Алмазный цветок

— Что теперь?

— Нажимаешь вот эту кнопку. Так, молодец, теперь штурвал на себя. Отлично! Идем полным ходом.

— Здорово. А если нам встретится айсберг? — милая блондиночка уставилась в обзорный экран, высматривая препятствия на пути бэнное.

— Ничего страшного, бортовой компьютер сообщит о нем заранее. Успокойся, капелька.

— Тебе хорошо говорить, "успокойся". Ты родился, наверное, со штурвалом в руках. А мне страшно, вдруг, сломаю, — девушка вцепилась в рукоятки так, что побелели костяшки пальцев, и с испугом взглянула на высокого горбоносого мужчину сидящего рядом.

— Не сломаешь, Оля. Эту штуку сломать очень сложно, — Ахтууп улыбнулся, — хотел бы я посмотреть на того, кто это сделает.

— Ну, вот на меня и посмотри.

Оба рассмеялись.

На обзорном экране бэнное пролетал призрачный мир, сотворенный лучами света, причудливой игрой водяных бликов и толщей соленой воды. На глубине около ста метров подводный мир казался удивительным и волшебным, словно вышедшим из детского сна. Небольшие стайки серебристых рыбок с недоумением смотрели вслед странному животному, прорезающему воду с небывалой скоростью. Невдомек водным обитателям, что мимо них плывет не живое создание, а совершенное творение человеческих рук.

— Ахтик, а если мы врежемся в большую стаю рыб?

— Да нет же. Компьютер бэнное передает сигнал, разгоняющий всех водных обитателей прямо по курсу на двести метров, — хозяин бэнное говорил это, роясь в холодильнике с напитками, — видишь, впереди нет никого. Только сбоку плавают рыбы.

— Да? А это что?

— Господи! — Ахтууп, глянул на экран, молниеносно перехватил штурвал из рук Ольги, и под невероятным углом, не сбросив скорости, повернул бэнное почти вертикально перед мордой синего кита.

Летающая тарелка вылетела из воды вверх метров на двести, подняв за собой шлейф брызг и огромного кита, который с испугу выпрыгнул из воды, как молодой дельфин. Тяжелая туша грузно плюхнулась обратно в океан, и волны со страхом отпрыгнули в стороны, давая ей место. Затем с шумом сомкнулись над гигантом, ударившись лбами друг о друга, и побежали в разные стороны, рассказывая рыбам и медузам о случившемся. Бэнное, тем временем, подчиняясь пилоту, выровняло курс горизонтально и пронеслось над капитанским мостиком круизного лайнера, оказавшегося так некстати здесь. Отдыхающие с открытыми ртами смотрели на НЛО, затем спохватились, и сотни фотоаппаратов, сотовых и видеокамер защелкали затворами вслед удаляющейся тарелке.

— Капелька, ну право, как ты умудрилась отключить сонар?!

— Я же сказала, что сломаю. А эти, туристы, они нас увидели?

— Да, я же не выставил режим "невидимка", — Ахтууп откинулся на спинку пилотского кресла, и отпил ледяной сок из бутылки, — тебе почти удалось меня напугать.

— Ты испугался кита?

— Нет. Я испугался за кита. Мы бы прошили его как… сталь медузу. Бедный кит…

Ольга с любопытством посмотрела на супруга:

— Тебе его жалко, да?

— А ты представь, что сквозь тебя пронеслось что-то, оставив приличных размеров дырку.

— Ладно. Давай не будем об этом. И включи свою "невидимку". Кстати, а как это получается, что такая большая тарелка становится невидимой?

— Объемная голограмма. Вот и все.

— А если бы нас обстреляли?

— Как ты думаешь, силовые поля, которые удерживают тонны воды над нашим городом можно прострелить из какого-нибудь оружия?

— А, и, правда. Я что-то не подумала об этом.

Ахтууп скосил на нее глаза и весело сказал:

— То-то я думаю, почему у вас на поверхности так много анекдотов про блондинок.

— Ах ты! — Ольга, шутя, ударила мужа кулаком в бок, — блондинка значит?! Я тебе покажу, вот подожди!

— А скажи мне, кто сочиняет эти анекдоты?

— Сами блондинки, с целью одурачивания мужского населения!

Ахтууп рассмеялся, покачал головой и серьезно добавил:

— Нам нужно торопиться, чтобы мне не опоздать на работу. Стыдно являться в офис, когда уже все сотрудники на местах.

—А твой помощник Хунак Кеель, он же всегда на полчаса раньше приходит.

— Я на него когда-то за это ругался. Но теперь привык. Вообще если б он не он, я не представляю, как бы работал.

— Я помню, как он тебя прикрывал когда "демон глубин" гулял по домам, — Ольга кивнула головой и совершенно без всякого перехода сменила тему разговора, — Слушай, а этот Альфред Шварц и Геннадий Ярков, к которым мы летали, тоже из Яшчилана? А что они делают на поверхности?

