Эра благоденствия
По спине скользили сильные, но нежные пальцы. Они то едва заметно прикасались, словно дразнили, то начинали давить, мять, постукивать. Порой доносился приятный, чуть сладковатый аромат массажного масла. То ли иланг-иланг, то ли лотос. Кто его разберёт. Джим Такер прикрыл глаза от удовольствия. Всё же массаж в четыре руки, восстанавливающий пусть и частично атрофированные мышцы, — штука приятная.
— Эй, Джимми, всё прохлаждаешься? — влетел в люксовую каюту седовласый толстяк в ковбойской шляпе.
— Отвали, Билл.
— Ты мне лучше скажи, чего мы сэкономили на гравитации?
Джим наблюдал с интересом, как Билл, цепляясь за скобы на потолке, матерясь и смешно дёргая маленькими ручонками, спустился и уселся в величественное дубовое кресло, привинченное к полу.
— Бюджеты инвесторов не бесконечны, — зевнул Джим и замер от удовольствия, когда умелые руки пробежали по точкам на позвоночнике.
Он вновь окинул взглядом свою каюту. О, это была отдельная гордость. Никакого новодела. Все четыре сотни метров разбиты на секции. В одной — место для приёма гостей с оригинальной мебелью Людовика XIV, взятой из Версаля. В зоне отдыха — отдельный выставочный зал лучших экспонатов Метрополитена. Стены, обитые натуральным шёлком, и потолок, отделанный под старину балками из карликовой берёзы.
Да, деньги инвесторов оказались не бесконечными. А гравитация? Можно и потерпеть пару месяцев.
Пальцы молоденьких массажисток с нежностью коснулись шеи. Джима потянуло в сон.
— Эй, старина, тебе не надоело дрыхнуть? — засмеялся Билл, закинув ноги в сапогах на столик из венецианского стекла. Затем вытащил откуда-то мягкую фляжку с трубочкой и отпил из неё. — Уф, старый добрый «Рейнджер Крик». За полторы сотни лет остался таким же хорошим. Будешь?
— Лучше скажи, к собранию акционеров всё готово? — проигнорировал его вопрос Джим.
— Так да, зал совещаний расконсервировали, — сказал Билл и снова отпил из фляги. — Джимми, может, у нас на планете всё-таки будет армия?
— Хех, то, что в твоей королевской семейке, Билли, всем приходилось служить, не значит, что мы тут будем продолжать традиции. И от кого эта армия будет нас защищать? От инопланетян?
— Ну, может, не очень настоящая, но чтобы было кем командовать. У нас-то на Земле она тоже не то чтобы защищала.
— Всё будет, всё будет, Билли. Выделим тебе колонистов, чтобы муштровать и развлекаться. Главное — первое собрание совета сейчас правильно провести.
— Ах, да. Тебя хотел видеть капитан.
— Как там его?..
— Хах, думаешь, я запоминал их всех? Этот то ли тридцать восьмой, то ли сорок второй. Не помню. У него там какие-то мысли и мнение, хочет обсудить.
Мнение. Смешно.
Нежный запах лотоса усилился. Когда пальцы массажисток коснулись ступней, по ногам пробежали мурашки. До чего приятно вырваться из этого анабиозного сна и чувствовать себя снова живым.
Интересно, с чего капитан решил, что его мнение заинтересует главу Совета директоров?
Бег мурашек усилился, нежные руки поднимались всё выше. Если бы он прислушивался ко всем мнениям этих так называемых специалистов, то на корабле было бы два ненужных запасных инженера, а не чудесные во всех смыслах массажистки. Бред.
***
— Сэр, через пять бортовых часов мы завершим прыжок и через сорок восемь бортовых часов выйдем на орбиту Каптейна-б. Готов сделать доклад о полёте.
— Хорошо-хорошо, капитан, — нахмурился Джим, потягивая бренди в полукруглом кресле зала заседаний. — Давайте только самое главное, сюда скоро придут… тьфу, прилетят члены Совета. Для первого в истории собрания с момента вылета с Земли. Введите меня кратко в курс дела. Вы ведь вроде бы сорок второй капитан? По прогнозам, должны были обойтись меньшим количеством.
— Непредвиденные обстоятельства, сэр. Первые капитаны держали вахту по десять-двадцать лет. Но после первого столетия начались проблемы. У нас отказали системы…
— Вот давайте без подробностей и лирики, — поморщился Джим и отпил ещё бренди. На душе стало тепло — а может, просто в желудке. Была ли у него вообще душа? Да и к чему она нужна? Что-то тянуло пофилософствовать, а не слушать скучный рапорт капитана.
— Хорошо, сэр. Семь капитанов погибли, не проведя и пяти лет на вахте. Четыре сошли с ума. Один вышел в шлюз. У восьмерых отказали камеры анабиоза. За время полёта от естественного старения ушли триста пять членов экипажа, из-за несчастных случаев во время семи операций по спасению корабля погибли тысяча четыреста десять человек.
— Ладно, запас у нас был, долетели — и хорошо. Вы свободны, капитан. Впрочем, задержитесь немного. Что, за всё это время никто не пытался взбунтоваться и повернуть назад?
Капитан замер в нерешительности и отвел глаза в сторону, но уже через мгновение совладал с собой и посмотрел на Джима Такера.
— Пытались, сэр. Насколько мне известно, было четыре бунта. Три среди механиков и обслуживающего персонала, один среди командования.
— И? — прищурился Джим и отпил ещё бренди.
— Они ни к чему не привели. В основном бунтовали старики. Но оказалось, что курс поменять невозможно, вывести колонистов из анабиоза до достижения координат тоже. А там… там у большинства дети и родственники. В общем, бунты привели только к потере сотен специалистов и внеочередной разморозке следующих.
