Контракт на сон
— Мне не нужна ваша душа навечно. Да и не вечная она вовсе, изнашивается только так.
— Это как так, изнашивается? Как одежда, до дыр?
— Потом расскажу. — Гость недовольно махнул хвостом. — Вначале давайте определимся с контрактом. Это новая услуга, вы вряд ли о ней слышали. Мы ничего не даем вам, поэтому ничего не забираем. Все честно. Мы лишь меняем местами то, что и так должно было случиться.
— И вы предлагаете мне возможность перенести весь сон на конец жизни, верно?
— Да, вы будете чувствовать себя так, будто у вас каждый день здоровый сон по 8-10 часов. Предупреждая вопрос о памяти — долговременное запоминание сохранится, все функции организма будут восстанавливаться, от мышц до гормонов. Гарантирую — никаких побочных эффектов, ни диареи, ни тошноты. И пока ваши сверстники будут спать, вы сможете работать и опередить любого из них. А хотите, можете развлекаться всю ночь и утром быть бодрыми, как будто крепко спали, это ваш выбор.
— А потом? Я просто засну?
— А потом вы просто заснете. И все тяготы старости, болезни там или немощь, пройдут для вас во сне. Как под анестезией. И умрете во сне, когда положено. Срок жизни отмеряем не мы, это Он.
Хозяин задумался, прикидывая что-то в уме. Его лицо было сложно прочесть, но легко почувствовать — ему было интересно. Гость радовался, что ему удалось посадить семечко желания. Оставалось лишь взрастить его. С этим никогда нельзя торопиться, надо дать ему пустить корни, поливать и пропалывать, а не тянуть силой наверх. Наконец, хозяин созрел до вопроса:
— Вы сказали, что ничего не просите взамен, я верно услышал?
— Вот только передергивать не надо! — Шерсть на загривке гостя привстала. — Я вообще ничего не прошу, а мы договариваемся, мы партнеры. Я сказал, что мы ничего не забираем, а лишь переставляем местами.
— Что же?
— Если душе будет положено идти в Преисподнюю, для вас ничего вообще не меняется. Если же ее пригласят в Рай, вы вначале ненадолго заглянете ко мне.
Хозяин зло рассмеялся, как будто понял хитрость:
— Про сон вы говорили, что это треть жизни, а к вам заглянуть предлагаете на треть вечности? Нетушки!
Гость не выдержал и, прикрыв рот ладонью, прыснул от смеха. Глаза его искрились, веселые морщинки расходились во все стороны:
— Мне нравится ваша арифметика. Сколько это — треть от вечности? Прекрасно! Спасибо, насмешили. Но нет, мне ваше время не нужно совсем. Мы можем это прописать в контракте. И хронологическое, и субъективное время, сколько вы будете в Преисподней, это лишь мгновение, не больше секунды.
— А...
Но едва хозяин вдохнул для вопроса, гость уже дал ответ:
— И пытки мы давно отменили. Мы подписали с Раем конвенцию о предотвращении пыток в столетний юбилей объявления нашей автономии и независимости. А раньше их спецслужбы терзали души, которые мы не принимали. Представляете, на распутье тогда не было освещения, архангелы могли уйти на обед и к нам по ошибке забредали праведники. Мы против злоупотреблений и отправляли их обратно. А райские чекисты устраивали им многолетние допросы, полиграф и даже томографом просвечивали, думая, что они наши агенты.
Ошарашенный хозяин попробовал закурить, но влажная кожа скользила по колесику зажигалки. Гость услужливо щелкнул пальцами, и сноп искр оживил сигарету, которая стала мерцать в такт дыханию.
— Автономия?.. — задумчиво промолвил хозяин. Он как-то представлял себе всё не так. Может, гость врёт, чтобы убедить его? А зачем? Как всё странно. И посмотрел на гостя, ожидая продолжения.
