимо ли на сей раз? Не спешила ли она к Шкипу?

— Чего тебе надо? — взвизгнула она. — Отстань!

Даже сейчас Флетч пожалел Ринию. Ему было больно смотреть, как дружок Шкипа прижимает её к каменной стене. Ещё больнее стало видеть, как он лупит Ринию по щекам. Брызги слёз и капли крови размазываются по хорошенькому личику. Флетч совершенно забыл о причинённом ему зле и готов был даже простить её, когда парень схватил её за волосы и начал шептать какие-то слова.

Флетч уже хотел побежать к ней, чтобы попросить полугоблина перестать. Ноги не слушались. В голове стучало. Нет, сегодня, да и в ближайшие дни вернуться к чтению будет невозможно! Ноги стали совершенно ватными, едва парень достал из кармана маленький ножичек и приставил к лицу Ринии. Он и его убьёт! Или покалечит. Или запугает! Он же всё видел. Надо бежать! Скорее, пока его не догнали. Только ноги, словно во сне, отказывались подчиняться разуму. Закрытый потной ладонью рот девушки, нож и шевеление губ, смысл которого казался так ясен.

— А ну-ка отойди от неё, урод! — Шкип появился. Он стремглав пронёсся к дому, где его дружок измывался над Ринией. Парень отошёл от своей жертвы и развернулся к Шкипу, держа нож наготове.

"Шкипу нечего терять. Он же знает, ему недолго осталось", — придумал оправдание Флетч.

Удар. Нож выбит из рук, парень лежит на дороге, ртом глотает пыль.

"Давай, наподдай ему, чтобы он корчился от боли, чтобы он издох, эта скотина!" — Флетч хотел сам подбежать и пнуть полугоблина, но побоялся, что тот потом как-нибудь вспомнит его вмешательство в драку. Нет, лучше ничего не делать. Брат — это брат, пусть сам и решает свои проблемы.

Шкип успокоился, когда его дружок с заломленными за спину руками клятвенно пообещал оставить в покое Ринию. Потом он подошёл к девушке, помог ей встать и отвёл в дом. Флетч пошёл помогать вставать полугоблину, но тот лишь злобно зашипел, давая жуткие клятвы чёрной мести.

Пришлось отправляться в дом, где наверняка миловались Шкип и Риния. Но Флетч нашёл девушку лежащей под одеялом. Шкип готовил для неё травяной отвар. Заметив Флетча, он презрительно фыркнул.

— Подлец, предатель, трус, — после таких слов у Флетча всё внутри закипело. Их слышала Риния!

"Зато я не погряз в разврате, как ты! Я никого не бил. Я трачу своё время на познание законов Эома. Я…" — мысли пульсировали в голове. Но вместо всего этого он решился произнести только одно:

— Я никогда не грешу, в отличие от тебя, — Флетчу казалось, эта фраза отметёт все доводы Шкипа. Но тот лишь усмехнулся.

— А как можно грешить, если не живёшь? — он отнёс напиток Ринии и погладил её волосы. — Сегодня тебе был дан шанс. И ты себя прекрасно показал.

Флетч покраснел.

"Что он понимает? Он прожигает жизнь, а не мучается!" — Флетч всегда старался не воспринимать всерьёз слова людей, которых не уважал. Они не знают его жизни, а значит, они и не его поймут. Никогда.

Вечером пришёл отец. Безразлично посмотрел на девушку, безмятежно спящую в кровати, бросил взгляд на курящего у окна Шкипа и улыбнулся Флетчу, как раз оторвавшемуся от книги. Священник подошёл к младшему сыну, обнял его за плечи.

— Как прошёл день, Флетч?

— Всё в порядке. Постигаю мудрость Гренгиса Салльена, — пускай отец ничего не знает.

Священник прошёлся по дому, прибрал разбросанные вещи, быстро приготовил ужин.

— Изголодались без меня? Ты тоже с обеда ничего не ел? — заговорил он со Шкипом.

— Не помню, — бросил старший сын.

— А мы с Флетчем в обед хлебушек преломили, молока отпили. Голодный сидишь, да? Я тоже аки волк алчущий, — старик улыбнулся нелепой шутке. — А знаешь, чего я такой весёлый?

Священник обращался к Флетчу, нарезая овощи. Его сын уже убрал книгу под кровать и сел за стол, приготовившись ужинать. Мысли о прошедшем дне давно ушли, освободив место мечтам о вкусной пище.

— Я говорил с настоятелем по поводу твоего выбора. И он посоветовал мне следующее: недавно глава Ордена заходил к нему и просил послушников для обучения. Многие желают отправиться в Орден, но настоятель может и тебя порекомендовать… Только учти, нужна твёрдая воля…

Шкип расхохотался. Девушка проснулась и удивлённо взирала на собравшихся в комнате мужчин.

— Я согласен, отец. Согласен, — мечтательно проговорил Флетч. Какие возможности открывались! Он может карать неправедно живущих, его станут бояться враги! И на всё — защита могущественного Ордена.

— Я согласен.

Шкип вышел за дверь, чтобы побыть немного в одиночестве. Кажется, тяжёлые мысли сейчас переломят плечи, на которые они давили все эти годы. Ничего, надо лишь покурить… Надо только покурить…