— Что же, хорошо, когда есть защита от человеческой глупости, — улыбнулся Джим.
До чего приятно упиваться пониманием своей дальновидности и расчётливости. Конечно, сразу было понятно, что эти слизняки когда-нибудь взбунтуются и захотят вырваться из этой космической каторги.
Помнится, тогда ещё на Земле, сидя в своём дубовом кабинете, Билли всё ныл насчёт лишних затрат и усложнения правил набора работяг.
— Ну почему только с семьями и родственниками, Джимми? Одиночки ведь согласятся работать задаром. Куда нам столько иждивенцев?
— Будущим правителям планеты всё равно нужны рабы и слуги, иначе кем править? — ухмыльнулся тогда Джим Такер. — Загнанного зверя нельзя оставлять в углу, у него всегда должна оставаться лазейка, вера в то, что можно улизнуть, проскочить. Надежда. Билли, мы дарим этим несчастным надежду.
— Какую ещё надежду, дружище? Они будут весь остаток жизни проводить в этой консервной банке, без шанса увидеть твёрдую поверхность. Да ещё и в невесомости. Как бы они ещё корабль не взорвали.
— Вот поэтому мы и дарим надежду. Надежду на то, старина, что их родственники и дети смогут жить в прекрасном мире, лишённом всех этих сложностей и страданий.
— В смысле без страданий? И как это без сложностей? Ты решил заделаться в коммунисты?
— До сих пор удивляюсь, Билли, как ты до сих пор держишь хватку, если не понимаешь простых метафор и маркетинговых ходов. Они будут верить и надеяться на прекрасный мир, а мы не будем уточнять, что таковым он будет только для нас.
Билл ухмыльнулся и покачал головой. Отрезал кончик сигары, поджёг её и затянулся.
— Всегда удивлялся твоим способностям, Джимми. Не голубых кровей, выходец из ниоткуда, а такие дела проворачиваешь. Получается, что их семьи будут у нас в заложниках.
— Это слишком грубое слово, но суть отражает правильно, — ответил Джим, не отреагировав на слова о своём происхождении. Лет десять назад он бы глотку перегрыз тому, кто стал бы тыкать в незнатность его рода. А теперь стал гораздо умнее и научился наслаждаться тем, что зачастую доминирует над аристократическими выродками.
— Да, Билли. И даже если кому-то сорвёт крышу, то свои же его первыми выбросят в шлюз.
— Ты хитер, старина. Очень бы не хотел оказаться у тебя на пути, — затянулся сигарой Билл.
— Я знаю, дружище, я знаю.
Казалось, этот диалог был только вчера, а формально прошло полтора столетия. Какое же это наслаждение — понимать, что всё прошло по плану. Ничто и никто не остановит перед целью.
— Преследуя сиюминутные цели, глупцы могут легко срубить ветку, на которой сидят, — произнёс Джим Такер, обращаясь к капитану. — Поэтому за ними нужен присмотр. Рад, что наш корабль в ваших надёжных руках. Ладно, вы свободны.
Гладковыбритый молодой капитан — на вид больше тридцати пяти не дашь — взял под козырёк своей фуражки на резинке и полетел к выходу из зала совещаний. Когда дверь отъехала в сторону, он замер в нерешительности, оглянулся.
— Сэр, кхм… Тут члены экипажа волнуются. За всё время полёта ни у кого из экипажа не появилось детей.
— Постойте, капитан. А в контракте разве не запрещалось заводить детей и романы?
— Да, сэр. Но… Эти контракты подписывали на Земле. А тут… Кхм… Вахта сменяется вахтой. Размораживались один за другим члены экипажа. Оказалось, что вторично ввести в анабиоз оборудование не позволяет. И старикам хотелось оставить кого-то после себя, завести детей. Я сам из анабиоза только пять лет как, и…
— Вот и не волнуйтесь вы так, вам повезло — скоро прилетим на планету, и там спокойно себе начнёте заводить кого надо детей. Сперва дело. Вы свободны, — кивнул Джим и снова выпил.
Наконец-то удалось избавиться от капитана. А бренди-то хорош. С ним начинаешь чувствовать себя человеком. Билл организовал хорошие запасы. Он молодец. И здорово придумал, что весь экипаж в анабиозе нужно химически стерилизовать. Не хватало ещё начать строить колонию и плодить пожирателей ресурсов прямо на корабле.
***
— Тише-тише, господа, — нахмурился Джим Такер, успокаивая членов Совета. — Да, трое наших друзей не смогли проснуться, а старина Хью в первые сутки так перебрал, что сыграл в ящик. Но есть и приятный бонус. Их акции равномерно распределятся между всеми нами.
Сперва в зале стало тихо, а потом тишину взорвали радостные возгласы.
— Всё-таки абсолютная власть над целой планетой — не скучновата ли, когда нет привычных развлечений? — спросил Билл сидящего рядом Джима, пока остальные увлечённо спорили о будущей бирже и акциях.
— Как только выйдут из анабиоза все эти колонисты и начнут создавать нашу новую империю на Каптейне-б — всё поменяется.
— Эх, отдал бы десяток стейков, чтобы увидеть лица всех этих придурков на Земле, когда наши корабли стартовали, — ухмыльнулся Билл и закатил от удовольствия глаза.
— Да, — усмехнулся Джим. — Они, должно быть, локти кусали, когда узнали, что две сотни миллионов счастливчиков покинули загнивающую планетку.