— Оля! — Ахтууп удивленно посмотрел на жену, — вопросы из тебя сыпятся, как икра из сельди на нересте. Хорошо, отвечаю по порядку. Шварц — яшчиланец. Его настоящее имя Яш Киин. Ярков — тоже яшчиланец, настоящее имя — Бен Вашактун. Несколько наших людей ведут бизнес на поверхности, продают жемчуг с наших плантаций, сбывают металлы и минералы, добываемые роботами под водой. А так же изредка закупают необходимые нам материалы, хотя мы практически ни в чем не нуждаемся. Вашактун как раз занимается ювелирным бизнесом, жемчужные ожерелья, коралловые украшения, перламутровые безделушки… Кто б мог подумать, что на этой ерунде можно сколотить миллионное состояние, — Ахтууп покачал головой и усмехнулся. — Я ему отвез образцы некоторых драгоценных камней, искусственно выращенных в лабораториях. Посмотрим, как их примут на поверхности. По химическому составу и свойствам они ничем не отличаются от естественных аналогов. Он заинтересовался крупным не ограненным алмазом. Сказал, что отдаст его одному известному в Европе мастеру, чтобы тот осмотрел кристалл и выявил микротрещины. Только там нет микротрещин, уже проверили в институте. В таком случае этот алмаз, скорее всего, продать будет невозможно, из-за его высокой стоимости и тогда мы будем выращивать более мелкие алмазы. Как ты уже поняла, некоторые наши граждане очень успешны на поверхности. Есть такие, которые научились зарабатывать деньги на бирже, и даже осели на суше, не собираясь возвращаться под воду. Яш Киин как раз из них. Он биржевой трейдер. Попал в затруднительное положение, потерял миллион долларов из-за разразившегося экономического кризиса. Хотя ему давно говорили, чтобы не занимался этим в одиночку, а вошел в ассоциацию наших маклеров. Пришлось съездить к нему и поддержать, чтобы не расклеился и знал, что друзья с ним.

— Подожди, а разве это входит в обязанности координатора по чрезвычайным ситуациям?

— Нет, конечно, но ему было приятно, что его приехал поддержать кто-то из "верхов". У нас всегда так делают, поддержка должна выглядеть весомо. А раз я собирался прокатиться на поверхность, то мне и поручили это дело. "По пути", так же как доставку кристаллов Вашактуну.

— Зато сын Яш Киина, как его звали? Акбаль? Так вот, он не выглядел расстроенным. Он, кажется, уверен, что сможет в короткий срок вернуть потерянные деньги.

— Оптимизм — одно из лучших качеств молодости, капелька. Возможно, Акбаль Киину удастся осуществить свои мечты.

 

* * *

Ахтууп медленно расхаживал по кабинету, ожидая своего помощника — Хунак Кееля, который почему-то не явился вовремя на работу. Ожидание становилось нестерпимым, координатор Совета по чрезвычайным ситуациям начал проявлять признаки беспокойства: резко останавливался, разворачивался, подходил к столу, садился в кресло, затем снова вставал, шел к окну, или, напротив, к дверям. Уже полчаса он метался по кабинету, как пойманная в банку ставрида, а помощник не появлялся.

— Да куда же он делся, в конце концов!

— Господин координатор, вам сообщение из департамента полиции, — несмело доложил электронный секретарь.

— Что там?

— Хунак Кеель задержан полицией по подозрению в краже ценного музейного экспоната.

— Что?!

— Извините, господин координатор, подробностей у меня нет.

— Бред беззубой мурены! — выдал координатор свое любимое ругательство, — передай в ангар, что я сейчас вылетаю.

— Хорошо, господин.

Через пятнадцать минут Ахтууп уже входил в департамент полиции. Након полиции — Кин-Кумху удостоил его чести и лично встретил в фойе.

— Уважаемый координатор, я приношу свои извинения…

— Послушайте, — прервал его Ахтууп, — что вы себе позволяете, акула вас побери?! Если вы арестовываете моих людей, то должны меня предупредить в первую очередь. А тут, что же получается? Я теряюсь в догадках по поводу отсутствия своих людей на работе и…

— Ахтууп, дорогой, — након полиции обнял его за плечи, — успокойтесь, я вас отлично понимаю. Но тут видите такое дело…

— Какое?! Мой помощник украл из музея какую-то побрякушку? Хунак Кеелю, что, по-вашему, заняться больше нечем?!

— Пойдемте, я вам все объясню.

— Да, очень хотел бы послушать, как вы будете объяснять этот абсурд.

Након полиции провел координатора по ЧС в голо-лабораторию. Здесь, усевшись в кресла, можно было спокойно поговорить. Робот принес горячее какао и пирожное, након, кивнув головой на поднос с едой, сказал:

— Угощайтесь, координатор, и послушайте обстоятельства дела.

Ахтууп взял себя в руки, отпил какао и принужденно ответил:

— Я вас внимательно слушаю.

— Вы посещаете музей истории Яшчилана?

Координатор кивнул головой в знак согласия.

— Так вот, вы, наверное, помните один любопытный экспонат — алмазный цветок? Этот уникальный кристалл был выращен в форме тюльпана двести лет назад в Институте физики группой ученых, во главе которых стоял Кааб Ицамна. Ныне покойный. Как вы знаете, этот кристалл обладает одной уникальной особенностью. Он способен предсказывать будущее на двенадцать часов вперед.

— Да я помню это, и то, что физики не могут объяснить данный феномен и говорят о способности кристалла улавливать и накапливать информацию, затем ее каким-то образом обрабатывать, и в этом повинна форма цветка, напоминающая ни что иное, как параболическую антенну. Из-за этических соображений, его не используют, и поместили в музей. И, на сколько мне известно, посетителям об этом не рассказывают.

— Именно. И вот ваш помощник украл этот кристалл. Встает вопрос: "Зачем?"

— У меня встает другой вопрос: "С какой стати?"

Након усмехнулся:

— Ахтууп, я знаю вашу дружбу с Хунак Кеелем и можете мне не рассказывать о двадцати годах совместной службы.

— А о том, как этот человек, рискуя собственной жизнью, спасал город от потоков лавы, когда в пяти километрах от нас началось извержение подводного вулкана, вам рассказать?