— Да, как всегда вопрос упирался в территорию. Он велик, Он — Создатель. Это никто не оспаривал и не оспаривает. Но мы же разумные! Он сам наделил нас сознанием. А значит, у нас есть право принимать свои решения, пусть ошибочные, пусть наивные. Есть право отвечать за них. Право быть. И когда мы устали от всех этих правил, туда не ходи, это не ешь, руки мой, мы поняли, что пора отделяться. Он был против. Он говорил, что Вселенная целая и неделимая, и вся под его началом. Он начал соперничать с нами — применил информационное дистанцирование, скрыв все знания в яблочном древе. Мы вскрыли его шифр. Он создал людей, которые ели и жили за счет его даров, и если бы дело дошло до голосования, показал бы убедительную победу. Но мы были против войны с Создателем, мы слишком его уважали. Я всегда ценил договороспособность, и мы договорились.
— Как же вы Его убедили?
— Мы отказались от собственности. От территории.
— А где же расположен Ад?
— Мы предпочитаем называть это место Преисподней. Ее нет как территории. Это всего лишь система учета тех, кто предпочел нас. Как рамка в метро. Вы же из России? Считайте, что у нас с Создателем социалистическое соревнование. Душа, попадая к нам, проходит сканирование, вроде съема биометрии, и уходит, куда хочет. Мы за свободу и ответственность. Никаких правил, кроме морального закона внутри нас. А те, кто ищут заботы о себе, уютных местечек, этого осточертелого патернализма, найдут его в Раю и хлебнут так, что мало не покажется. Но там вход на своих двоих, а выход лишь по-пластунски. Впрочем, вам еще рано об этом задумываться.
Хозяин искал нестыковки в словах гостя, и даже когда вопросы заканчивались, старался что-нибудь придумать:
— А когда ваше соцсоревнование закончится? Как определите победителя?
Гость расхохотался:
— Это так по-человечески, во всем искать победителя. Для меня было важно дать душам свободу и выбор, создать баланс. И я убедил Создателя, что только когда есть выбор между свободой и патернализмом, будет гомеостаз, будет эволюция и развитие. Системы, где есть только одно, деградируют и умирают. Нам обоим интересно, как все складывается.
— Получается, если я подпишу контракт, все, что от меня требуется, это заглянуть... пройти через вашу рамку... и могу идти в Рай, если пригласили?
— Все верно. Больше никаких обязательств.
— Постойте, а как же те, кого отправляют в Преисподнюю? Куда идут они?
— Они свободны, насколько им позволяет воображение! Хотят, воплотятся в новой жизни. Хотят — сходят в гости в Рай, если готовы терпеть подозрительность и унижения, пока им не поверят. Хотят, станут путешественниками по дорогам жизни, и со временем научатся помогать другим душам. Вы таких называете ангелами-хранителями.
— А как выглядит Рай?
— Рай? Ну как. Огромный такой шалаш... Еда скучная, но сытная — бери сколько хочешь, но через двадцать минут после удара в рынду исчезает. Зато в день основания Рая всем дают мороженое, не меньше ста грамм. В общении никакой токсичности. Чтобы случайно не обидеть друг друга, разговоры только через архангелов, все телеграмы и вотсаппы запрещены. Все улыбаются друг другу, иначе могут выгнать, мышцы лица поперву болят, потом привыкаешь. Всегда хорошая погода — бурю устраивают, только когда я прихожу в гости. Место в целом на любителя, но есть те, кому нравится. Мало ли чудаков, пусть радуются.
Хозяин почесал затылок. И первый раз за разговор глубоко задумался. Гость видя его погружение, ждал. Наконец, хозяин промолвил:
— Не нравится мне ваша идея со сном. Дело не в условиях контракта. Но представьте, я вдвое быстрее сверстников развиваюсь, мне скоро станет скучно с людьми. Ни девушки, ни друзей. Материальное? Быстро надоест. Работать на благо человечества? А зачем, если они вызывают скуку и кажутся отстающими? Я потеряю смысл жизни, гость, а то и вовсе крыша поедет. А потом еще треть жизни, когда уже ничего не могу изменить, мне будут сниться тоскливые сны. А родные, если каким-то чудом они у меня появятся, станут страдать оттого что их близкий то ли в летаргическом сне, то ли в коме. Плохая идея.