— Хах, мы лишили этих неудачников не только богатых запасов ресурсов, но и политической элиты, — с гордостью произнёс Билл и надулся, словно индюк. — Забрали оттуда настоящих предпринимателей и руководителей. Они, наверняка, уже скатились, если не в каменный век, то в средневековье точно.
Как же хорошо, что не подвело чутьё, что решился довериться этому учёному. Как там его? Впрочем, не важно. Идея спасительного ковчега, возможность уйти от диктата изживающих себя государств, шанс создать свою империю, финальную империю человечества — это будоражило всё внутри не хуже отменных массажисток.
Красота бизнес-идеи радовала. Толстосумы вкладывали миллионы и миллиарды за право получить акции и статус в новом мире. Работягам тоже приходилось покупать билеты для себя и своих семей. С надеждой на лучшую жизнь, за право к ней прикоснуться. Win-win стратегия, где с обеих концов была его, Джима Такера, выгода.
— А всё почему? — продолжал какую-то свою мысль Билл. — Потому что ещё наши предки поняли: если не можешь победить — иди и создай идеальный мир в другом месте, а не трать силы на идиотов.
В ухе завибрировал передатчик. Джим поморщился и принял вызов.
— Сэр… Сэр… Тут… На капитанский мостик… Срочно.
— Вот дерьмо. Никакого покоя и уважения, — вздохнул Джим.
***
— Что тут ещё? — скривился Джим, влетев на капитанский мостик. И тут же побледнел. На экране в половину стены выводилось изображение из космоса.
К горлу подступил комок, и что-то сильно сдавило в груди. Будь у него галстук, тут же захотелось бы его снять.
— Что это за хрень собачья?! — выкрикнул он и посмотрел так зло на капитана, что тот тут же отвел взгляд и покраснел.
— Я… я… н-н-не з-знаю, — начал заикаться капитан, словно какой-нибудь слизняк, которых на жизненном пути Джиму приходилось давить тысячами.
— Что это за шутки?! Кто это придумал? Вы?!
— Нет, сэр. Никак нет, — выпалил капитан. — Я-я проверил. Камеры не ошибаются, все передатчики показывают одно и то же. Даже слетал к небольшому контрольному иллюминатору. Всё то же самое.
— Вот дерьмо…
Как-то раз после старта Джим побывал на капитанском мостике, чтобы посмотреть на хвалёный космос. Но тогда изображение его не впечатлило. Темно, и много пылинок-огоньков. Сейчас же всё было совсем иначе. Вдали мигал огнями, словно рекламой на Таймс-сквер, Каптейн-б. Возле него летали десятки огромных космических кораблей самых разных форм. А на чёрноте звёздного неба, созданная словно из миллионов светящихся точек, переливалась надпись:
«Приветствуем отважных покорителей космоса, первопроходцев с корабля „Новая Земля“!»
— Что это за дерьмо, кэп?
— Н-не знаю, сэр.
Вдруг экран замерцал, и вместо изображения космоса на нём появился светлый кабинет, а по центру стоял… Вполне обычный молодой человек в клетчатой рубашке.
— Друзья! — произнёс он на чистом английском. — Приветствую вас на Каптейне-б! Мы вас долго ждали, и теперь наконец-то историческая встреча предков и потомков состоялась.
— Что за чушь ты несёшь? Эй! — выкрикнул Джим Такер и сжал кулак, второй рукой держась за скобу у стены. — Убирайся с моей планеты, она принадлежит корпорации «Новая Земля».
— Сэр, я думаю, что связь од-д-носторонняя. У нас нет п-передатчиков, чтобы с ними с-связаться.
— Дерьмо! — стукнул кулаком Джим по стене, но, забыв о невесомости, отлетел в сторону.
— Полагаю, что вы удивлены и тоже счастливы, — продолжил после небольшой паузы Клетчатый, как назвал его про себя Джим. — Через два земных часа мы пришлём шаттл, специально построенный для стыковки с вашим кораблём, и примем первую делегацию с «Новой Земли».
Клетчатый разулыбался и помахал рукой. Изображение пропало.
— С-с-сэр…
— Так, кэп, как там тебя звать, кстати?
— Стив Норрис, сэр, — взял под козырёк капитан.
— Так вот, Стив. Это всё попахивает аферой. Я этих прощелыг чую издалека. Никто из членов экипажа и пассажиров не должен узнать о текущей ситуации, пока мы не выясним всё в подробностях. Понял?
— Так точно, сэр.
— Хех, может, поэтому Билли мечтает об армии, — прошептал чуть слышно Джим Такер и улыбнулся. Безусловное подчинение — штука приятная. — Да, и приведи в стыковочный отсек Уильяма Виндзора. Он полетит со мной.
Нельзя оставлять Билла одного, а то ещё натворит дел. Остальные акционеры беспомощны, но не Билл. К тому же его навыки армейской службы могут подойти.
Что-то при этом тревожило Джима. Нет, вся эта история с заселённым Каптейном не так сильно волновала. Да, это одна из сложностей, очередная преграда, которую надо сломать или обойти. Сопляк-Клетчатый не выглядел серьёзным противником. Но кто знает, что за люди стоят у власти на этой планетке. Да и что может взбрести в голову Биллу, сказать сложно. Нужна страховка.
Джим оглядел капитана, задумался о его преданности и решился наконец.
— Так, Стив, забыл обрадовать. За то, что мы долетели в целости и сохранности прошлых капитанов я поблагодарить уже не смогу. Но сделаю это в твоём лице.
— Сэр, мой вклад тут минимальный.
— Но он есть, кэп. Поэтому, как только мы обоснуем колонию, ты получишь одну сотую процента акций, что позволит тебе и семье прожить безбедно на планете до конца своих дней.