Након поднял руки:

— Ахтууп, прошу вас, не атакуйте меня. Факты против вашего помощника. Вот смотрите запись камер музея.

Координатор Совета по ЧС недовольно хмыкнул и откинулся в кресле:

— Показывайте уже, что там произошло.

Погас свет, и в проекционном пространстве голо-лаборатории возник зал музея, где экспонировался пропавший алмазный цветок. В зале не было ни одного посетителя. Судя по времени, которое показывали камеры, прошло пять минут после закрытия музея. Дверь, ведущая в зал со стороны коридора, распахнулась, и в помещение быстро вошел Хунак Кеель. Наклонился и принялся рассматривать пол, что-то ища. Он подошел к постаменту, на котором стоял цветок, обошел вокруг него. Потом распрямился, посмотрел по сторонам, провел рукой за цветком, постоял так некоторое время, любуясь удивительным кристаллом, проделал еще несколько непонятных пассов, будто старался проникнуть через защитные поля, несколько раз хмыкнул, затем с возгласом:

— А! Вот оно, — что-то поднял с пола и быстро покинул помещение.

Через двадцать минут после его ухода (которые проектор прокрутил за двадцать секунд) цветок на постаменте исчез.

— Позвольте! — Ахтууп ворвался в проекционное пространство, — након, вы, что хотите сказать, мой помощник обладает телекинезом?! Требую повторить запись!

Након полиции ничего не ответил, запись повторно пошла на проигрывание.

Ахтууп проследовал за голографическим Хунак Кеелем до цветка, обошел вокруг него, так же внимательно рассмотрел кристалл, как и его помощник. Затем увидел, как Хунак Кеель воскликнул, поднял с пола свое кольцо и ушел. Кооридинатор подошел к изображению цветка. Здесь в голограмме его нельзя было потрогать, но можно было провести сквозь него рукой. Там, в музее, экспонат был закрыт силовыми полями. Поэтому снять с постамента кристалл в действительности не представлялось возможным. Снова посмотрев на цветок, который, слегка дрогнув, исчез, Ахтууп воскликнул:

— Это фантастика, уважаемый Кин-Кумху.

— И я тоже самое говорю. Ваш помощник отрицает свою вину. Мы будем применять к нему более действенные методы допроса, если разрешит Совет Посвященных.

— Я не про своего помощника, а про то, что произошло в музее. Разве вы не увидели несколько странностей?

— Каких?

— Когда Хунак Кеель вошел в зал, цветка там уже не было! На постаменте стояла голографическая копия. Что и заметил мой помощник, проведя рукой за цветком. Вы видели, что ни он, ни его рука не отразились в гранях кристалла? А должны были! Это его удивило, но он отвлекся на свое кольцо, и вероятно, найдя его, забыл о странности цветка.

— Хм, уважаемый координатор, если бы ваш помощник Хунак Кеель не был у нас под стражей, я бы обвинил вас с ним в сговоре. Он говорит то же самое. Мы склонны считать, что он подменил цветок.

— Но на записи ничего подобного нет. И вы не имеете никакого права содержать его в заключении.

— Господин координатор, попробуйте трезво оценить ситуацию. Присядьте, пожалуйста.

Проекторы выключились, и голо-лаборатория приняла свой прежний вид. Ахтууп сел в кресло с гневным выражением лица, но ничего больше не сказал, как бы давая понять накону, что тот может рассказывать.

— Ваш помощник три дня подряд водил своего ребенка в музей истории. За это время они обошли все залы, посмотрели все экспонаты. Ребенку, похоже, в музее нравилось. Используя его как прикрытие, Хунак Кеель все три дня проводил его через зал с алмазным цветком. Хотя это совершенно не нужно, к выходу можно пройти другим путем. Вчера он специально обронил кольцо возле кристалла, долго водил ребенка по залам, и вышел из музея последним из посетителей. Уже сев в бэнное, он спохватился кольца. Обратился за помощью к смотрителю музея, и тот, сжалившись над ним, разрешил пойти поискать пропажу. Заметьте! Хунак Кеель не стал ходить по всем залам, а сразу прошел к алмазному цветку, где ловко подменил экспонат на голографическую копию, подобрал кольцо и ушел. Вот, посмотрите еще раз, как он это делает.

Снова включилась запись. Након комментировал происходящее:

— Хунак Кеель, скорее всего, использовал для проникновения через защитное поле личный щит. При совпадении частот это легко можно сделать. Видите, как он странно водит руками. Вот, момент! Он подменил цветок на голограмму.

Момент действительно был на это похож.

Ахтууп устало произнес:

— Вы хотя бы удосужились проверить, где изготовлена голографическая копия?

— Это частная копия, сделана на домашнем компьютере. Дальнейшая идентификация невозможна, так как копир был серийного производства. Кстати, устройство питания, на которое были подключены лазеры голограммы, очень хорошее. Его хватило бы на трое суток экспозиции без подзарядки. Не понятно, почему Хунак Кеель поставил его всего на двадцать минут.

— И тем ни менее, я требую разрешения на встречу с моим подчиненным.

— Хорошо, я не могу препятствовать вам, но сам провожу вас до камеры.

 

Трюмы как таковые отсутствовали в Яшчилане. Люди содержались под стражей только до суда на время следствия. Затем их либо признавали невиновными, либо изгоняли на поверхность без права возвращения.

Камеры для подследственных располагались в департаменте полиции на нижнем уровне. Именно туда и отправились Ахтууп и Кин-Кумху. Скоростной лифт доставил их на тюремный уровень, и молчаливый охранник проводил обоих до камеры.

— Господин након, дайте мне пять минут поговорить наедине с моим подчиненным.