А если представить, что на контракт соглашусь не я один? Если таких много? В терминах теории игр возникнет новое равновесие — все будут работать и днем, и по ночам, никто никого не опережает, а выгода есть только у вас. Очень плохая идея.
Гость с восторгом и одобрительно хлопнул хозяина по спине. Тот поморщился — то ли от ситуации, кто его одобряет, то ли от силы удара. И, не дав гостю раскрыть рот, хозяин продолжил:
— И еще мысль. Вы называете свободой выбора ситуацию, где человек решается на что-то под влиянием соблазна. Вы управляете им. Какая же это свобода?
Гость нервно щелкнул пальцами, но не перебивал.
— Мне многое непонятно в вашем рассказе. Скажем, кто гарантирует исполнение контракта? В обычной жизни есть суды, от арбитражных до Верховного, а в вашем случае? Или вы сами себе судья, сами исполнитель? Тогда, скажу как дилетант, но прямо — ваша система давно устарела, разделение ветвей власти сотни лет как стало стандартом. Непонятно также, почему первое лицо само бегает заключать контракты — неужели я настолько важная персона? А может, ваши дела идут столь неважно, что задачи некому делегировать? Или такой вопрос: как вы выбираете потенциальных клиентов, которые могут подписать контракт — наугад? Ждете счастливого случая? Пробовали ли вы анализировать прошлый опыт, выделять перспективные когорты и искать каналы, которые дадут хорошую конверсию? Вопросов много. Не найдя на них свои ответы, вы не вырастите, так навсегда и останетесь самозанятым в микробизнесе.
Гость приуныл, хвост его обмяк. Обычно соблазн кружил всем голову, его способности творить чудеса удивляли, и никому не приходила мысль, что его можно учить, как мальчишку. А ведь он и правду отстал. Он вырос на улице — и она учила его, как бить и как убегать, но не тому, как думать и созидать. Поэтому хозяин, не дождавшись окончания паузы, прервал ее сам:
— Предлагаю вам подписать контракт. Это новая услуга, вы вряд ли о ней слышали. Я ничего не даю вам, поэтому ничего не забираю. Все честно. Я лишь меняю местами то, что и так должно было случиться. Рано или поздно вы должны были узнать и понять все то, чему научились люди, что открыла наука. Поэтому за учебники вы садитесь сейчас. Будет непросто, но уверен, что вы способный. Особый упор сделаем на гуманитарные науки и разберемся с этикой. Я буду всегда на связи помогу втянуться в учебу.
Гость с надеждой посмотрел на хозяина, как смотрит отстающий школьник на доброжелательного учителя, готового с ним возиться и хвалить усердие при родителях. Хозяин продолжил:
— А бегать за людьми и предлагать им сделки будете потом, когда станете хоть немного разбираться в том, как устроено управление, работа с клиентами и бизнес в целом. Когда поймете смысл своей деятельности. А с вашей стороны взамен только одно обязательство — избавить людей от соблазнов, от стремления к патернализму и дать им ту самую свободу выбора, про которую мы так много говорили. Согласны? Если согласны, давайте подпишем контракт.
Гость выпрямился, как на торжественной церемонии.
Хозяин пробежался глазами по распечатанному контракту и удовлетворенно протянул гостю. Гость надкусил палец, выступила черная кровь, запахло нефтью. Он поставил крестик. Размашисто сверху вниз и аккуратней по горизонтали. И улыбнулся, ища в глазах одобрения. В ответной улыбке хозяина было что-то древнее и величественное.