— Благодарю, сэр! Рад стараться! — выпалил капитан, который, судя по ошалевшим глазам, всё ещё не мог поверить в свалившееся на него счастье.
— Но мне нужен будет надёжный человек рядом. Ты полетишь с нами и заблокируешь все доступы членам экипажа, чтобы без нас не натворили тут дел.
— Так точно, сэр!
Что же, раз Клетчатый ведет свою игру, то самое время понять его силы, а заодно как его купить, подчинить или убрать. Всё, как всегда, всё по хорошо отлаженной схеме.
***
Шаттл пришёл вовремя. Правда, пустой.
— Приветствую вас на шаттле Объединённой Земли, — произнёс голос откуда-то из потолка.
— Есть кто живой? — уточнил Джим.
— Я искин — это корабля — Ванюша, и мне поручено доставить вас на планету, — произнёс голос.
Имя не предвещало ничего хорошего. Вряд ли это он сам собирается исчезнуть и обратиться в ноль. Боевая система, аннигилятор?
— Что ты такое? — нахмурился Билл.
— Искусственный интеллект, сэр, — подсказал ему капитан.
— И к кому ты нас отвезешь? — спросил Джим, поджав губы. — Мне интересно пообщаться с правительством и главой планеты.
— Мы как раз отправимся к нему в резиденцию, — сказал искин. — А пока пролетайте внутрь, наш путь займёт полтора часа, за которые вы сможете ознакомиться со специально приготовленным для вас голографическим роликом об истории Земли и Каптейна.
На секунду Джим задумался, но всё же решился перебраться в шаттл. Если бы их хотели атаковать и уничтожить, то давно бы уже это сделали. А значит, Клетчатому что-то от них нужно, и пока он этого не получит, империя Джима Такера будет в безопасности.
Джим и капитан с лёгкостью влетели в шаттл, и только толстяк Билл, так и не научившийся толком справляться с невесомостью, забавно дёргал руками и ногами, когда случайно отпустил скобу, попутно матерясь так изощрённо, что Джим даже слегка позавидовал его таланту. Капитан быстро сориентировался и втащил одного из главных акционеров «Новой Земли» внутрь.
Если бы не стерильная чистота и приятный свет, помещение шаттла показалось бы похожим на одиночную камеру.
Шлюзовая дверь закрылась. Билл даже вздрогнул и посмотрел на Джима с каким-то отчаянием или, быть может, даже страхом.
— Включаю гравитацию, — произнёс искин. — Для удобства я сделаю её пока в половину размера земной, чтобы вы могли к ней привыкнуть.
И тут случилось чудо: тело снова стало чувствовать свой вес, и Джим медленно опустился на пол. Неужели эти яйцеголовые, что создавали его корабль, обманули? Они докладывали, что реализовать гравитацию будет крайне сложно и дорого. Или у ребят Клетчатого такие технологии, что они смогли это сделать даже на таком маленьком корабле?
Всё это очень сильно не нравилось Джиму. Он даже откупорил фляжку и сделал пару глотков бренди.
Тут рядом с ними из ниоткуда появились левитирующие кресла. Комната наполнилась лёгким ароматом цветов. То ли роз, то ли чего-то ещё. За последнее десятилетие перед отлётом Джим больше пристрастился к тропическим и азиатским ароматам.
Немного устав от тяжести, которой налилось тело, Джим сел в одно из кресел. Оно сразу приняло форму его тела, приятно обволакивая спину. Ничего не скажешь. Странное на вид, оно было удобнее всего, на чём доводилось сидеть Джиму Такеру за все пятьдесят четыре года, а если быть точнее, то уже за двести пятьдесят восемь лет и два месяца.
— Что это за дерьмо, Джимми? — проворчал Билл, усевшись в кресло. — Куда мы вообще попали…
Вдруг свет начал медленно гаснуть. Мгновение — и гости шаттла оказались словно в открытом космосе, окружённые скоплением звёзд. Казалось, протяни руку — и коснёшься одной из них. Ощущение реальности полное.
Билл начал материться, а у капитана так и отвисла челюсть. Только Джим Такер ухмылялся. Что же, если Клетчатый решил похвалиться своими мускулами, пускай. Жизнь научила Джима, что тот, кто силён по-настоящему, мускулы не выпячивает, а бьёт быстро и первым, не давая опомниться.
Картинка вокруг стала меняться. Они словно бы летели сквозь космос и стали тормозить только, оказавшись рядом с Землёй, откуда отлетали десятки кораблей «Новой Земли».
— В двадцать первом веке, — раздался голос искина, который шёл из ниоткуда и отовсюду сразу. — Храбрые покорители и колонизаторы космоса отправились покорять Вселенную, став первыми, кто бросил вызов пространству и времени.
Интересно, кто им такую чушь сказал? И что за дебилы должны быть среди них, чтобы поверить такой ерунде? Нет, имидж отважного покорителя в общем-то был бы и неплох, но своя империя звучала бы намного лучше.
— Они отправились в полёт длиной в сто пятьдесят четыре года. Тем временем Земля переживала сложные времена.
Теперь они уже летели над поверхностью планеты, среди городов, чадящих дымом, отравленных озёр и рек, через пылевые бури, наблюдая за копошащимися в масках и противогазах людьми на улицах.
— Но, веря в то, что первооткрыватели смогут найти новый дом и забрать туда всех жителей Земли…
Услышав это, Джим чуть не поперхнулся то ли от смеха, то ли от ярости.
—… оставшиеся жители планеты не собирались просто ждать.
Начинало тошнить от пафоса и растянутости повествования. Джим всё чаще прикладывался к фляжке. А голос всё рассказывал и рассказывал. И судя по всему, во всём оказались виноваты русские. Их было крайне мало на кораблях, только пара сотен акционеров, которые и на Земле-то уже давно не живших на Родине.