— Хорошо, я буду в отсеке наблюдения. Все что вы скажете или сделаете, я увижу.

— Не переживайте. Я не собираюсь давать ему бластер, или план ваших казематов для побега.

Након улыбнулся:

— Вы всегда шутите?

Тот ничего не ответил и вошел в камеру к подозреваемому.

Хунак Кеель, увидев Ахтуупа, подскочил от радости:

— Ты пришел! Наконец-то. Эти барракуды решили, что я украл алмазный цветок.

Высокий и худой помощник выглядел очень комично в своем негодовании, он весь изогнулся как знак вопроса, развел руки в стороны и состроил самую несчастную в мире физиономию. Ахтууп похлопал его по плечу:

— Успокойся. Я попытаюсь разобраться в этом деле. Ответь на один вопрос, зачем ты водил руками вокруг экспоната?

— Я хотел удостовериться, что это не цветок, а голограмма. Она не отражала меня. И я даже попытался дотронуться до цветка, чтобы убедиться настоящий он или нет. Защитное поле меня, естественно, не пропустило.

— Почему ты сразу не сказал работникам музея?

— Когда я шел к выходу, я подумал, что музейные сотрудники специально заменили экспонат голограммой. Мало ли. Поэтому не стал ничего никому говорить. А утром меня сцапали. И наотрез оказываются верить, что я не причастен к краже.

— Ты три дня ходил в музей. Почему каждый раз проходил мимо цветка?

— Сын просил, — Хунак Кеель тепло улыбнулся, — и не из-за цветка. В этом зале стоит статуя изображающая борьбу Человека и Моря. Она очень нравится моему сыну. Да и мне тоже. Красивая скульптура.

— Ты рассказал об этом следователю?

— Естественно. Но они все посчитали отговорками.

Ахтууп покачал головой и обратился к охраннику:

— Будь мил, позови сюда господина накона.

Охранник отдал честь и вышел, но уже в дверях столкнулся с наконом. Кин-Кумху, отодвинул его в сторону и вошел в камеру, где сразу стало тесно из-за его толстого тела:

— Господин координатор, только не вздумайте говорить, что слова вашего помощника являются неопровержимым алиби.

— И в мыслях не было, господин након. Я только прошу освободить его под мои личные гарантии.

— Что?

Ахтууп улыбнулся:

— У Хунак Кееля есть неопровержимое алиби.

— Какое же?

— Будь у него кристалл, предсказывающий будущее, он не попался бы вам в руки.

В камере повисла пауза. Кин-Кумху шумно выдохнул:

— Ну, знаете, господин координатор! Мне вам даже ответить нечего. Забирайте своего друга. Даю вам две недели, и только посмейте мне сказать, что за этот срок не нашли истинного вора.

— Департамент по чрезвычайным ситуациям не занимается поиском уголовников, — Ахтууп изыскано поклонился, подхватил своего помощника под руку и вывел из камеры.

Грузный Ким-Кумху снова шумно вздохнул и, переваливаясь, вышел за ними в коридор:

— Господин координатор! Я все-таки попрошу вашей помощи в расследовании этого дела. Вы прошлый раз так быстро нашли пропавших жителей, вам понадобилось всего три дня, а мой департамент не мог этого сделать за полгода.

— Мне в тот раз просто повезло. Но, пожалуй, я подумаю над вашим делом. Если вы дадите мне записи музейных камер наблюдения за последние три дня. Всех камер.

Након расплылся в улыбке:

— Все что хотите, господин координатор!

 

* * *

— Я предполагаю, что кристалл был подменен трое суток назад, потому что блок питания рассчитан на семьдесят два часа, — Ахтууп вопросительно посмотрел на Хунак Кееля, — а, следовательно, нужно просмотреть записи за эти дни.

— Согласен. По-моему, достаточно пока просмотреть только записи зала с цветком.

— Давай.

Так как запись велась в реальном времени, то для того, чтобы отследить нечто странное или подозрительное, требовалось просмотреть запись так же в реальном времени. Но Ахтууп решил рискнуть: разбил запись на несколько частей и раздал наблюдателям департамента по ЧС для просмотра. Он был уверен, что его люди достаточно внимательны и заметят, кто же подменил алмазный цветок.

К концу рабочего дня наблюдатели сдали записи с отрицательным ответом. Но было замечено, что настоящий экспонат вообще на записях не присутствовал. Последние трое суток в музее стояла голографическая копия. Осталась не просмотренной только самая первая ночная запись.

Наступил вечер. Сотрудники департамента ЧС разошлись по домам, в здании кроме дежурных операторов и охранников никого не осталось. Ахтууп решил задержаться и лично просмотреть последнюю запись.

Хунак Кеель вошел в кабинет:

— Ты что, хочешь, чтобы вся слава досталась тебе? Давай вместе просмотрим, что там было.

— Меня смущает один факт, если подмена произошла ночью, то куда же смотрела охрана музея.

— Я прочитал протоколы допроса. Охрана утверждает, что ничего подозрительного не происходило. То же самое, призывая Ицамну в свидетели, заявляет служба безопасности, ответственная за работу камер наблюдения.

— Что ж, посмотрим, посмотрим. Идем в проекторную.

Запись начиналась с шести часов утра. Как только в проекторной возникла голографическая проекция музейного зала, Ахтууп и Хунак Кеель в голос воскликнули:

— Вот он, настоящий алмазный цветок!

