Возвращение

— Сара! Сара, там шаттл! — Женя влетел в жилой модуль, на бегу хватая с полок дыхательные желуди. Его длинные светлые волосы растрепались, а заостренное лицо покраснело от бега и волнения.

Бугристое полосатое яйцо, которое худощавая женщина чистила для девочки лет пяти, выпало из ее рук и поскакало по полу.

— Не может быть, — замерла Сара. — На Таури?

Женя уже выскочил наружу.

— Мира, бежим, — выдохнула она, хватая ребенка за руку, и они бросились следом.

Посадочный шаттл садился совсем рядом. Он с шипением опустился на пурпурную траву, дрогнул и выплюнул металлический язык трапа.

В проеме показалась фигура в скафандре и с излучателем в руке. Человек направил ствол на Женю и медленно начал спускаться.

— Мы безоружны! — крикнул Женя и развел в стороны руки. Сара спрятала девочку за спину. — Вы понимаете наш язык?

— Понимаю, — раздался мужской голос из динамика скафандра. — Идентифицируйте себя.

— Наши, — выдохнула Сара. — Я Сара Истомина, это Евгений Горски. Наша дочь — Мира. Мы — выжившие с Рамзеса.

— Еще кто-то спасся? — уточнил астронавт.

— Никто, — Женя дёрнул плечом, словно отбрасывая липкое воспоминание. — Мы еле выбрались.

Мужчина замолчал, явно проверяя информацию в базе данных.

— Рамзес пропал шесть лет назад, — наконец сказал он. — Хотите сказать, вы все это время выживали в этой дыре? Еще и с ребенком?

— Сара — отличный биолог, — натянуто рассмеялся Женя. — А я инженер. Блестящее комбо для выживания.

Он медленно опустил руки и подал Саре знак сделать то же самое.

— Послушайте, — сказал он. — Атмосфера безопасна. Вы можете снять скафандр. Я дам вам фильтры, которые мы делаем из местных орехов, этого будет достаточно. Можно и без них, но тогда скоро может начать болеть голова.

— Спасибо, я дождусь данных с зонда, — сухо сказал мужчина, но убрал излучатель в зажим на бедре. — Я — Карим Бересфорд, капитан транспортного судна «Октавия».

Шлем скафандра щелкнул и раскрылся. Под ним оказался улыбчивый паренек лет двадцати пяти с непослушными черными волосами и ехидным прищуром глаз.

— Вы почти не изменились с последнего фото, — улыбнулся он. — Хорошо держитесь.

— Ты смешной, — пискнула девочка, прячася за матерью. — У тебя нос морщится.

— Ах, да, — рассмеялась Сара. — Мы с Женей уже привыкли к приторным запахам. Мира, дай все-таки гостю дыхательные фильтры, как у тебя.

Мира взяла у отца пару пористых шариков на веточке и робко протянула мужчине.

— А ты чего это не привыкшая? — улыбнулся Карим, присаживаясь на корточки. — Ладно, давай сюда эти вишенки.

— Дать что? — не поняла девочка.

— Ой, точно, ты же не пробовала, — Карим скривился, запихивая желуди в ноздри. — Скоро прилетишь на Землю и попробуешь. Очень вкусно!

— Пойдемте к нам, — предложила Сара. — Начнем собирать вещи.

Сара и Женя шли, наперебой рассказывая Кариму про аварию, про Таури, спрашивали о новостях с Земли.

— Я в этой дыре впервые, — признался Карим. — Транспортники редко залетают так далеко. Вспышка звезды заглушила навигационные маяки, и нас выбросило чуть в сторону. Зато мы зацепили ваш старый SOS.

— Я уже и забыл про него, — пробормотал Женя. — Никто не отвечал годами.

Эвакуационная капсула Рамзеса, служащая выжившим домом, частично вошла в землю и вся обросла алыми лианами и мхами. Рядом располагался небольшой загон, по которому вышагивали колючие шарики размером с кулак на длинных ножках. Периодически одна из колючек вытягивалась, словно хоботок, и подбирала что-то с земли.

— Надо же, у вас своя ферма! — восхитился Карим. — Как поняли, какие животные съедобны? Вряд ли у вас были справочники по безопасным растениям или животным для пищи, не говоря уж про чужеродную бактериальную среду.

— Ну, пришлось поэкспериментировать, — скромно улыбнулась Сара. — Но мы довольно быстро приспособились.

— А это я слепила! — гордо заявила Мира, показывая на одинаковые башенки из блестящего песка. — Мы с Таури много строим.

— Молодец, все ровненькие, как близнецы, — похвалил Карим. — Наверное, много тренировалась.

Они зашли в дом, Женя жестом пригласил гостя за стол и засуетился на кухне, ставя кастрюльку с чаем на плитку.

— А как вам удалось поддерживать энергоснабжение все эти годы? — удивился Карим.

— Сначала оставались РИТЭГи, — улыбнулась Сара. — Потом я разобралась, как делать топливо из слизи местных водорослей. Женя соорудил биореактор. По факту, это такой заумный самогонный аппарат.

Она разлила чай по трем кружкам, подвинула одну Кариму. Он капнул немного на анализатор на запястье — индикатор загорелся зеленым.