— Создание термоядерного реактора стало отправной точкой развития. Выход на новые источники энергии, возможность уделять всё больше ресурсов науке, и наконец, создание самореплицирующихся нанороботов — всё это позволило… — продолжал голос.
Но Джиму Такеру это всё было неинтересно. Оставшиеся на Земле обыграли его, да не просто обошли, а решили отыграться. Взяли и прилетели на Каптейн-б раньше «Новой Земли». Очевидно, что не с благой целью.
— Всё, выключай. Голова уже пухнет и болит, дай отдохнуть, — выкрикнул Джим и отпил из фляги, а потом тише произнёс Биллу: — Тошнит уже от этого всего.
— Старина, они и впрямь такие крутые?
— Не знаю, Билли, не знаю, но постараемся всё разузнать. Что-что, а империю я им так просто не отдам.
***
Когда шлюзовая дверь открылась, внутрь сразу залетел свежий чистый воздух. Настоящий. Только тут Джим понял, что уже соскучился по нему. И лёгкий аромат лаванды. Причём настоящей. Шаттл стоял возле двухэтажного белоснежного дома, окружённого лавандовыми полями.
От порога дома к ним шёл Клетчатый и приветливо махал рукой.
— Где ваше правительство? — нахмурился Джим, судорожно сжимая пальцы.
— Формально это я.
— Вот так вот один и всё? — удивился Джим и ещё раз внимательнее осмотрел подошедшего Клетчатого. В реальности он тоже выглядел молодо. Лет на тридцать, вряд ли больше.
— Да, я один, — улыбнулся Клетчатый широко и радостно.
— Значит, выходит, что вы император?
— Ах-хах, — рассмеялся тот, кто выдавал себя за местного правителя. — Нет. Просто глава планеты Каптейн-б. Так вот сразу сложно объяснить. Но я вам всё по порядку расскажу. Позвольте представиться — Виктор Седов.
Все поочерёдно пожали руку Седову, но Джим заметил, что рукопожатие у того довольно слабое, да и вообще сам по себе жест для Клетчатого был каким-то непривычным.
— Прошу вас отобедать со мной.
Джим было собирался пройти в дом, как вдруг на небольшой площадке рядом с ним появилась беседка с плетёными стульями и широким круглым столом.
— Что за ерунда?! — проворчал Билл и с недоверием посмотрел на Клетчатого.
— Всего лишь нанороботы. Пойдёмте, расскажу, — пригласил гостей в беседку Клетчатый. — Кажется, в ваше время их ещё не было. Эти машины могут создавать сами себя из любого подсобного материала. Конечно, эта репликация ограничена и контролируется. Особенно после нескольких конфликтов и войны с синтетиками, что случилась в конце двадцать первого века.
— То есть эти штуковины могут создать всё что угодно из воздуха? — уточнил Джим, прикидывая, сколько же такая штука может стоить и как бы её выгоднее продать.
— Ну что вы, — улыбнулся Клетчатый, садясь за стол. — Не из воздуха, конечно. Взять необходимые атомы, пересобрать молекулы, выстроить их правильным образом им удаётся очень и очень быстро. Главное, чтобы создаваемый предмет был в базе схем.
К столу подлетел дрон с десятком рук, в которых находились подносы. А на них… Нельзя сказать, что еда на корабле была отвратительной, но всё же тюбики и прочие ухищрения из-за невесомости уже порядком раздражали. Здесь же… У Джима Такера предательски заурчал живот.
— Угощайтесь, дорогие гости, — пригласил их к обеду Клетчатый и положил себе что-то в тарелку с одного из подносов.
Минут десять стояла почти полная тишина. Только слышались удары вполне себе привычных вилок по вполне привычным тарелкам — видимо, эти предметы достигли своего совершенства ещё в молодости Джима и с тех пор не менялись. Да периодически доносилось чавканье Билла.
— Выходит, что в случае чего на поле боя я могу легко получить бесконечные боеприпасы, гранаты, даже ракеты? — с сомнением спросил он, доев очередной стейк.
Клетчатый словно смутился и ответил не сразу. По его лицу пробежала тень, но он снова улыбнулся и покачал головой.
— Подобные устройства входят в список запрещённых, да и вообще оружие у нас осталось только нелетальное. Но к его схемам имеют доступ только специализированные службы.
— И как вы отдаёте приказы этим вашим нанороботам? — заинтересовался Джим.
— Контроллер, — показал на небольшой ремешок на запястье Клетчатый. — Там же хранится небольшой запас нанороботов на случай, если вдруг с остальными что-то случится. Технически достаточно одного — он довольно быстро создаст под нужные задачи себе подобных, а потом разберёт их на финальной стадии. Но чем больше их стартует, тем выше скорость.
Что ж, нельзя сказать, что технология сильно удивила Джима, но вот её возможности потрясали. Быть правителем не только с абсолютной властью, но и с абсолютным контролем…
— Вот только не понимаю одного, мистер Седов, — сказал Джим, глядя Клетчатому прямо в глаза. — Как же вы ограничиваете другие контроллеры? Или у вас мастер-контроллер, у которого есть власть, как у Кольца Всевластия?
— Контроль? — удивился Клетчатый, и, как будто, даже искренне. — Зачем?
— Если такая штука будет без контроля и каждый может создать себе всё что угодно, то как строить экономику? Как продавать что-то другим людям? Как достигать всех благ? — словно прописную истину глупому ученику, разъяснил Джим, понимая, что Клетчатый, скорее всего, притворяется.