Действительно, тонкая игра света на гранях настоящего кристалла не шла ни в какое сравнение с голографической копией. Свет играл и переливался радужными искрами на лепестках цветка, скользил зайчиками по тонкой ножке, дробился на тысячи цветных лучиков, рассыпаясь по волнистым краям листьев. Ахтууп решил ускорить просмотр, и вот, в районе половины девятого, то есть за час до открытия музея, настоящий цветок вдруг стал голограммой.

— Стоп. Ты видел это? Он будто потух, — Хунак Кеель непроизвольно схватил друга за руку.

— Видел. Так, давай прокрутим в реальном времени.

Запись пошла снова. Как по волшебству, настоящий кристалл, едва заметно дрогнув, превращался в голограмму.

— Что за ерунда? — оба вопросительно посмотрели друг на друга.

— Погоди, — Ахтууп потер переносицу, потом еще раз посмотрел на запись, — такого не может быть, следовательно, мы что-то упускаем из вида. Например, тот факт, что злоумышленник мог быть закрыт полями "невидимка", я как раз сегодня объяснял их действие Ольге.

— Тогда мы никогда не узнаем, кто это был.

— Узнаем. У нас есть записи наружных камер. Посмотрим, чье бэнное остановилось возле музея в столь ранний час.

Камеры наружного обзора никаких бэнное не показали.

— Акула его разорви, — выругался Хунак Кеель,— встал и прошелся по проекторной, — умный, бестия. Знал, что снаружи ведется наблюдение.

— Да, а, учитывая, что он заглядывает на двенадцать часов вперед, при помощи цветка… — Ахтууп помолчал немного, — да мы вообще его никогда не поймаем. Тогда пойдем другим путем. Далеко не у всех жителей Яшчилана есть личные щиты с режимом "невидимка".

— Ну да, круг подозреваемых сужается с пяти миллионов до десятков тысяч, — усмехнулся Хунак Кеель, — и как ты будешь его вычислять?

— Просмотрим записи камер близлежащих зданий. В квартале от музея истории, на восток, находится министерство культуры, на запад — музей голографии, близлежащие перекрестки так же под видео-наблюдением. Завтра затребуем у департамента полиции разрешение на просмотр этих записей.

— Ладно, тогда до завтра. Я сегодня еще раз прочитаю протокол осмотра места происшествия. К сожалению, у нас ничего другого нет, — Хунак Кеель устало зевнул, и, кивнув на прощание головой своему другу, пошел к выходу из кабинета.

Двери перед ним с легким шипением разъехались в стороны. Помощник остановился на пороге, повернулся к Ахтуупу и сказал:

— Ты сегодня поосторожнее на дорогах будь.

Увидев удивленный взгляд своего шефа, помощник пояснил:

— Целый день какое-то нехорошее предчувствие.

— Ну, как скажешь, — координатор пожал плечами смотря в след удаляющемуся Хунак Кеелю.

Потом посидел немного, о чем-то раздумывая. Складка залегла меж черных бровей и на лицо набежала тень, он потер горбинку на носу указательным пальцем, затем покачал головой, будто отрицая какую-то догадку, закравшуюся туда, и обратился к электронному секретарю:

— Запиши на завтра поездку в институт физики. Напомни после обеда.

— Хорошо, господин координатор.

Ахтууп встал из-за стола и постоял несколько мгновений, будто прислушиваясь к чему-то.

— Еще будут указания, господин координатор? — вежливо осведомился компьютер.

— Нет.

— Тогда, спокойной ночи.

— Спасибо.

Координатор вышел из кабинета, и камеры слежения повернулись ему вслед, будто компьютер провожал его взглядом.

"Хунак прав. Странное чувство, — думал Ахтууп идя по коридору к ангару с бэнное, — такое же у меня было, когда демон глубин шастал по домам горожан. Ох, не к добру это".

Он сел в бэнное, бортовой компьютер включил двигатель и все системы жизнеобеспечения.

— К старту готов, хозяин.

Штурвал выдвинулся из приборной панели, осветившейся голубыми огнями. Корпус аппарата чуть заметно дрожал от работы турбин, словно большое сердце билось внутри бэнное. Привычные звуки заведенной машины, запах нагретой стали, кожи сидений и чуть уловимый аромат духов Ольги, все еще витающий в салоне, немного успокоили Ахтуупа. Он взялся за штурвал, и бэнное легко поднявшись над полом, почти бесшумно выскользнуло в раскрывшиеся створки ангара.

Густая темнота глубоководной ночи простиралась над городом. Нигде не светился ни один фонарь. Все камеры слежения и компьютеры были переведены в режим ночного видения, и на обзорных экранах проплывал город в сине-зеленых тонах. Редкие бэнное бесшумными тенями скользили по улицам, держась вдоль силовых барьеров отчетливо видных на ночных экранах. Ахтууп повел свою машину ближе к середине дороги, отсюда легче перейти на резервную высоту, если случится надобность. Но ничего пока не происходило. Ночные гуляки спешили в клубы и бары, и никто не обращал внимания на машину Ахтуупа.

Когда он поравнялся с городским парком, то припарковал бэнное возле обочины и вышел подышать прохладным воздухом. Нагревшись за день, деревья отдавали ночной прохладе свой аромат. Терпкий запах лавра, пряный аромат каштанов и платанов, бодрящий запах арчевой хвои. Ахтууп вздохнул полной грудью и на мгновение расслабился. Но в этот момент из-за деревьев выскользнула едва различимая тень, и тонкий луч боевого лазера сверкнул по Ахтуупу. Его спасло только то, что он стоял в радиусе действия защитных полей бэнное. Злоумышленник видимо не знал, что Ахтууп всегда ездит с включенными защитными полями. Не раздумывая ни мгновения, координатор прыгнул назад в машину и увидел на обзорных экранах убегающего в глубь парка высокого худого человека. Координатор поднял бэнное над деревьями и полетел вслед нападавшему. Тот добежал до своей машины, сел в нее и на полной скорости метнулся прочь. Гонка продолжалась недолго, добравшись до внешних шлюзов города, злоумышленник скользнул в них и оказался по ту сторону силового барьера. Первым движением Ахтуупа было погнаться за ним. Но затем он передумал. Не было никакого сомнения, что нападавший и есть человек, укравший алмазный цветок. Он увидел в показанном ему цветком будущем, что Ахтууп остановится возле парка, и решил убрать того, кто способен выйти на след вора. Кто знает, что цветок напророчил ему по ту сторону городского купола?