— А у меня как раз есть кое-что на десерт! — воскликнул он, вытаскивая из кармана шоколадный батончик.

Он протянул шоколадку Мире. Та взяла, посмотрела на маму. Та одобряюще кивнула. Мира развернула обертку и осторожно откусила. Ее брови поползли вверх, глаза округлились. В следующее мгновение она затолкала половину батончика в рот.

— Мама! — промычала она с набитым ртом. — Я теперь буду есть только это!

— Это ты еще газировку не пробовала, — рассмеялся Карим.

Мира сжала остатки шоколада в руке и убежала за дверь в глубине комнаты.

— Просто очуметь, что вы выжили, — покачал головой Карим. — Как вы справлялись все эти годы?

— Было тяжеловато, — вздохнула Сара. — Но привыкли быстрее, чем думали.

— Вот как, — протянул Карим. Он задержал взгляд на ней чуть дольше. — Сара, вы же были здесь совсем одни. Без врачей. Как прошли роды?

На лбу женщины проступили задумчивые складки. На секунду на лице мелькнуло растерянное выражение, затем она опустила глаза и прижала кружку к губам, словно ища в ней укрытия.

— Карим, при всем уважении, — Женя посмотрел исподлобья. — Это уже слишком.

— Простите, не хотел задеть, — Карим слегка прикусил губу, будто колебался, и вдруг перевёл разговор: — Скажите, это те самые комбинезоны, что были на вас при посадке?

Сара вскинула брови.

— Ну… да. Мире я вяжу платья, а у нас с Женей другой одежды и нет.

Кружка Карима оставила на столе мокрый след, и он медленно расползался в стороны тонкими щупальцами.

— Любопытно, — бросил Карим, размазывая пальцем пятно. — Комбинезоны за шесть лет совсем не износились.

На губах все еще держалась улыбка, но глаза смотрели холодно и внимательно.

— Я не понимаю… — Женя опустил взгляд на свой ворот, тронул пальцами гладкий шов. — Карим, к чему ты клонишь?

— А там у вас пассажирский отсек? — вместо ответа спросил Карим, указав на дверь, где скрылась Мира. — Вы в нем приземлились?

— Да, но мы туда сто лет не заходили, — пробормотала Сара.

— Не против, если я загляну? — ровным голосом спросил Карим, вставая.

Сара и Женя поднялись вместе с ним. На лицах обоих было искреннее замешательство.

— Да пожалуйста, — неуверенно махнул рукой в сторону двери Женя.

Карим, не отводя от них взгляд, подошел к двери и распахнул ее.

В нос ударил густой приторный запах. Карим заглянул в комнату.

— Твою ж… — выдавил он.

Сара и Женя подбежали и застыли за его спиной. Весь отсек был облеплен пушистым алым мхом. Через него бороздками тянулись пульсирующие лианы, влажные и розовые, словно мышцы. Приборную панель, кресла, системы жизнеобеспечения — все покрывала паутина шевелящейся биомассы.

В центре «мышечного» сгустка сидела Мира. Перед ней аккуратной горкой лежали шоколадные батончики.

— Ничего вкуснее в жизни не ела, — объявила она, облизывая пальцы.

— Господи… Что это? — прошептал Женя.

Карим глубоко вздохнул. Взялся за нагрудный карман и резко дернул — тот повис лоскутом.

— Попробуйте вы. Оторвите кусок ткани.

Женя непонимающе посмотрел на него, но все же взялся за ворот и с силой потянул в сторону. Ткань затрещала, пуговица отлетела на пол. Края ткани потянулись друг к другу и тут же срослись. Пуговица блестела на своем месте, как ни в чем не бывало.

Сара закрыла руками рот.

— Что происходит? — прошептал Женя, с ужасом глядя на ровные края ворота.

Карим перевел взгляд на пустые пассажирские кресла, почти скрывшиеся в красноватых наростах.

— Вы так и не встали с этих кресел, — тихо сказал он. — Я думаю, планета спасла ребенка. Знаете, есть такой инстинкт у живых существ: защищать детенышей. Видимо, она могла поддерживать эмбриона в теле Сары, но после рождения ей нужны были воспитатели. Или их копии.

Сара вздрогнула, как от удара.

— Клонирование? Этого не может быть…

— Сара, подумайте, — Карим мягко взял ее за руку. — Чудесное спасение. Интуитивные знания о местных растениях и животных. Вам не нужны дыхательные фильтры. Вы даже не помните сами роды, потому что у настоящей Сары не было этих воспоминаний.

Девочка в центре комнаты аккуратно складывала батончики в башенки.

— Мне жаль, — покачал головой Карим. — Я не могу забрать вас на Землю. Вы с Женей, скорее всего, не выживете вне планеты. Но если Мира человек, она должна расти среди людей.

Сара вцепилась в его руку, пальцы дрожали.

— Карим, ты не можешь… Я растила ее шесть лет… Я ее мать!

— Сара… отпусти, — глухо сказал Женя.

Она ещё миг смотрела на Карима — глазами, полными безнадёжной мольбы — и медленно разжала пальцы. Плечи обмякли.

— Мира, собирай вещи, — обреченно сказала она, не сводя глаз с Карима. — Тебе еще надо попробовать газировку.