— Ах, вот вы о чём, — снова улыбнулся тот. — Нанороботы позволили каждому создавать то, что ему требуется, при правильном ограничении и управлении. У нас нет проблем, что были на вашей Земле. Ни насилия, ни жестокости, ни борьбы за власть. Каждый живёт, созидает, развивается. Я исполняю скорее формальную функцию руководства. Вы попали в эру благоденствия, друзья.
Бред! Ещё никто не пытался с таким идиотским выражением лица обмануть Джима Такера и обвести его вокруг пальца.
— Но где же все небоскрёбы, огромные города, летающие машины? — встрял в их беседу Билл, который между делом успел пригубить бренди из своей фляги.
— Для чего, друзья? — улыбался блаженный Клетчатый, который нравился Джиму всё меньше. — Большие города — пережиток прошлого. Космос огромен, планет земного типа сотни, и ещё десятки тысяч ждут своего открытия. Каждый живёт там, где ему удобно, там, где он может принести максимальную пользу и сделать мир лучше.
— Ну а если ему не хочется жить и делать мир лучше? Если хочется валяться весь день и ничего не делать? — начал сердиться Джим. Вся эта утопия с каждым словом казалась ему абсолютным бредом.
— Такие, к сожалению, тоже есть, — погрустнел Клетчатый. — И они содержатся…
— В концлагерях?
— Нет, в специальных местах, где им никто не мешает и где они не мешают никому. Чаще всего через месяц-другой такой жизни они возвращаются обратно к делам. А вот летающие машины у нас, кстати, есть.
— Ого, — ухмыльнулся Билл. — А…
— Можно мы с вами на такой прокатимся? — перебил его Джим. Вся эта история ему порядком надоела. Пора брать всё в свои руки.
— Конечно, с радостью, — улыбнулся Клетчатый, и к беседке откуда-то из-за дома подлетел натуральный маслкар из двадцатого века, только без колёс и парящий в воздухе.
— Для вас я попросил реализовать его в ретро-стиле, — улыбнулся Клетчатый.
— А можно управлять им вручную и без всяких ваших искинов? Чтобы по-старинке, — спросил Джим, стараясь тоже улыбаться максимально приветливо.
— Конечно, только аккуратно!
***
Рывок! Вниз! Крен, ещё. Ещё немного.
Крик. Ладонь с браслетом вцепилась в руку.
Локтем под дых. Ребром ладони в кадык. Как в далёкой молодости, как в начале пути.
Хрип. Хватка ослабела.
Сдернуть браслет. Ещё удар. Ещё. Крен.
Сигнал тревоги. Нудные предупреждения. Отключить! Отставить.
Вниз! Полный вперед!
***
— Какого хрена, Джимми? — прохрипел Билл, растянувшись на земле и сплёвывая кровь. Его правая нога была неестественно выгнута в сторону.
— Так надо, старина, — сморщился Джим, перевязывая руку куском от своей рубашки.
Рядом с ними на полянке и небольшой просеке, прорубленной падающим автомобилем, без сознания лежал Клетчатый со связанными руками. И его охранял потрёпанный капитан Норрис.
Летающая машина, а точнее её искорёженные остатки, залитые компенсационной пеной, лежали в сторонке.
— Сэр, как мы вернёмся на корабль? — спросил капитан, когда Джим закончил перевязывать руку.
Хороший парень. Никаких лишних вопросов, сомнений. Преданность и привязанность.
— Этот нам поможет, — кивнул Джим в сторону окровавленного Клетчатого.
Что ж, пора проверить. Джим надел на руку контроллер, сорванный в полёте у Клетчатого.
— Приветствую нового пользователя. В каком режиме работать? — раздался в голове мелодичный женский голос.
Джим огляделся по сторонам. Но никто к нему не повернулся, не дёрнулся. Судя по всему, этот голос слышал только он.
— Сделай фляжку, — сказал первое, что пришло на ум, Джим.
Перед одним из глаз появилась проекция, которую, похоже, тоже не видел никто.
— Выберите тип и подходящий вариант, — произнёс голос.
Быть может, эту? Отличный вариант.
— Выполняю.
Вот ведь! Значит, контроллер считывает команды, которые отдаёт мозг. Отличный трофей.
Через минуту перед ним лежала самая настоящая фляга.
— Какого… — взвыл от боли Билл, попытавшись подняться. У него это не получилось, и теперь он корчился на земле, ударяя по ней кулаком.
Джим подошёл к нему и присел рядом со старым другом.
— Знаешь, старина, ты мне очень помог. Без твоего положения, статуса и связей наш проект бы не взлетел.
— Ты чего, Джимми? — нахмурился Билл и тут же побледнел, увидев в руке у друга скальпель.
— Знаешь, а я всегда хотел проверить, действительно ли у тебя голубая кровь, — ухмыльнулся Джим Такер и полоснул скальпелем по ноге Билла. Тот взревел и заматерился.
Краем глаза Джим смотрел на капитана — тот не дёргался, но как-то напрягся.
— Капитан, мне надо освободить ногу от штанины, чтобы вколоть обезболивающее, — произнёс громко Джим и потише, изучая порез, обратился к Биллу: — Такая же красная, как и у всех. Ты меня расстроил, приятель. Столько пафоса, а дерьма в тебе не меньше, чем в самом простом человеке.
— Не надо, Джимми. Не надо, прошу тебя. Я всё сделаю, всё что захочешь, — прошептал Билл, трясясь от страха.
— Не шуми. Хочешь обезбол?
Билл закивал быстро и с надеждой. Надеждой, которую всегда надо дарить людям, чтобы они были послушны до самого конца.