Ахтууп повернул машину и отправился домой. Все это странно. Почему нападавший был столь уверен в успехе своего предприятия? Если он увидел в цветке, что покушение будет безрезультатным, то почему напал?

Ахтууп потряс головой и подумал, что судьба ему подкинула еще одну загадку, вместо того, чтобы дать хоть одну разгадку.

 

* * *

Утро принесло очередное разочарование, доставленные из департамента полиции записи, затребованные Ахтуупом, не содержали нужной информации. Хунак Кеель, заставший своего шефа на работе раньше обычного, удивленно спросил:

— А ты чего так рано? Выяснил что-нибудь?

— Ничего. Совсем ничего. Этот вор умен как кит, в отличие от нас. Он кстати вчера напал на меня, твое предчувствие не подвело.

Тощий открыл рот на мгновение, потом захлопнул его, и сделал так несколько раз, из-за чего стал похож на щуку, вытащенную на берег. Ахтууп в двух словах рассказал другу, как было дело.

— Что-то непонятное. Может быть, он просто хотел сделать тебе предупреждение, а вовсе не собирался убивать?

— Возможно. Я тоже решил так, когда уже долетел до дома.

— Я вот что подумал, — помощник присел на край стола, — из чисто логических соображений по поводу кражи. Злоумышленник включил режим "невидимка" и вошел в музей пока там были посетители. В зале с кристаллом он дождался утра, подменил экспонат на голограмму, при этом он предварительно узнал частоты защитных полей экспонатов музея, настроил свои щиты на эту же частоту, что не обошлось без компьютерных расчетов. Кроме того, для проникновения через щит нужно было синхронизировать не только частоту, но еще знать момент наименьшей интенсивности, чтобы войти в соприкосновение с полем. Затем спокойно дождался, когда двери откроют, и вышел, никем не замеченный. И мог пешочком прогуляться до своего дома, или бэнное стояло где-нибудь в радиусе трех-четырех кварталов. Так мы его никогда не найдем.

Ахтууп откинулся в кресле и окинул взглядом долговязую фигуру своего помощника:

— Скажи-ка мне, где можно узнать частоты защитных полей? Эта информация строго засекречена.

— Ну,— Хунак Кеель пожал угловатыми плечами, — например, зайти в режиме "невидимка" в отсек охраны и посмотреть, какую они на сегодня установили частоту.

— Угу… значит он проник в музей, зашел в отсек охраны, все подсмотрел. Настроил компьютер. Стоп! Он должен был в защитном костюме "чуэн-5-12", потому что другие костюмы не оснащены компьютером, только встроенными системами защиты и температурного контроля.

— И что?

— Да ничего. Так деталь. И маленький сюрприз для вора. В этих костюмах прошит индивидуальный номер с маяком. На тот случай, если его обладатель вдруг потеряется в океане, и мы могли бы его быстро отыскать. Думаю, не все об этом знают.

— Да, я об этом не знал. Почему? И что нам дает такой козырь?

— Не знал, потому что костюмы поступили всего неделю назад в эксплуатацию, и наш департамент был оснащен ими в первую очередь. А инструктаж проводился как раз тогда, когда ты сидел в тюряге. Так вот, в инструкции и техпаспорте на костюм об этом не указано, чтобы некоторые умники самовольно не вздумали отключить маяк. А раз у нас есть маяк, значит, есть его отпечаток на следящих сканнерах. Все что нам нужно, это просмотреть записи следящих сканнеров в музее.

— Ну и чего ждем? Я иду за записями?

— Зачем? Пусть полиция их сама нам пришлет. Сделай запрос.

 

Через полчаса, было получено сообщение из департамента полиции о том, что память следящих сканнеров стерта узконаправленным электромагнитным пучком. Приборы засекли электромагнитную активность, но установить источник не удалось. Это произошло около шести часов назад.

— Дьявол! — не удержался Ахтууп, — он использовал кристалл и узнал, что мы обратимся к записям сканнеров!

Хунак Кеель против обыкновения промолчал. Дождавшись, пока Ахтууп перестанет мерить шагами кабинет, помощник тихо сказал:

— Все бесполезно. Мы его не найдем.

— Еще чего? Ладно. Я поехал по делам, сегодня уже в офис не вернусь.

— Мне продолжать ломать голову?

— Ломай!

Ахтууп все еще взвинченный покинул офис, и вскоре его бэнное летело к институту физики. Комплекс задний академии был достаточно удален от шумного города, хоть и находился под одним куполом с Яшчиланом. Вокруг зданий росли пальмы, похожие на солдат шотландской гвардии в высоких меховых шапках. Эти лохматые часовые безмолвно стояли вдоль дороги, встречая прилетающие бэнное. В академии хорошо знали координатора Совета по ЧС, так как многие проблемы решались научным путем, и новейшие разработки большей частью были направлены на физическую безопасность подводного города.