— Сейчас ты мне подпишешь все бумаги на передачу своего пакета акций, и я смогу контролировать весь Совет полностью. Взамен обещаю тебе обезбол, хорошие перспективы и уютное местечко…
— На кладбище? — прохрипел Билл.
— Оу, а ты не теряешь чувство юмора. Но нет. Не на кладбище, старина. Мы ведь всё же партнёры.
После подписания подготовленных заранее бумаг в руке у Джима появился шприц с обезболивающим.
— Чудесные технологии, впереди волшебное будущее, — ухмыльнулся он и вколол лекарство Биллу.
Потом Джим подошёл к капитану и протянул ему пачку бумаг.
— Как и обещал. Тут бумаги на вашу долю в корпорации. Вы храбры и преданы, я поднял вознаграждение до двух процентов.
— Спасибо, сэр, — неуверенно кивнул капитан.
Но на него Джим больше не обращал внимания. Он обошёл связанного подручными средствами Клетчатого и пнул его.
— Приходи в себя, знаю же, что давно в сознании. Скажи лучше, сколько тебе лет.
Клетчатый и впрямь зашевелился, открыл глаза и сел. При этом он морщился от боли, но не стонал.
— Ну, сколько там тебе? Пятьдесят? Шестьдесят?
— Семьдесят три года, — тихо произнёс Клетчатый.
— Ого, так ты ещё тот старикашка, — засмеялся Джим.
— Но откуда…
— Я же не дурак. Почти визионер. Знаешь, сколько я изучал всех этих теорий о будущем, о возможностях? Без информации невозможно уверенно делать ставки, чтобы гарантированно победить.
Джим присел рядом с правителем Каптейна и улыбнулся.
— И городов больших у вас нет, потому что людей столько нет. Своими нанороботами вы можете продлевать жизнь бесконечно долго. А значит, с размножением у вас должны быть проблемы. Ну, не отводи взгляд, господин президент. Я всё пытался понять, что же вам, таким высокоразвитым, нужно от нас. Минералы? Золото? Титан? Мой отменный виски? Но нет.
Джим поднялся и оглядел лес. Вполне себе обычный, как где-нибудь в Калифорнии. Небо немного другого цвета, и трава, но это мелочи. Как же прекрасно доминировать и просчитывать всё на несколько ходов вперёд. Чудеснейшее состояние. Победа — первый кирпичик вечной империи.
— Тебе нужны люди, — ухмыльнулся он в лицо Клетчатому. — Так ведь? Создать их из пробирки было бы нечеловечно. А судя по войне с синтетиками, уход в механические формы вас тоже не радовал. Но люди, которые готовы жить полной жизнью, рожать детей и помогать во всём за мечту о бессмертии — это отличный ресурс.
— Ты ничего не понял, Джим Такер, — попытался улыбнуться Седов, но сморщился от боли. — Да, ценнее людей на ваших кораблях нет ничего. Но нам не нужны рабы. Мы не так одиноки, как ты думаешь. И детей всё ещё рождаются, пусть и не так часто, как полтора века назад.
— И для чего же тебе люди, мистер Седов? Чтобы продлить вечную молодость?
— Нет, чтобы подарить им ту жизнь, о которой они могли только мечтать. Я до последнего не верил своему отцу, что люди Земли могут быть такими жестокими, подлыми, мечтающими о власти любой ценой, — вздохнул Клетчатый и покачал головой. — Я ошибался. Лет сто назад тебя бы поймали и посадили, но теперь… теперь совсем другое время.
Джим расхохотался. Он стоял и не мог остановиться. Вдруг он резко приблизился к Клетчатому и прижал к его горлу скальпель.
— Без своего браслета ты ничего не сможешь. Где твоя вечная молодость? Ладно, расскажи, как вызвать сюда шаттл и вернуться на корабль. Тогда я оставлю тебя и Билли в живых. Сможешь рассказывать ему обо всех своих фантазиях.
Клетчатый ничего не ответил и прикрыл глаза. Джим резко полоснул ему скальпелем по плечу. Ткань с лёгкостью разошлась и быстро напиталась кровью.
— В следующий раз будет по горлу, — прошипел Джим и прижал скальпель к кадыку Клетчатого так, что проступило несколько капель крови.
Вдруг произошло что-то странное. Скальпель сначала стал мягким, потом принялся изменять форму, расти в размере. Джим подскочил и попытался его выбросить, но тот уже начал обвивать его руки. И чем сильнее Джим сопротивлялся, тем сильнее образовавшаяся металлическая лента стягивала его. Она резко дёрнулась вниз и схватила за ноги. Джим зарычал от боли и осознания того, что что-то пошло не по плану.
Капитан вскрикнул и рванул к нему, пытаясь освободить, но ничего не получалось.
Не прошло и минуты, как он лежал на земле полностью обездвиженный, уткнувшись лицом в мягкий и почему-то приятно пахнущий чем-то похожим на иланг-иланг мох.
— Я не верил своему отцу. Но он оказался прав. Вы ещё не доросли до нашего мира благоденствия. Ваши инстинкты и желания всё ещё довлеют над вами. Вами движет не жажда познания и открытий, а жажда власти и наслаждений.
— Заткнись ты уже, урод, — прорычал Джим. — Слушать тошно твои сказки.
— Это не сказки, Джим Такер. Контроллер привязан к каждому носителю, и неважно, где носитель находится. Ношение на руке — это сила привычки. Мне нужно было понять на деле, кто вы такие — земляне из двадцать первого века.
— И что ты теперь с нами сделаешь, тварь?
Лучше бы мох вонял помоями и был твёрдым, как сталь. Никогда ещё не доводилось Джиму быть в таком отвратном положении при таком комфорте.