Бэнное приземлилось в тихом внутреннем дворике, и Ахтууп без приглашения вошел под высокие своды института. Электронный вахтер, распознав личность вошедшего, без проволочек пропустил его в здание. Након института — приятный человек средних лет с сединой на висках — удивленно поднял глаза на вошедшего к нему в кабинет Ахтуупа:

— Добрых дел, господин координатор. Присаживайтесь. Чем обязаны?

— И вам добрых дел. Вы слышали о пропаже алмазного цветка из музея истории?

— Конечно. Полиция побывала у нас в тот же день. Есть какие-то новости о кристалле?

— Нет, к сожалению, никаких. Но я пришел к вам, что бы узнать кое-какие детали, касающиеся цветка.

— Вам дать доступ к файлам?

— Нет, я лучше у вас поспрашиваю, — Ахтууп улыбнулся, — господин након, скажите, почему кристалл, который может предсказывать будущее, пусть не такое уж далекое, оказался в музее, вместо того, чтобы быть на службе, скажем у нашего департамента?

— Алмазный цветок не предсказывает будущего. Он показывает развитие контактирующей с ним системы по пути уменьшения прироста энтропии в ближайшей точке бифуркации. Выражаясь более понятным языком, кристалл способен рассчитать наиболее вероятное будущее, но не обязательно то, которое наступит.

— Хм. Следовательно, флуктуации могут изменить картину, предсказанную цветком. Например, нелогичные поступки, непредсказуемые действия, вмешательство постороннего фактора, присутствие которого изначально в системе не было.

— Да, господин координатор. Именно поэтому цветок пылится в музее. Его предсказания совпадают с реальностью всего в тридцати процентах случаев. Так как цветок делает расчет на основе данных уже известных человеку, который запрашивает у него расчет на будущее.

— Послушайте, а как он делает это?

— Понятия не имею, — након развел руки в стороны, — ни одна научная гипотеза не смогла объяснить этого феномена. Несколько десятков ученых посвятили свою жизнь изучению кристалла, но так и не выяснили механизма предсказания.

— Вы не представляете, как помогли мне, господин након! — глаза Ахтуупа радостно заблестели, — не буду вас отвлекать, ибо вы дали мне шанс вернуть цветок в музей.

Након вежливо улыбнулся, хотя по его лицу было видно, что он не разделяет энтузиазма своего гостя:

— Всегда готовы помочь, господин координатор.

Ахтууп откланялся и покинул институт. Оттуда он направился в департамент полиции, заранее предупредив по внутренней связи Кин-Кумху. Након полиции ждал его с нетерпением:

— Ну что у вас?

— Дорогой, након, вы меня премного обяжете, если сумеете уговорить, принудить, заставить или еще каким-то образом убедить любую голографическую студию создать точную копию алмазного цветка до завтрашнего утра, а точнее до восьми часов. Желательно со всеми дисперсными и преломляющими эффектами.

Након удивленно поднял левую бровь:

— Да? Точную копию? Что ж, это не так сложно как вы думаете. Все ж таки мы — силовая структура. И нам не принято отказывать.

— Вот тогда прямо сейчас и приступайте к осуществлению моей просьбы. А мне пора.

— Не скажете куда?

— Это уже не имеет отношения к краже, — махнул рукой Ахтууп и покинул департамент полиции, оставив Кин-Кумху в легком недоумении.

Вечер у координатора выдался насыщенный. Он умудрился побывать в агентстве новостей, в музее истории, и даже заехал в голографическую студию, которую ему указал Кин-Кумху для того, чтобы посмотреть, как там идет работа над копией.

 

***

Ольга вошла в столовую, когда Ахтууп уже позавтракал. Она обняла мужа за плечи и на ухо ему сказала:

— С добрым утром, дорогой.

Ахтууп улыбнулся и поцеловал ее в щеку:

— Капелька, ты сегодня так рано. Неужели выспалась?

— Выспалась. И мне всю ночь снился твой алмазный цветок.

— Да ты что? Неужели я так тебе надоел разговором о нем?

— Да ты же ходишь сам не свой. Кстати, давай я включу новости? Вдруг, его уже нашли. Дельфин, эй!

В воздухе возник фантомный дельфин, вильнул хвостом и вежливо спросил:

— Чего желаете, хозяйка?

— Давай новости!

На стене развернулся экран головизора, и диктор утренних новостей — чрезвычайно красивая черноглазая девушка — приятным голосом рассказывала о том, что сегодня в экспозиции музея истории будет показываться новый алмазный цветок вместо того, которой украли воры.

На экране появился сияющий во всем бриллиантовом великолепии кристаллический цветок. Ахтууп восхищенно прошептал:

— Вот это шедевр. Глаз не отведешь!

Ольга склонилась к уху мужа и тихо проворковала:

— Это серьезно один большой бриллиант?

— Да. Представь себе.

Диктор тем временем продолжала:

— Для жителей Яшчилана будет сенсационной новостью тот факт, что кристалл способен предсказывать будущее. Предыдущий экспонат делал это с погрешностью в семьдесят процентов. Но ученым из института физики удалось создать кристалл, который предсказывает будущее с абсолютной и непогрешимой точностью. Сотрудники музея ждут вас сегодня на открытие экспозиции.

— Дорогой, можно я схожу посмотреть на это чудо.

— Конечно, — Ахтууп улыбнулся и встал из-за стола, — Дельфин, дай-ка сводку новостей с поверхности.

Дельфин удивленно вильнул хвостом, открыл рот, чтобы сострить хозяину, не переносящему новости с поверхности, но передумал, и сказал:

— Самая потрясающая новость часа: "Курс доллара упал на десять пунктов, в то время как финансовые аналитики предрекали ему рост".

— А что они предрекают на завтра?

— Падение курса доллара будет продолжаться.

— Какой у них там бардак, все-таки, — Ахтууп пожал плечами.

 

Хунак Кеель встретил своего шефа с непередаваемым выражением лица:

— Ты слышал утренние новости?

— Конечно, ты удивлен?

— Еще бы. Мы еще тот кристалл не нашли, а они новый выставляют напоказ. Вдруг его тоже украдут?

— Я почти уверен, что не украдут, — совершенно серьезно заявил координатор, потом рассмеялся.

Тощий уставился на шефа, ничего не понимая:

— Чему ты радуешься?

— Да так, утро хорошее.

Координатор целый день был в отличном расположении духа, кроме того, когда Кин-Кумху связался по голографическому каналу с Ахтуупом и спросил, что тот собирается делать и не нужно ли выставить пикеты возле музея, координатор беспечно ответил:

— Да зачем, господин након? Я заказал эту копию специально для того, чтобы успокоить жителей Яшчилана и вернуть в музей красивый экспонат. Только и всего.

— А настоящий алмазный цветок? — након выглядел сбитым с толку.

— Найдем, не переживайте, но возможно не так скоро, как вы ожидаете.

Вечером Ахтууп явился в департамент полиции, и, посовещавшись о чем-то с Кин-Кумху, уехал домой. Ольга обрадовалась, что ее благоверный супруг сегодня приехал вовремя, и заказала кухонному компьютеру роскошный ужин. Веселое расположение духа не покидало Ахтуупа, он шутил весь вечер и даже предложил Ольге прокатиться на поверхность, чтобы полюбоваться ночным небом.

Весь следующий день прошел как обычно. Казалось, Ахтууп забыл о пропавшем музейном экспонате, вместо этого, он целый день переговаривался с кем-то на поверхности и следил за новостями оттуда. Среди полуденных новостей упоминалось падение Боинга в джунгли Африки и рост курса доллара на несколько пунктов. К вечеру доллар поднялся до наивысшей отметки за последний месяц, а самой сенсационной новостью явилось сообщение о том, что в Сибири нашли алмаз весом в 500 карат и его огранили мастера фирмы "Кинг Даймонд Каттерс". Владелец алмаза, некий Геннадий Ярков, передает бриллиант в алмазный фонд России, и говорит, что у него есть еще крупные алмазы. Ахтууп увидев это, сорвался с места и помчался в департамент полиции, оставив Хунак Кееля вместо себя.

На следующий день утренние новости рассказывали завороженным слушателям о том, как ночью был пойман похититель алмазного цветка, которым оказался потерпевший крах биржевой трейдер с поверхности — Яш Киин.

Цветок был возвращен в музей, и все желающие могли теперь не только полюбоваться на удивительное творение науки, но еще и попробовать заглянуть в свое будущее.

Дома у Ахтуупа состоялась небольшая вечеринка, на которой присутствовали, кроме хозяев, након полиции Кин-Кумху и помощник координатора — Хунак Кеель.

Попивая по такому случаю крепкое красное вино, након полиции, откинувшись в удобном кресле, спросил:

— Ахтууп, дорогой, объясните, как вы заставили вора прийти на место преступления? Он же должен был увидеть все это в цветке.

— Как только я узнал, что украден алмазный цветок, сразу подумал, что он может понадобиться только тому, чья профессия зависит от точного предсказания неких событий. Так как продать этот цветок невозможно. Его вес в каратах составляет нереальную цифру — 10426 карат. Ни один человек в мире не сможет его купить. А разбивать и продавать частями — совсем не умно. Проще обокрасть соседний зал в музее истории, где выставлены золотые украшения правителей прошлых эпох. Сопоставив кражу и крах Яш Киина я почти сразу подумал, что либо он, либо его сын, причастны к краже. Конечно сначала я не знал, как можно это доказать, но когда в институте физики мне сказали, что цветок не способен предсказать нелогичные действия, у меня сразу же созрел план. Я связался с ассоциацией наших маклеров на поверхности и спросил можно ли в принудительном порядке заставить курс валют падать или наоборот расти. Они ответили, что в принципе для целой ассоциации, называемой "конгломератом" это не составит труда. К тому же на подобного рода операциях "конгломерат" наживает неплохие деньги. Ну и к общей выгоде, я попросил их спровоцировать нелогичное падение курса или наоборот его подъем. Что они и сделали. Вчера доллар упал на рекордно низкий уровень. А Яш Киин делал ставки на рост, который предрекли аналитики, ибо это было логично из ситуации, складывающейся на валютном рынке. И проиграл. А ведь до этого, он четыре дня правильно делал ставки при помощи цветка. Он пришел в замешательство, что случилось с его цветком-оракулом? А тут в наших новостях передали сообщение, что цветок не предсказывает будущее, а делает приблизительный расчет. Зато в музее появился другой кристалл, который дает абсолютно точные предсказания. Уж не знаю, сверялся ли Яш Киин с предсказаниями своего кристалла, но тот точно не мог ему показать ни стремительный рост курса доллара, ни такой глупости, как создание голографической копии алмазного цветка. Проиграв на небывалом росте валюты (а Яш Киин, согласно логике никак не мог поставить на такой бешенный рост), наш трейдер пошел воровать новый кристалл, чтобы при его помощи выровнять свое финансовое положение. А в музее его ждал наши полицейские с сенсорами, фиксирующими сигнал маяка костюма "чуэн-5-12". И режим "невидимка" вору не помог на этот раз. Вот и все, дорогие друзья.