— Посадишь в клетку? Или, может быть, казнишь? Избавишь этот мир от пережитков прошлого?
— Нет, Джим Такер.
Путы ослабли и пропали вовсе. Джим смог подняться и отряхнуться. С удивлением он заметил знакомый шаттл позади Клетчатого, на котором уже не осталось ни следа крови, и вся одежда вновь была цела и свежа. Капитан помогал подняться на ноги Биллу.
— Я говорил, что мы другие. И с радостью бы приняли вас в наш мир, но вы не готовы.
— Конечно, поэтому валите отсюда, верно? — усмехнулся Джим.
— Поэтому мы оставим эту планету для вас, а сами пока улетим. И встретимся в следующем веке, или когда вы сможете дорасти до мира благоденствия.
— А знаешь что? Мне нужен собственный контроллер, тогда и поговорим дальше, — сказал Джим, почувствовав, что всё же нащупал слабое место у Клетчатого. — В ином случае, если я не вернусь на корабль через два часа, будет запущена программа самоуничтожения. Да, пароль знаю только я.
К удовольствию Джима, Клетчатый помрачнел и вздохнул. Что ж, он оказался не простым малым, но ещё никто не сумел справиться с Джимом Такером.
— Хорошо, — кивнул наконец Клетчатый и через мгновение в его руках возник браслет. Без лишних слов он надел его на руку Джиму. — Он настроен на тебя. Но никаких схем оружия, и даже ножей там нет.
— Пойдёт, — ухмыльнулся Джим и пошёл к шаттлу. — Счастливо оставаться и валите подальше от моей планеты.
Вслед за ним поковылял Билл, поддерживаемый капитаном.
— Джим Такер, не отказывайся от нашей помощи. Мы поможем вам обустроиться на планете. Поможем вернуть репродуктивные функции всем стерилизованным членам экипажа. Поможем построить мир благоденствия.
— Хватит сочинять сказки о своём мире. Это не эра благоденствия, а ад. Когда всё доступно всем, когда нет правителей и каждый может решать, как ему жить. Барахтайтесь в этом дерьме сами, — процедил Джим и зашёл в шаттл. — И отключи искина, чтобы он нас не слышал. А впрочем, теперь с браслетом я и сам создам звукоизоляцию.
***
Билл почти сразу отключился в мягком кресле. Капитан переводил взгляд с него на Джима.
— Сэр, а это правда про самоуничтожение?
— Ты что, поверил? — усмехнулся Джим. — И кем бы нам тогда править, если всех уничтожить? Но эти недоумки считают нас зверями, поэтому поверят чему угодно.
Капитан кивнул, но какое-то сомнение всё же осталось на его лице.
— Про стерилизацию тоже не слушай. Бредни старого идиота, — хмыкнул Джим. — Теперь, дорогой капитан, вы акционер «Новой Земли», а значит, ваша жизнь и так станет эпохой благоденствия и вечной радости. А с таким браслетом мы заживём ещё лучше. И нет, нам подачка от Седова не нужна. Оставить нам планету — это ловушка. Так что по возвращении на корабль, капитан, вводите запасной курс. Надо убираться отсюда. Создадим нашу империю на другой планете. Не волнуйтесь, капсулу для анабиоза я вам обеспечу.
— Есть, сэр!
Весь этот разговор уже изрядно утомил Джима, и он притворился спящим. Тем временем он начал отправлять запросы и просматривать возможные схемы, которые могут построить наноботы. Как оказалось, можно было придумывать что-то своё. Система услужливо объединяла и дополняла варианты. И, похоже, что теперь в компании массажисток будет механическое пополнение.
***
Погрузка камер прошла быстро и тихо. Все работали слаженно и почти не разговаривали. За последние дни на каждого свалилось слишком много информации, слишком много открытий.
Капитан поправил форменную парадную фуражку. Она сильно натирала сегодня. А может виной излишние переживания и нервы? Вроде бы все решено, но все равно, это словно нырнуть в холодную воду.
Нахлынули воспоминания. Он стоит на краю скалы. Жаркое, душное лето и манящая прохлада озера Гурон. Сделай шаг, пролети с десяток футов вниз и наслаждайся. Остальные мальчишки словно на конвейере — вниз, вынырнуть, грести к берегу, бегом на скалу и снова вниз. Но ему страшно. Надо сделать шаг, надо пережить едва заметные мгновения полета и обжигающей прохлады. Решиться. И вот он почти готов, сосчитал до десяти, назвал по памяти пятнадцать последних президентов, скрестил пальцы на руках... Толчок! Сэм Хендрикс, будь он не ладен, толкнул в спину.
Огоньки на контрольной панели горели красным. Капитан сжал кулаки. Снова захотелось вмазать Сэму. Правда, тот погиб еще на Земле, связавшись с парнями из гетто. А вот капитану удалось вырваться. Но то, что у него украли первый шаг решимости, он так и не простил. Теперь нужно сделать этот шаг самому, и никто не сможет ему помешать.
Легкое движение пальцами. Сканер моментально подтвердил личность. Мигнули зелёным контрольные огни. Зашумели замки закрывающегося шлюза.
— Отстыковка. Три, два, один. — Голос автоматической системы стих. Как и весь шум. Стало совсем тихо и одиноко.
— Удачи вам в поиске Новой Земли! — сказал капитан и поправил фуражку. — А мы её уже нашли.
Капитан висел, держась за страховочную скобу, и наблюдал на экране, как от корабля, набирая скорость, удаляется спасательный шаттл, где в анабиозных камерах лежали пятнадцать членов совета директоров, сто девятнадцать акционеров корпорации «Новая Земля» и две синтезированные массажистки.